Цент сурово нахмурился – судя по всему, эта версия и у него была в приоритете.
– Это они, – панически забормотал Владик, округлив глаза и нервно обхватив руками свое худосочное тельце. – Я это знаю. Чувствую.
– Ты еще в штаны за столом навали, экстрасенс прыщавый, – фыркнул Цент, с отвращением глядя на ввергнутого в ужас спутника. – Чувствует он. Еще ничего неизвестно, вот и нечего себя попусту накручивать. А даже если ты и прав, и тут действительно орудует какой-то бог, тем более надо это выяснить и беспредел пресечь. Я этот мир со всяким ископаемым отстоем делить не хочу. Тоже мне, боги. Я понимаю, наш, русский Иисус. Вот это отличный бог. Что ни делай, он ни во что не вмешивается. Не забывай только на храм жертвовать, ну и крестик, там, на шею надень, три иконки на торпеду прилепи. Одухотворись, одним словом. А эти, блин, повылезали из своих могил, и давай гадить, будто после тысячелетнего запора. Не надо нам таких активных богов. Отыщем их, и чисто конкретно завалим.
Владик не стал говорить суровому князю, что в бою с богом у них нет никаких шансов. Цент, конечно, был уверен, что это не так, все же двух божеств на свой счет он записал. Но в том-то и дело, что тех богов удалось победить лишь благодаря невероятному везению. Кощей был еще слишком слаб после пробуждения, а второму богу Цент даже пробудиться не дал. Но что они смогут противопоставить всемогущему существу, вошедшему в полную силу? Возможно, его и удастся убить волшебным топором, в чем лично Владик крепко сомневался, но было бы верхом наивности думать, что бог просто возьмет и подставится под секиру.
– Прежде, чем впадать в панику, нужно выяснить, с чем мы имеем дело, – постановил Цент, небрежным жестом приказывая слуге убирать со стола. – А для этого было бы не худо опросить свидетелей. Ты хотел знать, в чем заключается наш план? Отвечаю тебе: наш план заключается в том, чтобы найти людей. Начнем с этого. Авось они что-нибудь расскажут.
– А если не расскажут?
– А если они не расскажут, – свирепо прорычал злобный князь, – я буду их бить до тех пор, пока не вытрясу из них все – правду, дерьмо, душу…. Все!
– Но ведь они действительно могут ничего не знать, – предположил Владик. – Нельзя же истязать невинных.
– Да можно, – отмахнулся Цент. – Я сто раз так делал.
Владик смиренно уронил голову, и понес еду в багажник. Сколько Цента ни корми, он все равно людоед. Спит и видит, как бы кого схватить и умучить. И, ладно бы, за дело, или в силу возникшей необходимости. Нет же, он исключительно ради удовольствия, себе в радость. Хочется ему расправы учинять, и все тут.
– Поймаем людей, свяжем их, сунем в багажник, – вслух отдался мечтаниям князь, – отвезем в тихое местечко. Предпочитаю пытать на лоне природы, на берегу лесного озерца, среди березок. Свежий воздух, костерок, истошные крики невыносимой боли – бывает ли что-то лучше этого?
Владик хотел сказать, что бывает, и немало, но тут и он сам и князь-садист услышали звуки, которые без труда опознали как выстрелы. Те, судя по всему, доносились из городка, который лежал прямо по курсу.
Вначале били одиночными, затем пошли лупить очередями и в несколько стволов. Цент отбросил сигарету и вышел на дорогу, внимательно прислушиваясь к звукам боя. Владик, трусливо вздрагивая, терся рядом с ним.
– Там люди, – сказал он тихо. – Живые.
– Да, – согласился Цент. – И тупые.
– Почему?
– Потому что сунулись в город. Были бы умные, объехали бы его большим кругом.
Владик посмотрел на князя и спросил:
– Что мы будем делать?
Цент нехотя произнес:
– В иной ситуации я бы не делал ничего. Но, как уже сказал, нам нужно потрещать с местными. Придется вмешаться и спасти хотя бы одного. Лучше, конечно, двух или трех. Пытать нужно коллективно, так эффективность выше.
Цент подошел к автомобилю, вытащил из багажника автомат и протянул его Владику.
– Держи, очкарик, – сказал он. – Ты уже большой ребенок. Пора тебе становиться мужчиной.
Следом за автоматом он вручил побледневшему Владику четыре пустых рожка к нему, а так же выдал коробку, набитую патронами.
– Заряжай, – приказал Цент, извлекая из багажника свой любимый дробовик. – Там будет некогда.
Владик трясущимися руками стал вставлять патроны в рожки. Он догадался, что задумал дикий князь. Тот планировал ехать в город. В город, откуда неслась несмолкаемая стрельба. Судя по всему, живые люди вели там бой с мертвецами.
Цент зарядил дробовик, рассовал патроны по карманам, затем вытащил из багажника деревянный ящик и осторожно снял с него крышку. Внутри оказались гранаты, штук, примерно, двадцать, проложенные пучками сухой травы. Когда Владик увидел, какой смертоносный груз они все время возили с собой, то едва не намочил порох.
Гранаты Цент забрал в салон, туда же взял дробовик и пару пистолетов. Владик хотел сесть вперед, но князь повелел ему разместиться сзади.
– Спереди ты мне мешаться будешь, – объяснил он. – Я в бою горяч, своих от чужих не отличаю. Могу пристрелить ненароком. Да и тебе сзади вольготней. Ну, погнали, пока тех дураков всех не загрызли. Готов геройствовать?
Вот чего-чего, а готовности к геройствам Владик не чувствовал. Вновь навалилась тоска по простой и безопасной крестьянской жизни, но автомобиль уже сорвался с места и понесся по дороге, вперед, навстречу битве.
Город начался внезапно с ряда трехэтажных домов, протянувшихся вдоль трассы. Владик увидел ветхую автобусную остановку, несколько брошенных автомобилей, и поворот, ведущий вглубь поселка. Стрельба неслась оттуда. Похоже, били минимум из трех стволов.
– Приготовься, – сухим тоном скомандовал Цент, сворачивая с трассы.
Владик потной трясущейся ладонью вцепился в цевье автомата. Ох, отвык он от этого за полтора-то года, основательно отвык. Уже забыл, какой это невыносимый ужас – прущая на тебя толпа зомби.
Долго искать источник стрельбы не пришлось. Поселок был невелик, и состоял из десятка трехэтажных домов, да обширной частной застройки. Как и во всех подобных городках, сердцем поселка был магазин. Его-то Цент с Владиком вскоре и увидели. И его, и все остальное.
– Боже! – простонал программист, едва не выронив автомат из рук.
Сотни мертвецов яростно осаждали здание магазинчика. Осаждали упорно, целеустремленно и весьма проворно. За два минувших года зомби заметно изменились, и уже не были теми медлительными и вялыми существами, что бродили по улицам сразу после конца света. Ныне эти твари могли и бегать, и прыгать, и, что особенно пугало, действовать слаженно. Вот и здесь они проявили завидный коллективизм. Мертвецы, прижатые к стенам магазина, не копошились, но стояли смирно, позволяя идущим следом лезть по себе наверх. Поскольку магазинчик был невысокий, достигнуть крыши таким манером было не слишком трудно. И зомби давно забрались бы на нее, если бы им не мешали.
На крыше были люди. Несколько. Сколько именно – Цент не разглядел. Они безостановочно метались туда-сюда, ведя огонь по мертвецам, что пытались добраться до них. Один из людей, крупный широкоплечий мужик, орудовал ломом, и небезуспешно. Бил умело, экономно, не растрачивая силы попусту, но в какой-то момент увлекся и потерял бдительность. Сшиб с крыши одного мертвеца, но не заметил второго, что набросился на него и впился зубами в горло. Товарищи, конечно, подоспели и пристрелили зомби, но было поздно.
– Как же их много! – простонал Владик, у которого от зловещего рычания чудовищ прихватило живот.
– Угораздило же этих идиотов! – проворчал Цент. Он прекрасно видел, что людям на крыше магазина жить осталось считанные минуты. Мертвецы вот-вот хлынут всей массой, и тогда всем крышка.
– Что мы будем делать? – спросил Владик, очень надеясь, что Цент решит плюнуть на людей и поехать дальше своей дорогой. Но князь поступил иначе.
– То, зачем явились, – резко ответил он, открыв дверь автомобиля и схватив из ящика четыре гранаты.
Тем временем, дела у людей на крыше магазина стали совсем плохи. Зомби начали забираться к ним быстрее, чем их успевали сбрасывать вниз. Вот еще один защитник упал, разразившись страшным криком, от которого у Владика расплескалась отвага. На него навалились сразу два мертвеца, но в этот раз никто из товарищей не пришел к нему на помощь. Тем и самим хватало работы.
Понимая, что еще немного, и все обитатели крыши пойдут на корм, Цент зычным голосом привлек к себе внимание тухлой братии.
– Эй, несвежие! – гаркнул он.
Его услышали. Зомби прекратили яростно лезть на магазин, и повернулись в сторону новой порции еды. Ожидали, видимо, что Цент еще что-нибудь скажет, но тот предпочел предоставить слово своим осколочным друзьям.
Гранаты, одна за другой, полетели в густую толпу нежити. Не успели мертвецы опомниться, как загремели взрывы. В воздух взвились куски тухлого мяса и брызги гноя, а Цент уже запрыгнул в машину и повернул ключ зажигания.
– Сейчас за нами побегут, – радостно сказал он бледному Владику. – Они побегут, а ты в них стреляй, не жалея патронов.
Впрочем, недолго князю довелось радоваться. Надежный и дорогой автомобиль, сама крутость в металле, вдруг отказался заводиться. Цент дернул ключ зажигания раз, дернул два, после чего, матерясь, бросился наружу. Оставаться в автомобиле не имело смысла, на него уже неслась огромная орда мертвецов.
Увидев их, Владик пронзительно завизжал, и открыл огонь из автомата. И только когда осколки стекла полетели в него, раня кожу на лице, сообразил, что забыл опустить окно. Цент уже убегал прочь, и программист понял, что нужно не засиживаться, а следовать примеру повелителя. Он бросил оружие, вывалился из салона, и тут же едва не стал жертвой зомби.
Мертвецы наваливались со всех сторон, обегали автомобиль, иные, самые нетерпеливые, лезли прямо через него. К Владику потянулись руки загребущие и зубы гниющие, в нос шибанула волна тошнотворного смрада. Визжа от ужаса, программист чудом увернулся от смертельных объятий и бросился бежать следом за князем. Тот вприпрыжку несся к ближайшему трехэтажному дому, явно нацеливаясь скрыться в подъезде. Это вначале не показалось Владику умным, поскольку было бы ошибкой добровольно запирать себя в замкнутом пространстве, но, обернувшись, он понял, что правитель Цитадели отнюдь не глуп. Это раньше, два года назад, от медлительных и вялых мертвецов можно было убежать. Но от нынешних проворных зомби не больно-то побегаешь. Владик несся, как на крыльях, и, тем не менее, орда нежити все равно наступала ему на пятки.
