– И каждый раз раздевать незнакомую девушку тебе неловко?
Он тихо фыркнул.
– По-разному.
Он помолчал, глядя, как я мну край футболки. А потом…
– Легко было только в первый раз. Но тогда все иначе, это была девушка, с которой мы знали друг друга всю жизнь, с детства. И любили друг друга. Раздеваться здесь было естественно, даже… увлекательно.
Тоска и тепло воспоминаний…
Он чуть судорожно сглотнул.
– А что с ней стало? – спросила я.
– Она погибла.
Сухо и жестко. И все. Я поняла, что боюсь, не хочу знать, что стало с другими девушками… разве что с последней, которая сбежала. Они умерли тоже? Нет… я не готова верить в такое. Просто договор закончился и они вернулись домой. Все хорошо. Не сейчас. Мне даже бежать некуда.
К черту! Надо скорее заканчивать.
Я взяла, и рывком стащила футболку, бросила рядом. Неуклюже подтянула джинсы, поправила бретельки бюстгальтера… руки дрожали.
Что теперь со мной будет?
– Хорошо… – тихо сказал Ник.
Немного неловко повернул правую руку ладонью вверх, и полоснул ножом. Я даже вздрогнула.
Потом сложил и убрал нож в карман.
Ритуал… Назад пути нет. У меня, честно говоря, подкашивались ноги.
– А что у тебя с рукой? – спросила я. Тишина пугала, когда говоришь – было как-то проще, спокойнее.
– Старая травма, – сказал Ник. – Кости раздробило. Срослись, но пальцы все равно не гнутся. Помолчи немного, ладно. Я тебе потом все расскажу.
Он шагнул ко мне, совсем близко. И делал это молча. Только шевелились губы – словно заклинание или клятва, но только не для чужих ушей. Мне даже показалось что-то похожее на «…любить и защищать тебя, в горе и в радости…» Но точно сказать не могу.
Он мазнул по ладони в крови, потом провел по моему лбу.
Тепло… даже жгло немного, хотелось стереть.
– Потерпи, – шепотом сказал Ник, – сейчас все пройдет.
Своей кровью по моим плечам, оставляя широкие красные полосы, перечеркнутые ближе к шее. Потом живот… он нарисовал круг и точку в нем. Потом опустился на колени передо мной, рисуя браслеты вокруг щиколоток. Его губы все еще шевелились…
Поднялся.
Он смотрел мне в глаза.
– Теперь можно говорить. Если хочешь что-то спросить – спрашивай. И пойдем.
Я покачала головой. Было так странно. Все слова вылетели из головы.
Сердце колотилось отчаянно.
– А твой брат? – спросила я. – Патрик?
Ник чуть заметно сморщился.
– Он тоже погиб, Женя. Он был старше, и я никогда не думал, что мне самому придется стоять здесь. Думал, все это достанется ему.
Отвернулся. Отошел на несколько шагов в сторону.
Резко, почти яростно стащил свитер, потом футболку. У него была широкая, немного костлявая спина, позвоночник проступал резко, и лопатки… Угловатые плечи… Татуировка во всю спину, по плечам и на руках. Да, я видела, что немного выглядывало из-под рукавов, но я не думала, что так много… Драконы… Драконы парящие в небе.
Он присел, развязал ботинки, снял.
Расстегнул ремень на джинсах.
И все же, его самого это немного смущало.
– Женя, ты тоже. Мне подождать тебя, или идти вперед.
– Иди, – сказала я.
Трусы он стащил вместе с джинсами, и сразу пошел в воду. Не оборачиваясь.
Я смотрела ему в спину. Ноги у него тоже худые, но крепкие… и вообще, несмотря на худобу Ник производил впечатление человека очень сильного. Но не такой накачанный зожник-спортсмен, как Алекс, красивый и блестящий, а скорее рабочий со стройки, способный целый день, в самое пекло, таскать тяжелые мешки, покуривая в перерывах… И попа… как орех… блин, о чем я только думаю? Я никогда не видела голых мужиков вот так, живьем… Это нервное.
Вода приняла его. Не отстранилась, не встала стеной, только начала чуть светиться вокруг ног… легкое голубоватое сияние. И где-то в глубине – словно светлячки поднимались со дна, окружая.
Он зашел по пояс, только потом обернулся.
И на груди у него драконы тоже.
– Женя! – махнул мне рукой. И отвернулся снова, но дальше уже не пошел, давая понять, что ждет меня.
Надо идти.
Я расстегнула бюстгальтер, сняла, сложила аккуратно, потом джинсы. Успела подумать, что трусы у меня дурацкие, тоже в овечку, как и пижама. Какая разница… Их снять было сложнее всего. Я непроизвольно все пыталась прикрыться руками… Краснела, невозможно горели уши.
Ник не смотрел.
Даже когда я подошла к воде. Осторожно потрогала пальцами. Прохладная, но не слишком… что бы я делала, если бы была ледяная?
Светилась. Вокруг меня тоже чуть заметно светилась вода. Я смотрела только под ноги – так было проще. И только когда подошла ближе к Нику – подняла глаза. Там, где ему было чуть выше пояса, мне – по грудь.
