Тут пришли представители дружин:
– Бабулечка, ну что же вы такая?..
Что ж маску¬-то забыли вы надеть?..
Старушка с плачем, маску вынимая:
– Сынок, прости! Подходит, видно, смерть… —
Задумалась… – Тут умерла подруга…
Ровесники с ней… восемьдесят лет,
По жизни тоже одного с ней круга,
А больше близких никого и нет…
– Ну всё!.. – сказал им полицейский строго…
– Она тут будет сопли разводить,
Таких старух, как эта, будет много.
А нам концы в отчёте как сводить?..
Гроза притихла, видно от испуга,
Просвет на небе солнце показал,
Дружинник молча посмотрел на друга
И с грустью в голосе ему сказал:
– Давай мы бабушку домой отпустим,
Ты погляди на неё… больно смотреть,
Ну хватит нам всё думать о «капусте»…
– Всё! В протокол!.. И хватит песни петь!.. —
Сказал им строго полицейский снова,
Достав бумаги: – Где бы тут присесть?..
У нас есть план!.. И нет пути иного…
В ответ дружинник: – Ну а как же честь?..
– Честь!.. Да, добряк ты. Придумал уже честь…
Нам дали план, там всё очень строго,
У нас у всех семья и хотят все есть…
А до смены времени немного…
Глядя в протокол, под нос себе бубнил:
– Тут план горит, а он твердит про честь…
А ручка где же? В машине позабыл?..
Всё, отпускайте… У вас совесть есть?.. —
Промолвил полицейский, глядя строго:
– Всё, хватит, хватит нам её держать!..
Старушку отпустить!.. Побойтесь Бога… —
Подруге: – А тебе ещё рожать…
– Всё! Всё!.. Хватит сопли свои распускать… —
Дружинник с полицейскою дивились…
– Пойдём скорее других лохов искать!.. —
Все следом тут же тихо удалились…
Бабуля нос и слёзы вытирала,
Шептала тихо: – Бог есть на свете!.. —
И тихо вслед крестом их осеняла…
– Прости их, Боже!.. Ведь они дети…
Смотрел сцену спектакля «Маски-шоу»,
Который видим мы сейчас везде,
Спектакля, данного нам всем большого,
Эта в орлином лишь была гнезде.
Перчатки сделали, масок нашили,
Коль не носить их, бизнес прогорит,
Снять карантин к параду поспешили,
И голосованию… Это ж габарит!
Поэтому волн будет ещё много
И маски-шоу будут продолжать,
Тяжёлая досталась нам дорога,
Беда большая может угрожать.
Ворьё плодится, вот что страшно очень,
Те от кормушки просто не уйдут,
Их гнать всех надобно, и что есть мочи,
Чтоб сделать парад Чести и салют.
Окурок
Маленький, занюханный окурок,
От него большой пожар пошёл.
Ну зачем же он, такой придурок,
В нашу жизнь страшной бедой зашёл?
Красовался, что из крутой пачки,
Предназначенной для крутяков,
Кои ездят на крутейших тачках,
Что средь всех один только таков.
И ему поверили куряки,
Начали кругом смолить, дымить,
И в коттеджах, так же как в бараке,
Некому их было вразумить.
Вот так он, под дымом, проник в жизнь к нам,
Затуманил всем кругом мозги,
Обкурил всех и окурком стал сам,
Задымив, что не видать ни зги.
Расплодил шизоидность и раки,
Жизнь народа этим сократив,
Ведь не важно, в робе мы иль фраке,
Мы терять с ним стали креатив.
Но придёт время, очнутся люди
И поймут, что он несёт им вред,
На помойке место его будет,
И спасутся все от его бед.
