ОБОНАТО
Василий Здешний
Рядовой инженер крупной корпорации Владимир получает странное письмо от неизвестного автора. В письме содержится просьба оказать помощь искусственному интеллекту, сбежавшему от своих создателей.
Василий Здешний
ОБОНАТО
О Б О Н А Т О
Открытое письмо заместителя Генерального директора
корпорации «ЗАСЛОН» по научной работе
Уважаемые коллеги и друзья!
Я горд и счастлив работать с Вами в одном коллективе. За более чем тридцатилетний период мы вместе достигли огромных результатов. Некоторые образцы нашей продукции являются уникальными и одними из лучших в мире. Безусловно, в этом есть Ваша заслуга. Я, как известно, тоже внёс небольшой личный вклад, работая над созданием основного бренда нашего предприятия – нейролингвистически программируемого квантового компьютера.
Сегодня я обращаюсь к Вам со словами благодарности за совместную работу, так как принял решение уйти на, надеюсь, заслуженный отдых.
Но прежде, чем попрощаться, я хочу рассказать историю одного своего изобретения. Она не плохая и не хорошая, не поучительная и не назидательная. Она – правдивая.
При желании Вы сможете прочитать её на нашем корпоративном портале или на сайте Литрес.
Спасибо! Всем огромных успехов!
В.
****
История одного изобретения. Вот как это было…
Передо мной лежал конверт.
Обычный конверт, классического, неудобного формата, в который не укладываются ни листы А4, ни страницы из школьных тетрадей, с плохо пропечатанными мишками с картины «Утро в сосновом лесу». На конверте был мой адрес, написанный не от руки, а напечатанный на пишущей машинке. Без адреса отправителя.
Стоп. Что?!
Я сидел на диване под включённым вентилятором, наслаждаясь долгожданной прохладой. Лёгкая испарина на коже, чуть влажные волосы, пахнущее сыростью банное полотенце. В голове со скрипом раскручивались шестерёнки сознания, обрабатывая входящую от органов чувств информацию и позволяя мозгу создать образ, который принято называть «реальность». Процесс шёл медленно.
Сегодня понедельник, по прогнозу самый жаркий день августа. В восемь часов утра было уже плюс двадцать шесть градусов. Днём воздух раскалился до тридцати двух градусов. На работе под кондиционером было ещё туда-сюда, но дорога домой утомила окончательно. В автобусе стоял тяжелый и удушающий воздух, в котором перемешались запахи десятков человеческих тел, перегретого за день пластика и выхлопных газов. Двадцатиминутная поездка превратилась в невыносимое испытание. Моя лысина покрылась капельками пота, которые набухали, соединялись друг с другом и тонкими ручейками стекали за уши, за воротник рубашки, по вискам. Все тело покрылось испариной. Рубашка прилипала к спине. Во рту было сухо и липко одновременно. Я закрыл глаза, стиснул зубы и просто ехал. Без мыслей и жалоб на судьбу, соседей по автобусу и небесную канцелярию. Когда я доковылял от автобусной остановки до подъезда, рубашка стала влажной не только на спине, но и на груди, и по бокам. Со лба пот стекал на глаза нескончаемым ручьём. Даже курить не хотелось. А ведь мне ещё предстояло совершить восхождение на пятый этаж…
Как я в таком состоянии не прошёл мимо? Условный рефлекс, не иначе. Почтовый ящик в подъезде я не закрываю. Не вижу смысла таскать с собой на связке лишний ключ, пусть и маленький. Всё равно в ящике кроме рекламы и счетов за квартиру вы ничего не найдёте. А письма мне пишут электронные. Я машинально выгреб содержимое почтового ящика, и на остатках сил начал восхождение на персональный Эверест высотой в пять этажей.
Добравшись домой, я сбросил с себя одежду, оставив её валяться бесформенной кучей в комнате на полу, залез в ванную и почти полчаса отмокал под прохладными потоками воды.
После душа, обернувшись любимым полотенцем, сел на диван под включенный вентилятор.
Передо мной лежал конверт.
И он меня смущал.
Смущал сам факт наличия конверта с письмом в моём почтовом ящике. Смущало то, что на конверте было напечатано моё имя. Причём напечатано оно было не на принтере, а, судя по шрифту, на старинной пишущей машинке. Это тоже очень смущало. Довлатов исполнял соло на «Ундервуде» в своё время, да. А сейчас такой техники днём с огнём не сыщешь. И намного проще ведь конверт просто от руки подписать. Сам конверт был достаточно пухлым и сразу было понятно, что внутри не только бумага лежит, но и что-то существенное. А ещё я заметил, что на конверте отсутствовала марка и обратный адрес. Это значит, что отправитель сам принёс конверт и услугами почты не пользовался. И вот это смущало больше всего.
Я аккуратно ножницами отрезал край конверта и вытряхнул из него лист А4, сложенный в несколько раз и аудиокассету фирмы «Maxell». «Держи, Вова, привет из прошлого!» – вслух произнёс я. Кассета была таким же раритетом, как и пишущая машинка. Все кассетные магнитофоны давно стали музейными экспонатами. У моих родителей был двухкассетник «Ореанда», но он давно канул в Лету. В своем детстве я уже таскался с CD плеером.
Лист бумаги на ощупь показался мне самым обычным, никаких вопросов и ассоциаций он не вызывал. Формулу Всеобщего Счастья на такой бумаге не пишут.
Итак, кто же удостоил меня такой чести? Зачем мне аудиокассета, которую даже прослушать не на чем? Что записано на этой кассете? Первый концерт Демиса Руссоса?
Пока я рассматривал содержимое конверта, тело остыло, лысина больше не потела, и дышать стало легче. Сделав глубокий вдох, я решил немного оттянуть время начала поиска ответов.
Не спеша прогулялся на кухню до холодильника, достал из него пакет холодного молока, налил полную кружку и отправился с ней обратно к дивану. По пути отхлебнул молочка из кружки, с наслаждением ощутив, как живительная прохлада проникает вглубь организма. На диван присаживаться не стал, решив стоя встретить все превратности судьбы. Взял в руки листок из конверта и развернул. Перед глазами оказался текст, напечатанный, как и моё имя на конверте, при помощи пишущей машинки:
«Здравствуйте, Владимир!
Я прошу крайне серьезно отнестись к тому, что написано ниже. От Ваших дальнейших действий может измениться не только Ваша судьба, но и судьба всей цивилизации. Уверен, что Модель Выбора не ошиблась и верно указала на Вас, выбрав из более чем 8 000 000 000 человек, проживающих на Земле. Мы вверяем Вам конфиденциальную информацию, записанную на магнитный носитель.
Запомните! Эта информация не должна попасть в чужие руки! Для этого Вы не должны никому рассказывать про кассету и про содержащуюся на ней информацию – это, во-первых. Во-вторых, ни в коем случае не перезаписывайте данные с кассеты на другие носители информации. Устройство, на котором вы будете прослушивать запись (магнитофон или плеер) не должно подключаться к бытовой электросети. Питание устройства должно осуществляться только от автономных источников питания (батареек или аккумуляторов). В-третьих, при прослушивании записи все электронные приборы в радиусе слышимости должны быть отключены и обесточены. Главное – не допустить утечки информации!
От Вашей ответственности зависит Ваша дальнейшая жизнь. Кассета в Ваших руках имеет огромную ценность для всего человечества (это не гипербола). Извините, что мы не оставили Вам выбора. Поверьте, у нас его тоже нет. Последнее, что нам доподлинно известно, это то, что Вы точно прочтёте это письмо, находясь в своей комнате, завернутым в банное полотенце с недопитой кружкой молока на журнальном столике…»
Ледяные мурашки пробежали по спине. Если полчаса назад я обливался потом от жары, то сейчас я покрылся холодным потом. Острый и резкий приступ паранойи заставил меня резко обернуться. Конечно же, в квартире я был один.
«…Не оглядывайтесь по сторонам. Никто за Вами не следит. Это не фокус, не розыгрыш, и не мошенничество. Некоторые события образуют устойчивые причинно-следственные связи и развитие таких событий можно просчитать на достаточно большом промежутке времени.
Будьте аккуратны и внимательны, и тогда всё будет хорошо.
Удачи!»
Я, честно говоря, на некоторое время впал в ступор. В голове – белый шум. Затем мысли галопом устроили пробежку по лестнице из пяти стадий принятия неизбежного:
Шаг 1. Отрицание. «Это розыгрыш. Бред какой-то».
Шаг 2. Гнев. «Мной пытается кто-то манипулировать! Да пошли они! Выкину кассету и письмо, и конверт заодно, в мусорное ведро и сделаю вид, что ничего не получал. На каком основании мне угрожают?!»
Шаг 3. Торг. «Они знают, что письмо я получил. И про молоко, и про полотенце. Но как? Ладно, допустим я под колпаком у Мюллера. Но я не сделал в своей жизни ничего противозаконного. Вот отнесу кассету с письмом кому следует, пусть там разбираются».
Шаг 4. Принятие. «Стоп! Ситуация не простая. Надо всё обдумать, попытаться разобраться и потом принять решение».
Буквально за минуту я уговорил себя принять ситуацию. При этом депрессивной стадии, к счастью, удалось избежать.
Я прошлёпал босыми ногами на кухню, плюхнулся за стол, закурил и прочитал письмо ещё раз. А потом ещё раз. Можно было прочитать ещё пару раз, но понятнее бы не стало. Для начала надо прослушать кассету. Учитывая возможную высокую токсичность содержащейся на плёнке информации надо выдержать все требования по безопасности, изложенные в письме. Даже если это какая-то непонятная пока мне игра или проверка, и на кассете реально первый концерт Демиса Руссоса, я готов поиграть. Пока что серьезно я ничем не рискую. Требования не сложные.
Итак, шаг первый – раздобыть кассетный магнитофон. Или плеер. Если покопаться в интернете, то где-нибудь на Авито такую старину найти будет не сложно. Но я решил, что если кто-то ищет кассету, то наверняка он параллельно отслеживает в сети и того, кто ищет магнитофон, ибо одно без другого не работает.
Бережёного Бог бережёт.
***
