Зов из могилы
– Причину смерти указать невозможно, – произнес доктор Пири невозмутимым тоном. – Она могла умереть от чего угодно. Повреждены почти все внутренние органы, сломана подъязычная кость и несколько шейных позвонков. К летальному исходу, несомненно, привели бы повреждения грудной клетки. Сломанные ребра наверняка пронзили бы сердце и легкие. Впрочем, раны у молодой дамы были настолько тяжелыми, что она должна была умереть от болевого шока.
Надо же, «молодая дама». Как старомодно он выразился. Пожилой патологоанатом нравился мне все больше.
Он слабо улыбнулся.
– Как я сказал вчера, повреждения скелета – это больше по вашей части, доктор Хантер. Я не исключаю удушения, но удары по голове оказались настолько сильными, что в любом случае не выдержал бы ни позвоночник, ни подъязычная кость. Преступник, очевидно, был в сильной ярости.
– А как эти травмы в сравнении с нанесенными Анджеле Карсон?
Сегодня утром я получил копию протокола вскрытия и не имел возможности его прочитать, но сходство повреждений было явным.
– К сожалению, признаки сексуального насилия выявить не удалось. Слишком деградировали мягкие ткани. Я надеялся на торф, но мелкое захоронение сработало против нас. Жаль. – Он усмехнулся. – У Анджелы Карсон тоже много черепных и лицевых травм, хотя они не так тяжелы, как эти. Но тогда, кажется, Монку помешала полиция.
Я посмотрел на лежащие на прозекторском столе останки несчастной девушки. Было жутковато от того, что черты ее лица уже не выглядели человеческими. Лицо раздавлено как яичная скорлупа, кожа и мягкие ткани смешаны со сломанными костями скул и носа, превращены в пульпу.
– Психологи считают, что убийцы так издеваются над лицами своих жертв из-за ощущения вины перед ними. Их выводят из себя взгляды жертв, они не могут этого вынести. – Доктор Пири посмотрел на меня. – Как вам такое объяснение?
– Не хуже любого другого, – ответил я. – Но не могу представить подобных чувств у Джерома Монка.
– Пожалуй. В данном случае причина – либо темперамент безумца, либо садизм. Не исключено, что преступник получал от этого удовольствие. Честно говоря, я не знаю, что более чудовищно.
Не знал и я. Чтобы убить несчастную девушку, достаточно было и малой частицы приложенной силы. Преступник не только забил жертву до смерти, он просто растер ее в порошок. Невиданное сверхубийство.
Я ожидал, что патологоанатом оставит меня работать с ассистентом, но он тоже принял участие в очистке скелета от грязи и остатков мягких тканей. Затем скелет нужно было соответствующим образом расчленить и погрузить в емкости с очищающим раствором. Эта часть моей работы, конечно, была необходима, но удовольствия не доставляла. А Пири хоть бы что.
– Знаете, я люблю смотреть, как работает коллега, – признался он, аккуратно срезая с кости сухожилие. – Всегда замечаешь что-нибудь новое. Сейчас таких, как я, осталось немного.
Наконец мы закончили работу. В том, что это Тина Уиль-ямс, сомнений не было. В последний раз эту девятнадцатилетнюю девушку видели в торговом центре небольшого городка на севере Дартмура. На ней были одежда и украшения те же самые, что и обнаруженные в захоронении. К тому же она несколько раз посещала стоматолога, и ее идентифицировали по зубам. Нижняя и верхняя челюсти у нее были раздроблены, большинство зубов выбиты, но того, что осталось, оказалось достаточным для идентификации. Монк не знал, что его жертву могут определить по зубам, или ему это было безразлично.
Кроме того, он вряд ли ожидал, что захоронение найдут.
Я подробно описал в отчете травмы, нанесенные преступником Тине Уильямс. Они были ужасны. Переломы ключиц и большей части ребер, а также кистей обеих рук можно было отнести к категории простых, а вот лицевые кости имели так называемые переломы Лефорта. Это когда сила от удара рассеивается из-за того, что задняя часть черепа упирается во что-то мягкое и потому остается неповрежденной. Видимо, девушка лежала лицом вверх на мягкой земле.
Меня удивило, что она не пыталась загородиться от ударов. В этом случае предплечье поднимается, и удар принимает локтевая кость. Происходит клиновидный перелом, медики называют его парирующим. Здесь же переломы локтевой и лучевой костей обоих предплечий были иными. Это означало, что в момент ударов Тина Уильямс либо была уже мертва, либо находилась без сознания, либо Монк ее связал.
Я склонялся к первому варианту. Всегда хочется надеяться на лучшее.
Оставалось ответить на вопрос, орудовал ли преступник голыми руками или нет. Разумеется, Монк был достаточно силен, чтобы проделать все без всяких ухищрений, но лобные кости черепа Тины Уильямс имели отчетливо искривленные переломы. Причем широкие, какие вызывает, например, удар молотка. Более вероятным мне казался вариант, что преступник раздавил ей лицо каблуком ботинка.
Он ее топтал.
Насильственная смерть – это всегда ужасно, но тут степень жестокости не укладывалась ни в какие рамки человеческого поведения.
И вот сейчас мне предстояло встретиться с преступником, который это совершил.
* * *После того как стих шум вертолета, мы с Терри вернулись в небольшой лагерь, организованный на относительно ровной площадке среди торфяника. Там стояли полицейские автомобили и трейлеры. На дощатый тротуар из щелей постоянно вытекала черная грязь, и надо было идти по нему осторожно, чтобы не поскользнуться.
Я не собирался задерживаться в Дартмуре, но странное предложение преступника показать место захоронения Зоуи и Линдси Беннетт изменило ситуацию. Терри передал мне слова Симмза: тот хотел, чтобы я был под рукой, если захоронения действительно найдут.
– Ты нервничаешь? – спросила Кара, когда вчера вечером мы говорили с ней по телефону. – Перед встречей с Монком.
– А чего мне нервничать? Любопытно своими глазами увидеть настоящего маньяка. Такое случается не каждый день.
– Пожалуйста, держись от него подальше, – попросила жена.
– Не беспокойся, нас будут от него охранять.
– Надеюсь. – Голос Кары звучал взволнованно. Перспектива моей встречи с маньяком ее не радовала. – Как там Терри?
– С ним все в порядке.
– Я звонила Деборе. В первый раз за целую вечность. Мне показалось, она немного не в себе.
– В смысле?
– Разговаривала как-то уныло и неохотно. Думаю, они опять поссорились.
– У нас не было возможности нормально пообщаться. Терри очень занят. Но в любом случае он не стал бы мне ничего рассказывать. Не такие близкие у нас отношения.
На этом мы с Карой распрощались.
Возможно, Терри и поссорился с женой, но хлопот у него и без того хватало. Он выглядел усталым. Скорее всего недосыпал и пил слишком много кофе. Симмз беседовал с журналистами, давал пресс-конференции, а всю работу свалил на заместителя. Заслугу обнаружения захоронения Тины Уильямс Симмз приписывал исключительно себе. Вчера вечером в мотеле я включил телевизор, и сразу на экране возник старший следователь Симмз. Прежде чем переключить канал, я успел услышать его слова:
– Убийца Анджелы Карсон, Тины Уильямс и сестер Беннетт находится за решеткой, но расследование его злодеяний еще не завершено. Я не успокоюсь, пока не найду захоронение девушек-близнецов и не передам их останки родственникам.
Нечто похожее он изрек тогда в палатке. В общем, было ясно, что этот тип делает на расследовании карьеру, а работать за себя заставляет Терри.
– Все в порядке? – спросил я, решив прервать молчание.
– Какой тут, к черту, порядок. – Терри нервно посмотрел на часы. – Одного из самых опасных преступников в стране, а может, самого опасного, привезли из тюрьмы сюда, а я по-прежнему понятия не имею, почему этот сукин сын неожиданно решил с нами сотрудничать. – Он бросил на меня взгляд. – Извини. У меня действительно неспокойно на душе.
– Ты веришь, что он действительно решил показать место, где зарыл девушек?
Терри усмехнулся:
– Честно говоря, верится с трудом. Но скоро мы выясним. – Он посмотрел вперед и замер. – О, какая встреча!
Из трейлера, который служил буфетом, вышла Софи Келлер, с пластиковым стаканчиком дымящегося кофе в руке. В комбинезоне на два размера больше она походила на девочку, надевшую спецовку отца. Густые волосы стянуты сзади ленточкой. Следом за ней появился незнакомый мужчина среднего возраста, коренастый, с приятным лицом и густыми, с проседью, волосами, напоминавшими металлическую мочалку для чистки кухонной посуды. Она с улыбкой сказала ему что-то, а затем увидела Терри и помрачнела.
Эти двое определенно не любили друг друга. Вероятно, поссорились во время предыдущего расследования или просто не сошлись характерами, как кошка с собакой.
Терри посуровел. Не удостоив его взглядом, Софи тепло улыбнулась мне:
– Привет, Дэвид! Вы знакомы с Джимом Лукасом?
– Джим – наш эксперт по общим вопросам, – объяснил Терри. – Его помощь в подобных делах неоценима.
Пожатие у Лукаса было крепким.
– Рад познакомиться с вами, доктор Хантер. Как вы оцениваете перспективу поисков?
– Об этом спросите меня позднее.
– Мудрый ответ. И все же не каждый день такой монстр, как Джером Монк, решает выступить на стороне добра, верно?
– Мы понятия не имеем, что он решил, – проговорила Софи, глядя на Терри. – Вот если бы мне позволили с ним поговорить…
– Симмз дал указание, – буркнул Терри. – Ты будешь сопровождать Монка с охраной, но без контактов. Не нравится, обращайся к шефу.
– Он не отвечает на мои звонки.
– Это не мое дело.
– Просто смешно. Я бы могла оценить поведение Монка, понять, искренне ли он хочет помочь нам, а вместо этого…
– Решение принято. Общаться с Монком буду только я и только на тему захоронений.
– А мы, значит, простые пешки?
– Не желаешь быть пешкой, так и скажи. Никто тебя насильно держать тут не станет.
Софи покраснела, Терри напрягся. Мы с Лукасом смущенно переглянулись. Обстановку разрядил подошедший Роупер.
– Что? – спросил Терри.
– Они будут здесь через десять минут.
Лицо Терри разгладилось, он расправил плечи.
– Хорошо.
– Подожди! – воскликнула Софи. – А как же…
Но Терри уже двинулся прочь, громко стуча ботинками по дощатому тротуару. Роупер, прежде чем последовать за ним, улыбнулся Софи, показав бледные десны.
– Не обращайте внимания. Сейчас он возбужден. Еще бы, такое событие.
Лукас взглянул на Софи:
– Я, пожалуй, тоже пойду. А вам не следует на него давить. Все равно ничего не добьетесь.
– Я прошу лишь позволить мне выполнять должным образом свою работу.
Лукас пожал плечами.
– Не забывайте, что Монк опасный хищник. Лучше от него держаться подальше.
Я боялся, что Софи сейчас крикнет на полицейского эксперта, но она лишь слабо улыбнулась.
– Мне он ничем не угрожает.
– Ладно, я пошел. Еще увидимся, – произнес Лукас.
Проводив его взглядом, Софи раздраженно перевела дух.
– Боже, до чего же мне это противно!
– Зачем принимать все близко к сердцу? – заметил я.
– Как же не принимать? – возмутилась она. – Почему Монк вдруг решил нам помогать? Только, пожалуйста, не говорите, что его стало мучить раскаяние.
– Может, ему посоветовал адвокат, чтобы снизить срок.
– Но до подачи первой апелляции он должен отсидеть не менее тридцати пяти лет. Вряд ли этот урод планирует свою жизнь так надолго.
– Полагаете, он надеется сбежать?
Я бы не рискнул спрашивать это у Терри, но всем известно, что побеги опасных заключенных чаще всего удаются при перевозке. А уж насколько опасен Джером Монк, не стоит и говорить. Но даже с учетом всего этого трудно было представить, как он может надеяться сбежать отсюда, окруженный охранниками и при наличии вертолета.
Софи с хмурым видом засунула руки в карманы.
– Вряд ли Монк сумеет убежать, но было бы лучше, если бы он рассказал в тюрьме, где он их зарыл. Так нет, он пожелал показать нам захоронения лично. И Симмз согласился. Этот человек настолько зациклен на том, чтобы найти трупы близнецов Беннетт, что позволил Монку диктовать условия. Совершенная глупость, но меня никто не хочет слушать.
– Но без Монка захоронения нам вряд ли удастся найти, – возразил я. – Значит, Симмз прав.
Софи усмехнулась:
– Два дня назад я указала на карте два вероятных места, где могут находиться захоронения близнецов Беннетт. Если бы Симмз заставил Монка указать какой-нибудь ориентир, я бы отыскала захоронения сама.
Я окинул взглядом торфяник, поросший вереском и папоротником. Он простирался во все стороны на многие мили. Мой скептицизм был ей ясен без слов. Ее щеки зарделись.
– Вы тоже не верите, что я смогла бы это сделать?
– Нет, но… глядя на просторы…
– Вы знаете, что такое метод Уинтропа? – спросила она и пояснила – Это техника, которую разработали в армии Северной Ирландии для обнаружения тайных складов оружия. Любой человек, что-либо прячущий, в том числе и мертвое тело, неосознанно использует на местности различные ориентиры – отдельно растущие большие деревья, валуны и прочее. Метод Уинтропа позволяет найти на местности наиболее вероятные места, где может быть что-нибудь спрятано.
– И метод работает?
– Странно, но да, – резко ответила она. – Он не гарантирует стопроцентного успеха, но полезен для таких ситуаций, как эта. Допустим, Монк действительно хорошо знает данные места, но он убил сестер Беннетт год назад. И зарывал их скорее всего ночью, а за год место уже заросло травой. Я не верю, что он сумеет его легко вспомнить даже при сильном желании. Ему надо помочь.
Логика Софи мне нравилась, я с ней почти согласился, но тут наш разговор прервал шум автомобилей. В нашу сторону медленно двигались несколько машин.
В одной из них находился Монк.
5
После напряженной сцены с двойником прибытие настоящего преступника было скромным. Никаких вспыхивающих проблесковых маячков или ожидающего вертолета. Фургон без опознавательных знаков, сопровождаемый двумя полицейскими автомобилями. И все. Их встретили Терри с Роупером и группа полицейских. Кинолог с немецкой овчаркой присутствовал тоже. Кортеж остановился довольно далеко от площадки. Как только двигатели перестали работать, воцарилась тишина, которую нарушили щелчки открывающихся дверей. Охранников было несколько, кажется, четверо, и оружия я у них не заметил, кроме болтающихся на поясах дубинок. Впрочем, они все были крупные, сильные мужчины.
Наконец задняя дверца фургона открылась, и оттуда высунулась огромная голова. Совершенно лысая, а может, и бритая. Проход заслонило не менее огромное туловище. Джером Монк спрыгнул на землю, не замечая ступенек. И вот тогда я его увидел в первый раз, как говорится, воочию.
Нас разделяло ярдов двадцать, но даже с такого расстояния можно было оценить его внешность. Руки закованы в кандалы – приглядевшись, я увидел, что и ноги тоже, – но это его совершенно не беспокоило. Монк выглядел настолько мощным, что верилось – да, он может разорвать цепи без всякого усилия. Но просто пока не хочет. Торс у этого человека был огромный, а бритая голова казалась гипертрофированной.
– Потрясающий урод. Не человек, а животное, верно? Я оглянулся. Рядом стоял Уэйнрайт. В дорогом пальто, вокруг шеи стильно закручен и заброшен на плечо шарф. Он не понизил голоса, и его слова были отчетливо слышны в тишине.
Я замер. Огромная круглая голова Монка резко развернулась в нашу сторону. Фотографии, которые мне довелось видеть, не давали полного о нем представления. Особенно впечатляла вмятина на лбу. Словно там ударили кувалдой и Монк после этого каким-то чудом выжил. Под скулой виднелась ссадина, засохшая. Рот преступника кривился в усмешке, будто он постоянно насмехался над отвращением, которое вызывал у людей.
Но по-настоящему страшными были его глаза. Маленькие, немигающие, безжизненные и пустые, похожие на черные стекляшки. Когда они уставились на меня, я почувствовал легкий озноб. Но они тут же переметнулись на Софи, задержались на секунду на ней и остановились на Уэйнрайте.
– Не нравится, не смотри, придурок.
Выговор был у него местный, а голос хриплый. Реплику эту, конечно, следовало пропустить, но профессор не привык, чтобы с ним так разговаривали. Он насмешливо произнес:
– Надо же, эта тварь умеет говорить.
Монк резко шагнул в его сторону, цепь между кандалами на ногах туго натянулась. Однако далеко ему уйти не удалось. Его схватили за руки двое тюремных охранников. Крупные мужчины, но преступник был сильнее. Я видел, как они напряглись, чтобы его удержать.
Подошел старший группы, пожилой, с короткими седыми волосами. Он потрепал Монка по плечу.
– Успокойся, Джером. Все в порядке.
Убийца продолжал пристально смотреть на Уэйнрайта. Его плечи и предплечья были массивные, словно под курткой там подложили шары для боулинга. Темные глаза впились в Уэйнрайта.
– Назови свое имя.
Тут уж вмешался Терри, который до этого с тревогой следил за развитием событий:
– Это тебя не касается.
– Отчего же. Если он желает знать, с кем имеет дело, я охотно ему сообщу. – Уэйнрайт выпрямился в полный рост и смело посмотрел преступнику в лицо – Я профессор Леонард Уэйнрайт. Назначен эксгумировать тела молодых женщин, которых ты убил. Надеюсь, ты покажешь, куда их зарыл.
Рот Монка еще сильнее скривился в усмешке.
– Профессор… вот оно что. – Он помолчал, будто обдумывая полученную информацию, а затем неожиданно уставился на меня. – А ты кто?
– Дэвид Хантер.
– Хантер[1]? – удивился Монк. – Какая у тебя подходящая фамилия.
– У тебя, Монк[2], не хуже, – ответил я.
Монк будто закашлялся, и только секунду спустя я сообразил, что он смеется.
– Остроумно, ничего не скажешь.
Подобного замечания от него не ожидал никто. А он сосредоточил внимание на Софи. Но Терри его остановил.
– Все, знакомства закончились. – Он сделал знак охранникам вести его вперед. – Пошли, мы зря теряем время.
– Ты слышал, что тебе сказали, смехач? – Кряжистый бородатый охранник попытался подтолкнуть Монка. С таким же успехом он мог бы попытаться толкнуть каменное изваяние.
Преступник повернул голову и уставился на него.
– Не смей меня толкать. Я сам пойду, когда захочу.
Атмосфера накалилась. Я видел, как грудь Монка вздымается и опускается, в углах рта образовались пузырьки слюны. Сквозь кордон полицейских к Терри протиснулся человек.
– Я Клайд Доббз, адвокат мистера Монка. Мой клиент согласился добровольно сотрудничать. Полагаю, насилия к нему применять не требуется.
У адвоката был тонкий гнусавый голос, скучный и вкрадчивый. Ему было за пятьдесят, редкие седоватые волосы, невыразительные черты лица. Он был в непромокаемой куртке и высоких резиновых сапогах. Дипломат в его руке выглядел совершенно неуместно. Я гадал, действительно ли в нем находятся какие-то нужные ему в данный момент бумаги или он носит его по привычке.
– Никто ни к кому не применяет насилия, – буркнул Терри, кивнул бородатому охраннику, и тот неохотно отпустил руку Монка.
– Спасибо, – сказал адвокат. – Пожалуйста, продолжайте.
Терри стиснул зубы и посмотрел на охранников. Те снова попытались подтолкнуть Монка вперед.
– Отвалите! – взревел Монк. Его глаза вдруг стали безумными.
Я ошеломленно наблюдал за происходящим, не в силах поверить, что все так быстро разладилось. Теперь многое зависело от Терри, какое он примет решение. Но тот стоял будто в ступоре. Ситуация становилась критической. И тут ее неожиданно разрешила Софи. Она смело вышла вперед:
– Привет, Джером. Я Софи Келлер. Хочу помочь тебе найти захоронения.
Монк пару секунд молчал, затем буркнул:
– Мне не нужно никакой помощи.
– Прекрасно. Тогда все будет проще. Но я останусь рядом, на всякий случай, хорошо? – Она улыбнулась, словно разговаривала с обычным человеком. – Думаю, тебе будет легче идти, если снимут кандалы с ног.
Не переставая улыбаться, она повернулась к Терри, как бы приглашая его принять участие в игре. Я заметил, как переглядываются полицейские. Щеки Терри порозовели. Он кивнул охранникам.
– Только ноги. Наручники оставьте.
Голос у него по-прежнему звучал властно, но все заметили, что Терри едва не потерял контроль над ситуацией. И если бы не вмешалась Софи, неизвестно, как бы все обернулось. Она не только разрядила напряжение, но и сумела установить контакт с Монком.
Освободившись от кандалов на ногах, преступник медленно двинулся по тропе, поглядывая на Софи.
– Похоже, мисс Келлер удалось немного приручить это чудовище, – произнес Уэйнрайт, когда мы последовали за ними по тропе.
– Она молодец, – отозвался я.
– Вы так считаете? – Уэйнрайт недовольно посмотрел им в спины. – Ну что же, давайте надеяться, что чудовище ее не укусит.
Поросший вереском заболоченный торфяник, казалось, делал все, чтобы затруднить нам передвижение. Похолодало, и пошел дождь. Но Джером Монк ничего этого не замечал. Он стоял у разрытого захоронения Тины Уильямс, вода стекала по его бритому черепу, капала с лица, которое вполне могло служить горгульей на фронтоне средневекового собора. Что касается остальных, то им погода не была безразлична.
– Ничего мы от него не добьемся! – раздраженно буркнул Уэйнрайт, стряхивая с лица капли дождя. В натянутом поверх пальто специальном комбинезоне он выглядел еще массивнее и крупнее.
Палатку убрали, но место захоронения по-прежнему огораживала полицейская лента. Там уже была сплошная грязь. И вокруг тоже. Уэйнрайт поскользнулся и чуть не упал. Я пытался ему помочь, протянул руку, но профессор недовольно буркнул: «Все в порядке», – и выпрямился. Даже Монк с трудом удерживал равновесие, правда, ему мешали наручники.
Адвокат, Уэйнрайт, Софи и я стояли поодаль от группы, окружающей преступника. К ним присоединился проводник с поисковой собакой, спаниелем, натасканным на отыскание трупов. Собака чуяла малейшее присутствие газов, образующихся при разложении, но вначале нужно было такое место найти. А Монк не торопился его указывать.
Он вглядывался в заполненную мутной водой неглубокую яму, где была зарыта Тина Уильямс, и кривил губы в привычной ухмылке. Теперь я уже достаточно к нему пригляделся и понял, что это не ухмылка, а просто так устроен у него рот. Тоже своего рода дефект.
– Напряги память, Монк, – произнес Терри.
Тот молчал. Он походил на истукана, высеченного из того же самого гранита, что и Черная Скала. И соответственно реагировал на замечания.
Бородатый охранник ткнул его в бок:
– Ты слышал, что тебе сказали, смехач?
– Убери свои грязные руки! – раздраженно бросил Монк не оборачиваясь.
Адвокат картинно вздохнул.
– Думаю, мне не нужно никому здесь напоминать, что мой клиент согласился прибыть сюда добровольно. Если к нему применят насилие, то вам придется данное мероприятие отменить.
– Никто никого тут не подвергает насилию, – возразил Терри. Чувствовалось, что он напряжен настолько, что из него вот-вот брызнут искры. – Если ваш клиент прибыл сюда, как вы выразились, добровольно, то почему я не могу задавать ему вопросы?
Адвокат не унимался:
– В условиях перемещения моего клиента из тюрьмы четко оговорено, что его задача – помочь обнаружить захоронения Зоуи и Линдси Беннетт, и ничего более. Если вы желаете спросить его о чем-либо другом, то мы можем вернуться в тюрьму и провести там официальный допрос в соответствующей обстановке.
– Да, да, конечно. – Терри кивнул, едва слушая адвоката. Он смотрел на преступника. – Время истекло, Монк. Ты уже достаточно осмотрел достопримечательности. Пора двигаться дальше. Туда, где закопаны другие. Если передумал, отправляйся обратно в свою камеру.
Монк вгляделся в торфяник, затем, звякнув наручниками, потер череп.
– Это вон там.
Все посмотрели туда, куда он показал. В сторону от дороги. Там виднелись камни и островки зарослей утесника. Больше ничего примечательного. Ровная местность, поросшая травой и вереском.
– Где именно? – спросил Терри.
– Я же сказал тебе. Вон там.
– Почему не рядом с Тиной Уильямс?
– А я никогда не говорил, что это рядом.
– Так какого черта ты привел нас сюда?
– Просто захотел посмотреть.
Терри едва сдерживался. Я никогда не видел его таким взвинченным. Но он не имел права потерять самообладание. Терри сделал над собой усилие.
– Это далеко отсюда? Пятьдесят ярдов? Сто? Полмили?
– Узнаю, когда подойду.
– Может, ты вспомнишь какие-нибудь ориентиры поблизости? – быстро спросила Софи. Терри раздраженно вздернул голову, но прерывать ее не стал. – Большой камень, куст?
Монк перевел взгляд на нее.
– Не могу вспомнить.
Уэйнрайт презрительно усмехнулся:
– Надо же, не помнит.
И снова бас профессора стал отчетливо слышен в наступившей тишине. А Монк развернулся к нему.
– Вспомни хоть что-нибудь, Джером, – попросила Софи. – Попытайся.