Трансфер на небо

Сержант поколебался, но все-таки пропустил нападающего. Варя вышла, ощущая устремленный себе в спину насмешливый, победительный взгляд Снежаны.

Едва Варя, вслед за футболистом, оказалась в коридоре, она тут же сказала:

– Надо поговорить. Времени у нас мало. Поэтому я очень прошу вас: не тянуть, не юлить, отвечать быстро и по существу.

– Ну, попробую, – хмыкнул Карпов.

Навстречу им торопливой побежкой шел следователь Костик. Остановился и возбужденно бросил:

– Так, гражданин Карпов, где ваш мобильный телефончик?

– Да у меня ж его уже смотрели, – и кивнул на Варвару, – вот эти товарищи.

– Все равно сдайте, пожалуйста.

Карпов пожал плечами, достал из кармана тренировочных штанов и протянул следаку свой сотовый. Тот схватил его и на рысях устремился в столовую.

– Давайте, товарищ Карпов, – настаивала Варя, – расскажите мне, пожалуйста: зачем вы от нас убегали? И что вы такое выбросили из окна вашей замечательной машины?

Варя знала одну из заповедей оперативных работников: с человеком нельзя говорить на ходу или в чистом поле. Лучше сидеть, причем друг напротив друга, или, на худой конец, стоять рядом с каким-то предметом. Если ты на природе, например, то нужно подойти к дереву. В данном случае Варя утянула Карпова в лестничный холл, расположенный слева от столовой, и прислонилась к лестнице, ведущей на второй этаж. С ее позиции была хорошо видна дверь в столовую, где содержались подозреваемые и куда ускакал следователь Костик.

– Эх, – эпически вздохнул Карпов, – умные вы, менты, ребята, – а только дураки.

– Вы о чем это? – нахмурилась Варвара.

– Да потому что во всех ваших пособиях написано: следствие надо начинать с установления личности убитого. Кто он такой, какой он был. А вы? Вы никого о нашем Кондакове даже толком не расспросили. Ничего о нем не узнали.

– Вы мне зубы не заговаривайте, – строго прищурилась Варя, но все-таки спросила: – А что такого мы о Кондакове не знаем, что нам надо было знать?

– Вы личность его не знаете. А тут, – Карпов назидательно поднял вверх указательный палец, – возможно, таится, как пишут в детективных романах, ключ к разгадке.

Варя пристально посмотрела на Карпова. Вот и гадай теперь: то ли он действительно что-то знает или на что-то намекает, то ли просто голову ей морочит, время тянет, не желая отвечать на конкретные вопросы. Ну, ладно, решила она, попробуем пойти у него на поводу.

– А что же такого мы про личность Кондакова не узнали? – прищурилась она, вглядываясь в лицо Карпова.

– Понимаешь, убитый моим другом был… – задумчиво произнес тот. – Младшим, но другом. Он ведь хорошим был парнем. – Футболист вздохнул. – Хорошим, но дурачком.

– Это в каком смысле?

– А в таком, что он был наивный, молодой идиот. Прекраснодушный. И простой, как пять копеек. За то и пострадал.

– То есть?

– Вот тебе и «то есть». Он, Кондаков покойный, хотел в Команде свои порядки насадить. Чтоб все, значит, играли, как он. То есть – изо всех сил. Задницу чтоб рвали! Все и всегда… Он любил народ воспитывать.

Карпов передразнил:

– «Мы, – типа, – за великую Россию играем! На нас сто миллионов болельщиков смотрят! Нельзя их подводить!..» Сначала на него ребята смотрели, думали: ну, прикалывается, чудило. А потом поняли: да нет, он это на полном серьезе. Ясно? Хуже какого-нибудь тренера. Как комсорг какой-то, ей-богу, в советские времена! Павка, блин, Корчагин!

– Что ж тут плохого? – пожала плечами Варя.

Она понимала, что разговор уруливает совсем не туда, куда бы она хотела, но в то же время чутье подсказывало ей: Карпов действительно может знать что-то очень важное, и нужно пока не мешать ему. Надо идти у него на поводу, для того чтобы он разогнался и это важное ей выболтал.

– Что уж такого неправильного, – повторила Варвара, – Кондаков говорил? Все, по-моему, очень логично и здорово.

– А кто сказал, что неправильно? Все правильно! Вот только кто у нас любит правильных-то?.. И потом: у каждого игрока, кроме этих криков – «Россия, мол!.. Даешь!.. Страна смотрит!» – и другая мотивация к игре в сборной имеется. Причем у каждого – своя… Один, к примеру, просто хочет, чтоб его на Западе заметили… А другой – уже дозрел, чтобы на Западе за хорошую команду зацепиться…

– Как вы, например, – уколола его Варвара.

– Ну да, как я, – миролюбиво согласился Карпов. – Другой желает бабки зашибить: все равно где, хоть у нас, хоть за бугром. А третий – ничего не хочет. У него и так уже все есть. И он лишь боится, чтоб ничего не потерять.

– Ты кого конкретно имеешь в виду? – поторопила его Варя.

Ей показалось, что Карпов откуда-то все знает. И имя убийцы, и может даже, наверное, назвать его, да только ему мешает стыд и ложное чувство товарищества.

– Неважно, кого я имею в виду… – неохотно ответил нападающий и продолжил: – А четвертый игрок, скажем, хочет многого – да хрен получит. Потому что он добиться ничего не успел. А уже сходит. И ему пора бутсы на гвоздик вешать. А у него ни славы особенной, ни денег (я имею в виду, по футбольным понятиям)… И вот что такому делать? За что играть? За крики? За идею?

– Вы о ком это сейчас говорите? – повторила Варя. Она почувствовала, что Карпов, кажется, подходит к самому важному.

Карпов словно не расслышал ее вопроса и продолжал:

– А Кондаков ничего этого не понимал… Пер напролом: «Ура! Вперед!..» Все правды, петербуржец, искал… За это его в Команде и не любили…

Смутная догадка забрезжила в мозгу Варвары. Она вдруг, неожиданно даже для самой себя, спросила:

– Расскажите мне, пожалуйста, поподробней: что это у вас в Команде за стычка была вчера вечером, перед убийством?

Примечания