Завоевание Тирлинга

Во-первых, преобразился нос. Он всегда сидел у нее на лице раздавленным грибом, слишком большим для всего, что его окружало. Но теперь, под испытующими глазами Келси, ее нос удлинился, сузился, став вполне естественным изящным возвышением между глаз. Округлый, слегка поросячий подъем смягчился на кончике. Глаза оставались все такими же яркими, кошачье-зелеными и миндалевидными. Но плоть вокруг них неуклонно растягивалась, и теперь сами глаза казались больше, первыми привлекая внимание, чего никогда не бывало прежде. Пожалуй, заметнее всего изменились губы Келси, полные и широкие, слишком большие для ее лица. Теперь они тоже уменьшились, верхняя губа слегка утончилась, отчего нижняя выглядела полнее, окрасившись глубоким здоровым розовым цветом. Щеки опали, так что лицо стало овальным, а не круглым. Все, казалось, сочеталось лучше, чем раньше.

Она не стала красавицей, думала Келси, как ни крути. Но и простушкой больше не была. Он выглядела, как женщина, которую можно запомнить.

Какой ценой?

Келси сжалась от этого вопроса. Она больше не боялась, что больна, потому что ее переполняла энергия, а то, что она видела перед собой, казалось воплощением здоровья. Но хотя поначалу Келси чувствовала удовольствие, глядя на эту новую женщину, от нее веяло фальшивостью. Эта красота появилась из ниоткуда и не отражала никаких внутренних изменений.

– Это по-прежнему я, – прошептала Келси. – Это ведь важно, не так ли? Суть осталась неизменной. И все же… – За последнее время она несколько раз ловила на себе тяжелый взгляд Булавы, словно тот пытался анализировать ее лицо. Остальные стражники… кто знает, о чем они говорили, расходясь на ночь по своим комнатам? Если все продолжится в том же духе, они вполне могут решить, что она волшебница, прямо как Красная Королева. Они по-прежнему переживали из-за транса, в который она впала той ночью в библиотеке: всякий раз, когда Келси спотыкалась, рядом оказывалось несколько стражников, готовых ее поддержать. Она закрыла глаза и снова увидела симпатичную предпереходную женщину с грустными глазами и глубокими морщинами вокруг рта. И те синяки.

Кто ты, Лили?

Никто не знал. Лили исчезла в прошлом со всем остальным человечеством. Но Келси не могла этим удовлетвориться. Ее сапфиры срабатывали сами по себе, их непоследовательность сводила с ума. Но они никогда ничего не показывали просто так.

Почему ты думаешь, что это сапфиры? Они уже несколько недель не подают признаков жизни.

Келси моргнула. По правде говоря, со времен Аргоса сапфиры почти никак себя не проявляли. Но Келси не походила на Андали, в ней не было собственной магии.

Вся ее сила, все необычное, что она делала, заключалось в этих двух кусках голубого камня, с легкостью помещающихся в кармане. Келси рискнула еще раз взглянуть в зеркало и чуть не вздрогнула, увидев спокойную привлекательную женщину.

С чего ты взяла, что камни мертвы? Ведь это они преображают твое лицо!

– Боже, – вздрогнув, прошептала Келси. Она повернулась к зеркалу спиной, словно готовилась к бегству, и остановилась. Перед камином стоял мужчина: высокий темный силуэт на фоне пламени. Келси открыла рот, чтобы позвать Пэна, затем закрыла, судорожно вдохнув. Конечно, это был Ловкач: всем известно, что никакие двери для него не помеха. Встав на цыпочки, она подошла на несколько шагов ближе, а потом, когда огонь осветил его профиль, вздрогнула. Человек перед ней не был Ловкачом, но все же она физически не могла ни кричать, ни издать любой другой звук.

Он был прекрасен, иначе не скажешь. Он напомнил ей рисунки Эроса, которые она видела у Карлин в книгах по мифологии: высокий, худой и такой же статный. Но на этом сходство заканчивалось. У этого мужчины было лицо сластолюбца, слегка впалые скулы сужались к полным губам. Глаза были глубоко, но как-то широко посажены, цвет не поддавался определению: в свете неверного огня они то мерцали темно-красным, то затухали.

Наследница Тира.

Келси покачала головой, чтобы избавиться от наваждения. Он не говорил вслух, она была уверена. Но все равно его голос эхом раздавался в голове, низкий, с явным тирским выговором. Ее пульс ускорился, дыхание участилось, словно повинуясь некому метроному. Ладони, мгновение назад сухие, словно кости, запотели.

Она открыла рот, собираясь заговорить, но он прижал палец к губам.

Обсудим все в тишине, наследница Тира.

Келси моргнула. Она по-прежнему слышала, как за занавесом, закрывающим дверной проем, готовится ко сну Пэн. Тот ничего не слышал.

Нечего сказать?

Она опустила взгляд на сапфиры, но они покоились, темны и тихи, на черном шелке ее платья, теперь свободно струящегося по ее фигуре. Ее разум странно накренился, и она почувствовала себя пьяной, словно ей требовалась пощечина, чтобы проснуться. Она встретилась с мужчиной глазами, и мысль вылетела стрелой, так же легко, как и дыхание.

Кто вы?

Друг.

Келси так не думала. Она вспомнила предостережение Андали, но и без Андали было понятно, что этот человек ей не друг. Взгляд мужчины, казалось, пригвоздил ее к месту, и у нее возникло чувство, что все его внимание сосредоточено на ней и ничто в этот миг не интересует его так, как Келси Глинн. Красивый, как грех, предупредила Андали, и, пожалуй, не воздала ему должное. Раньше никто не был столь всецело поглощен Келси, и это оказалось соблазнительным чувством.

Чего вы хотите? – спросила она.

Только помочь тебе, наследница Тира. Желаешь узнать о мортийской Королеве? О передвижениях ее армии? В чем она слаба? Я могу обо всем тебе рассказать.

Бесплатно, надо думать.

Умная девочка. У всего есть цена.

Какова цена?

Он указал на ее руку, которая потянулась вверх почти бессознательно, чтобы вцепиться в сапфиры.

Ты обладаешь драгоценностями огромной силы, наследница Тира. И ты можешь оказать мне большую услугу.

Примечания