– Боишься? – наседал мальчик, в душе понимая, что лишним напором отталкивает от себя девушку.
– Я даже лица твоего не видела, – резко вставила Энин и в тот же миг замолчала, прикрыв рот ладонью.
Сандро неуверенно потянулся к капюшону, взялся за полы, но так и не сдернул с лица черную вуаль.
– Тебе не надо меня видеть. Это зрелище не из приятных. – Сандро отвел взгляд и уставился на каменного дракона.
Неумолимое солнце поднялось выше, встало рыжим негреющим стражем над горой. Тени скрыли былую красоту исполина, превратили его очертания в обычный испещренный трещинами камень.
– Я немало повидала, – сказала Энин, поднимаясь со скамьи. Она заметила неуверенность хозяина и начала вести себя смелее.
Сандро сомневался. Он боялся своей внешности как огня, который его изуродовал, ненавидел как некромантию, которая превратила его в уродливое нечто.
– Нет, – отрезал Сандро, – не сейчас.
– Пока тебя не увижу, не смогу сказать, боюсь или нет, – пошла на уловку Энин.
– Вернемся к разговору позже. У нас еще много времени, – ответил он, возвращая голосу привычную твердость.
– Но… – запнулась на полуслове рабыня. Хозяин потерял былую неуверенность, опять стал холоден, как зима.
– Что «но»? – бездушно спросил некромант.
– Нет, ничего, – замотала головой девушка.
– Говори не боясь, – настаивал Сандро.
– Но я боюсь! – Энин не сдержала рвущегося потока эмоций, сказала непростительно грубо. – Боюсь изо дня в день, уже целый год! Каждый день для меня – это страх и ненависть! Страх и ненависть… каждый день…
Девушка замолчала – она высказала скопившиеся переживания, выбросила их в мир и получила обратно тишину и покой, тоску и жалость к самой себе. В тот же миг почувствовала, как запоздалый страх сковывает ее своими сетями, обволакивает сердце и душу тревогой. Она была наедине с некромантом, изуродованным темной магией существом. Она говорила с ним непростительно грубо: немертвые за такое могли и убить, – но осознание этого пришло слишком поздно. В глазах выступили слезы, она прикрыла руками лицо. Тихо всхлипывая, присела на твердую мраморную скамью – ноги не держали.
Мальчик посмотрел на девушку из тени капюшона и обозлился сам на себя за то, что не умеет говорить с людьми, что не разбирается в их эмоциях и чувствах. Пять лет вдали от жизни, пять долгих, пропитанных злобой, страхом и покорностью лет… они оставили неизгладимый отпечаток. Сандро был далек от живых, не знал их законов и привычек, не знал, как с ними разговаривать и вести себя. Он не понимал ничего, что связано с людьми, он жил в другом мире, где не было и не могло быть людского. Его жизнь сковали рабские путы, и ничего, кроме глубокой ненависти ко всему, что его окружает, он не ощущал. Не ощущал до того момента, пока не встретил рыжеволосую девушку. Она запала в сердце, проникла в самую душу. И ему больше всего на свете хотелось быть ей приятным, хотелось, чтобы она не боялась его, не презирала, как других некромантов. Но как этого добиться. Как?! Всего один вопрос вызывал бурю эмоций, бурю, которую мальчик сдерживал в себе много лет.
Сандро опустился на колени. Вплотную придвинулся к девушке, пытаясь посмотреть ей в глаза.
– Тише, – сухо приказал некромант. – Я не хочу видеть твоих слез. – Он научился скрывать свои чувства, скрывать даже от себя самого. Но сегодня не хотел этого делать. Он слишком долго сжигал злость внутри себя, слишком глубоко спрятал способность любить, и сейчас она вернулась, наверстывая все упущенное.
– С сегодняшнего дня тебе ничто не угрожает. Тебе нечего бояться, ты под моей защитой.
– Я тебя боюсь, – всхлипывая, выпалила девушка.
Сандро снял капюшон, открывая изуродованный облик. Правая сторона челюсти, глазная и височная кости – все это было лицом скелета, но когда-то он был симпатичным парнишкой: это доказывала левая часть – из плоти и крови.
Девушка убрала руки с заплаканных глаз, посмотрела на ужасного хозяина, на темно-зеленые глаза, в которых стояли скупые слезы. Его взгляд, его несчастный и добрый взгляд не вызывал страха, пробуждал лишь жалость и сострадание.
– Ты… ты сын некроманта? – ломким голосом выговорила Энин.
– Я его ученик. Мои родители погибли, – с душевной тяжестью выговорил мальчик. Его слова были переполнены печалью и тоской, и хладнокровный голос уже не смог этого скрыть.
– Что с твоим лицом? Кто ты такой? Некромант или человек? – намертво скрывая сочувствие, выговорила девушка.
– Мой дом сгорел вместе с родителями. Я остался жить, но огонь изуродовал мое лицо до неузнаваемости. Я чуть не умер, но, возможно, смерть была бы лучше, чем подобная жизнь. Меня забрал некромант: он знал о моих магических способностях, поэтому и увел в свой замок. Люди не перечили – все знали, что жить мне осталось недолго. Но я не умер окончательно. Хозяин воскресил меня, воскресил еще до смерти, поэтому во мне осталась людская часть, но лишь часть. Теперь я узник, раб и ученик Тьмы.
– Это ужасно, – содрогнулась от всего услышанного Энин.
– Уже привычно, – опустил взгляд Сандро.
– Мне жаль тебя… – Энин замялась, не зная, как обратиться к мальчику. После секунды замешательства, выпалила: – Хозяин. – Она жалела его и в этом не лгала, но ненависть к некромантам слишком глубоко укоренилась в ее сердце.
– Сандро, – нахмурил единственную бровь некромант. – И не надо меня жалеть: у тебя судьба не слаще. Но я постараюсь ее изменить…
– Как? – не поверила Энин.
– Я сделаю так… я постараюсь сделать так, чтобы ни тебе, ни твоей сестре не пришлось больше жить в страхе…
– Как? – повторила свой вопрос Энин.
– Ты это увидишь – скоро, очень скоро, – уверил Сандро. – А сейчас… идем обратно.
Сандро подал руку, вспоминая, что так должны делать мужчины, но Энин встала без помощи. Мальчик не обратил на это особого внимания, привычными размашистыми шагами пошел прочь с балкона.
– Если ты не против… – выговорил Сандро, накидывая капюшон. Так он чувствовал себя увереннее.
– Не против, – запоздало ответила Энин и покорно пошла следом за некромантом.
* * *
Мальчик остановился у входа в келью, вытащил из замка ключ и протянул его Энин.
– Теперь ты сама решаешь, узница ты или нет. Можешь свободно выходить из комнаты.
– Ты не боишься, что я сбегу? – принимая ключ, спросила девушка.
– Я бы не советовал этого делать. Слуги Аргануса никого не выпускают за крепостные стены. С недавних пор и меня.
– Значит, я по-прежнему узница, но не кельи, а замка.
– Большего разрешить не могу. Я и сам узник.
– Спасибо и на этом, – сухо поблагодарила Энин. – А сестра может выходить?
– Да, – коротко ответил Сандро. – Виды внутри не самые лучшие, зато снаружи есть места покрасивее. Только не приближайтесь к крепостным воротам – это небезопасно.
– Хорошо, – Энин опустила взгляд. Мальчик и впрямь пытался помочь, но эта помощь не значит ровным счетом ничего. Он увеличил привязь, но ошейник все так же сковал свободолюбивую душу.
– Мне надо идти, мы увидимся немного позже. До встречи, – попрощался Сандро и ушел, не дожидаясь ответа.
Энин молча проводила мальчика сочувственным взглядом и тенью скользнула в комнату, где уже ждала взволнованная сестра.
