Драконье наследство

– Во сколько автобус? – сонно спросила Дельфина у подруги.

– Через пятнадцать минут, дорогая!

За это ничтожно малое время нужно было превратить себя из засохшей мумии в более-менее приемлемого археолога. Дельфина бросилась чистить зубы и переодеваться – благо, рюкзак подготовила ещё с вечера. В нём лежала пара злаковых батончиков, термос с водой, широкополая шляпа, крем от загара и влажные салфетки. Вряд ли, конечно, последние справятся со всей грязью, которая пристанет за день – но это лучше, чем ничего.

Бросив взгляд на Егора, Дельфина заметила, что тот никак не может выбрать, какой из перстней-печаток надеть, а какой – взять с собой. Сразу видно, что археология ему не близка. Девушка осуждающе покачала головой.

– Чего ты? – возмутился Егор, – Лучше бы выбрать помогла!

– Никакой не бери. Ты все пальцы лопатой сотрёшь, а украшения поцарапаешь или потеряешь.

Парень прищурился.

– Я надену оба. Вижу же, что специально говоришь. Хочешь, чтобы я стал менее стильным, и тебе было проще меня игнорировать. Не выйдет!

– Хоть крестик от серьги отцепи. Тут народ не самый толерантный, сам знаешь.

Перед глазами пронеслись искорёженные высотки с торчащими арматурами. Егор задумался. Зачем она про это вспомнила? Беспокоится? Или проверяет, боится ли он?

– Думаешь, я ливанцев испугаюсь? – нарочито небрежно ответил он и заправил кудри за ухо, чтобы открыть серёжку, – Ни за что. Я смелый. За мной будешь, как за каменной стеной.

Ничего не ответив, Дельфина вернулась к своему рюкзаку. А Лена, тем временем, принялась уговаривать Стаса помочь ей с сумкой.

– С чего я должен её тащить? – не унимался парень.

– Потому что ты самый сильный! – притворно ворковала она, – Тебе же это совсем легко! Вон какие мускулы!

– Я же уже тысячу раз говорил: я не поведусь на твои эти… женские приёмчики! У тебя у самой силищи как у рабочего муравья!

– Ой, да что ты? С чего бы это я, девушка, должна трудиться как рабочий муравей?

– Если ты не знала – а я в этом более чем уверен – все рабочие муравьи являются самками. У самцов слишком короткий период жизни, и всё, что они успевают – это попытаться продолжить свой род перед тем, как умрут. Впрочем, муравьихи ещё даже не самые сильные. Вот навозные жуки…

– Иди к чёрту!

Перепалка вновь разделила коллектив на две половины: женскую и мужскую. Так попарно они и отправились к автобусу, стараясь не обращать внимания друг на друга. На площадке у входа в гостиницу уже толпились и другие студенты, приехавшие проходить археологическую практику. Скоро с улицы, чихнув выхлопом, завернул красный автобус с внушительного размера шинами и высоко поднятым брюхом. Он с шипящим вздохом распахнул свои двери. Заняв свои места, все тронулись в путь.

Дорога предстояла долгая – нужно было добраться до долины Бекаа, лежащей между двумя живописными горными хребтами. Вершины их искрились снегом, а у подножий бурно цвела зелень – по крайней мере, такие картинки показывал интернет. На деле же полюбоваться красотами не получилось. Как только автобус выехал из Бейрута, асфальтированная дорога закончилась, потянулись узкие каменистые серпантины. Заснуть и добавить ещё часок к своему отдыху тоже не вышло: трясло на каждом камне, а в окно выглядывать и вовсе было страшно – от вихляющихся колёс до обрыва оставались считанные сантиметры. К тому же водитель включил на всю громкость какой-то концерт барабанной музыки. Чётки на зеркале подпрыгивали в такт ударам инструмента, а плечи ливанца дёргались под музыку, но руль из рук он, к счастью, не выпускал.

Парни стоически переносили все обстоятельства, не показывая тревоги, а девушки решили отвлечься разговорами. Дельфина рассказала подруге о своём странном сне и спросила, не помнит ли она, что такое Гевал.

– Нет, прости, Гевал не помню… Но вот эта ткань из которой у тебя было платье, по описанию – один в один виссон!

– Виссон? Ты уверена?

– Ну, в моде я разбираюсь. Даже в древней.

– И что ты ещё знаешь про этот виссон?

– Что он очень дорогой. В нём только самые знатные особы ходили: фараоны там, центурионы. И мумии в них заворачивали… А платье случайно не пурпурное было?

– Пурпурное! Как ты угадала?

– Это самое драгоценное сочетание! Чтобы сделать такой краситель, нужно было наловить тысячи моллюсков, или что-то около того! Короче, это просто мастхэв третьего века от Рождества Христова! А у тебя во сне губа не дура, я посмотрю! И куда это ты в таком наряде собиралась?

– Кажется, на свадьбу.

– На свадьбу? Такой сон, говорят, к жениху… – Лена завистливо сощурилась.

– Я в это не верю.

– Мне вот никогда такое не снилось. И жениха нет…

– Ничего, купишь туфли подешевле, и всё образуется, – улыбнулась Дель.

– Ой, достали все меня уже с этими туфлями. Я попробую поспать. Нужно восполнять потраченные часы, чтобы сохранить здоровый цвет лица.

Лена картинно прикрыла глаза, сделавшись похожей на Спящую красавицу. И, хотя цвет её лица и так уже был как у девушек с обложек глянцевых журналов, Дель решила не будить подругу. Она стала смотреть в окно, но теперь не под колёса, а вдаль. Там уже виднелась долина, окружённая горами со срезанными верхушками. Между ними лежал утренний туман, из которого то и дело выныривали, как драконьи спины, густые кроны деревьев или снежные пики. Автобус спускался по серпантину, и в один момент занырнул вглубь этого молочно-серого облака, скрывшись от восходящего солнца.

Сразу стало как-то мрачно. Водитель снизил скорость, видимость резко ухудшилась. Теперь они практически крались по горе, словно прячась от чего-то ужасного. Автобус задрожал, как будто охваченный страхом. Туман был настолько густым, что все видели, как он двигается. Бело-серые потоки вихрились, разрезаемые лобовым стеклом, и обтекали автобус волнами, словно змеи. Противотуманные фары не могли прогнать их, и те обвивались вокруг двух лучей света, старательно пряча их под своими полупрозрачными телами.

Дельфине стало как-то не по себе, совсем как в доме у слепой гадалки. Она съёжилась, вжалась в сидение, стараясь не смотреть сквозь стекло. «Бейрут не хочет принимать тебя», – так ведь сказала та странная женщина? События прошедших дней крутились в памяти Дельфины, совсем как туманы за стеклом. Она вспомнила, что как только их самолёт преодолел границу Ливана, сразу попал в зону турбулентности – даже стюардессы в панике бегали по салону, пытаясь догнать сбежавший столик на колёсах. Трясло весь оставшийся путь, но пилоты чудом смогли обуздать летающую машину. Посадка, конечно, тоже была жёсткой – самолёт с высоты нескольких метров плюхнулся на шасси, чудом их не сломав и не процарапав стальное брюхо о взлётно-посадочную полосу.

Нет, глупости. Это просто абстрактное предсказание, под которое мозг сам пытается подгонять уже произошедшие события. Самолёт, проблемы с такси, сломавшийся кондиционер, отвратительный кофе, обморок… Чересчур их много, этих событий.

Автобус резко накренило куда-то влево, водитель выкрутил руль и вдавил в пол педаль газа. Послышались звуки пробуксовки, стук камней, летящих из-под колёс. Запахло жжёной резиной. Все спящие археологи проснулись, вцепились в подлокотники, кто-то вскрикивал от испуга.

“Right side! On the right side! All of you!”2 – прокричал водитель.

Все вдруг разом поняли, что одно из задних колёс провалилось вниз и теперь тянуло за собой в пропасть весь автобус. Дельфина сидела на правой половине, и всё, что ей оставалось – это лишь прижаться из всей силы к холодному запотевшему стеклу. Лена обхватила её руками, остальные тоже перебежали к ним, стараясь быть как можно дальше от пропасти. Дельфину прижали к стеклу так, что она не могла и головы повернуть. Автобус уже не ехал, а только яростно буксовал, но волны тумана всё равно плыли вдоль стёкол. На миг Дельфине показалось, что они не бесконечны, а тянутся за чем-то, как туловище за головой. Эта голова с несколькими шипами на носу и на лбу, выпускала струи тумана из ноздрей, а в глазах крутились чёрные вихри.

«Пожалуйста, нет, – прошептала она про себя, даже не зная, к кому обращается, – Если ты хочешь прогнать меня, не нужно убивать остальных. Они ведь ни в чём не виноваты!..».

Миг – и колесо обрело твёрдую опору, автобус резко дёрнулся вперёд, раскидав сгрудившихся студентов в разные стороны. Наваждение за окном тоже исчезло.

“All right, all right! Take your seats, guys”3 – водитель выдохнул, вытирая пот со лба. Все осторожно расселись.

Остальная часть пути прошла без приключений. Туман стал развеиваться, и, когда автобус достиг места раскопок, в долине было светло и приятно. Воспоминания о недавнем происшествии забывались легко, будто были лишь нелепым утренним сновидением.

Уставшие в дороге студенты с радостью выпрыгнули из автобуса, чтобы размяться. Вокруг была ровная площадка, покрытая песком. Справа и слева виднелись горы, слабый ветерок приносил запах моря. Посреди этого скромного пейзажа стоял большой шатёр, напоминающий те, что ставили в походах турецкие султаны.

– О, похоже, там руководитель раскопок, – послышались голоса, – Вы тоже слышали, что он сумасшедший старик?

И, словно подтверждая все бестактно срифмованные поговорки, из шатра показался человек. Это был статный мужчина, на вид лет тридцати пяти. Только его пепельные волосы могли говорить о пережитом. Увидев его, Лена в одно мгновение загорелась, как лампочка: шёлковая рубашка с длинным рукавом, блестящие брюки из того же материала, золотые часы, инкрустированные бриллиантами, и перстни с драгоценными камнями, – всё говорило о его богатстве. Девушка тут же выбежала вперёд, взъерошила волосы и прогнулась в талии – студенты едва не изошли слюной, глядя на это зрелище, хоть и не предназначавшееся им. Даже девушки не могли оторвать от неё взгляда – настолько она была соблазнительна и прекрасна. Но руководитель раскопок прошёл мимо Лены, даже не задержав взгляда. Красавица осталась стоять в совершенной растерянности.

Небрежным жестом мужчина отпустил автобус и скрестил руки на груди, придирчиво и слегка недовольно оглядывая толпу приехавших студентов. Он скользил взглядом по их фигурам и вещам, не задерживаясь ни на ком. Но, когда дошёл до Дельфины, почему-то остановился и взглянул ей прямо в глаза.

На девушку словно вылили ведро ледяной воды. Она не ожидала такого и испугалась, что сделала что-то не так. Светлые карие глаза руководителя раскопок сверкали, как янтарь в солнечных лучах, и казались ещё одним драгоценным камнем в его дорогом образе. Один такой взгляд, по ощущениям, стоил как кольцо с бриллиантом – а Дельфине совершенно нечем было расплачиваться. Казалось, мужчина хочет что-то сказать – но спустя несколько секунд он всё-таки отвёл взгляд. Девушка с облегчением выдохнула.

– Вы все опоздали, – сурово сказал руководитель, и голос его звучал как меч, скользящий внутри ножен, – Я лишаю вас арбузного перерыва. И алкоголь я не жалую, поэтому перерыва на пиво тоже не будет. Если пропустите хоть одну песчинку – отправитесь домой без вознаграждения. Всем понятно?

Студенты молчали, потупив головы. Перерывы на пиво и арбузы – самые прекрасные вещи в работе археологов. Можно сказать, именно за ними многие и приехали в Ливан. Сложно было поверить в то, что придётся работать почти без продыху – студенты всё ещё надеялись, что руководитель шутит. Возразить что-то боялись – мужчина выглядел не только богатым, но и опасным, готовым перешагнуть любые границы.

– Вот и отлично, – заключил он, – Надеюсь, вы останетесь… останетесь такими же… понятливыми…

Он вдруг закашлялся. Это явно не был обычный кашель: приступ заставил его буквально согнуться напополам, руководитель едва не упал на колени. Он отвернулся от толпы, тяжело дыша, усилием выровнял дыхание и быстро зашагал в направлении своего шатра. Ещё секунда – и он скрылся за пологами алой бархатной ткани.

– Это что было вообще? – раздосадованно прошептала Лена.

– Он просто псих! – согласился Егор, – Разве можно заставлять нас пахать без перерывов? Мы ему что, рабы что ли?

– Да я не об этом! Как он мог пройти мимо меня? Как будто я пустое место!

– Это странно, – поддержал беседу Стас, – Может, он это… ну, не по девочкам?

– Глупости! – авторитетно заверила Лена, – Я точно вижу, что с этим у него всё в порядке! Но в чём-то определённо подвох. Я обязана это узнать это первой, как можно скорее!

– Да, только сначала надо бы поработать. Вы же слышали? – спокойно образумила всех Дельфина, уже уставшая от постоянных разговоров на повышенных тонах, – Давайте, разобьём тут всё на квадраты.

Четвёрка друзей принялась за дело первой – остальные ещё не пришли в себя после обращения руководителя. Условия, о которых предупреждали, оказались даже хуже сплетен.

– Между прочим, он вовсе не такой уж и старик, как говорили, – задумчиво прошептала Дельфина, углубляя в песок связанные ниткой колышки.

– Да ладно! – удивилась подруга, – Он же выглядит как папик, готовый вот-вот оставить наследство! И кашлял, как туберкулёзник! Ему явно недолго осталось! Ты его голову седую вообще видела? Или ты не туда смотрела, а, дорогая? Признавайся!

– Я видела его голову, – осуждающе ответила Дель, – Но дело ведь не в цвете волос. Их и покрасить можно. Взгляд у него совсем не стариковский, не потухший. Только уставший, но неистово жаждущий жить…

– И когда же ты успела всё это рассмотреть? – Лена как бы невзначай повернула колышек остриём в сторону подруги, – Шучу. Можешь делать всё, что угодно. Как бы то ни было, я всегда вне конкуренции.

Пока девушки мило беседовали, делая разметку, парни выбирали, кто за какой инструмент будет отвечать. В ряд были выставлены кайло, штык, заступ и совок. Егору не нравился ни один из вариантов.

– Что-то делать тебе всё равно придётся, – убеждал его Егор.

– Я мог бы и разметку делать. Это лучше, чем возиться в грязи, как свинья.

– Разметка – это для девчонок. Мы будем выполнять работу потяжелее. Или предлагаешь Дельфине кайло дать?

– Нет, – он цыкнул, – Ладно, давай вот этот, что ли.

Егор взял совок, слегка согнутый под углом. Наряженный в стильные вещи, с надетыми на все пальцы перстнями он смотрелся как эскортница со шваброй. Парни сзади засмеялись.

– Эй, придурки! – обернулся Егор, – Чего смешного? Замолчите! Быстро!

В него полетел комок песка – обычная шалость среди археологов. Но толстовки известных брендов никогда не терпели к себе такого отношения. Егор резко приблизился, сократив расстояние до бросавшего за пару шагов, и приставил к его шее рукоять, словно на ней был не совок, а острие копья.

– Ещё звук, и сам ископаемым станешь, понял?

– Ладно, ладно, ты чего? На раскопках никогда не был?

Шумно выдохнув, Егор оставил несчастного и вернулся к Стасу. Тот потёр лоб и покачал головой.

– Так тебе точно не будет работать проще.

– А что я должен был делать? Как мне заставить их себя уважать?

– Ты же сам слышал – нам отменили пиво и арбузы. А у тебя денег, вроде, достаточно, – вот и закажи нам всем угощение для перерыва. Сразу увидишь, как отношение изменится.

Егор задумался.

– Точно, – парень достал телефон, и большой палец забегал по сенсорному экрану, – А ты соображаешь, Стасян!

– Ну так, а то! Обращайся!

Первыми приехали арбузы. К этому времени как раз была завершена разметка, и все в предвкушении сгрудились вокруг маленького столика, на котором Егор устроил импровизированную раздачу. Парень с серьёзным видом постучал по полосатым бочкам, выбрал самый спелый арбуз и вырезал большой кусочек из его середины. Его он гордо, на глазах у всех вручил Дельфине.

– Ты хорошо поработала, моя красавица.

– С ума сошёл? – ответила девушка, отодвигая угощение, – Давай, дели на всех поровну.

– И не подумаю. Мои арбузы – как хочу, так и делю.

– Если вы всё равно не собираетесь уступать друг другу, – встряла в разговор Лена, – давайте этот чудесный кусок мне. Пойду, угощу нашего старичка сладеньким.

Она облизнула губы, явно рассчитывая на что-то ещё, кроме сочного десерта. Не успел Егор опомниться, как девушка уже бежала с тарелкой к шатру, счастливо виляя бёдрами. Лишившись козыря, парень сразу же потерял интерес к арбузам и передал нож Стасу. Тот со знанием дела стал нарезать пропорциональные куски. Студенты выстроились в очередь вокруг стола. Они уже гораздо больше походили на археологов: лица слегка запачканы, рубашки расстёгнуты, а головы покрыты всем, что попалось под руку. Дельфина встала в очередь вместе со всеми. Но не успела она и подойти к столу, как Лена выбежала из шатра, вся раскрасневшаяся и взбешённая. Студенты ухмыльнулись.

– Что случилось? – спросила Дель, отводя подругу в сторону.

– Я просто… а он… псих!

Эмоции не позволяли Лене складывать слова в предложения, но её подруга уже догадалась, что произошло: в растрёпанных волосах красавицы висели кусочки арбуза. Дельфина принялась доставать их, попутно утешая её. Ничего не помогло – в итоге Лена всё-таки расплакалась.

– Да пошёл он! – жаловалась она сквозь слёзы, – Никто в меня отродясь ничем не кидал! Я что, всю эту красоту ради этого поддерживаю?

– Правильно, – соглашалась Дельфина, отряхивая расчёску от сладких кусочков, чтобы вновь запустить её в волосы, – Он же не один такой богатый. Найдёшь себе другого, доброго.

– В тысячу раз добрее! И в тысячу раз богаче!

– Даже не сомневаюсь!

Наконец, инцидент был исчерпан, а арбузы закончились. Ни Егор, ни Дель с Леной не съели ни кусочка. Зато Стас оторвался по полной, забрав себе все остатки, которые поровну уже не делились, и теперь поглаживал надувшееся пузо, как беременная на восьмом месяце. Лена поморщилась, увидев его довольное лицо. Парень не обратил на это никакого внимания и без всякого стеснения выудил из её причёски пропущенный Дельфиной кусочек и положил его себе в рот.

– Фу, Стас!

– Чего фу-то? Ты волосы моешь чаще, чем я – руки.

– Отличный повод задуматься, да? – парировала Лена.

– О чём? – не понял Стас.

Лена уточнять не стала. Все вернулись к работе. Следующим этапом нужно было сделать раскоп – углубить получившиеся квадраты и разравнять стенки заступом, чтобы хорошо были видны все слои. Этим занялась мужская часть экспедиции. Девушки же грузили землю на тачки, отвозили в сторону и пару раз проходились по каждой кучке металлоискателем на случай, если где-то внутри окажется важная находка. Пока ничего, кроме обронённых туристами монет и металлических частей зажигалок не обнаруживалось, но и надежд особых не было. Самое интересное обычно поджидает глубже.

Подготовка раскопа затянулась. Из-за плотного и неподатливого грунта одним штыком обойтись не получилось и пришлось подключать тех, кто отвечал за кайло. Парни раскраснелись, мышцы на их руках надулись от прилива крови, на краях ям образовались кучки пропитанных потом повязок. Миновал обед – пока солнце стояло в зените, все прятались в тени автобуса, привезшего сытные бургеры с лимонадом – и все вернулись к работе. Только под конец дня, когда спала жара, подоспело заказанное Егором пиво. Неприметный холодный ящик притянул к себе заинтересованные взгляды ещё сильнее, чем арбузы.

– Пиво тоже старичку понесёшь? – поинтересовался у Лены Стас.

– Обойдётся, – обиженно буркнула она.

– И правильно. Ты лучше на простых парней посмотри, которые рядом.

– Простые меня не интересуют. Интересуют богатые.

– Почему?

– Потому что от них хоть какая-то польза… Ой, тебе не понять, – Лена махнула рукой и потянулась за холодной баночкой.

Взять, однако, она ничего не успела. Вся группа как-то притихла, и Лена повернула голову, чтобы определить причину внезапного падения энтузиазма. Она была веской: у раскопа стоял седой руководитель, и повторное нарушение правил ему явно не нравилось. Дельфине даже показалось, что от него шёл пар – настолько он был зол. Янтарные глаза светились от ярости в подбиравшихся вечерних сумерках.

– Что я говорил насчёт алкоголя?

Сталь голоса теперь резала не ножны, а души слушателей. Половина группы вжалась в плечи, остальные только стояли, потупившись. Никто не отвечал.

– Кто заказал пиво?

Все молчали. Четвёрка мысленно порадовалась за группу: сразу чувствуется, что студенты умеют ценить доброту и быть благодарными. Ни один из них даже не посмотрел в сторону Егора. И это обстоятельство как будто понравилось даже руководителю.

– Хорошо, – его голос чуть смягчился, – А кто хочет двойное вознаграждение за сегодня?

Один парень нерешительно поднял голову. Все испуганно уставились на него. Нужно быть смелым, чтобы согласиться на предложение, в котором явно есть какой-то подвох. Или совсем отчаянно нуждаться в деньгах. Сейчас было, судя по всему, второе – поднявший голову студент стоял в мешковатой одежде, явно с плеча брата или отца, а волосы его так долго не были стрижены, что уже собирались в длинный хвост, перехваченный канцелярской резинкой.

– М-м-м, великолепно, – процедил мужчина, – Как тебя зовут?

– И-игорь, – зазаикался тот.

– Игорь… Хорошо, Игорь. Я заплачу тебе вдвое больше. А теперь возьми этот ящик и подними над головой.

Парень повиновался. Его худые ручки с трудом удерживали ящик, но Игорь напрягал все силы, чтобы его не уронить. Он впился взглядом в руководителя, ожидая дальнейших указаний, но их не последовало. Мужчина просто стоял и смотрел на парня, ожидая очевидного итога его заведомо проигрышной борьбы. Руки у студента дрожали. Синие вены, и так торчащие сквозь кожу, надулись и выступили ещё сильнее. Лицо покраснело, на лбу выступила испарина.

Руководитель раскопок не испытывал от этого зрелища удовольствия. Это был явно воспитательный момент – тяжёлый, но необходимый. Современные студенты не отличаются прилежностью – дай им волю, и они будут без зазрения совести спать на парах. Только авторитет преподавателя обычно и может пробудить их стремление к знаниям.

Игорь был уже на последнем издыхании – вместе с каждым выдохом из его груди вырывались стоны. Послышался звон – это руки задрожали так сильно, что бутылки стали ходить ходуном.

– Хватит! Перестаньте! – вдруг вырвалось у Дельфины, – Вы же видите, что ему тяжело!

Мужчина посмотрел на неё – строго и удивлённо. Он уже открыл было рот, чтобы что-то сказать парню, как тот не выдержал – ящик упал, послышался звук битого стекла, пиво потекло на песок. Руководитель раскопок едва заметно поднял бровь, закатил глаза, разочарованно развернулся и удалился к себе. Больше до конца работы его не видели. Через пару часов за группой приехал автобус, и уставших археологов отвезли обратно в Бейрут.

Примечания