«Думаю, маленькая самка не умеет себя контролировать. Она ведь детеныш по человеческим меркам, поэтому способность анализировать свои поступки – явно не ее сильная сторона. Я считаю, своим агрессивным поведением она привлекает внимание. Ей нравится, что о ней говорят и думают все без исключения сородичи, нравится чувствовать себя опасной. Но есть еще какая-то причина, которая, как я уже уточняла, мне непонятна».
– Вот и мне непонятно, какого черта она творит, – проворчал Дым, усаживаясь под корявым деревцем. – Может, хоть Доктор сможет помочь, что умное посоветует. В противном случае, эта зараза тут перебьет вообще всех.
«Мне кажется, здесь могла бы помочь взрослая самка. Полагаю, две женские особи способны понять друг друга» – заметила химера, усаживаясь напротив.
– Могла бы. Только на большую землю свинтила очень не вовремя, и черт ее знает, когда вернется. Приходится своими силами справляться.
«Ты думаешь, она вернется?».
– Не думаю, знаю, – хмыкнул бармен. – А думаю я о том, для чего тебе две головы?
Химера плавно переместилась к ближайшему дереву и медленно провела когтями по стволу, оставив глубокие борозды.
«Это же просто. Одной ем, другой думаю» – поделилась она.
Дым внимательно посмотрел на хищника и понял, что химера шутить изволит.
– Предусмотрительно, – в тон ей отозвался он. – А ты о чем думаешь, чудо чудное?
«О том, как убить то, чего нет. То есть, о тебе».
– Как, как, – улыбнулся Дым. – Просто смириться с тем, что оно есть. Глядишь, как-нибудь само отвалится. При других обстоятельствах я бы, может, даже рад был, если б ты меня того. Просто ради эксперимента. Но сейчас, сама видишь, какой бардак на нашей с тобой территории начался. А мы этого бардака допустить никак не можем. На своей земле порядок должен быть.
«Считаешь, что маленькая самка пытается установить свои правила на нашей территории?».
– А разве не похоже? – закуривая, спросил бармен.
Химера принюхалась, поморщилась и отодвинулась подальше.
– Прости, не подумал, – заметив ее реакцию, извинился Дым.
«Ничего. Я потерплю» – милостиво отозвалась та. «Я не думаю, что маленькой самке хватит сил и умений, чтобы повлиять на нас всех. Она может уничтожать своих сородичей, но они придут снова. Для нас же она не представляет серьезной угрозы».
– Это с чего же такой вывод?
«С того, что она пыталась убить кровососа, псевдоплоть и снорка. Представь себе, у нее ничего не вышло. Следовательно, она не может причинить нам вреда. Ее способность понимать местных хищников никуда не делась, но расправляться с ними она не в состоянии».
– Вот это интересная новость, – оживился Дым, поднимаясь на ноги. – Вот за это спасибо.
«Всего лишь делюсь наблюдениями» – отозвалась химера, будто скромничала.
– Поверь, очень полезными могут оказаться твои наблюдения. Могу я тебя попросить о небольшом одолжении? – деликатно поинтересовался бармен.
«Пожалуй» – немного поразмыслив, согласилась та.
– Если столкнешься с Динкой, понаблюдай за ней еще, пожалуйста. И дай мне знать. Сдается мне, твои наблюдения могут оказаться не просто полезными, а бесценными.
«Предлагаешь мне следить за маленькой самкой? Что ж, это интересно. Я поделюсь, если замечу что-то стоящее» – пообещала химера. «В конце концов, мне не часто доводится беседовать с кем-то достаточно умным».
– Ты прелесть, – улыбнулся Дым.
Химера выгнула спину и потянулась, показывая, что похвала ей приятна.
«Ты направляешь к Доктору, ведь так?».
– Конечно, – подтвердил бармен. – Видимо, на данный момент, он из нас всех самый умный.
«Хорошо. Быть может, мы еще увидимся там» – подытожила хищница и одним мощным прыжком скрылась в зарослях.
Дым проводил ее взглядом и задумался о том, каким образом Зона умудрилась сотворить столь прекрасное и столь пугающее создание. Химера была не только одним из самых опасных порождений Зоны, но и одним из самых умных. И это не могло не восхищать.
Еще раз быстро перекурив, он разогнал прочь мысли о хищнице и сосредоточился на том, как можно применить на практике полученную от нее информацию. Однако ничего стоящего в голову не приходило, поэтому он прибавил шаг, намереваясь как можно скорее добраться до центра Болот. В его понимании, Доктор мог оказаться именно тем человеком, который даст подходящий совет.
Искусство жить
– Ты до конца дней своих собираешься койку пролеживать или будем тебя к жизни возвращать? – вместо приветствия поинтересовался Илья.
– А что, есть смысл возвращать? – проворчал Хохот.
– Видишь ли, Дым просил тебя любыми способами на ноги поставить.
– Интересно мне знать, как ты это сделаешь, если я не захочу?
– Накачаю тебя чем-нибудь этаким, – пожал плечами ученый. – Ты даже не представляешь, сколько у меня всяких занятных веществ в запасе. А потом за ворота тебя вытащу и придам ускорение в сторону бара.
– Вот всегда знал, что ты у нас добрейшей души человек, – расхохотался сталкер. – На что угодно пойдешь, но помереть спокойно не дашь. Я тут всерьез намеревался страдать до конца дней своих в блаженном ничегонеделании, а меня грозят пинком за ворота выставить.
– Хочу заметить, не без твоего участия вся эта каша заварилась. Поэтому жить тебе все равно придется. Хотя бы ради того, чтобы посильную помощь оказывать всем желающим. Хочешь ты того или нет, но разгребать придется.
– Жить, Илюша, – это целое искусство, – отозвался Хохот, поднимаясь с койки. – Только постигать это искусство с таким грузом нет никакого желания. Думаешь, просто существовать с такими грехами за душой?
– Даже представить не берусь, – признался Илья. – Но сейчас у тебя есть прекрасная возможность эти самые грехи искупить, если тебе так неймется. Пока ты тут мрачно философствуешь, по всей Зоне черт знает что творится. Увы, Леша, но без тебя никак. В конце концов, ты чуть ли не главное связующее звено в этой заварушке.
– Динка так и чудит?
– Чудит не то слово, – вздохнул ученый. – Все под раздачу попали, и свои, и чужие. Такое впечатление, что ей абсолютно все равно, кого на тот свет отправлять. Убивает ради убийства, как бы это ни звучало. Военсталы опять подвернулись ей три дня назад, потом группа вольных в составе четырех человек. Позавчера пришли вести от Темных, у них минус один. Вчера около базы Свободы околачивалась, о последствиях пока ничего не знаю. Но, думаю, масштаб бедствия и так понятен. Уж не знаю, что на нее нашло, но такими темпами она нас всех тут угробит, Леш.
Хохот слушал внимательно и с каждым словом все больше мрачнел. В глубине души он искренне считал себя виноватым в Динкиных проделках. Хотя и не понимал, чем именно спровоцировал столь бурную реакцию. В последнем разговоре девчонка упоминала, что это как-то связано с Витькой Шухером. Но как – оставалось для сталкера едва ли не самой большой загадкой.
– Чудит, значит, – вздохнул он. – Никаких подробностей не прибавилось?
– Все, что смог узнать на данный момент, – ответил Илья, протягивая сталкеру папку с бумагами. – Попробуем по другим каналам что-нибудь выяснить, но нужно время.
– Нет у нас этого самого времени, – отрезал тот, просматривая документы.
Илья непроизвольно передернул плечами, потому что мутированный голос Хохота, больше похожий на звериный рык, мог вызвать нервную дрожь даже у самых стойких. Временами ученому начинало казаться, что он к этой особенности привык, но каждый раз убеждался, что привыкнуть к такому практически невозможно.
– Все могу понять, кроме двух моментов, – протянул сталкер, отрываясь от изучения бумаг. – Когда эта зараза малолетняя с Шухером успела спутаться и откуда у тебя такие связи интересные.
