– Но говорят ведь, что полукровка, достигнув восемнадцатилетнего возраста, просто теряет магию фэйри, которая живет в ее крови, – я мельком кинула беглый взгляд на Кристину, поскольку это именно она такое мне наплела, а насколько это было правдой, я не знала.
– Как тебя зовут? – задал вопрос мужчина.
– Селена, – ответила я.
– Селена. Вы, люди, живете домыслами и порой такие сказки рассказываете о нас, которые не имеют ничего общего с действительностью. Полукровка погибает, если до восемнадцати лет не сделать то, что необходимо. Поэтому твоя подруга и угасает медленно сейчас. Если бы не врач, который понял, что здесь что-то не так и не пришел бы к нам, то уже через пару недель вы бы ее хоронили.
– Вы не врете? – нахмурилась я.
– Фэйри никогда не врут, в отличие от вас, – усмехнулся презрительно мужчина и развернувшись направился к выходу, кивком дав знак остальным следовать за ним.
Когда Катрину положили на носилки и вынесли из комнаты, а мадам Дизар вывели следом, мы с Кристиной переглянулись, не понимая, что же теперь будет дальше, ведь на мадам Дизар держалось наше заведение, и хоть она была далеко не самой доброй директрисой, но мы все понимали, что своим уровнем образования, воспитания и прочими важными сторонами своей жизни, проведенной здесь, мы были обязаны именно ей.
Спустившись через какое-то время следом, мы с Кристиой, как и другие девочки пансиона, собрались в зале у камина, тихонько перешептываясь между собой. Каждая из нас хоть и не очень любила мадам Дизар, но в свете нынешних событий переживала за ее судьбу, поскольку все знали, что нарушение законов, касающихся фэйри, каралось жестоко и какова участь ждала женщину, которая всю жизнь положила на службу детям, никто не знал. Спустя какое-то время в зал вошла мадам Розалин, которая всегда во время отсутствия мадам Дизар замещала ее.
– Мадам Розалин, что теперь будет? – спросила обеспокоенно Кристина. – Мадам Дизар ведь отпустят?
Женщина устало окинула всех нас взглядом и сказала:
– Не знаю, девочки мои, что будет с мадам Дизар. Нужно дождаться теперь решения короля или клана надзора, и уж потом станет все ясно. А пока мы можем только молиться о ней. Больше мы ей ничем не поможем.
– Правильные слова, – раздалось позади нас и повернувшись мы увидели высокую молодую женщину, которая так тихо подошла к нам, что никто не услышал даже.
– А вы, простите, кто? – строго спросила у женщины мадам Розалин.
– Я новая директриса вашего пансиона, – спокойным тоном ответила голубоглазая красавица, окинув всех нас своим томным взглядом, в котором, несмотря на кажущуюся мягкость, так и проскакивали презрительные искры, которые были так присущи взгляду чистокровных фэйри в те минуты, когда они смотрели на нас, людей.
– Нас никто не предупреждал о том, что будет такая замена, – в голосе мадам Розалин отчетливо слышались нотки недовольства, поскольку она с мадам Дизар работала бок о бок в пансионе около двух десятков лет точно, и точно ох как нерадостно восприняла известие о том, что управлять заведением будет теперь фэйри.
– А вы что, занимаете какую-то важную должность здесь, что вас обязаны были заранее предупредить о моем приходе? – насмешливо спросила женщина, окинув взглядом невысокую фигурку мадам Розалин.
– Нет, но все же. Мы вас не знаем, никто не предупреждал о том, что вы будете теперь здесь вместо мадам Дизар, – сухо бросила в ответ женщина.
– Такого оповещения вам будет достаточно? – усмехнулась фэйри, протянув мадам Розалин бумагу с печатью короля.
– Вполне, – мадам Розалин бегло прочитала бумагу и вернула ее новоприбывшей директрисе.
– Ну и чудно, – съехидничала та и повернулась к нам, окинув всех своим стальным взглядом. – Меня зовут леди Румелия. С сегодняшнего дня я ваша новая директриса, и вы, красавицы, переходите под мою опеку.
– А как же мадам Дизар? – спросила одна из девушек.
– Мадам Дизар? Мадам Дизар ближайшие несколько месяцев ждет разбирательство по делу укрытия полукровки в этих стенах. Такой ребенок и рос в этом, – она презрительно окинула обстановку комнаты.
– Она не укрывала ее! – возмутилась я. – Она вообще не знала, что Катрина была полукровкой!
– Ты в этом уверена? – сузив глаза спросила фэйри, подойдя ко мне ближе.
– Уверена. А почему нет? Кто о таком может знать? Это у вас вон глаза неестественно голубые, это ваша отличительная черта, которая не дает вас спутать ни с кем из людей. А полукровки они как мы, люди. Как можно о таком догадываться? – пожала я плечами, наблюдая за женщиной, которой, скорее всего, мое заступничество за бывшую директрису не очень-то понравилось.
– И то верно, – усмехнулась фэйри. – Но, тем не менее, факт остается фактом. В этих стенах почти восемнадцать лет жила полукровка и чуть не погибла. А знала, не знала о ее происхождении ваша мадам Дизар, это уже другой вопрос и не нам в нем разбираться. А теперь покажите мне все документы, касающиеся работы пансиона, – женщина резко повернулась в сторону мадам Розалин.
– Как скажете, – сухо бросила та ей в ответ и направилась в сторону кабинета мадам Дизар.
Мы же разбрелись по особняку, поскольку уроки были отменены в связи со сложившимися обстоятельствами. Мы с Кристиной поплелись на кухню, где, усевшись за стол, задумчиво начали потягивать из чашек заботливо приготовленный кухаркой чай.
– Что ж теперь будет? – тихо пробурчала я себе под нос, смотря на парующую в моей чашке жидкость.
– Что-что, – хмыкнула сидящая напротив меня одна из воспитанниц, – раз фэйри даже руководить пансионом для людей поставили, и дураку ясно, что они становятся главными в нашем государстве.
– Да что ты такое говоришь, – махнула на нее рукой сердито Кристина.
– Говорю то, что слышала уже не раз, – возмутилась девушка. – Вы что, совсем слепые или глухие? Разве вы не видите, что они заправляют практически всем теперь? Школы, пансионы, суды, совет при короле и тот состоит на половину из представителей кланов фэйри.
– Просто король хочет, чтобы мы были равны с ними. Что здесь плохого? – пожала плечами Кристина.
– Как что? Ты что, не понимаешь? Если раньше наше государство сколько раз пытались захватить то вервольфы, то ведьмы, то вампиры, но мы всегда давали им отпор. А эти под видом помощи просочились на наши земли да без единой военной стычки практически оттеснили нас на второй план. Еще чуть-чуть и все, будем рабами у них, – девушка с такой злобой это сказала, что мне стало не по себе.
– Фэйри и правда на равных с нами сейчас, – спокойно проговорила я. – Но это если смотреть на них, как на другой вид, другую сущность. Но ведь если принимать их как своих, то ничего страшного в этом ведь нет.
– Нет? – хмыкнула девушка. – Хорошо, будем смотреть как на равных. А они на нас так смотрят? Ты не задавалась вопросом? Мадам Дизар зачем тогда увезли сегодня, если мы с ними равны? Ну пускай бы себе забрали Катрину, а зачем ее вот так, под конвоем прям увели! Это ли не сигнал о том, что все, мы так, второй сорт на своих же землях!
Мы с Кристиной переглянулись, покачав головами, поскольку ведь никогда над этим не задумывались серьезно.
– И вообще, против кого мы объединились с ними? Против вервольфов? А чем вервольфы хуже фэйри? – хмыкнула она.
– Ой, не скажи, – замахала руками Кристина. – Мне даже бабушка рассказывала о прошлой войне с ними. Сколько наших тогда полегло и, если бы не фэйри, нас уже может и как вида не существовало бы.
– Ладно, что вам говорить, – окинув презрительным взглядом нас, девушка встала из-за стола и забрав чашку с чаем пересела к другим воспитанницам, которые так же шептались за столом напротив.
– Почему она так против фэйри? – удивленно окинула я взглядом девушку, которая раньше в такой неприязни уличена не была и всегда с уважением высказывалась в их адрес.
– Селена, ты вообще все время это здесь жила или нет!? – удивленно посмотрела на меня Кристина. – Отец хотел устроить ее брак с сыном фэйри, приближенного к королю. Да тот отказал, посчитав, что сие чудо, – кивнула в сторону смеющейся девушки, – достойно только быть украшением борделя, куда захаживает его сын.
– Да ты что! – с ужасом проговорила я. – Что, так и сказал прям?
– Ну да. У нее ведь мать – шлюха. Когда она родила, то отдала ее отцу, а тот, недолго думая, спровадил сюда. У самого ведь так детей больше и не было, вот она теперь наследница у нас богатая, – усмехнулась Кристина. – Да только фэйри ведь не чета нам, людям. Какое бы приданое не давали за девушку, они в первую очередь смотрят на ее корни. А там корни с грешком, – прошептала подруга, поведя бровью. – Дочь шлюхи может быть только шлюхой в их понимании.
Я нахмурилась, вспомнив слова, которые мне тогда сказала Катрина насчет моей матери. Именно после услышанного от Кристины почему-то подумала, что, возможно, мать была права, когда решила не появляться в моей жизни более. Ведь, если верить Катрине, она была куртизанкой, а поскольку сама шла таким тернистым путем, то было более чем понятно, что мне она такой судьбы не желала, а может не только судьбы, но и такой матери, какой была сама. Платила она исправно за мое содержание в пансионе, надеясь на то, что я, выйдя из этого заведения, смогу найти свой, более чистый и честный путь, а может мне так казалось и матери было более чем наплевать на меня, находясь под крылом того голубоглазого исчадия ада, которое тогда швырнуло мою игрушку в грязь.
– Кристина, Селена, – прервал мои размышления голос мадам Розалин. – Вас к себе зовет новая директриса, – женщина даже глаза прикрыла, настолько ей претило произносить эти слова.
– Зачем? – спросила я, поскольку даже мадам Дизар очень и очень редко приглашала к себе в кабинет кого бы то ни было, а эта только пришла, как враз к себе в кабинет вызвала.
– Не знаю, – развела руками мадам Розалин. – Но вы, девочки, осторожнее с ней. Она не такая, как мадам Дизар, это ей судьба каждой из находящихся под этой крышей девочек была небезразлична. А эта…змея она в общем, – тихо сказала она и кивнула нам на выход, давая понять, что идти нужно быстро, иначе промедление будет наказуемо.
– Что ей надо? – нахмурилась Кристина, идя по коридору. – Только приехала, а уже что-то не устраивает ее, царскую особу, будь она неладна!
– Да ладно тебе, – одернула я ее. – Не нужно раньше времени так на нее говорить. Мы ее не знаем совсем, а вдруг она не плохая?
