В помещении, помимо него и Великана, было ещё трое мужчин. Один – азиат с татуировками на лице. Второй – пожилой мужчина, но с чёрными, как смоль, волосами и бородой, в терракотовом пиджаке. Третий – щуплый ботаник в громадных очках, чем-то похожий на Ирокеза.
– Джентльмены, позвольте представить, – начал говорить Великан. – Макс Хайт, Неопознанный. Возможно, наша последняя надежда. – мальчик не смог понять последнюю часть фразы и уже хотел переспросить, но не успел, так как Леал начал представлять мужчин. – А это, Макс, твои будущие учителя…
К нему с радостной улыбкой подбежал очкарик и начал трясти ему руку.
– Здравствуй, здравствуй! Неужели ты всё-таки появился! – счастью очкарика не было предела, но Макс не знал, что ему ответить. – Меня зовут Дато, я программист АВБ.
– Добро пожаловать, юноша. – к Максу подошёл азиат и положил руку на плечо. – Мы уверены, что ты поможешь нам в нашем сложном деле. Я – Разон Янг, твой будущий учитель Развития способностей. – Подросток кивнул и поздоровался.
– Ну что ж, мальчик мой, меня вы, наверное, уже вычислили методом исключения. – хрипловатым голосом произнёс старикан. Хайт застыл в ступоре, но потом сообразил.
– Да, Аварен Аджено, здравствуйте!
Хайт кивнул, а Директор засмеялся:
– Ну что вы, молодой человек! Прошу вас звать меня просто по имени. – Макс снова кивнул. – Надеюсь, готовы пройти тест-распределение?
Мальчик не знал, готов он, или нет. Как ему показалось, если он сегодня не пройдёт это распределение, то не останется здесь. Точнее его не оставят.
– Всегда готов!
– Ну и замечательно! – Аварен пять раз стукнул по столу, пол раскрылся и стол опустился в люк, так что теперь ничего, кроме людей и экранов, в помещении не было. – Мальчик мой, ты должен остаться один. Мы вернёмся, когда распределение закончится. Всё, что тебе нужно знать, что твоя мать – Омнисцент, а отец – Полифасент. Для остальных вопросов тебе не нужно специальных знаний. Отвечай то, что думаешь. А ещё лучше, что первое в голову придет, так точно не ошибешься.
Макс смотрел в след уходящим. Наконец дверь захлопнулась, и он почувствовал себя как в клетке. Все экраны и лампочка погасли. Около минуты Хайт стоял в полной темноте, как вдруг услышал металлический женский голос.
– Макс Хайт. Дата рождения: пятое мая две тысячи шестого года. Четырнадцать лет. Место рождения: Корпсе. – прямо перед мальчиком появилось что-то вроде голограммы: там было два пустых поля: отец и мать, а под ними три варианта ответа: Омнисцент, Полифасент, человек. Макс перевёл "Омнисцент" к графе мать и "Полифасент" к графе отец и нажал галочку в правом верхнем углу. Голограмма исчезла. Снова минута полной темноты, и снова железный голос.
– Ты любишь привлекать внимание к себе?
Хайт хмыкнул, ведь больше всего на свете он не любил, когда кто-то глазеет на него, даже просто на улице. Чем меньше ты заметен, тем больше у тебя возможностей и меньше ограничений. По крайней мере, такая у него была логика.
– Ненавижу. – честно ответил мальчик.
Новый вопрос от железной дамы последовал незамедлительно:
– Что тебе больше нравится: находить новые факты самостоятельно или анализировать уже готовую информацию?
Этот вопрос поставил мальчика в тупик. Он любил и то и другое. Любая ситуация, которая заставляла его думать или выдумывать доставляла ему удовольствие. Хайт снова ответил честно:
– Оба варианта в равной степени по мне!
– Представь, что твой друг тебя предал. Как ты отреагируешь?
Подросток снова не знал, что ответить. Он не мог вообразить, что кто-то его предаст. Тем более что друзей у него не было, в основном так, приятели… Делить близких от временных макс с детства умел хорошо.
– Не знаю. Понимаю, это глупо, но я, правда, не знаю.
Он начал бояться, что сейчас его распределят в "люди" и отправят обратно в Корпсе. А этого допустить ему очень бы не хотелось. Но металлический голос принял его ответ и объявил:
– Последнее действие.
Перед подростком снова появилась голограмма с красным пустым кругом и надписью "руку в круг". Макс сделал то, что от него требовалось и его руку пронзила боль. В запястье воткнулась длинная и толстая игла. Она пробыла в руке минут пять. Иглу не вынимали, а рука всё ныла. Наконец, игла начала плавно подниматься вверх и, когда она совсем вышла, на запястье не было ни царапины. Магия? Вряд ли.
Макс стоял в темноте. Время тянулось мучительно долго…
Потом загорелась лампочка, которая когда-то висела над столом. Хайт подумал, что распределение закончено и вздохнул с облегчением. Начал выезжать стол, на нем вместо карты лежали пистолет, кинжал, сабля, нунчаки и кастет. Мальчик понял, что рано обрадовался. Нужно выбрать оружие. Наверное, ему придётся драться, все-таки тут народ и к войне в параллельной реальности готовят, нужно и такое уметь. Над столом загорелся таймер, на котором было отведено пять секунд. Начался отсчёт.
– Вы серьёзно? За пять секунд выбрать оружие, да ещё и не зная противника!? Вы что там все, с ума посходили!?
Пока он возмущался, на таймере осталось две секунды. Хайт схватил кастет и стол тут же мгновенно спрятался обратно в пол с молниеносной скоростью, а лампочка погасла. Темнота. Полная, кромешная темнота окружала его.
Прошло, по ощущениям подростка, минут двадцать, но ничего не происходило. Не вернулись учителя, да и нападать на него никто не собирался.
Вдруг зажглись все экраны. Сначала они все были белые, а потом начали принимать очертания… кабинета географии. Выросли голограммные парты и ученики. За учительским столом стоял Станислав Васильевич, как обычно с бутылкой пива, замаскированной под термос. Макс посмотрел на доску и прочитал тему. Подростка бросило в жар. Он помнил, что именно в тот день на его предплечьях появились первые шрамы. Мальчик понял, что эта игла как-то смогла вытащить из его памяти одно из самых обидных воспоминаний. Голограммы пока не двигались, а металлический голос начал вести отсчёт.
– Приготовьтесь… Пять. Четыре. – Хайт собрался с мыслями и сел за свою парту. – Три. Два. – всё внутри сжалось, стало трудно дышать. – Один. Начали!
–… в целом, представлена древними платформами. – как же Макс ненавидел этот голос! Он готов был избить географа прямо сейчас, дайте только возможность. – Хайт. Назови-ка мне, все эпохи складчатости по порядку, начиная с древнейшей.
Мальчик собрался с силами:
– Древнейшая, Байкальская, Каледонская, Герцинская, Мезозойская, Кайнозойская. – "Вдох, выдох. Надо успокоится." – думал подросток.
– Неправильно! А знаешь, что было неправильно? Твой тон!
"Ну, понеслась!" – мелькнуло в голове Хайта, когда географ занёс над его руками линейку.
Макс вскочил, и со всего маху кастетом врезал Станиславу в челюсть. Тот упал на парту, но тут же вскочил снова.
– Ты что себе позволяешь, щенок!? – проревел заплетающимся голосом географ.
– Не больше, чем вы! – подросток чувствовал громадное удовлетворение от того, что, наконец-то, сможет отомстить за всё Станиславу Васильевичу.
Географ снова бросился на Макса. Хайт ударил того под дых. Но Станислав не остановился и Максу пришлось разбить ему нос. Полилась кровь. Мальчику не было жалко учителя, в удары он вкладывал всю свою ненависть, накопившуюся за годы учебы. Тем более, что это всё – всё равно не настоящее, это создала программа. Но тут географ присветил замечтавшемуся Хайту кулаком в висок. Значит, всё это отчасти реально? Глаз начал отекать. Станислав уронил Макса на пол и бил куда попало. Мальчик пытался уклоняться, но это получалось плохо и это не могло не выводить из себя. Снова географу прилетело в челюсть кастетом. Теперь подросток повалил его и начал добивать. Бил в основном в виски и нос, чтобы наверняка, как всегда это делал сам Станислав. Учитель перестал сопротивляться, но подросток продолжал бить. Голограммы начали растворяться, экраны становились белыми…
Хайт выдохнул. Всё его лицо было в крови, его, из рассечения над бровью и географа, что брызгала во все стороны. Макс встал на ноги. Перед ним возникла новая голограмма и металлический голос произнёс:
– Поздравляю! Вы Омнисцент на восемьдесят шесть процентов! Развивайте свои способности, и вы добьётесь успеха! До свидания!
Дверь ангара открылась. Ввалилась целая толпа народу во главе с Леалом, Разоном, Дато, Локо и, конечно же, Авареном. У мальчика закружилась голова, все подбегали и поздравляли его. Потом начали качать на руках. Всё это походило на галлюцинацию. Взрывались хлопушки с конфетти… Точно, галлюцинация. Максу становилось всё хуже, в ушах зазвенело. Он потерял сознание.
Очнулся Хайт в маленькой, но очень уютной комнате. Потолок тёмно-синий, по всему его периметру множество неярких лампочек. Создавалось ощущение звёздного неба. Три стены бревенчатые и необработанные, а одна полностью стеклянная. Правда, Макс это только предполагал, так как стена была задёрнута тяжёлыми льняными шторами цвета хаки. Но больше всего подростка поразил пол. Он был изо мха. Мебели в комнате было мало. Кровать с пологом такого же цвета, как и шторы, белый глянцевый стол и кресло, тоже белое. На столе стоял ноутбук, стакан и графин с водой. Рядом с кроватью тумбочка из бамбука. Она почти растворялась в общем интерьере комнаты.
Хайт увлёкся новым для себя интерьером и не сразу заметил, что в помещении полно народу. На краю кровати сидел Локо, а вокруг стояли остальные учителя. Они были озабочены плохим самочувствием подростка. Все смотрели на него с беспокойством. Аварен, увидев, что Хайт пришёл в себя и водит глазами, осматривая комнату, воскликнул:
– Хвала небесам, ты очнулся! – на его лице было написано облегчение. – Да, распределение – штука такая, тяжёлая. Но все через это проходили.
– А почему вы тогда так волновались? – голова болела, Макс не мог уловить связь слов и действий.
