– Кстати, насчет следа. Ты ничего не писал об овраге.
– Мало ли к кому могло попасть письмо, вот и не писал. Все сделал, как договорились. Когда ездил за невестой, навестил и наш овраг, будь он трижды неладен. Оставил в пещере резиновые мешки с пленками и атласами. Пока так. Останемся живы, устроим все как надо. Камера наша в порядке, хотя проверить ее не удалось, аккумулятор дохлый, сам понимаешь.
Еще бы аккумулятору не быть дохлым. Он сел, еще когда они только появились в этом мире, а прошло с тех пор уже пять лет. Н-да-а, пять лет назад в сибирском селе появился некий Алексей Болотин, который предложил охотнику-промысловику Сергею Варакину заработок в межсезонье, и тот сдуру или от безделья согласился.
Болотин тогда увлекался всякими аномалиями, вот и отправились они осмотреть одну диковинку, а в результате оказались в другом мире. За прошедшее время с ними многое случилось. Алексей, теперь Шимон Дворжак, умудрился стать знаменитым писателем, предпринимателем, меценатом и был принят при дворе. Сергей оказался осужденным за убийство, оно вроде и непредумышленное, но от этого не легче. Наказание отбывал в черных шевронах, аналоге земного штрафбата. Служить ему пришлось в степи, населенной пинками, местными индейцами. Здесь вообще все было один в один с земным Диким Западом, разве лишь расклады иные.
В какой-то момент Болотин решил оставить след в местной истории, веря в то, что видеокамера, установленная ими перед оврагом там, на Земле, будет обнаружена и ученые озаботятся изучением таежной аномалии. Был у него такой пунктик, хотелось известности и славы. Ну и Сергей заразился тем же. Когда на землях куроки обнаружилось месторождение угля, он решил основать город Домбас. Тоже привет для земных ученых.
А еще они устроили закладку в том самом овраге, где решили собрать материалы по этому миру. Эдакий видеоархив, а также библиотека. Сейчас все было весьма топорно, но впоследствии они хотели поставить в том месте усадьбу и организовать куда лучше. Проход откроется только через девяносто пять лет, им никак не дотянуть. Вот и собирались все устроить таким образом, чтобы послать последнюю весточку на родину.
– Да, чуть не забыл! – Алексей оторвался от чашки с ароматным сивоном, а попросту кофе. – Сергей, я там привез дополнительное оборудование и материалы для Либора. Поаккуратнее бы с ними.
– Поздно спохватился, – намекая на то, что они уже далеко не в порту, произнес Варакин. – Да не волнуйся, Заглавов головастый мужик, все поймет и сделает как надо.
– Кстати, как он тут? Проблем не доставляет?
– Кто? Либор? Знаешь, не был бы он мастером своего дела, пришиб бы его к лукавому. Ты понимаешь, этот идиот мне сцену закатил, когда арачи в первый раз на минное поле влезли. Там же если не инвалид, то в клочья. Картина, скажу тебе, не для слабонервных. Они же ни хрена не поняли, что происходит, поэтому перли как бараны. Так этот Либор мне выкатил про гуманность и тому подобную дребедень. И ведь не остановился, гаденыш, начал народ агитировать. А что самое удивительное, нашел единомышленников, которые начали высказываться по поводу того, что не по-божески людей в клочья рвать этими самыми минами. Мол, проволочное заграждение и рогатки уже серьезное препятствие.
– Ну и как ты поступил? – не скрывая обеспокоенности, поинтересовался Алексей, чуть поерзав на стуле, – все же его протеже.
– Застроил, заровнял и забульдозировал, как еще-то, – с откровенным злорадством ответил Сергей. – Рваное Ухо так и вовсе хотел его прибить, мол, обещал, если еще раз подобное повторится.
– Было такое дело, – подтвердил Алексей, припоминая стычку с арачами, когда он разыскивал Варакина в степи.
Тогда они устроили форменную бойню, да еще и пленных после допроса добили. Либор, слишком близко приняв к сердцу произошедшее, пытался взывать к человеколюбию. Хорошо хоть Рваное Ухо посчитал авторитет Алексея достаточным для того, чтобы не открутить голову молодому человеку. Но когда нужно было отправить кого-то в Домбас, выбор пал все же на Либора.
Что ни говори, но, несмотря на молодость, оператором он был превосходным, а здесь и нужен был мастер своего дела. Мало того что отснятые кадры впоследствии будут представлять научный интерес, нельзя сбрасывать со счетов и агитационную составляющую.
– Ты на замену никого не привез? – поинтересовался Сергей, делая очередной глоток из чашки. – Он-то вроде как и поутих, но кто знает, чем это все может обернуться. Воду-то мутит. Мне только Ленина на броневике не хватает.
– Материалы весьма качественные, поэтому подобная мысль мне в голову не приходила. У него ведь еще три года контракта. Написал бы, я бы озаботился.
– Забыл. И без того хлопот хватает. Ладно, чего уж теперь-то.
– Я организую замену. Правда, скоро не обернуться… Сергей, я, пожалуй, пойду.
– Иди. А я тут еще посижу, сивона попью.
– До вечера.
Сергей проводил друга взглядом и, глубоко вздохнув, поднялся из-за стола. Сивон здесь подавали знатный, но сейчас не до него. Есть еще дела. Нужно было навестить одного человечка. Оно бы не помешало начать с него, но пароход прибыл на день раньше, хорошо хоть сам с людьми оказался здесь вовремя. Пришлось сразу нацеливаться на порт.
– Здравствуйте, господин Забар.
– Кого я вижу! – с показной радостью произнес худощавый мужчина в годах. – Господин Варакин, возмутитель спокойствия. И каким образом вам удалось организовать столь быструю регистрацию новым переселенцам?
Воровской авторитет Луйко Забар откинулся на высокую спинку стула. Они беседовали в рабочем кабинете, расположенном в дальней комнате лавки Забара, служившей прикрытием его основной деятельности.
– Подсчитываете убытки? – одарив собеседника улыбкой и без приглашения присаживаясь на свободный стул, вопросом же ответил Сергей.
Как и в прошлую их встречу, в комнате они находились не одни. У входной двери замерли двое громил Луйко. Но Сергей и не думал смущаться этим обстоятельством. Чем больше уверенности в себе и своих силах, тем лучше тебя воспринимает эта братия. Главное, не перегнуть палку и не преступить черту, когда хозяин кабинета попросту не сможет дать задний ход.
– Признаться, я не привык к финансовым потерям. Я приказал не противодействовать данному происшествию. Но вы должны понимать, так дела не делаются, – сокрушаясь и слегка переигрывая, заявил Луйко.
Впрочем, сделано это было намеренно. Фальшь и несоответствие слов и мыслей выставлялись напоказ, дабы гость ни в коем случае не принял все за чистую монету. А Сергей и не собирался. Не глупее паровоза.
– Понимаю, а потому лично явился принести вам свои извинения. Хотя, как вы помните, встречаться с вами я больше не собирался.
– Вы принесли мои деньги? – полоснув собеседника стальным взглядом, поинтересовался Луйко.
– Господин Забар, если бы я это сделал, то перестал бы себя уважать. Я ведь говорил вам, что никому не позволю трогать своих людей, а эти люди приехали именно ко мне, и они уже под моей ответственностью. Но и ссориться с вами в мои планы также не входит, война никому не выгодна. Поэтому я пришел к вам хотя и не с деньгами, но зато с обоюдовыгодным предложением.
– По этой причине вы появились в столице в сопровождении своих бойцов? – скептически приподнял бровь Луйко. – И отчего вы решили, что подобное предложение меня заинтересует, а не разозлит? – уже с явственно просматривающейся угрозой закончил он.
– Оттого, что оно не только позволит перекрыть ваши сегодняшние потери, но и сулит большую выгоду. В противном случае… Я не умею идти на попятный, – и не подумал уступать Сергей. – Вы правильно подметили насчет бойцов. Однако я здесь вовсе не для того, чтобы бряцать оружием и ставить условия. Как я уже сказал, я пришел к вам с предложением. Мне кажется, что дальнейшая беседа в подобном ключе заведет нас обоих в тупик, где слишком тесно вдвоем. Признаться, мне бы этого не хотелось. Просто сосчитайте до десяти. Уверен, на счете «десять» вы поймете, что меня стоит выслушать, а уж потом принимать решение.
– Я слушаю вас.
– Вы представляете, что значит разработка угольных копей? Скажем так: вы понимаете, сколько для этого нужно рабочих рук?
– Предполагаю, что много.
– Несколько тысяч, и это только рабочих. Я не преувеличиваю. Так вот, суть моего предложения в следующем. Я больше не буду организовывать прибытие переселенцев из Рустинии. Вместо этого я собираюсь открыть в районе бараков вербовочный пункт. Зная о состоянии дел в этом месте, я пришел к вам с предложением. За каждый месяц работы вербовщиков вы будете получать по пятьдесят крон.
– Шестьсот за год, – уточнил Забар.
– Четыреста. Только четыреста. Вербовщики будут работать лишь то время, пока будет открыта навигация на реке. Но в результате вы получите гораздо больше. За каждого переселенца, который обратится ко мне по рекомендации ваших людей, я буду выплачивать премию по вами же установленному тарифу, крона за взрослого и пятьдесят гнедков за ребенка. Разумеется, плата будет лишь за тех, кто пройдет через моего человека в Крумле и отправится в Домбас.
– А вам не приходило в голову, что чудесным образом может оказаться так, что все переселенцы, обратившиеся к вашему вербовщику, сделали это по рекомендации моих людей?
– Помнится, вы снизошли даже до того, чтобы потребовать от меня не трогать владельца борделя только потому, что там имело место ваше слово. Не думаю, что вы станете размениваться по мелочам, – пожав плечами, словно Луйко сказал несуразицу, ответил Сергей. – Тот, кто придет на вербовочный пункт сам, так и скажет, другие сошлются на вас или ваших людей. Уверен, что так и будет.
– А если людей окажется слишком много? – слегка прищурившись, поинтересовался авторитет.
– Думаю, с потоком человек двести в месяц я вполне справлюсь и сумею всех разместить, – подвел итог Варакин.
– А не боитесь, что прибывшие будут несколько недовольны сделанным ими выбором? Мне кажется, что пинкская территория не то место, где стоит иметь недовольных.
– Именно по этой причине и не боюсь. Прибыв туда, они окажутся под моей ответственностью, а за своих людей я готов на многое, – правильно поняв авторитета, заверил Сергей.
Кто бы сомневался, что методы вербовки у Луйко будут далеки от идеальных. Скорее всего, людей будут запугивать и буквально заставлять отправиться на угольные копи. Но Варакина устраивало и это. Он просто не видел иного способа быстро и в сжатые сроки организовать переселение большого количества рабочих.
Если бы он пошел по этому пути год назад, то обязательно проиграл бы. Но сейчас, когда у него стоял готовый и пока пустующий вполне благоустроенный поселок и имелись рабочие места, все куда проще. Даже если люди откажутся работать на добыче угля, Высокая Гора предоставит им земельные участки для устройства хуторов. И это будут далеко не худые земли. У куроки все еще просторно и привольно. Варакин был уверен, что, пообщавшись со старожилами – как жителями поселка, так и хуторянами, переселенцы поймут, что сделали верный выбор, сулящий выгоды им и их семьям.
И потом, он никого не собирался удерживать силой. Но одно дело – слышать всякие небылицы и совсем иное – увидеть все своими глазами. Разумеется, кто-то уедет, но отток людей будет незначительным. По-иному просто не могло быть. Потому что сегодня даже те, кто ехал в Домбас, пребывая в смутных сомнениях, и не помышляли о переезде в более цивилизованные места.
– Хм… Я думаю, что в этом случае плата занижена, – задумчиво произнес Луйко. – Моим помощникам придется пустить в ход все свое красноречие, чтобы суметь убедить людей сделать более верный выбор, особенно если он отличается от их прежних желаний. А такие услуги стоят куда дороже.
