– Это как? – Игорь насторожился. Мало ли, что за игры на зонах и в армии. Не попасть бы на лоховской развод.
– Вот, – Илья показал тетрадный лист. – Бумага в клеточку. Типа крестиков-ноликов. Ты крестики ставишь, я нолики. Кто вперёд пять подряд выстроит по горизонтали, вертикали или диагонали, тот и выиграл. Уловил?
– Ага. Только у меня рука…
– А я бумагу держать буду. Давай?
– Ну, попробуем. Только тут кто первым начал, тот и выиграет. Какой интерес.
– Так ты умеешь? Какой разряд?
– По крестикам-ноликам? – теперь Игорь смотрел с сочувствием.
– А ты веселый. Только гамес японский. Там у них затейливые разряды, «кю» называются у ламеров и «даны» у хацкеров. У меня по молодости 4 кю был. Я в кружок ходил.
– Прикольно, – согласился Игорь. – А не подумаешь, что так серьёзно. Ладно, куда ходить?
– Да куда хочешь, мы ж не в классику.
Игорь поставил на заботливо подставленную бумажку крестик. Нолик Ильи нарисовался в пяти клеточках правее. Игорь поставил второй крестик, двигая будущую победу вертикально вверх. Илья, словно не замечая угрозы, пририсовал к первому нолику ещё один. Игорь поставил третий крестик. До победы оставалось два хода, но Илья перекрыл дорогу вверх кружком. Пришлось ставить четвертый вниз. Снизу тоже перекрыли кислород. Всё оказалось не так просто. А через четыре хода Илья выстроил взявшуюся из ниоткуда диагональную пятерку.
– Вот, – вздохнул он. – А ты говоришь, крестики-нолики!
– Давай ещё раз…
– Давай.
На тридцатой партии, когда общий счет матча составлял 29:0 в пользу сами понимаете кого, очнулся старший лейтенант.
– Что это? – спросонья он принял бумажку с игрой то ли за шпионскую шифровку, то ли за иной подвох, схватил резко, поднес к лицу и тут же успокоился. – Крестики-нолики. Играйте, пока можно, – опять откинулся.
Сыграли пару партий. Игорь понял, что победить не сможет и предложил продолжить когда-нибудь в следующий раз. Илья с лёгкостью согласился. Сопровождающий дрых, как младенец. Эх, снять бы браслеты и в поле… Знать бы, где оно, это поле.
– Слушай, Илья, а ты точно знаешь, куда и зачем всех везут, не в том смысле, что в пограничники Средней Азии, а что делать с нами там будут?
– Ну, прям точно вряд ли. Не пророк. Пока. А по мелочи несложно. Щас нас запрут на три месяца в учебке. Потом кто-то в сержантскую учебку отъедет, кто-то на границу, кто-то в тылу останется, сам знаешь, тыловики стране тоже нужны. А через два года стандартный дембель, милый дом и радостные девки. Вкурил?
– Ага.
Из полумрака на свет вырисовались две мысли: плохая и хорошая. Плохая, что могут запереть на два года в армии, хоть она и зовется тут по-другому, без друзей, без родителей, без Инны. Хорошая, что угораздило его всё-таки в армию, а не в какую-нибудь тюрьму или похуже.
