Как банально. А мэр, как оказалось, неравнодушен к рыжим певицам. И это при живой и весьма привлекательной супруге… Удивительно, как слухи до сих пор не просочились. Или подобное увлечение не способно повлиять на его репутацию? Я нахожусь слишком мало в городе, чтобы знать о царящих здесь порядках. Может, я поспешен в суждениях или слишком испорчен?
Энергичный перестук каблучков заставил отвлечься от небольшой разведки. Я обернулся в тот момент, когда дверь гримёрной отворилась и в комнату вошло моё рыжеволосое наваждение. Признаться, я думал, вблизи сказочность образа рассеется, либо поблекнет. Но её появление было подобно удару под дых. Дыхание перехватило от того, насколько она прекрасна. К концу спектакля она переоделась в чёрное платье с открытыми плечами и декольте на грани приличия, на фоне которого алебастровая кожа словно сияла, а рыжие пряди будто пылали. Девушка прижала ладонь к аппетитной груди, приоткрыв алые губы в изумлении. Зелёные глаза незнакомки скользили по моему облику, раз за разом возвращаясь к глазам. Чудилось, что и она не может опомниться…
– Что вы… Кто вы такой? – наконец произнесла она со смесью шока и волнения.
– Добрый вечер, мэм, – в привычном жесте коснулся поля шляпы и медленно приблизился к напрягшейся девушке. – Робин Гудсвел, новый шериф города.
– Это не объясняет того, что вы делаете в моей гримёрной, – девушка сузила зелёные глаза. Смотрела теперь настороженно, даже враждебно.
– Я хотел выразить восхищение, – потянулся к дверной ручке и толкнул её, вынуждая девушку отступить в сторону.
Под глухой хлопок двери мы остались с ней наедине.
– Выйдите, – потребовала она. – И зачем вы закрыли дверь?
– Ты так и не представилась, Шиповник, но уже демонстрируешь свои колючки.
Сравнение пришло внезапно. С детства помнил этот колючий кустарник, что рос в чаще леса. Матушка несколько раз пыталась посадить его побеги в саду, но терпела неудачи. Дикий шиповник не признавал неволи. Но как же он был прекрасен. Как эта девушка…
– Мариан Лерукс.
– Необычная фамилия…
– Обычная для исконных жителей Вудсберга, – девушка недовольно поджала губы, потянулась к ручке двери, явно намеренная выдворить меня.
А вот её враждебность уж точно необычна. Я ожидал, что она проявит больше почтения к облечённому властью человеку. И мне удастся назначить свидание, а в идеале увезти девушку сразу же. Но я точно чего-то не знаю, раз уже второй человек в этом городе мне беспричинно не рад.
– Вам лучше уйти, мистер Гудсвел… – она приоткрыла дверь, но тут же её захлопнула. Зелёные глаза распахнулись от испуга. – О, нет-нет, – зашептала она, приложив ладони к пылающим щекам.
– В чём дело?
– Кирсан, он идёт сюда, и если увидит вас… О, нет… Что же делать?
– Боитесь потерять покровителя? – нахмурился, вдруг испытав разочарование, замешанное на злости.
– Идиот, – припечатала девушка, откровенно скривившись. – Не время объяснять.
Она вдруг начала подталкивать меня в грудь в направлении шкафа.
– Быстрее, прячьтесь, – зашептала она, распахивая створки.
– Ты в своём уме? – прошипел, тоже переходя на громкий шёпот.
– Я о тебе забочусь, идиот, – и девушка с поразительной силой толкнула меня в шкаф.
Да так стремительно, что я ударился затылком об полку. Мариан попыталась закрыть створки, но я удержал её за запястье.
– О нет, Шиповник, мы не договорились об условиях.
– Каких ещё условиях? – возмутилась она, а в дверь настойчиво постучались.
– Я залезаю в шкаф – ты избегаешь проблем с ухажёром. В обмен…
– Я избегаю? Это ты избегаешь проблем с мэром!
– В обмен, ты идёшь со мной на свидание, Шиповник.
– Ты в своём уме? – прошипела она рассерженной кошкой, повторяя мой прошлый вопрос.
– Тогда я выхожу, – попытался воплотить угрозу в жизнь.
– Ладно-ладно, – девушка удержала меня, положив ладошки на грудь. – Я не одета! – крикнула в сторону двери.
– Вот и договорились, Мариан. А это – аванс.
– Что? – девушка придушено охнула, когда я притянул её к груди.
Её губы оказались ещё сочнее на вкус, чем я представлял в мечтах. Нежные и непокорные, как их хозяйка. Мариан попыталась меня укусить, но я вовремя отпрянул.
– Нахал, – прошептала она, нервно проведя кончиками пальцев по губам.
И захлопнула перед моим носом створку шкафа. Да уж, похоже, спектакли в подсобках ещё увлекательнее, чем на сцене…
Глава 4
/Мариан/
Поцелуй всё ещё горел на губах, когда я распахнула дверь перед Кирсаном. Недолгого общения с ним хватало, чтобы понять, что мужчина недоволен ожиданием.
– Простите, были проблемы с застёжками, – махнула себе за спину, невольно бросив взгляд на шкаф, в котором спрятала нового шерифа.
И о чём я только думала? Затолкала незнакомца в шкаф, согласилась с ним на свидание, ещё и позволила себя поцеловать. Уму непостижимо! С другой стороны, я готова спрятать по гримёрной хоть всех мужчин в театре, лишь бы не выводить из шаткого душевного равновесия мэра. Стоит вспомнить последний раз…
Почти две недели назад наш пианист, Рикард, вызвался проводить меня до дома, когда на одной из репетиций я потянула лодыжку. Ничего особенного, просто дружеская помощь. Но, как выяснилось, мэр тщательно следит за мной. Он явился следующим же днём, устроил скандал и впервые был груб, пытался насильно поцеловать. Повезло, что всё происходило в театре, и Джо начала биться в дверь гримёрной. Но Рикард после того дня исчез, якобы срочно уехал из города. Только я в этом не уверена…
– Стоило позвать меня, Мариан, моя милая. Я бы помог, – Кирсан растянул на губах приветливую улыбку и решительно прошёл в гримёрную. – Ты пела чудесно. Впрочем, как всегда.
– Спасибо, – отозвалась я, закрывая за ним дверь, и вновь провела кончиками пальцев по губам, когда мэр отвернулся.
Казалось, этот поцелуй въелся в кожу, пылает клеймом собственности.
– И спасибо за цветы. Они красивые, – замолчала, не зная, что ещё сказать.
После случая с Рикардом я опасалась мэра. Излишне сильно, раз на эмоциях затолкала нового шерифа в шкаф. О Великая Праматерь, удивительно, что он пошёл на это!
– Дежурные и сухие фразы, Мариан. Мы застыли на мёртвой точке, – Кирсан обернулся ко мне. Улыбка на его губах превратилась в недовольный оскал. – Я начинаю… – он коротко выдохнул, – выходить из себя.
Будто я не заметила…
