Орхидея с каплей крови

Глава 14

Когда детективы оказались в машине, Морис спросил:

– Кто первый начнёт?

– Ты, – ответила Мирослава.

И Миндаугас рассказал ей всё, что ему удалось узнать от Тумановой.

– Это хорошо, что ты поинтересовался бывшей пассией Ларина.

– Вы думали, что она могла бы быть причастной к убийству Гурьяновой?

– Всерьёз я эту версию не рассматривала, – призналась Волгина, – но лучше не оставлять белых пятен.

– Вот и я так же подумал. А что у вас?

– Звонил Шура, – вздохнула Мирослава.

– С чего бы это? – удивился Морис.

– Они наконец-то удосужились отдать на экспертизу ключи.

– Неужели нашли отпечатки? – проговорил Миндаугас с недоверием.

– Нет, но ключи оказались не настоящими.

– То есть?!

– Дубликат.

– Как он мог попасть в квартиру Гурьяновой? И где настоящие ключи?

– Спроси что-нибудь полегче.

– Даже если предположить, что домработницу Гурьяновой убили из-за ключей, – медленно проговорил Морис, – то всё равно невозможно представить, что убийца оставил жертву в парке и отправился ночью изготавливать ключи, а потом вернулся и подложил убитой дубликат.

– Да уж, маловероятный вариант, – согласилась она.

– Я бы сказал, абсолютно невероятный.

– А если у убийцы уже был дубликат в то время, как он напал на домработницу?

– Каким же образом он незаметно для неё взял настоящие ключи? И главное, где и когда?

– Хотела бы я это знать.

– Шура говорил что-то про серию убийств домработниц? – спросил Морис.

– Говорил.

– У других тоже подлинные ключи были заменены дубликатами?

– Скорее всего, полиция не отдавала их на экспертизу.

– Так надо отдать теперь.

Мирослава кивнула и стала звонить Шуре.

– Освободилась, – пробубнил он, не слушая того, что она ему говорила.

Мирослава начала втолковывать следователю заново мысль о том, что нужно исследовать ключи всех погибших домработниц.

– Да уже проверили! – рассерженно воскликнул Наполеонов. – Вы что там, думаете, что в полиции полные идиоты работают?

– Ничего подобного мы не думали, – успокоила друга Мирослава, – просто ты всегда жаловался на занятость, вот мы и предположили, что у вас ещё руки до этого не дошли.

– Умеешь ты вывернуться так ловко, что к тебе не подкопаешься, – то ли похвалил, то ли осудил Наполеонов подругу и, сжалившись, сообщил: – Ключи у других домработниц не были заменены дубликатами.

– Спасибо, Шурочка! – искренне поблагодарила Мирослава.

– Спасибо на хлеб не намажешь, – проворчал следователь, – вы лучше работайте там!

– Мы стараемся, – заверила его Мирослава, едва удерживаясь от того, чтобы не рассмеяться, – ладно, Шурочка, пока.

– И вам не хворать, – буркнул следователь.

– Неистовствует? – спросил Морис.

– Как всегда, – кивнула Мирослава и проговорила: – Ты уже сам по нашему разговору догадался, что ключи других убитых женщин преступник дубликатами не заменял?

– Да, я понял. И как вы думаете, почему?

– Одно из двух: либо серию вообще затеял не маньяк, либо тот, кто убил Ирину Горшкову, скопировал почерк убийцы двух первых женщин.

Морис кивнул:

– Значит, всё-таки убийца зашёл в квартиру, воспользовавшись ключами, и ими же закрыл за собой дверь. Получается, что Влад Шафардин ничего не путает и не скрывает.

– Получается именно так, – согласилась Мирослава, – Влад нашёл Жанну в запертой квартире, то есть убийца должен был и открыть, и закрыть квартиру.

– Просто человек-невидимка какой-то, ему удалось прийти и уйти незамеченным.

– Ты забыл о курьере.

– Нет, я не забыл о нём. Но ведь неясно, кого именно видел парень. Может, это всё-таки был бомж.

– Тоже верно, – была вынуждена согласиться Мирослава. Но сама она была уверена, что это был убийца. Только пока никак не могла даже предположить, кому могла помешать Жанна настолько, что её убили. В то, что это существо было оборотнем, как шутил Шура, она, конечно, не верила. Это был человек. Но откуда на нём одежда из волчьей шкуры? Ведь такое сейчас и впрямь почти никто не носит. Охотник-любитель? В этом она сомневалась.

Мобильный Мирославы снова ожил. Номер был знакомым. Звонка от этого человека она не ожидала, но тем не менее ответила сразу:

– Да.

– Это Инна Соболева, – проговорил взволнованный женский голос.

– Да, я узнала вас, Инна.

– Вы сказали, что если я что-то вспомню, то мне следует сразу же позвонить вам.

– Да, примерно это я говорила вам. Вы что-то вспомнили?

– Только то, что до Максимовича Жанна полтора года встречалась с Гринько.

– С Гринько?

– Да, с Филиппом Гринько. И они очень плохо расстались. Правда, это было давно.

– Как давно?

– Около пяти лет назад или немного меньше.

– Полное имя Гринько вы знаете?

– Да, конечно, Филипп Юрьевич Гринько.

– Чем он занимается?

– Работает в риелторской компании.

– То есть он не танцует?

– Нет, – почему-то мрачно усмехнулась Инна.

– Может быть, я подъеду к вам, и вы мне подробнее расскажете про этого Гринько?

– Я сейчас как раз собираюсь выезжать, – проговорила Инна нерешительно.

– Так…

– Вы можете минут через двадцать – двадцать пять подъехать к «Старой мельнице»?

– К кофейне?

– Да.

– Могу.

– У меня там встреча с Игорем. Я вас познакомлю. И о Гринько расскажу.

– Хорошо, мы подъедем.

– Мы? – насторожилась Соболева.

– Да, я и мой помощник.

Возникла пауза, потом Инна нерешительно спросила:

– Вы говорите о следователе?

– Ну что вы, – рассмеялась Мирослава, – я имела в виду сотрудника своего агентства.

– С ним приезжайте, – разрешила Соболева.

«Умеет Шура доставать людей», – в который раз подумала Мирослава и произнесла в трубку:

– Тогда до встречи.

– До встречи.

– Морис, разворачивайся!

– Не понял.

– Мы едем к «Старой мельнице». С нами хочет встретиться Инна Соболева. У неё для нас информация.

– Теперь понял.

– И выбери маршрут покороче.

– Постараюсь.

За то время, что Морис работал в детективном агентстве, он успел неплохо изучить и Старый, и Новый город, и спальные районы, выстроенные за семьдесят лет советской власти, в которых «сталинки», «хрущёвки», девятиэтажки брежневских времён и более поздние двенадцати- и шестнадцатиэтажные дома пытались мирно уживаться вместе. Хотя это им не всегда удавалось, старожилы не любили новостройки и всячески препятствовали их возведению. И нередко им удавалось отстоять кусочки дворов, скверов, парков и не пустить на свою территорию чужаков.

Зато новостройки легко захватывали площади, освободившиеся от разрушенных фабрик и заводов. Новые районы также возводились за территорией разросшегося города.

Морис знал, что Мирослава питает слабость к старым спальным районам. Она сама выросла в одном из них. Ему была понятна её ностальгия. Но больше всего она любила Старый город с его старинными зданиями, храмами всех концессий, набережной, тянущейся, казалось, в бесконечную даль вдоль берега Волги.

– Кстати, – обронила Волгина, глядя за окно, – Соболева будет не одна.

– А с кем же?

– Со своим женихом.

– Уж не с неуловимым ли господином Ивановым? – усмехнулся Миндаугас.

– С ним с самым, – подтвердила Мирослава, – но я не стала бы называть его неуловимым.

– Я просто пошутил. А так прекрасно помню, что вы не проявляли достаточного рвения, чтобы познакомиться с ним.

Мирослава рассмеялась:

– Как ты стал витиевато изъясняться. Не скажешь, чьё это влияние?

– Русской классики, – заявил он серьёзно.

– Неужели? – не поверила она. Но тут же вспомнила, что Морис на самом деле усердно читает русских писателей. Она ещё как-то спросила его, что он там хочет найти. И он ответил: разгадку русской души. Она рассмеялась, заявив, что никакой загадки не существует. Но он ей, кажется, не поверил.

Когда Морис припарковался на стоянке возле кофейни, часы на музейной башне напротив показывали без десяти минут два пополудни.

– Вот уже сколько времени, – вздохнула Мирослава, – а я-то думала, чего это я проголодалась.

Морис усмехнулся и сказал:

– Не иначе господин Иванов в пробке застрял.

– Возможно, – стараясь не рассмеяться, ответила она, – он не так хорошо знает город, как ты.

– На что вы намекаете? – спросил он, придавая голосу сердитость.

Она не успела ответить, так как часы на башне начинали отсчитывать своим старинным боем два часа дня. И почти в это же время зазвонил телефон Мирославы.

– Да?

– Мы приехали, – прозвучал голос Инны.

Повернув голову, Мирослава увидела джип «Лендкрузер» вишнёвого, почти чёрного цвета, остановившийся через две машины от них. Из джипа вышел мужчина, он обошёл автомобиль и помог выбраться из салона женщине, в которой Мирослава без труда узнала Инну Соболеву. Когда Инна повернула голову, детектив помахала ей рукой. Соболева махнула ей в ответ, потом сказала что-то своему спутнику, и они двинулись к детективам.

– Здравствуйте, – первой поздоровалась Инна и представила своего спутника: – Мой жених Игорь Павлович Иванов.

«Сейчас, – подумала Мирослава, – Морис им выдаст своего Рональдовича».

Но никто ещё больше не успел произнести ни слова, как ювелир Иванов произнёс:

– Господа, товарищи, давайте обойдёмся без отчеств. Я просто Игорь.

– Очень приятно, – сказал Миндаугас, – Морис, – и пожал протянутую Ивановым руку.

– Мирослава, детектив.

– Наконец-то мы встретились! – воскликнул Иванов и воздел руки в благодарственном жесте небу. – Когда я узнал от Инны, что Туманова наняла частного детектива, стал ожидать вашего прихода со дня на день. Но вы всё не появлялись. Почему, если не секрет?

Мирослава улыбнулась.

– Понял, понял, – воскликнул Иванов, – вы решили, что после того, как со мной поработал следователь, вам уже ничего из меня вытрясти не удастся.

Она рассмеялась.

– Примерно так, только я, как правило, не трясу свидетелей.

– Не хотел бы я быть исключением из этого правила, – серьёзно проговорил он.

– Вам это и не грозит.

– Может, мы уже зайдём в кофейню? – скорчила капризную гримасу Инна.

– Конечно, дорогая. – Иванов подхватил свою спутницу под локоток и пригласил широким жестом: – Прошу! – так, словно это была его личная кофейня.

Мирослава, чтобы поддержать у окружающих картинку общности их дружеской компании, взяла под руку Мориса и потащила его к входу в кофейню.

– Я чувствую себя баржей, гружённой щебнем, – шепнул он на ухо Мирославе, – которую толкает буксир.

Она улыбнулась, но хватку не ослабила.

«Старая мельница» создавала впечатление довольно скромной кофейни. Демократичные цены и неповторимая атмосфера привлекали к ней посетителей в любое время года.

Полумрак, царивший в помещении, оживляли горящие на столиках разноцветные свечи и нарисованные на стенах языки огня, которые благодаря искусной подсветке казались настоящими.

Они выбрали столик на четверых, если соблюсти точность, то выбрала его Инна, а остальные просто согласились с её выбором. Иванов, потому что хотел угодить любимой, а детективам в данный момент было абсолютно всё равно, за каким столиком сидеть. Для них главным было получение информации.

Инне в отличие от Мирославы было присуще чисто женское стремление настоять на своём в мелочах. Например, в том же выборе столика. И она была благодарна Мирославе за то, что та даже не попыталась оспаривать её первенство. Если бы Соболева догадалась, что мысль об этом даже не приходила в голову Волгиной, она бы искренне удивилась.

Зато мысль пришла в голову Мирославе, когда она заметила довольное выражение лица Инны. «Интересно, – подумала детектив, – чему она так радуется, точно выиграла главный приз на конкурсе красоты в каком-нибудь городище». И тотчас догадалась, в чём дело. Уголки губ Мирославы дрогнули в улыбке, и больше никаких эмоций.

Все заказали сыр с хрустящими хлебцами и ванильные булочки. Инна и Игорь заказали кофе, Мирослава и Морис чай.

Соболева подумала: «Зачем ходить в кофейню и заказывать чай?», вслух она ничего не сказала, вовремя вспомнив о том, что сама предложила детективу приехать именно к кофейне.

Мирослава тем временем смотрела на трепещущее пламя свечи, и когда все всё съели и допивали напитки, спросила:

– Инна, вы хотели рассказать мне о Гринько.

– О Гринько? – удивлённо переспросил Иванов.

– Да, – поторопилась объяснить Соболева, – ведь он был любовником Жанны.

– Когда это было! – закатил глаза ювелир.

– Согласна, что давно, но он угрожал Жанне.

– Когда?

– Давно, – вздохнула Инна, – когда Жанна бросила его.

– Почему они расстались?

– Из-за его тупой ревности! – сердито фыркнула Соболева. – Он постоянно доставал её, устраивал истерики! На того не так посмотрела! Тому не так улыбнулась, а третьему сказала два лишних слова. Короче, кошмар! Вот Жанна и не выдержала.

– А как они с ним познакомились?

– С Филиппом Юрьевичем Гринько Жанна познакомилась благодаря мне, – вздохнул Игорь Иванов.

– Вам? – удивилась Мирослава.

– Что ты на себя наговариваешь?! – рассердилась Инна и обратилась к Мирославе: – Не слушайте его.

– Нет, Инна, – Иванов положил свою руку на руку невесты, – дай я лучше всё расскажу сам, а то от кипения твоих эмоций у нас у всех только шум образуется.

– От меня шум в голове? – возмутилась она.

– Ну, конечно, дорогая, – он поцеловал её руку, – у меня же от тебя постоянно кружится голова.

– Это потому, что ты влюблён в меня, – подобрела она.

– Совершенно верно, а теперь посиди, пожалуйста, тихо, – ласково попросил он. И она жестом показала, что закрывает рот на замок.

– Вот и прекрасно, – облегчённо обронил Иванов и перешёл к делу: – Мы все трое – Инна, Жанна и я учились в одном вузе, правда, я на два курса был старше. Но это неважно, мы познакомились и некоторое время дружили втроём. Закончил учиться я раньше девчонок, и мне предложили интересную и хорошо оплачиваемую работу. Однако пахать там нужно было с утра до вечера, и мы на какое-то время потеряли друг друга из вида. Потом моя фирма лопнула, я остался без работы. Сайт в интернете подтолкнул меня к тому, чтобы поучиться ювелирному делу, что я и осуществил, истратив большую часть накопленных денег. Устроившись работать в ювелирный магазин, я стал грезить о своей пусть небольшой ювелирной лавке. Но денег взять было неоткуда. Вечерами я просиживал в скромном кафе на набережной, там-то я и столкнулся нос к носу с Жанной. Мы оба искренне обрадовались. Я рассказал ей о своих делах. А она сообщила мне, что получила в наследство от родственницы хорошую квартиру в Питере. Но жить там не хочет, так как город хоть и прекрасный, но климат ей кажется тоскливым. Короче, она решила продать квартиру. А я предложил ей открыть небольшой ювелирный магазин один на двоих.

– И она согласилась?

– Представьте себе, да! Квартиру мы пошли продавать вместе. Одна она побаивалась. Тогда-то мы и познакомились с Гринько. Малый страстно влюбился в Жанну и буквально вылезал из шкуры, чтобы подобрать щедрого покупателя. Всё прошло успешно. Жанне парень тоже понравился. Но кто же знал, что он окажется таким ревнивым. Он её сначала и ко мне ревновал, но потом понял, что это глупо, и переключился на всех других мужчин, оказывающихся возле Жанны ближе чем в радиусе трёх метров.

– То есть вы с Жанной никогда не были влюблены друг в друга.

– Нет, конечно, – рассмеялся он. – Зато наши партнёрские отношения складывались идеально, и бизнес семимильными шагами пошёл в гору. Так что вот, судите сами, если бы не моя идея открыть свой бизнес и не Жаннино желание продать квартиру, мы бы не узнали о существовании Гринько.

– Правильно ли я поняла, – спросила Мирослава, – что деньги, на которые вы открыли бизнес, принадлежали Жанне?

– Не совсем, – улыбнулся он, – я же сказал, что мы с самого начала были партнёрами, значит, и деньги вложили оба в равных долях.

Мирослава посмотрела на него недоверчиво, и он объяснил:

– Я взял кредит под свою квартиру. И вовремя смог выплатить его.

– Вам повезло, – сказала детектив.

– С одной стороны, да, – согласился Иванов, – но с другой стороны, мы с Жанной сами везли себя, работали первое время по шестнадцать часов в сутки. Но как же мы были счастливы, когда у нас всё начало получаться.

– Игорь, а Филлип Гринько приходил в ваши магазины?

– Тогда у нас был один магазин. И, да, он заезжал за Жанной почти постоянно.

– У него был ключ от квартиры Жанны?

– Вообще-то они жили у него, – не выдержала Инна, – но и от квартиры Жанны ключ у него мог быть.

– Однако я не верю, что Гринько имеет отношение к убийству Жанны, – задумчиво проговорил ювелир.

– Но он угрожал ей! – вставила Инна.

Иванов пропустил реплику Соболевой мимо ушей и продолжил:

– Филипп был слишком горячей натурой. Он не смог бы вынашивать свою месть столько лет.

– Но итальянцы… – начала было Инна.

– Ерунда, – отмахнулся Игорь.

Инна насупилась, и Иванов погладил её по голове точно маленькую девочку.

– Я, возможно, и отказалась бы от встречи с Гринько, – призналась Мирослава, – будь у меня другая веская версия.

– Версия может появиться в любое время, – заметил Иванов со значением.