– Потому что я уже проходил через это: целители, слуги, моя невеста… Кстати, о невесте. Думаю, нам пора.
Эйлин гордо вскинула голову.
– Я не помню, чтобы давала вам свое согласие, ваша светлость!
– Но вы до сих пор не ушли. Из чего делаю вывод, что мое предложение вас заинтересовало.
– Переехать из жалкой каморки сюда? Забыть о нищете и нужде? Перестать утром выслушивать капризы дам, а вечером – портить зрение, склонившись над единственной свечой и дошивая срочный заказ? – Эйлин улыбнулась. – Какая швея не мечтает о подобном? Просто я пытаюсь понять, что скрывается за вашими мотивами?
– Ничего. Кроме того, что я озвучил: родить мне наследника.
– Но именно это я и не могу вам гарантировать, ваша светлость! – всплеснула руками Эйлин и, заметив, как он дернулся, поспешно добавила: – Что, если родится девочка… или… я… у меня не будет детей? Что вы будете делать в этом случае?
– Не знаю, – он смущенно потер подбородок. – Я как-то не думал об этом.
– Так подумайте, пока не совершили непоправимое.
– Зачем? – Уорвик пожал плечами. – В любом случае на ком бы я ни женился, эти риски существуют.
– Да, но…
– С вами, по крайней мере, я могу находиться в одной комнате без истерик и испуганных взглядов!
– Странно было бы видеть вас впавшим в истерику, – сухо отозвалась Эйлин. Граф хмыкнул:
– Вот видите! У вас тоже есть чувство юмора. Мы почти идеально подходим друг другу.
– Я так не думаю… – Она все-таки переступила порог.
– Вы собираетесь променять титул графини на мрачную комнату с единственной свечой? – донеслось вслед. – Собираетесь ослепнуть, исполняя капризы тех, кто воспользовался своим шансом и в отличие от вас не стал упиваться своей гордыней?
Эйлин шумно выдохнула. Кровь бросилась в лицо, а в голове зашумело. Не задумываясь, она резко повернулась на каблуках.
– По крайней мере я останусь свободной, в отличие от них, вынужденных целиком и полностью принадлежать своим мужьям, угождать им, терпеть перепады их настроения и видеть, как они проматывают приданое! – почти выкрикнула девушка.
– У вас нет приданого, – спокойно заметил граф.
Он подошел к девушке, обхватил лицо ладонями, не позволяя отвести взгляд.
– Скажите, а если я пообещаю сохранить вам свободу? Что, если, исполнив наш уговор, вы сможете уехать и жить так, как вам заблагорассудится, в пределах разумного, конечно?
Он говорил еще что-то, а Эйлин не могла отвести взгляд от его глаз. Пронзительно-голубые, опушенные густыми темными ресницами, они манили, точно горные озера в жаркий день. В них плескалась боль, и девушке вдруг захотелось нырнуть туда, использовать свой дар, чтобы понять, что так терзает его душу.
– Да, – это вырвалось само.
Она замерла, еле дыша. Голова все еще кружилась. Подумать только, она едва не выдала себя. Эйлин в испуге взглянула на стоявшего перед ней мужчину, но, казалось, граф ничего не заметил.
– Вот и прекрасно, – произнес он, слегка кривясь из-за шрамов, стягивающих губы. – В таком случае вам стоит переодеться в свадебное платье. Как бы я ни был ужасен, до такого я не опущусь.
Глава 2
Последние слова заставили ее опомниться.
– Платье? – охнула Эйлин. – Какое платье? У меня его нет!
– Но вы же принесли что-то в этих картонках, – граф кивнул на шляпные коробки, так и оставшиеся лежать на полу.
– Да, но… это же платья, которые шились для… мисс Сандрингтон. – Она беспомощно заморгала, не представляя, что делать. Только что она дала обещание, которое было не просто абсурдно, а практически невыполнимо! Совсем скоро граф Уорвик наверняка возненавидит ту, кто воспользовалась его отчаянием.
– Они вполне могут стать вашим приданым, – между тем возразил граф. – Все равно оплачивать их мне.
Эйлин покачала головой:
– Простите, ваше сиятельство, но мне бы не хотелось…
– Послушайте, как там вас? – он щелкнул пальцами, пытаясь вспомнить.
– Эйлин… – Она поджала губы. – И я не называла своего имени.
– Но теперь назвали. Правда, не полностью, – граф выжидающе посмотрел на девушку. Она заколебалась, а потом выпалила:
– Эйлин Смит.
Граф криво улыбнулся.
– Милая мисс Эйлин, когда вы хотите скрыть свою настоящую фамилию, то не называйтесь Смит, это вызывает больше подозрений, чем если бы вы назвались ла Саль или же Джонсон-Доббс.
– Я это запомню, милорд, – совершенно серьезно отозвалась девушка. – А теперь позвольте мне уйти!
Она надеялась сбежать и больше никогда не встречаться с этим странным человеком, но граф будто прочел ее мысли:
– Не позволю.
– Что? – охнула Эйлин.
– Вы провели со мной наедине более четверти часа, я вас скомпрометировал, и теперь у нас с вами остается один выход, – торжественно объявил он. – К тому же я знаю, где вы работаете, и все равно легко найду вас, так что…
Девушка вздохнула и опустила голову, признавая правоту собеседника. В голове промелькнула шальная мысль: чего она упрямится? Граф не был настолько безобразен, как утверждал, а титул и деньги… не об этом ли она когда-то мечтала? Правда, к ее мечтам прилагался любящий мужчина, но… Разбитое сердце легко излечивает от девичьих иллюзий.
Она украдкой взглянула на хозяина дома. Сейчас, когда он стоял к ней неповрежденной стороной, она опять видела красавца. Наверняка в Эгрдейле найдется много девушек, кто счел бы за честь пойти под венец с графом Уорвиком. Тем более что он отнюдь не напоминал умалишенного. Скорее, просто человека, потерявшего радость жизни.
Почувствовав на себе ее взгляд, Джаспер повернул голову, демонстрируя перекошенное лицо, которое не могла скрыть даже маска. В его глазах светились боль и презрение, и Эйлин вдруг поняла, что он презирает прежде всего самого себя. Того, кем он стал. Если она откажет ему, то он станет презирать себя еще больше. Может быть, даже закончит жизнь самоубийством…
Бурное воображение подсказало, как граф лежит, упав на свой стол, а из-под головы вытекает алая кровь. Видение было настолько ярким, что она вздрогнула.
– Я… хорошо, я принимаю ваше предложение, что бы ни случилось!
Последние слова вырвались сами собой, Эйлин прикусила губу, но было уже поздно.
