Второй взгляд

Датские ученые осведомились по телефону, не повлияло ли внезапное промерзание почвы на процессы, происходящие в атмосфере. Они желали также знать, не собирается ли компания «Редхук» отказаться от застройки этого участка, всецело предоставив его для научных исследований.

Несмотря на огромный багаж знаний, никто из ученых не смог объяснить природу чудес, происходящих в городе. Они даже не смогли понять, почему у всех приезжающих в Комтусук возникает неодолимое желание отведать банановых чипсов, засахаренных фиалок и домашнего пудинга. Подобное явление характерно для регионов с холодным климатом, утверждали теоретики, но это звучало не слишком убедительно.

Вернувшись в свои институты и академические городки, ученые мужи смахнули прилипшие цветочные лепестки с пробирок и образцов и быстро позабыли про все эти причуды природы. Им было хорошо известно то, в чем недавно убедились жители Комтусука: граница между сверхъестественным и обыденным в этом мире тонка и проницаема, а в среде, неблагоприятной для человека, могут процветать непознаваемые сущности.

В городской библиотеке Комтусука посетителей, к счастью, было немного – она попросту не вместила бы большого наплыва любителей чтения. Крошечные комнатки, буквально нанизанные одна на другую, как бусинки в ожерелье, подходили скорее для скромного ресторанчика, нежели для книгохранилища. Больше всего народу здесь бывало по четвергам с утра, когда сюда приводили десятка три дошкольников. Они предвкушали очередную сказку, растянувшись на животе прямо на полу в обеих комнатушках детского отдела. Библиотекарь читала им вслух, и ей приходилось расхаживать туда-сюда, чтобы ее могли видеть и слышать все малыши.

Книжные полки громоздились повсюду – на стенах, в углах, посреди комнат. Некоторые стеллажи можно было поворачивать в случае необходимости. Сотрудники библиотеки пускались на всяческие ухищрения, пытаясь разместить огромное количество книг в столь неподходящем пространстве. Дежурный библиотекарь (утром в субботу и воскресенье дежурила Шелби) был обязан знать систему десятичной классификации Дьюи, владеть различными программами компьютерного поиска и, разумеется, ориентироваться среди стеллажей, находя книги, вычисленные путем столь сложных изысканий. Но к счастью, бо́льшую часть рабочего времени Шелби могла заниматься, чем душе угодно. Больше всего ей нравилось смаковать слова.

Да, Шелби смаковала слова, как гурман смакует лакомое блюдо. Каждый слог она сначала долго катала на языке, а потом проглатывала, наслаждаясь его вкусом. Иногда она, сидя со словарем на коленях, читала его с такой напряженной сосредоточенностью, словно перед ней был захватывающий детектив. Griseous – крапчатый. Kloof – овраг. Nidicolous – выведенный в гнезде.

Шелби воображала, как в один прекрасный день Мередит Виейра пригласит ее в шоу «Кто хочет стать миллионером?». Или, может, позвонит какой-нибудь радиодиджей, готовый подарить целое состояние тому, кто знает значение редкого слова. «Pilose? – повторит она несколько растерянно, словно ее поставили в тупик, а потом промямлит, изображая неуверенность: – Покрытый мягкими волосами».

Шелби четыре года проучилась в колледже и еще два в магистратуре и была достаточно умна, чтобы понимать: слова служат ей для той же цели, для какой жители прибрежной полосы используют мешки с песком. С помощью слов она создавала буферную зону между собой и окружающим миром. Она знала также, что способна выучить все до единого слова в словаре, но это не поможет ей понять, почему ее жизнь сложилась так, а не иначе.

Она тревожилась за Итана. Она тревожилась за Росса. Она была так погружена в ежедневные заботы, что это не позволяло ей слишком переживать по поводу одного печального обстоятельства: в этом мире нет человека, который заботился бы о ней.

Библиотека пустовала. В эти дни даже постоянные посетители были слишком увлечены чудесами, происходящими в городе, и позабыли о книгах. Что до Шелби, ее беспокоила лишь необходимость постоянно сметать лепестки роз с библиотечного крыльца. Она не ломала себе голову над тем, не является ли все это предзнаменованием каких-либо грозных событий. Армагеддон, глобальное потепление, нашествие призраков – версии, с жаром обсуждаемые в городе, ничуть ее не волновали. Для женщины, вся жизнь которой являлась сплошным отступлением от нормы, дополнительная порция аномалии прошла практически незаметно.

Дверь заскрипела, и Шелби вскинула голову. В комнату вошел посетитель, которого она никогда прежде не видела. Мужчина в дорогом костюме – такой не найдешь ни в одном магазине в радиусе пятидесяти миль. Однако с этим господином было что-то не так. Галстук сбился на сторону, лицо почти такое же бледное, как у Итана. Незнакомец окинул взглядом стеллажи, заставленные справочниками и энциклопедиями:

– Это библиотека?

– Она самая. Могу я вам помочь?

Взгляд его заметался по комнате, как птица, но в конце концов остановился на Шелби.

– А вы что, действительно можете здесь что-нибудь найти?

«Одним движением волшебной палочки», – усмехнулась про себя Шелби.

– Постараюсь, – сказала она. – Какую именно книгу вы ищете?

– Меня интересуют индейские кладбища. Хочу узнать, бывали ли в прошлом случаи, когда участки, где находились захоронения, застраивались. И если бывали, к чему это приводило. Так сказать, законные прецеденты.

– О, наверное, вы представитель строительной компании, – заметила Шелби.

Она повела посетителя вглубь библиотеки, где между полками с книгами по кулинарии примостился аппарат для просмотра микрофильмированных документов.

– Примерно год назад подобный конфликт возник в Свантоне. Думаю, для начала вам стоит поискать связанные с ним материалы.

– А вы, случайно, не помните, как этот конфликт разрешился?

– Спорный участок приобрело государство.

– О, замечательно! Великолепно! – Он шумно выдохнул и опустился на стул. – На земле в Свантоне тоже лежало проклятие?

– Простите?

Несколько мгновений он молчал, явно разочарованный ее неосведомленностью.

– Эти индейцы, они ведь как в таких случаях действуют… вызывают духов умерших предков и с их помощью изгоняют из города тех, кто им неугоден.

Шелби молча прикусила кончик пальца.

– Все, что мы хотим, – построить на этом месте торговый центр. Господи помилуй, у меня есть документ с подписью владельца земельного участка! Все чисто и абсолютно законно. Компания уже затратила на этот проект больше пятидесяти тысяч долларов. Повторяю, мы не допустили ни малейших отступлений от закона. И в результате чертова земля промерзает по непонятным причинам. Ночью я слышу какие-то голоса, которые стонут и завывают. Все мои рабочие уволились. Господи, сегодня утром меня кто-то сильно толкнул в спину! Я обернулся, а сзади никого нет! – Мужчина в упор взглянул на Шелби. – Как по-вашему, я схожу с ума?

– Разумеется, нет, – пробормотала Шелби.

Посетитель провел рукой по лицу:

– Сам не знаю, зачем я сюда пришел. Вы вряд ли сумеете мне помочь.

– Не смогу, – покачала головой Шелби. – Но кажется, я знаю человека, который вам нужен.

Росс устроился в гостиной перед телевизором. Звук был приглушен, чтобы не разбудить Итана; к экрану подключена видеокамера. Росс просматривал кадры, которые успел заснять в карьере. То и дело он перематывал пленку обратно, останавливал и внимательно вглядывался в изображение. Но нет, мерцание в углу экрана оказалось всего лишь игрой света. Ничего паранормального.

Росс выключил телевизор, откинулся на спинку дивана и утомленно закрыл глаза:

– Пустая трата времени…

– Ну как все прошло? – Шелби, войдя в гостиную, бросила сумку на диван.

– Итан жив-здоров.

– Я о твоем свидании. Может, расскажешь наконец, кто она, твоя избранница? Или это государственная тайна?

– Ты ее не знаешь.

– Откуда такая уверенность? – Шелби опустилась на диван рядом с братом. – А камера тебе зачем понадобилась?

Росс неуклюже попытался сменить предмет разговора:

– А у тебя как дела на работе?

– Кажется, сегодня я нашла работенку для тебя.

– Спасибо, но не думаю, что из меня получится хороший библиотекарь. Я не большой знаток по части каталогов и всякого такого…

– Да кто тебе доверит библиотеку? Об этом даже подумать страшно…

– И куда же ты хочешь меня устроить?

Шелби уселась поудобнее, подогнув под себя ногу, и начала:

– Сегодня в библиотеку пришел человек по имени Род ван Влит. Он работает в строительной компании, которая приобрела тот самый участок рядом с Оттер-Крик-Пасс…

– Где-где?

– Это не имеет особого значения. Важно то, что он уверен: на этой земле хозяйничают призраки. – Шелби торжествующе улыбнулась. – Теперь ты догадался, где тебе предстоит работать?

Росс стиснул зубы, потом процедил:

– Слушай, если дело в деньгах, я говорил, что готов платить тебе за жилье и…

– Росс, прекрати пороть чушь! Я обещала, что познакомлю вас, потому что подумала: это дело тебя заинтересует. Я же вижу, как ты хандришь и киснешь. По целым неделям не выходишь из дому.

Росс встал, отключил видеокамеру от телевизора и упаковал ее в обшарпанную сумку.

– Прости, если разочаровал тебя, – пожал он плечами. – Я приехал сюда, чтобы пожить спокойно. Не думал, что это тебя раздражает.

– Пожить спокойно? Ты уверен, что приехал сюда именно пожить? – Шелби тоже поднялась и приблизилась к брату вплотную. – Мне иногда кажется, ты ищешь место, где можно спокойно умереть!

Несколько секунд Росс смотрел ей прямо в глаза:

– Шел… Однажды я уже пытался умереть, ты помнишь. После того, как умерла она.

Шелби крепко сжала запястья брата. Пальцы ее скользнули под рукава его свитера, нащупав старые шрамы.

– Еще бы не помнить… Я тогда отправилась к тебе – спросить, не хочешь ли ты супа. И нашла тебя, истекающего кровью в ванне…

– Зря ты мне помешала, – проронил Росс, мягко высвобождая свои руки.

– Пошел к черту! – На глазах Шелби заблестели слезы. – Мне надоело за тебя переживать. Когда ты уходишь в ванную, я боюсь, что ты наглотаешься там таблеток. Если ты едешь куда-то на машине, я сразу думаю, что ты врежешься в дерево. Тебе не приходило в голову, что ты не единственный на этой земле, кто потерял любимого человека? Эйми больше нет. Но ты-то жив – и надо с этим считаться.

Взгляд Росса точно остекленел.

– Через несколько лет, когда Итана уже не будет, ты сможешь продолжать жить? Уверена?

Легкий шум заставил их резко обернуться. Но мальчик, который слышал каждое слово, успел убежать.

На нем была футболка с длинным рукавом, брюки и, разумеется, бейсболка. Но лицо и ладони оставались открытыми. Пока Итан добирался до карьера – это была самая высокая точка города, расположенная среди скал, которые едва не протыкали небо, – пальцы у него стали как сосиски, распухли, покраснели и налились болью.

Может, по пути его собьет грузовик. Может, он поджарится до хрустящей корочки и будет похож на того парня, что попал в Книгу рекордов Гиннесса. Если он умрет сейчас, это ничего не изменит. Все равно жить ему осталось всего несколько лет.

Свой родной город Итан изучал исключительно по картам и по Интернету. Конечно, по ночам он выходил из дому, но при дневном свете все выглядит иначе. Мальчик с удивлением смотрел на сплошной поток машин, на прохожих, спешащих по тротуару. Обычно Комтусук был гораздо многолюднее, но Итан этого не знал. Солнечный мир казался ему столь суматошным, что у него перехватывало дыхание.

Итан знал, что проживет недолго. Доктора, психологи и социальные работники помогли ему смириться с прогнозами относительно продолжительности жизни больных пигментной ксеродермой. Если повезет, он мог дожить до пятидесяти. Но вероятность, что он не дотянет и до пятнадцати, была достаточно велика. Все зависело от того, насколько сильно были поражены клетки его кожи, прежде чем ему поставили диагноз.

По убеждению Итана, смерть была одним из немногих обстоятельств, сближающих его с другими, нормальными людьми. В конце концов, сыграть в ящик предстоит каждому. Однако существовало одно важное различие. Для того чтобы оттянуть момент своей смерти, Итан должен был отказаться от жизни. По крайней мере, от той жизни, которую вели все остальные люди.

Карьер был уже совсем близко, осталось пройти пару кварталов. Отвесные скалы впереди становились все выше и выше. Но что Итан станет делать, когда доберется туда? Может быть, скинет рубашку, подставит тело лучам и будет жариться до тех пор, пока боль от ожогов не убьет его. Или растянется на спине и будет смотреть на солнце, пока оно не выжжет ему глаза.

У входа в карьер Итан резко остановился при виде знакомой обшарпанной машины. Рядом, опираясь на бампер и скрестив руки на груди, стоял дядя Росс собственной персоной.

– Как ты меня нашел? – растерянно пробормотал Итан.

– Долго ломать голову не пришлось. Я уже давно жду тебя здесь.

Росс бросил взгляд на распухшие пальцы и обожженное лицо племянника, но ничего не сказал. Молча протянул Итану одну из своих рубашек. Мальчик послушно надел ее, длинные рукава закрыли ладони. Росс, прищурившись, смотрел в небо.

– Я сразу сообразил: парень, которому надоело прятаться от солнца, отправится туда, где солнце светит особенно ярко, то есть на самое высокое место в городе. – Росс перевел взгляд на племянника. – Твоя мать сходит с ума.

– Где она?

– Дома. На тот случай, если ты решишь вернуться. – Росс распахнул дверцу перед пассажирским сиденьем. – Давай продолжим разговор в машине.

Поколебавшись секунду, Итан кивнул. Юркнул в машину, сдернул бейсболку, почесал голову.

– А ты и правда пытался покончить с собой?

– Правда, – кивнул Росс.

Итан почувствовал, как у него сжалось горло. Дядя Росс был одним из немногих мужчин, с которыми мальчику доводилось общаться, и, уж конечно, занимал в сердце племянника первое место. Еще бы, дяде Россу по плечу были самые рискованные трюки, вроде ледолазания и затяжных прыжков с парашютом. К тому же он охотился за призраками, и это тоже было круто. Мальчик отчаянно хотел быть похожим на дядю Росса, если только ему, Итану, посчастливится стать взрослым. У него в голове не укладывалось, как у человека, которым он так восхищался, могло возникнуть желание добровольно отказаться от жизни!

– Почему? – выдавил Итан.

Росс, не глядя на племянника, нажал кнопку и опустил стекло. Итан ощутил горький запах: вдоль дороги поблескивали полчища дурмана.

– Хотел оказаться по ту сторону бытия, – проронил Росс.

– Боже мой! – Шелби подбежала к машине и буквально выхватила из нее своего сына.

Росс наблюдал, как тревогу, плескавшуюся в ее глазах, смыла светлая волна радости. Угроза катастрофы миновала. Они побрели к дому. Шелби крепко прижимала к себе мальчика, и казалось, будто она и сын все еще составляют единое целое…

Росс вышел из машины. Слава богу, интуиция в очередной раз не подвела его и направила по верному пути! О том, что случилось бы, вернись он домой без племянника, страшно было даже подумать. Как и о том, что произошло бы с Итаном, оставайся он на солнце слишком долго.

Подойдя к дому, Росс увидел, что рядом с сестрой у дверей стоит незнакомый мужчина.

– Познакомься, это Род ван Влит, – представила незнакомца Шелби, и по ее тону Росс понял, что она полна решимости настоять на своем. – Он приехал поговорить с тобой.

Росс метнул на сестру мрачный взгляд, выразив в нем все недовольство, на которое был способен в нынешних обстоятельствах.

Род ван Влит был ниже Росса, начинал лысеть, и его голова удручающе напоминала земляной орех. На госте был элегантный костюм, рубашка в тонкую полоску и безупречный галстук.

– Мистер Уэйкман, – начал он с неуверенной улыбкой, – я слышал, вы крупный специалист по части призраков.