У меня был прекрасный обзор, я много наблюдал за общением толпы, прислушивался к разговорам. И постепенно расстраивался. При поиске претендента первым критерием было проживание в нашем городе. И только потом – личные качества. Человек вне города ни чем мне помочь не смог бы.
Из разговоров я понял, что подавляющая часть гостей – иногородние. Но, даже, если бы и нет, то они все равно не подходили. Остальные являлись соседями, не имеющие к родству никакого отношения. Рядом со мной сидела старшая сестра матери, со своим сыном-подростком. Она проживала в нашем городе, и могла бы подойти для вербовки. Но, понаблюдав за манерой её общения, я сделал вывод – дело гиблое. Она выглядела до такой степени серьезной и непробиваемой, что шансы в чем-то убедить такого человека, были еще меньше, чем с родителями. Тяжело вздохнув, с паршивым настроением, я принялся за салат в своей тарелке. И вдруг…
Дежавю!
Вот только не обычное, когда чувствуешь, будто уже проживал нечто подобное. Я действительно проживал! Я уже был на этом юбилее в первой жизни. Знаете, я мало, что помню с былого детства, но этот день запомнился мне навсегда. На голову моей тёти упал навесной кухонный шкаф. Я впервые увидел столько крови, и это происшествие врезалось мне в память на всю жизнь. Тёте наложили тогда швы, но, в остальном, она не сильно пострадала.
Воспоминания прервал разговор матери с сыном этой самой тёти – с моим двоюродным братом. Они сидели по обе стороны от меня и разговаривали через мою голову.
– Как у тебя дела, Макс? – спросила мать. – Паспорт уже получил?
– Да, уже месяц, как – ответил Макс и добродушно улыбнулся. – Все хорошо. Готовлюсь сейчас к сессии. Надеюсь сохранить стипендию.
– О, ты уже в институте? – присоединилась к разговору женщина, лет пятидесяти, за столом напротив. – Я думала, ты только школу заканчиваешь. Такой взрослый уже. На кого учишься?
– На экономиста. Хочу работать в финансовой сфере.
В будущем он станет банкиром, и будет зашибать немалые деньги. Жаль, что мы с ним почти не общались.
– Финансы – это хорошо – сказала женщина напротив. – Как сейчас поживает наша экономика, улучшений скоро ждать?
– Трудно сказать, тётя Ида, – ответил Макс – нужны реформы. А без конституции её не могут провести. Но как только, так сразу ждите позитивных изменений.
Я уставился на Макса и задумался. Вежливый, не глупый, умеет расположить к себе людей, с харизмой. И что очень важно – юный, еще не окончательно взрослый. Было в нем что-то особенное, что вместе с совершеннолетием и проживанием в моем городе, превратило его в кандидата номер один. Чтобы проверить свою теорию, я решил поумничать.
– А ты знаешь, когда будет принята конституция? – спросил я, повернувшись к Максу.
– Не в этом году, точно – улыбнулся мне Макс.
– Уже в этом месяце, – сказал я – двадцать восьмого числа.
Моя мать и Макс рассмеялись, последний потрепал меня по голове.
– Было бы не плохо, Леонас. Ты у нас тоже экономикой увлекаешься?
– Можно и так сказать. Скоро все перестанут быть миллионерами. У нас будут новые деньги.
– Когда-нибудь так и будет, – закивал Макс – а ты умный парень. Сколько тебе лет? Семь?
– Шесть – поправил я.
– Уже читает умные книжки? – спросил Макс у моей матери.
– Да у нас и нет ничего про экономику – ответила с удивлением мать.
– Я читал в саду – сказал я.
Читать, я кстати, «научился» в пять лет. В свое время начал намекать матери, что не помешало бы разобраться в буквах и словах. Оценив мое стремление, она принялась мне помогать. Буквально через пару месяцев родители удивлялись, как быстро мне дается учеба, и считали меня самым быстроразвивающимся ребенком в мире.
Конечно, никаких книжек про экономику в детсаду я не читал. Там, кроме раскрасок и сказок, других и не было. Но мать не станет проверять эту информацию, детсад остался в прошлом, с осени я собирался в школу. Идеальная ложь.
Разговор временно прервался, когда кто-то из гостей начал говорить очередной длинный тост. Спустя несколько минут, люди вернулись к еде и выпивке. Макс снова со мной заговорил.
– Чем ты еще увлекаешься? Ну, кроме экономики? – спросил он, явно отнесшись к моим пророчествам не особо серьезно.
– Музыку люблю – ответил я.
– Какую?
Я заметил, что мама отвлеклась на разговор с кем-то, кто сидел сбоку от нее. Мне это было на руку, не хотел тревожить её своими познаниями.
– Рэп – ответил я, и Макс снова засмеялся. Я представил себя на его месте – о чем бы я думал, если б общался с шестилеткой и слышал от него подобные ответы? Наверное, тоже бы принимал все в шутку.
– Каких рэперов слушаешь?
– Тупака. Знаешь такого?
– Конечно, знаю – хмыкнул Макс.
– В него давно стреляли? – поинтересовался я.
– Года два назад, а что? – слегка удивился Макс.
– Скоро еще раз будут, – сказал я – на этот раз не выживет.
Макс сощурил глаза, глядя на меня. Он слегка нагнулся и, с иронией в голосе, прошептал:
– Ты у нас еще и в будущее заглядываешь?
– Только никому не говори, – так же прошептал я, но постарался сделать максимально серьезное лицо – это секрет.
Макс уставился на меня с удивлением, затем снова заулыбался и выпрямился. Мне показалось, что в нем зашевелились какие-то сомнения, но он резво их прогнал – здравый смысл взял верх. А, может, и просто принял меня за фантазера, живущего в своем безумном детском мирке. Однако начало было заложено, я твердо решил идти до конца. Мне требовался наглядный пример для продолжения.
Я не помнил, в какое время случилась трагедия с моей тётей. Поэтому, чтобы её не пропустить, подошел к летней кухне, и начал ждать. Наверное, со стороны я выглядел весьма странно, стоя посреди двора, и рассматривая кухню целых полчаса. Но я добился нужного мне эффекта – меня заметил Макс. Понаблюдав за мной какое-то время, ему стало любопытно, и он подошел.
– Чего стоишь тут один? – спросил он, традиционно, улыбнувшись.
– Жду – ответил я, не отводя глаз от кухни.
– Кого ждешь?
– Не кого, а что, – поправил я – кое-что должно случиться, а я хочу это предотвратить.
Макс явно уже принимал меня за ненормального. Это читалось в его взгляде.
Он, якобы с пониманием, покивал головой.
– Ладно, не буду тебя отвлекать – Макс развернулся уходить.
