Девочки с характером. Большая книга романтических историй
– Хорошо, назови тех, кто был с тобой в музее.
– Не знаю. Это из параллельного класса. Они были в масках, я не разглядела.
– Как же ты могла пустить в музей посторонних?
– Но это же не бандиты. И не воры!
– Лучше бы бандиты и воры. Ущерба было бы меньше.
Хуже нет, когда отец становится чужим. У них отношения и так не очень, Варя всегда ощущала, что отец недоволен ею. Иногда ей казалось, что он вообще ее не замечает. Но лучше бы и дальше не замечал, чем так, как сейчас, когда он разговаривал с ней как с посторонней.
Весь вечер семья убирала следы разрушений. Парадная люстра раскололась вдребезги. Латунные рожки погнулись, лампочки и большая часть подвесок разбились. Варя чувствовала себя Геростратом, прославившимся в древние времена тем, что сжег храм.
Печальная и позорная слава!
Взрослые с ней не разговаривали. Ужинали молча. Лишь Степка, не замечая общего напряжения, болтал громко и весело, пользуясь тем, что никто его не останавливает.
После ужина Варя пробралась к себе в комнату, скользнула в кровать, съежилась под одеялом, крепко зажмурилась. Судьба поймала ее и прихлопнула, как букашку.
Она навеки испортила отношения с родителями.
Она разгрохала люстру, и теперь семье грозят материальные затруднения!
Она не смогла нормально провести экскурсию!
Она появилась перед Родионом в немыслимой клетчатой пижаме и валенках! Ох уж эти валенки, будь они неладны!
Но это еще не самое ужасное. Самое ужасное – это то, что она при нем икнула!!!
Так громко, что не заметить было невозможно!!!
И… И… Рябова звонила ему как близкому человеку.
Это означало только одно – жизнь кончена. Ничего хорошего ждать в будущем не приходится.
Она повернулась на другой бок, свернулась калачиком. Вяло подумала, что не поставила на зарядку мобильник. Но вставать не было ни сил, ни желания. Гори оно все синим пламенем!
Часы в гостиной пробили двенадцать. Она вздрогнула, на мгновение очнулась с ощущением еще одной непоправимой потери. И вспомнила, что это был последний день музыкального конкурса.
Проснулась Варя все с тем же пасмурным, безрадостным настроением. На часах девять – первый урок вовсю, а она тут одна, всеми забытая и заброшенная. Никому не нужная, одинокая, покинутая…
Ощущение усилилось, когда она спустилась вниз. В доме было пусто: Степан ушел в школу, родители уехали на курсы, оставив на кухонном столе какой-то незнакомый мобильник и записку: «Телефон нашли в музее. Еда в холодильнике. До нашего приезда никуда не выходи. Вечером придет врач».
Варя покрутила мобильник и положила обратно – телефон выключен, батарея разрядилась. Опять кто-то из посетителей забыл! Находки были не редкость – забывали и теряли мобильники, кошельки, очки, документы, зонтики, а один раз даже кошку в сумке. Хорошо хоть «Нокия», как и у нее. Можно будет поставить на зарядку и подождать, пока объявится хозяин.
Она долго стояла перед холодильником, гадая: чего же больше хочется – бутерброда с сыром или колбасой? Или глазированный сырок? Или маринованные огурцы? Вспомнила про булочку в Юрове и разыскала в кармане куртки кусок недоеденной шоколадки.
На завтрак этого хватило – аппетит совсем пропал. Попив несладкого чаю, поплелась к себе и наконец-то поставила мобильник на зарядку. Потом увидела на столе мятую бумажку – ах да, это же план, который она писала для конкурса. Расправила листок, перечитала… Кому это теперь нужно? В раздражении скомкав листок, метнула его в мусорную корзину, надеясь попасть. Однако невыполненный план пролетел мимо, и Варя поняла – в этот день везения не будет.
Тогда она лениво взяла гитару, попыталась настроить по слуху, бросила и спела песню как есть. Снова показалось здорово, но какой теперь в этом толк! Бедная песенка: конкурс закончился, и никто, никто в мире теперь не услышит волшебной мелодии!
Едва Варя распрощалась с одной мелодией, зазвучала другая: в ее оживший телефон полетели сообщения. Изумленная Варя не успевала считать сигналы, а новая и новая информация накатывала волнами. Оказывается, Даша накануне звонила 22 раза! И что такого случилось, интересно, что подруга так разволновалась? Ах да, вчерашняя история. Варя почувствовала угрызения совести: подруга весь вечер переживала, а она даже не удосужилась позвонить.
Потом принялась читать сообщения.
Первое же из них бросило в краску и заставило сердце забиться быстрее. «Вот это экскурсия! Р. вчера сказал – никогда не думал, что в музеях так интересно ☺».
Значит, ему понравилось? Или он с иронией?
Хандру как рукой сняло, и Варя в нетерпении обратилась к остальным сообщениям.
«Мы решили назвать сочинение «Кровавая бойня в музее» ☺».
«А у тебя ноги точно лучше, чем у Вагановой! Вот только пижама не катит, особенно с валенками ☺».
Снова расстройство – как все-таки она непростительно опростоволосилась вчера! Выставила себя полной дурой. Настоящая Дурандина. Да еще икота так не к месту напала!
И все же… Душа неизвестно почему наполнялась ликованием. Они говорили о ней! Ему было в музее интересно!
Ради этого стоило расстрелять все люстры до единой.
Варя закрыла глаза, три раза вздохнула и написала Даше: «Абонент снова в сети ☺».
Подруга не замедлила ответить:
«Ну наконец-то! Где была? Ну как ты после вчерашнего?»
Ах, как хорошо, когда есть кому поплакаться! Градус Вариного настроения пополз вверх.
«Выжила. Но с трудом», – пожаловалась она.
«А музей?»
«Пока стоит. Но без одной люстры».
«Ну ты вчера зажгла! Не ожидала от тебя».
«Я и сама от себя не ожидала, – призналась Варя. – Прикинь, я конкурс профукала!»
«То есть?»
«Вчера последний день был, а я так и не отправила песню ☹».
«☹», – ответила Даша и замолчала.
Варя посмотрела на часы: 11.15. Начался третий. Биология, там с мобильными строго.
Она вдруг почувствовала сильный голод. Ну конечно, с утра была всего лишь шоколадка!
Вприпрыжку спустилась на кухню, вытащила из холодильника продукты. Сыр лег на колбасу, сверху устроились маринованные огурчики, в чае растворилось три ложки сахара. М-м-м… И кто сказал, что дома плохо? Поглощая многоэтажные бутерброды, она напевала песню с ощущением, что жизнь, пожалуй, еще может преподнести сюрпризы.
Правда, она забыла, что сюрпризы бывают и неприятные.
Первый не заставил себя ждать.
«А у нас тут такое, такое!» – написала Даша после третьего.
«Ну?»
«Прикинь, Р. пропал!»
«Как это?»
«В школе его нет, и мобильник не отвечает. Сумкин и Рябова с ног сбились, не могут его найти».
Телефон снова замолчал, и Варя положила недоеденный бутерброд на тарелку. Как можно думать о завтраке, когда в мире такое творится! «Если что-нибудь станет известно, дай мне знать!» – отстучала она Даше.
В период мучительного ожидания и неизвестности надо было чем-нибудь заняться. Вначале она кусала губы, потом принялась за ногти. Потом увидела, что мобильник зарядился, отсоединила его и поставила заряжаться родительскую находку.
И тут начались новые сюрпризы.
Получив целительную порцию электричества, чужой мобильник ожил, завибрировал и засветился. Мелодия звонка заставила Варю вздрогнуть и потянуться к своему телефону – чтобы с досадой убедиться, что она ошиблась: звонят не ей.
Однако на звонок надо ответить – это может быть хозяин телефона. Варя нажала кнопку приема.
– Да! – нетерпеливо проговорила она в трубку. – Говорите, я слушаю!
В ответ послышалось какое-то шуршание, потом девчоночий голос ойкнул и отсоединился. «Света Ряба», – прочла Варя на экране, но удивиться не успела, потому что снова раздался звонок.
– Я слушаю! – повторила Варя, но ответа опять не получила, лишь где-то в отдалении мальчишеский басок проговорил: «Там тетка какая-то!»
На этот раз на экране отпечаталось «Макс Сумо».
«Сумасшедшие», – сердито подумала Варя и с укором посмотрела на свой телефон – как будто хотела пристыдить его за то, что он в противоположность чужому молчал.
И тут, словно дразня ее, на чужака пришли три эсэмэски подряд. Везет же неизвестному растяпе. И за что ему столько внимания?
Она поняла это, когда безо всяких угрызений совести прочитала чужие эсэмэски.
«Любимый, ау! Желаю увидеться сегодня и выяснить, куда ты пропал», – пришло от Светы Рябы.
«Пацан, ты где? Про футбол не забыл?» – интересовался Макс Сумо.
Значит, растяпу тоже потеряли! «Вот влетел, остался без телефона», – не могла не посочувствовать Варя.
Придется ей принимать за него эсэмэски. Вот только отвечать она не собиралась – и так больно жирно для ротозея.
Словно в ответ на ее мысли эсэмэски полетели стайкой. Варя читала их, ощущая нарастающую тревогу. Имена и фамилии поздравляющих казались смутно знакомыми… Света Ряба… Макс Сумо… Да это же Света Рябова и Максим Сумкин!
Неизвестным растяпой оказался Родион.
Это его мобильник она держала сейчас в руках.
И это его все вокруг потеряли!!!
На душе сгустились тучи. Рассеять их могло только одно.
«Скинь мне его адрес!» – потребовала она у Даши.
«Зачем тебе?»
«Попробую его отыскать!»
Ответ пришел через полчаса. В конце эсэмэски шла приписка: «Выудила из Сумкина. Если бы ты знала, чего мне это стоило!»
«Проси чего хошь!» – в порыве благодарности предложила Варя, втайне надеясь, что подруга не вспомнит про «Серебряный вечер».
«Серебряный вечер»! – последовал почти мгновенный ответ.
Варя покорно вздохнула, мысленно прощаясь с любимой книгой. Ну что ж. А кто говорил, что будет легко? Любовь требует жертв.
Она поцеловала мобильник Родиона, спрятала в сумку и побежала одеваться.
На этот раз решила обойтись без выкрутасов. Хватит уже, наэкспериментировалась. Просто и скромно, как обычно. Джинсы, футболка, толстовка, куртка. И никаких валенок! Вполне достаточно позора. Пусть будут просто кроссовки. И ничего лишнего. Вот только «Серебряный вечер» для Даши не забыть.
Ходячая катастрофа
После встречи с Дашей Варя направилась прямо к Родиону. Оказалось, что он живет в единственном в Баюкине многоэтажном доме. Варя нечасто бывала здесь и, выйдя из маршрутки, с любопытством оглядывалась.
Вот таким она и представляла себе идеальное жилище! Старые двухэтажные дома отступили под натиском высокой многоэтажки, стены которой уходили ввысь, как отвесные скалы. Снег искрился, окна вспыхивали, отражая солнце, из витрин торгового центра, занимавшего нижние этажи, надменно глядели манекены. Это было самое оживленное место в городе. С утра и до позднего вечера здесь людно и шумно, народ ходит туда-сюда, глазеет на витрины, и везде машины, машины, машины… Шум, гам, столпотворение – вот это жизнь! Мечта!
Нужный подъезд оказался третьим от торца, и, открывая дверь, Варя снова завистливо вздохнула – везет же людям! Живут в нормальных домах, с соседями, с исписанными стенами… Ей бы так!
Поездка в лифте показалась настоящим приключением. До этого Варя каталась в лифте только те несколько раз, когда была в Юрове, и сейчас ощущала себя пилотом на борту космического корабля. Особенно интересно изучать надписи на стенах, оставленные предыдущими «космонавтами». Оказалось, почти все они знали английский и любили рисовать черепа.
Перед дверью с номером 284 она помедлила, стараясь унять прыгающее сердце. Потом набрала побольше воздуха и нажала на кнопку. Короткие мгновения ожидания. Буханье в ушах. Слабость в коленках. Ей казалось, что она стоит на пороге иной жизни. А вдруг сейчас дверь откроется, и оттуда выйдет… нет, не Родион, а какое-нибудь сногсшибательное инопланетное существо вроде гнома, эльфа или аборигена из «Аватара»…
Она так увлеклась собственными фантазиями, что только в самый последний момент сообразила надеть медицинскую маску.
Родион стоял в дверях в большом пуховом платке и тоже в маске. «И впрямь пришелец!» – ехидная мысль промелькнула перед тем, как Варя снова окунулась в душный любовный дурман.
А «инопланетянин», с изумлением посмотрев на нее, сорвал с головы платок, выдернул из ушей наушники и произнес:
– Привет! Я думал, это врач.
– А это я. – Варя растерялась, заливаясь краской. – Не вовремя?
– Нормально. Заходи! – Он поежился, впустил ее, закрыл дверь. – Вот тапочки. Мамины! Не замерзла? А то холодно очень.
– У тебя, наверное, температура! – всполошилась Варя. – Может, мне уйти?
– Нет, – решительно произнес он, хватая ее за руку. – Не уходи.
Рука была сухой и горячей, и Варя испугалась еще больше.
– Тебе же лежать надо! Ты совсем больной, наверное!
– Ага. Тридцать девять и три. Черепаший грипп.
Варя замерла с открытым ртом. Вот, значит, как!
– Ну да. В городе эпидемия, ты разве не в курсе? – Он сверлил ее лихорадочно блестевшими глазами. – И во всем мире. Так не уйдешь?
– Ну, если ты так хочешь…
На самом деле больше всего на свете она хотела остаться.
– Хочу. – Он поплелся в комнату, платок волочился по полу. – Вот только чаем не угощу, извини. Мама на сутках, отец в плавании. Я с утра еще ничего не ел.
Варя двинулась за ним, потом передумала:
– Где тут у вас кухня?
– Дай-ка сообразить. – Он почесал затылок, потом неопределенно махнул рукой. – Поищи сама. А то я что-то совсем расклеился.
Кухня нашлась в конце небольшого коридора. Вообще после своих хором Варе в этой квартире все казалось миниатюрным, игрушечным. Как будто она попала в домик Барби! Но именно это и было здорово. Никаких призраков. Уютно, по-домашнему. И главное – комфортно, современно. Обычная человеческая плита. Обычный чайник. Обычные тарелки и вилки, современный холодильник. И куча разнообразной бытовой техники: микроволновка, миксер, тостер, блендер, пароварка, соковыжималка… И даже хлебопечка! Всего этого у Вари в доме не было, родители считали новомодные кухонные штучки излишествами. А Варя мечтала поселиться в магазине бытовой техники. Чтобы все было под рукой. Захотел морковку постругать – вот тебе овощерезка. Захотел яйца взбить – берешь миксер, а не старинную веселку.
Кстати о яйцах. Если человека надо накормить по-быстрому, лучшего решения не придумать!
Яйца обнаружились в холодильнике. Кроме этого, там были молоко, сыр, колбаса, овощи и несколько банок с консервами. Для приличного завтрака вполне хватит!
Яичница была одним из двух блюд, которые Варя умела готовить. Второе – макароны с сыром, но это Варя решила оставить про запас.
Возня на кухне успокоила, помогла привести в порядок взвинченные нервы. К тому же в процессе поисков сковороды у Вари созрело неординарное решение. А что, если сделать не глазунью, а омлет? Взбить яйца с молоком, добавить тертого сыра, кусочки колбасы и зелень… Мама делала так иногда, но одно дело взбивать вручную, и совсем другое – миксером!
У Вари зачесались руки испробовать прибор в деле. Вот только сколько яиц взять? Себе бы она взяла два, а сколько надо парням? Степка съел бы три, но он в два раза меньше Родиона. Значит, надо шесть? Многовато, к тому же это все яйца, которые есть в холодильнике.
В итоге она остановилась на четырех. Взбивать их миксером – сплошное удовольствие! Правда, прибор пришлось держать двумя руками, да и шуму от него было так много, что на кухню заглянул Родион.
– Разбудила? – испугалась Варя, вытаскивая миксер, от чего во все стороны полетели брызги яичной пены.
– Вот теперь я верю, что это ты вчера стреляла по люстре! – хихикнул Родион. – Дело, конечно, твое, но проще было не возиться, а разогреть что-нибудь в микроволновке. В морозилке полно полуфабрикатов.
«Вот всегда так! – надулась Варя. – Хочешь сделать человеку приятное, а он не ценит».
– Что, уже выздоровел? – буркнула она, на миг позабыв о своих нежных чувствах.
– Почти, – кивнул больной, блаженно улыбаясь. – После интенсивной шумотерапии… – На этих словах он закашлялся, и у Вари болезненно сжалось сердце.
– А ну марш в комнату! – прикрикнула она, удивляясь собственной смелости.
– Слушаюсь, мой генерал! – просипел «нарушитель» и скрылся из вида.
Тем не менее идея с микроволновкой понравилась – весь Варин опыт общения с этим прибором исчерпывался наблюдением, как с ним управляется Даша. К самой технике подруга ее не подпускала, называя безрукой. И вот теперь у «безрукой» появился неожиданный шанс доказать миру, что она «рукастая».
Она открыла морозилку и вытащила один из многочисленных пластиковых пакетов с каким-то свертком. «Чизбургер, – прочитала она. – Восемь минут в микроволновке – и свежеиспеченное лакомство у вас на столе!»
Она положила сверток на пластиковую тарелку, прикрыла крышкой, поставила в печь. Так-так-так… Миллион кнопок, какую бы нажать?
После недолгого брейнсторма она решила нажать большую зеленую, по аналогии с мобильником. Это наверняка пуск, а красная рядом – стоп! Чего тут думать-то, все приборы одинаковые.
Микроволновка заурчала, тихо, ровно, явно довольная деликатным обращением. Интересно, что бы ты, Дашуля, на это сказала?
Сковородка стояла на самом маленьком огне, однако омлет приготовился быстрее чизбургера. Аппетитный запах защекотал ноздри, наполнил кухню. Варя выключила газ, заглянула в скороводку – ух ты! Омлет стал пышным и толстым, почти до самой крышки. Вот что значит как следует взбить яйца! Пасибки, милый миксер!
– У вас все так удобно! Только кнопки нажимай и готово! – сообщила она прибежавшему на запах больному.
– М-м-м… Вот это запах! Чудо кулинарии. Мои просто помешаны на кухонных новшествах. Особенно отец. По-моему, он других подарков маме ни разу в жизни не делал! – Родион сел за стол, снял маску, деловито взялся за вилку.
– А мои, наоборот, как будто застряли в девятнадцатом веке. – Варя тоже сняла маску. – Упорно не желают замечать прогресса. Мама до сих пор яйца веселкой взбивает.
– Веселкой?
– Ну да. Это такая спиральная штука…
– А, знаю! Похожа на пружину. У бабушки была такая. Но это ведь и в самом деле весело! Стильно. Ожившая история. В музее живут живые экспонаты.
– Вот-вот! А я хочу быть обычным человеком.
Родион съел свою порцию в два раза быстрее «повара».
– Слушай, а вкусно! Ты молодец. Признаюсь, не ожидал открыть в тебе кулинарные таланты.
– А какие ожидал? – Варя зарделась от похвалы.
Родион не ответил. Он перестал жевать, принюхался…
– Тебе не кажется, что пахнет горелым? – осторожно поинтересовался он.
– Чизбургер! – испуганно вскричала Варя, вскакивая. – Неужели сгорел?
Она открыла микроволновку и в ужасе отшатнулась: из печки повалил густой дым. Тарелка, крышка и бутерброд намертво спеклись в темную бесформенную массу, которая угрожающе шипела и фыркала.
– Первый блин, – хихикнул Родион, глядя ей через плечо. – Не расстраивайся. У нас этих тарелочек пруд пруди! И чизбургеров. Правда, микроволновка пока одна. Но если что, папа маме новую подарит!
«Как он догадался, что этот блин – первый?!» – Варя в панике оглядывалась в поисках прихватки. Скорее, скорее злосчастный чизбургер под холодную воду!
Она бросила спекшуюся массу под сильную струю, и… чуть не оглохла от сильного взрыва. Тарелка разлетелась на сотни мелких осколков, застучавших по полу и стенам рассыпанным горохом.
Родион в дверях давился от смеха.
– И как это музей пока цел, не понимаю. Ты же просто ходячая катастрофа!
«Но я не была такой! – мысленно возмутилась Варя. – Это только в последнее время. Все из-за тебя!»
Додумать не удалось – раздался резкий звонок в дверь.
Двое замерли, озадаченно глядя друг на друга. Потом Родион испуганно метнулся в комнату, шепнув:
– Открой! Это врач!
Наверное, так чувствовали себя преступники всех времен и народов, застигнутые с поличным. Варя стояла перед открытой дверью и жалела, что в квартире нет черного хода, через который можно было бы улизнуть. Или трубы, через которую можно было бы вылететь на метле. Или на худой конец хотя бы ямы, в которую следовало сейчас же, немедленно провалиться.
Больше всего Варя жалела, что не успела надеть маску. Потому что перед ней стояла Та Самая Женщина, которая в Юрове бросила в кепку юной попрошайке пятьдесят рублей. Так она врач? Варе никогда не забыть ее презрительного брезгливого взгляда. Но и женщина не забыла свою попутчицу – о чем и не преминула объявить в ответ на Варино испуганное «здрасте!».
– Ага. У несчастной попрошайки из Юрова, оказывается, есть жилье, – с сарказмом произнесла она.
– Н-нет. Я не отсюда, – испуганно замахала руками Варя, в ужасе оттого, что их разговор услышит Родион. – Я в другом месте живу.
– Да? А тут ты тогда что делаешь? – подозрительно посмотрела на нее женщина.
– Ну, в общем… Родион Терехов мой одноклассник. Я принесла ему домашнее задание, – соврала Варя, понимая, что женщина видит ее насквозь.
– Ага, – снова повторила врач и больше уже Варю не замечала. Она вытащила из сумки белый халат и бахилы, надела маску, вымыла руки и отправилась в комнату.
Варя хотела было воспользоваться моментом и улизнуть, но с досадой вспомнила, что так и не отдала Родиону мобильник. Вот зараза, придется дожидаться, когда доктор уйдет.
Следующее воспоминание снова заставило ее запаниковать. Вечером к ней тоже должен прийти врач! Она взглянула на часы – пять. Это уже вечер или нет?
Расстроенная Варя закрылась на кухне и сидела, не включая свет. Но вот наконец хлопнула входная дверь, и рядом появился Родион.
– Че в темноте?
– Прячусь, – поежилась Варя.
– Понимаю. По-моему, врач и палач – синонимы, – не включая свет, он плюхнулся на соседнюю табуретку. – И почему им всем обязательно нужно залезть тебе в горло ложкой и слушать холодной трубкой? Еще сдавить руку манжеткой и оставить на животе синяки. А после этого говорить, что ты совсем плохой, потому что у тебя давление, как у мертвеца, температура, как у печки, и лучше сразу ползти на кладбище. Да от таких осмотров здоровый скопытится. Как насчет чая? – без перехода выпалил он.
– Мне идти надо, – вздохнула Варя.
– А я так надеялся. Думал, будет чем запить противные горькие таблетки. – Он снова закашлялся, и Варя мгновенно забыла о том, кто она и где.
– Иди в комнату, я принесу, – ласково сказала она. – У вас есть липа и малина? И еще мед нужен.
– Мур-р-р, – промурлыкал Родион. – Как приятно, когда о тебе заботятся. Да здравствует черепаший грипп! Поройся вон там.
Неудачные гастроли
Родион широко улыбнулся и поставил чашку на стол.
– Спасибо! Почему это все, что ты готовишь, так вкусно?
– Ты еще варенья не пробовал. Которое мы с мамой варим.
– Так ты еще и варенье варишь! – восхитился Родион. – Не думал, что в век Интернета такое возможно.
– Вообще странно, что у тебя такой аппетит, – произнесла Варя, порозовев. – Обычно при высокой температуре на еду смотреть противно.
Они сидели на диване около большого круглого стола.
– Ну так у меня ж не обычный грипп, а черепаший, – напомнил Родион, придвигаясь поближе. – Как там было написано у Реймонта Обви? Пробуждается зверский аппетит.
– Ты и вправду читал эти блоги! – ахнула Варя, отодвигаясь подальше.
– Ну да. И уже вступил в «Группу любителей нарушать запреты». – Родион накрыл ее руку своей.
Варя вздрогнула – ее словно током ударило. Она замерла с бешено колотящимся сердцем, боясь посмотреть на Родиона. Интересно, он прямо сейчас собирается приступить к нарушению запретов? Сможет ли она устоять? И главное – захочет ли?!
Лампочки в стильной современной люстре замигали, а потом, вспыхнув, одновременно погасли. Ну вот, опять! Как будто специально хотят ей нагадить! Или… помочь?
– Та-ак. Опять твои штучки? – фыркнул Родион, и Варя сердито вскочила. Вытянув перед собой руки, она бросилась к двери, испытывая одновременно невероятное облегчение и глубочайшее разочарование.
– Варь, а ты чего приходила-то? – настиг ее поскучневший голос.
Блин! Она затормозила, развернулась, наткнулась на стул, и он с грохотом полетел на пол…
В наступившей гробовой тишине было слышно, как бьются о стекло снежинки.
– Я что-то не то спросил? – осторожно поинтересовался из темноты Родион.
– Да нет. Все нормально. Просто у вас тут столько стульев… – Варя рылась в сумке в поисках мобильного. – Вот, держи. Ты у нас вчера посеял. – Как сделать так, чтобы голос не дрожал от слез?
– Так вот он где! Пасибки! А я уж похоронил его. И что мне пишут? – Голос Родиона снова повеселел.
– Ну, всяко-разно… Ряба обыскалась тебя, Сумо зовет на футбол… – Варя шмыгнула носом. – Ну, еще какие-то незнакомые, я, во всяком случае, не поняла.
– Ага, – хмыкнул Родион, и Варя только сейчас поняла свою оплошность. Господи, да что же это такое! Бежать, бежать отсюда, спрятаться от стыда и позора…
– Побудь еще! – осипший голос настиг на пороге.