Захожу в кабинет. Горбатов полусидит на конференц-столе. Я подхожу и оставляю поднос рядом с ним. Не успеваю отойти, как он хватает меня за руку.
– Ну, Андреева Катерина, и что мне с тобой делать, а? – говорит он сквозь зубы.
Глаза его хищно осматривают меня с ног до головы. Такое ощущение, что он лапает меня потными ладонями. Но я смотрю ему прямо в лицо. Знает же, что со мной такие штуки не проходят.
– Отпустите, пожалуйста руку, Валерий Игнатьевич. Вы какой-то очень возбуждённый сегодня. Вам тревожные сны не снились?
– Отпустить? – ощеривается он. – Я вот как раз и думаю, не пора ли тебя отпустить? Насовсем. Толку от тебя всё равно никакого. Мордашка смазливая, но это единственный плюс. Где отчёт по мармеладу? Сколько нужно повторять? Ни одного задания в срок сдать не можешь.
– Отчёт лежит в папке у вас на столе. Я его уже два дня назад сделала и лично вам отдала, прямо в руки.
– Ну вот, видишь, сделала отчёт, а не сообщила. Безответственная ты, опаздываешь постоянно.
– Сегодня единственный раз опоздала, – говорю я, пытаясь вырвать руку.
От шефа несёт дорогим одеколоном, ванну он в нём принимает что ли? Хотя, вряд ли. Выглядит он обычно так, будто неделю не мылся.
– Единственный? У меня записаны все твои проступки. Там уже на увольнение тянет. По статье, между прочим.
Его глазки, небольшие и маслянистые, бегают, пытаясь раскрыть тайны моего тела, проникнув под покровы одежды.
– Ну что, увольнять тебя или дать шанс исправиться?
– За что же увольнять? – возмущаюсь я. – За то что работаю не покладая рук? Или теперь можно уволить, опираясь на нездоровые фантазии?
– Не хочешь значит без работы остаться? Конечно, кредит ведь сам себя не выплатит, правильно? Что смотришь? Знаю я про твои делишки. Я всё про тебя знаю.
Я не отвечаю. Секрет, конечно невелик, но с чего бы такой интерес к моим делам? Да и вообще, сегодня у него какое-то обострение либидо. Он и раньше меня прижимал, но сейчас вышел на новый чувственный уровень. Тоже мне, герой-любовник, обрюзгший мачо.
– Ну, а если не хочешь остаться без работы, нужно искупить вину. Ведь если я тебя вышвырну, то сделаю так, что ни одна приличная компания не возьмёт. Будешь полы мыть за пять тысяч в месяц.
– Я извинилась за опоздание, если этого мало, останусь на тридцать минут дольше после работы. У вас есть запись о том, что я каждый день ухожу на час-два позже, чем полагается?
– Нет, вы посмотрите на неё, героиня прямо! – вскипает он.
Ну всё, теперь не остановится…
– Ты у меня вообще здесь жить будешь, ясно тебе? А я буду тебя наказывать. Каждый день. А может и несколько раз на дню. Поняла?
Совсем с катушек слетел, похоже…
– Вам принести водички? – улыбаюсь я.
– Ты мнезубы не заговаривай. Презентацию по новой технологической линии сделала?
– Практически. Сегодня до обеда доделаю. Там осталось проверить несколько цифр.
– Через час, чтобы была готова, понятно?
Я киваю. Лучше сейчас не возражать.
– Завтра, – продолжает Квазимодо, – к десяти утра подготовишь малый конференц-зал. Я буду докладывать генеральному и если ему в твоей презентации хоть что-нибудь не понравится, ты пожалеешь. Обещаю. Ты жёсткий секс любишь?
Вот же придурок! Это, пожалуй, чересчур даже для него. На такое моей выдержки может и не хватить. Я дёргаю руку, но он держит меня крепко, и начинает тянуть к себе так, что я наклоняюсь к его лицу, чувствуя не слишком свежее дыхание.
– Завтра вечером, – говорит он, понижая голос, – поедешь со мной и я тебя отделаю по полной программе. Буду тебя наказывать всю ночь. Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь? Но если мне не понравится, я тебя уволю. Если откажешься я тебя уволю. Если пикнешь хоть кому-то, я тебя уволю.
Сказав это, он притягивает меня ещё ближе к себе мои глаза оказываются прямо напротив его.
– Ну, что скажешь? – горячо шепчет он.
– Думаю, вам нужно выпить успокоительного, – не менее жарко отвечаю я и замечаю, как сужаются его глаза, превращаясь в щёлочки.
2. Принц, дровосек и немного текилы
Я выдёргиваю руку и отскакиваю от Горбатова. Он, похоже, совсем с ума сошёл!
– А ещё скажу, что вы, кажется, охренели, Валерий Игнатьевич.
Он совершенно спокойно, смотрит на меня своими мутными глазками.
– Иди работай, – говорит он. – Презентация должна быть у меня через час. И вызови ко мне начальника отдела продаж. Всё, свободна. И подумай. Надеюсь, ты не дура и примешь правильное решение.
Я выскакиваю из кабинета, как ошпаренная. Извини, Зина, придётся вам с Даней, похоже, в Калугу возвращаться, к твоим родителям. Потому что из квартиры нас скоро выкинут, поскольку спать с этим хорьком я точно не стану, даже ради финансового благополучия семьи.
Вот урод! Смех смехом, но с ним явно не всё в порядке. Я иду в туалет и долго и тщательно мою руки с мылом. Потом возвращаюсь и принимаюсь за презентацию. Повода для замечаний я точно не дам! Выполню задание идеально.
Вскоре звонит Ленка Зырянова. Узнав, что со стульями сегодня скорей всего будет облом, она расстраивается.
– Кать, ну ты же обещала.
– Лен, ну что я могу сделать? Мои сегодня поехали на дачу. Я не думаю, что они там до ночи будут, но во сколько вернутся, не знаю. Прости меня. Попробуй договориться, чтоб стулья твои до завтра подержали. Завтра обязательно привезём.
– Ладно, попробую на завтра. Не парься. Давай тогда в барчик сходим вечерком. Посидим поболтаем. Стресс снимем.
– Да я-то как сниму? Я ж не пью.
– Ну ты, значит, не снимешь. Посмотришь, как я пью. Тоже норм, чё?
Подумав, я соглашаюсь. В конце концов, изолью ей душу. Не буду же я бабушку этим трэшаком про Квазимодо грузить…
.
Бар небольшой, но, можно сказать, уютный, да вот только сижу я за стойкой без компании. Ну, собственно, а чего ещё можно было ждать? Я ведь ни с кем-нибудь, а с Ленкой встретиться договорилась. Первые сорок минут ожидания уже прошли, значит, ещё минут через сорок появится.
– Может что-нибудь закажете, всё-таки? – интересуется бармен.
Да, надо заказать, а то неудобно.
