Фальшивый золотой ключик

Да и саму сумку тоже было жалко. Недешевая, между прочим, вещь. И по сердцу.

Но, к удивлению Тани, первое, что она увидела, когда перед ней открылась входная дверь, была ее сумочка. Она стояла на тумбочке в прихожей, словно бы никуда и не отправлялась. Таню даже сомнения взяли. А точно ли она вчера брала сумку? Если у нее теперь такие провалы в памяти, может, она сумку и не брала вовсе. Или брала, но потом вернула?

– Ой, моя сумочка! Родненькая! Нашлась!

Но это было еще не все. К Тане тут же подкатился визжащий комочек. Это была Дита, которая уже не чаяла увидеть снова свою хозяйку и теперь изнывала от нестерпимого счастья.

Следующее, что увидела Таня, подняв глаза, было перекошенное лицо мужа. И ее радость от обретения сумочки и встречи с Дитой стала стремительно таять. Напрасно Таня тешила себя надеждами, что Саня в больнице и не заметит ее ночного отсутствия. Муж был дома. И он явно заметил, что его жена эту ночь провела где-то в другом месте.

– Я жду объяснений! – процедил сквозь зубы Саня. – Где ты была?

– Я… я ничего не помню.

И это было чистой правдой. И конечно, как всегда, в правду никто и не поверил. Таня давно заметила, что если врешь как сивый мерин или сивая кобыла, то тебе охотно верят, сочувствуют, даже рвутся помочь и уж точно пожалеть. Но если сказать правду, то тебе, скорей всего, скажут, что ты врешь. И тебя же еще и отругают. Вот и сегодня случилось похожее. Саня не пожелал верить в то, что его жена просто ничего не помнит из случившегося с ней. Он начал строить какие-то дикие предположения, от которых у Тани буквально волосы вставали дыбом.

– Ты была у Бориса Захаровича дома. С какой целью ты поехала к нему на холостяцкую квартирку? Чем вы там занимались?

– Я не помню.

Это был явно не тот ответ, который следовало дать мужу на подобный вопрос.

– Значит, ты признаешь, что была у него? Я нашел у него твою сумку.

– Вот эту?

– А у тебя есть другая сумка?

Другая – зимняя сумка у Тани была. Одна светленькая, с нарядными накладными собачками – аппликациями из цветной кожи – предназначалась для лета и вообще теплого сезона. И вторая из черной замши использовалась своей хозяйкой исключительно в холодную и грязную пору. Но до наступления холодов было еще далеко. И Таня стремилась продлить теплый сезон.

– Ты вчера утром ушла с этой сумкой. А потом ночью твоя сумка оказалась на квартире Захарыча! Ты была у него. Вы с ним поссорились, и ты его убила!

– Я?!

– Зарезала, испугалась и убежала.

Таня слушала, хлопая глазами. Ну, если она минувшей ночью прирезала какого-то Захарыча, то немудрено, что она потеряла память. От такой жути не только сумку и память потеряешь. Но почему Саня разговаривает с ней так, словно он обвинитель, а она осужденная?

– Или это не ты его убила, а кто-то другой это сделал, – продолжал муж. – Но ты могла видеть убийцу, опять же испугалась, убежала и… А кстати, где ты все-таки провела ночь?

Это был тот самый вопрос, которого Таня так страшилась. Но сейчас, узнав, что она в лучшем случае свидетельница зверского преступления, а всем известно, что свидетелей убирают, а в худшем, что она убийца и есть, Тане было уже как-то не столь страшно отвечать. Она честно призналась мужу, что провела ночь в доме у хороших людей, которые ее приютили, утром накормили завтраком и совсем не обременяли ее своей компанией. В общем, она сказала чистую правду и поэтому даже не удивилась, когда Саня снова ей не поверил.

Неизвестно, чем бы закончился у них этот разговор, вполне возможно, что грандиозной супружеской ссорой, но в дверь позвонили. Это пришел сосед Саша, и впервые в жизни Таня обрадовалась так чужому человеку.

– А я зашел узнать… О, привет, Таня! Ты вернулась!

Саша был неподдельно рад ее видеть. И Тане стало горько. Родной муж, не дав ей опомниться, сразу начал выяснять отношения, а вот посторонний человек просто обрадовался, что она вернулась целой и невредимой. И почему так?

– Таня, я должен задать тебе несколько вопросов.

– Не трудись. Она ничего не помнит.

Саша огорчился.

– Совсем ничего? А как приходила в «Ветку сакуры», это ты помнишь?

Таня напряглась и вспомнила, как зашла в кабинет к доктору Хиу Чин, как ее там что-то напугало.

– А потом темнота и полный провал до сегодняшнего утра.

– Нам-то ты можешь заливать что угодно! – взорвался Саня. – Но полиция не будет так снисходительна к тебе.

– Будем надеяться, что полиция до Тани вовсе не доберется, – смягчил удар Саша. – К тому же вполне возможно, что Тани у Захарыча и впрямь не было.

– Как это? А сумка?

– Таня могла сесть в машину к Борису Захаровичу, но потом выйти где-нибудь, а сумку спокойно забыть в ней на сиденье. А Захарыч не захотел оставлять чужую сумку в своей машине, забрал ее на ночь в дом.

Эта версия несколько примирила Саню с ситуацией. Он перестал смотреть на жену, словно она ему враг номер один. Но и до примирения было еще очень далеко. Таня хорошо знала своего мужа и чувствовала, что он будет дуться на нее не один день.

– Я хочу показать вам фотографии, которые я нашел в квартире у Захарыча. Может быть, вы узнаете этих людей.

И Саша показал снимки в своем смартфоне. И первый же снимок произвел фурор.

– Это же мой брат – Валентин!

– Ты уверен?

– Конечно! Таня, скажи ему!

Таня взглянула на фотографию и подтвердила, что на ней и впрямь запечатлен брат ее мужа.

– Да, это Валя. Только этот снимок уже старый, – заметила она. – Тут Валя выглядит и помоложе, и постройней, и посвежей, чем сейчас.

Посвежей? Постройней? А Саша-то думал, что более болезненной и одутловатой физиономии и не сыщешь. А вон оно как, оказывается, бывает и еще хуже.

– Где ты раздобыл эту фотографию? – спросил Саня. – И почему на ней траурная ленточка?

Он только сейчас разглядел эту деталь и смотрел на нее с ужасом:

– Он что, умер? Нет, не может этого быть!

И после того, как Саша объяснил, где и при каких обстоятельствах нашел эти фотографии, Саня заявил:

– Я немедленно бегу звонить в больницу! Я должен знать, что с моим братом!

И убежал. А Таня с Сашей остались. Таня разглядывала последнюю, третью фотографию. Она никак не выпускала смартфон из рук, вертела его так и эдак, приближала, удаляла. Синеглазый красавец, очевидно, заинтересовал ее.

– Узнаешь?

– Мне кажется, я видела этого человека.

– Правда?

– В том доме, где я сегодня утром проснулась, на камине стоял портрет очень похожего мужчины.

– Это точно?

– Мне кажется, да. Я почти уверена, что это он.

Таня приглядывалась уже довольно долго. И с каждой минутой ей все сильней казалось, что именно этого мужчину она и видела. Те же синие глаза. Те же густые темные волосы, зачесанные назад красивыми волнами. Одет он тут был иначе, не синяя куртка, а белая рубашка. И поза была другой. И местность тоже. Но в целом обе фотографии обладали удивительным сходством.

– А почему на нем тоже траурная ленточка? – спросила Таня. – Неужели и он погиб? Какая жалость!

Саша промолчал, но про себя невольно отметил, что Таня проявила куда больше сочувствия к незнакомому ей человеку, чем к ближайшему родственнику мужа. Брюнета ей было жалко, несмотря на то что видела она его лишь на фотографии, а вот возможность навеки потерять родного брата ее мужа ни единой капельки Таню не взволновала.

Вернувшийся к ним Саня сиял.

– С Валей все в порядке! – заявил он. – Валя не умер. Напротив! Ему гораздо лучше. Его даже перевели из реанимации в обычную палату. Таня, собирайся. Мы с тобой едем навестить брата. Собери ему нужные вещи. И покушать возьми. Ты помнишь, как он любит покушать. Больничную еду он есть не станет. Мама всегда в таких случаях стряпала ему куриные биточки. Сделай штучек тридцать, думаю, на день ему хватит.

Отдавая эти распоряжения, Саня на свою жену даже не смотрел. Поэтому и ее реакции не заметил. Зато Саша обратил внимание на то, как вытянулось лицо Тани. Затем его черты окаменели. Она прошла к креслу и опустилась в него. Дита тут же забралась к ней на колени.

– Таня! – требовательно воскликнул муж. – Ты слышала, что я тебе сказал!

– Нет, – произнесла Таня. – Я не поеду.

– Что?!

– Плохо себя чувствую. Голова кружится.

– Но ты же как-то добралась до дома? – безжалостно заявил Саня. – Значит, с тобой все в порядке. Ты можешь ходить. Ты должна поехать со мной к Вале.

Он слишком приблизился к жене, и Дита предупреждающе зарычала на него. Мол, не смей трогать мою хозяйку. Я ее люблю, а ты нет!

– Мне что-то не по себе, – пробормотала Таня. – Не понимаю, что со мной.

Она провела рукой по голове и внезапно сморщилась:

– Больно.

– Не придумывай! – отмахнулся муж. – Нечему там у тебя болеть.

Но Саша проявил чуть больше такта. Он подошел к Тане и взглянул на то место, куда она указывала. Раздвинув прядь волос, он ахнул:

– Да у тебя тут гематома! Тебя кто-то ударил!

– То-то я и чувствую, что голове больно. И тут, и еще тут.

И Таня снова указала на свою голову. Саша взглянул.

– Еще одна шишка! Тебя ударили дважды!

– То-то мне так худо, – пролепетала Таня. – Сразу я и не заметила, все мысли были о том, как бы домой добраться. А теперь вот понимаю, что неспроста меня в метро так шатало. Чуть под поезд не угодила!

Последняя фраза была явно произнесена специально для мужа. Но Саня и ухом не повел. Он был занят тем, что собирал для своего брата вещи в больницу.

– Ехать к нему домой сейчас некогда, – бормотал Саня себе под нос, даже не слушая жалоб своей жены. – Сразу отсюда рвану к нему в больницу. Кое-что из моих вещей отлично налезет и на Валю.

Саша внезапно разозлился. Ну, что за индюк! Ничего с его драгоценным братом не случится. Валя в больнице. Он под присмотром врачей. Они сделают для него все необходимое. И больничная еда ничуть не вредна для здоровья. Может, она и не так вкусна, как домашние биточки, но вреда она не принесет. Валя вполне способен продержаться на ней и сутки, и двое. А вот Тане явно нужна медицинская помощь. Но Сане, кажется, до этого дела нет.

– У твоей жены травма головы.

– Что такое?

– Посмотри сам.

Саня подошел, взглянул, но особенно не впечатлился. Во всяком случае, вслух он своих чувств не выразил.

А вместо этого спросил:

– Таня, ты не помнишь, куда мы положили спортивный костюм, который купили Вале к Новому году?

А когда жена устало прикрыла глаза, еще и разозлился на нее:

– Вместо того чтобы стонать да охать, лучше бы помогла мне собрать все необходимое! Не хочешь биточки Вале готовить, ладно, не надо, обойдется больной человек и без еды. Но одежду ему собрать, это ты хотя бы можешь!?

У Тани на глазах показались слезы. А Дита сочувственно лизнула хозяйке руку. И Саша тоже счел нужным заступиться за Таню.

– Оставь ее, – сказал он. – Ей бы саму себя сейчас собрать. Надо ее врачу показать.

Саня прекратил свои поиски спортивного костюма, подошел к жене и показал ей два пальца:

– Сколько пальцев?

– Четыре.

– Вот! – обрадовался Саня. – Я же говорю, с ней все в порядке. Полежит немного и совсем поправится.

– Я так не думаю. У нее сотрясение мозга, так мне кажется.

Дита гавкнула, подтверждая его слова. Но Саня сделал вид, что целиком погружен в поиски костюма для своего брата и не слышит. Таня сидела бледная. Из-под прикрытых век вытекала слезинка. Ей было себя очень жалко.

– Ты можешь показать мне тот дом? – тихо спросил у нее Саша.

Таня открыла глаза и какое-то время непонимающе смотрела на него. Она не могла сообразить, о чем просит ее Саша. Но зато она отвлеклась от своих грустных мыслей и совсем перестала плакать.

– Тот дом, в котором ты проснулась сегодня утром. Покажи мне его.

– Дом с портретом этого человека?

– Да. Покажешь?

– Хорошо.

Таня попыталась встать, но пошатнулась. Она даже не успела подхватить Диту, которая в итоге скатилась с ног и оказалась на полу в полнейшем недоумении.

– Голова, – жалобно произнесла Таня. – Все еще кружится.

– Тогда посиди немного.

Саня в это время уже возился в прихожей, обувая ботинки.

– Я ухожу, – объявил он. – Побудь немножко с Таней. Вдруг ей и впрямь станет хуже.

Отрадно было слышать, что у приятеля совесть еще не окончательно атрофировалась.

– После больницы я заеду в «Ветку сакуры», – продолжал Саня. – Поговорю там с людьми. Может быть, кто-нибудь знает, куда направились эти жулики-врачи. Я хочу знать, что они сделали с Таней! Она же после визита к ним потеряла память.

– Память к ней еще вернется. Возможно, это следствие полученной ею травмы головы.

– Вот-вот! И по голове ее там же огрели! А потом этот Борис Захарович ее подобрал. И я знаю, с какими целями!

– Ты мне ничего больше не хочешь сказать?

– О чем?

– Насчет ваших взаимоотношений с Захарычем? Что у вас с ним были за дела?

– Этого я не могу тебе сказать. Отношения к убийству это не имеет.

– А все же?

– Потом, – отмахнулся Саня. – Позже! Когда вернусь.

И убежал. А у Саши сложилось такое ощущение, что приятель сознательно избежал разговора с ним на данную тему. Не хотел он рассказывать о том, что за дела связывали двух братьев с Захарычем. Но у Саши из головы не шел подслушанный им вчера вечером разговор. Когда он сидел в кустах акации, то слышал, как Саня разговаривал по телефону со своим братом. И разговор был весьма загадочным. Что за пещеру они имели в виду? Какой ключ или источник их так интересовал? И не их одних. Захарыч тот тоже был не прочь узнать, где находится пещера со скрытым в ней ключом. И даже готов был пойти ради этого на похищение. Во всяком случае, Саня думал, что готов.

– Допустим, Захарыч увез Таню к себе, верней, на теткину квартиру. О том, что Таня там могла быть, говорит забытая ею там сумка. Но когда она от Захарыча убежала? При каких обстоятельствах? Случилось это ДО убийства или уже ПОСЛЕ него? Видела Таня убийцу или что-нибудь она вообще видела?

Все это Саша бубнил себе под нос, стоя в гордом одиночестве в прихожей. Саня давно удрал. Таню шатало по комнате. Ах, до чего же не вовремя угораздило ее потерять свою память!

И не надеясь ни на какой положительный ответ, Саша все же спросил у женщины:

– Ты что-нибудь знаешь про пещеру, которую ищут твой муж с его братом?

И к его удивлению, Таня кивнула головой!

– Да. Слышала. Верней, подслушала. Специально-то мне никто ничего не сообщал. Поэтому я не знаю, что это такое, но вели они себя при этом крайне подозрительно. Закрылись на кухне. Секретничали. Я даже подумала, клад, наверное, ищут.

– Не похож твой муж на кладоискателя.

– А уж его братец и подавно! – фыркнула Таня. – Жирная туша! Если усядется, так с места его не сдвинешь. Но разговор у них был о том, как бы им в эту пещеру спуститься. И как им воду из нее откачать. Сталкера какого-то собирались к этому делу привлечь.

– Сталкера? Это кто же такой? Знакомый их?

– Наверное. Но я человека с таким прозвищем не знаю.

– Ничего. Будем искать!

Про себя Саша подумал, что ситуация здорово осложняется. Тройное отравление. Потом похищение Тани. Убийство Захарыча. И теперь выясняется, что не всем в их маленькой компании можно доверять. У Сани был какой-то секрет, который знал его брат, но не знала жена.

Нужный дом Таня нашла быстро. Оказывается, не так уж плохо соображала у нее голова. Таня запомнила и номер автобуса, на котором приехала в город. Помнила она также и его маршрут со всеми остановками. Коли уж поездка планировалась в сельскую местность, то обеих собак было решено взять с собой. И теперь Дита и Барон сидели на заднем сиденье, восторженно поглядывая по сторонам. Собаки прекрасно понимали, что они едут на прогулку. И не сомневались, что чудесно проведут время вместе со своими хозяевами.

– Вот это место. Теперь нужно пройти вон по той дорожке между домами, и окажемся возле озера. Обогнем его, там будет магазинчик. Сразу за ним улица, она-то нам и нужна. Улица Дачная. А дом номер 13.

И все ориентиры оказались на своих местах. И симпатичный домик тоже стоял там, где его Таня и оставила. Вот только калитка была закрыта. И ворота на запоре. Друзья пробовали стучать, но из дома им никто не ответил.

Зато спустя несколько минут сзади них послышался женский голос:

– Чего это вы там забыли, граждане хорошие?

Оглянувшись, они увидели средних лет женщину, которая с подозрением смотрела на них.

– Вы чего тут колотитесь?

Невзирая на явную неприветливость дамы, Саша изобразил на своем лице улыбку и просительно произнес:

– Нам бы хозяев повидать.

– Нету там никого! Почитай уже год, как дом пустой стоит. Никто там не живет.

– А сад выглядит ухоженным. Трава подстрижена. Деревья обработаны. Да и цветов сколько!

– Это садовник старается, – смягчилась женщина. – Дважды в неделю мужчина приезжает. Иногда с помощниками. Они тут всю красоту и поддерживают. Для кого только, в толк не возьму.

– И что, хозяева совсем не приезжают?

– Нет. А зачем вам они нужны?

– В агентстве сказали, что дом на продажу выставлен. Предложили подъехать и посмотреть. Сказали, что в доме будет человек, который нам все покажет.

– Разве что Константин – садовник? Только он тут и бывает. Что же, если правду говорить, то дом с таким цветущим садом люди охотней купят, чем когда вокруг дома лопухи да бурьян. Или я не права?

– Дом выглядит совсем новым.

– Он новый и есть. Три года всего, как построен.

– И хозяева не живут?

– Пока они его строили, разбогатели шибко. Наследство получили, хату в Испании себе на побережье приобрели, лежат-полеживают днями напролет на песочке, косточки свои греют. Этот домик им теперь без надобности. А коли денег пруд пруди, то можно и садовника нанять, чтобы он за всем тут присматривал.

– Взгляните, не этот ли?

И Саша показал фотографию из своего смартфона.

– Точно, – кивнула женщина. – Костя. А почему на фотографии повязка траурная? Неужели помер? Вроде бы я его только сегодня видела.

– Сегодня?

– Рано утром, еще солнышко только всходило, он из ворот на своей машине выехал. Я за молоком шла, с ним поздоровалась.

– Что же он, тут и ночевал?

– Вряд ли в такую рань приехал, чтобы сразу уехать. Стало быть, ночевал. Да это не новость. Костя частенько ночевать остается. Наработается за день, сил нету ехать к себе домой, вот и ночует. А почему нет? Если хозяева сами на него все оставили, можно и переночевать. Небось невелик убыток.

– А больше вы никого постороннего возле дома не видели?

– Дальше я хозяйством занималась, недосуг мне было по сторонам поглядывать.

– А вчера вечером вы видели, как Костя приехал?

– Вечером окна еще темные были. Если приехал, так ночью. А ночью мы с мужем спим.

– А как бы нам этого Константина-садовника найти?

– В агентстве спросите. А мне его телефон без надобности. Зачем мне телефон чужого мужика? У меня свой собственный муж есть.

– Простите, у меня к вам еще один вопрос. Можете взглянуть на фотографии этих двоих мужчин? Не видели ли вы их тут раньше?

Саша старательно подсовывал соседке фотографии Захарыча и Вали. И женщина не подвела.

– Так это же они и есть! – воскликнула она. – Помощники! А чего это они у вас тоже с трауром?

– Ничего. Это фотошоп. Шутка такая. Прикол.

– Странные у вас шутки, молодой человек, – с сомнением протянула женщина. – На живых людей траурные ленточки вешать.

– Забудьте вы про дурацкие ленточки! Вы скажите, лица вам знакомы?

– Лица знакомы. Помните, я вам говорила, что иной раз Константин с помощниками в саду копошится? Вот это они и есть его помощники. Как их звать-величать, не знаю, а физиономии приметные. Я еще подумала, что за помощников Костя себе таких странных нашел? Совсем они на садовников не похожи. Ну, какой от них прок?

– А вот этого человека вы с ними видели?

И Таня показала фотографию собственного мужа.

– Нет. Этого не видела. Двое у Константина всего помощников имеется. Один старый, второй жирный да еще больной, кажется. Два раза лопатой взмахнет и стоит, дышит, словно заморенный конь. Потом еще разок махнет и падает. Даже старый и тот больше его наработает. Хотя тоже видно, что к земле и лопате непривычный. Больше на предпринимателя какого-то смахивает, рожа важная, а сам из себя неприятный.

– Чем же он неприятен?

– Ко мне клеиться пытался. А у меня муж, между прочим, имеется. Так этому типу все нипочем. Прогуляться с ним меня к озеру звал. В кустиках пообниматься. А мне не пятнадцать лет, чтобы в кустиках обниматься. Если бы еще в ресторан позвал, я бы еще подумала. А тут в кустики! Не девочка уже. И у меня свой муж есть. Зачем мне чужие мужчины? Совсем они мне без надобности, коли у меня у самой муж хороший.

Про мужа этой достойной дамы Саша уже все понял. Замечательный был у нее муж. Ей самой под стать. Одного Саша только не понимал, где им теперь искать этого Константина. А между тем садовник мог бы рассказать им про то, что происходит с его «помощниками». Почему пытались отравить Валю с Саней? Кто убил Захарыча? И как знать, возможно, Константин мог знать еще многое и многое другое, ничуть не менее захватывающее и интересное.

Надо было во что бы то ни стало этого человека найти.