Хватит с меня на сегодня испытаний нервных клеток на прочность. Не хочу продолжать бессмысленный диалог, от которого изжога начинается.
Пошла вперед, нацелившись оставить Иствуд за спиной и больше не видеть. Хотя бы до завтра. У блондинистой стервы было другое мнение.
Она ловко сорвала с моей шеи кулон в форме острого листа – единственная частичка мамы. Я никогда не снимала его с шеи. Никогда! А эта… дрянная целительница пренебрежительно вертит его в руках и усмехается.
– По-хорошему прошу – отдай.
Злость поднималась откуда-то из глубин. Редко позволяю ей выплеснуться, но мне противно видеть, как Иствуд держит в руках то, что для меня – бесценно.
– А то что? Ну, что ты мне сделаешь, Вильерс? – злорадная ухмылка на кукольном личике выбила последние столбы равновесия.
– Заставлю пожалеть, – процедила сквозь сжатые зубы, чувствуя прилив сил.
Бездна мне в этом поможет.
– Мы обе знаем – я сильнее тебя, безродной.
Иса насмешливо помахала кулоном перед моим носом и отпрыгнула. Бросилась к ней. Пусть ты сильнее, но я заберу свое, чего бы мне это ни стоило.
Незримый щит оттолкнул назад. Целительская магия, будь она неладна. Все у них не как у людей – особый вид магии, видимый исключительно для своих.
– Какая неприятность… – издевательски протянула Иствуд. – Попробуешь еще раз?
Легкий заряд сорвался с пальцев снопами зеленых искр. Не позволю над собой издеваться.
Надо признать, щиты у нее получаются отменно. Намного лучше моих.
Ни один заряд не достиг цели, разбиваясь о защитную магию. Неудача вызвала не разочарование, а злость. На себя – за слабость, на Иствуд – просто за факт ее существования.
И почему я не изучила побольше приемов боевой магии? Они бы пригодились.
– Продолжай-продолжай, так смешно наблюдать за твоими жалкими попытками, – подначивала Иствуд, покачивая на указательном пальце цепочкой с кулоном как маятником.
Мое отчаянное желание получить кулон обратно только усиливает стремление Исы задеть посильнее. Не нужно было демонстрировать, насколько дорога мне вещица. Притворяться равнодушной теперь глупо.
– Послушай, тебе не надоело разжигать вражду? – устало вздохнула. – С первого дня в Академии ты пытаешься доказать, что я хуже тебя. Когда ты уже поймешь, что этим лишь показываешь, насколько на самом деле ты ниже?
Голубые венки на бледной шее вздулись, а глаза прищурились. Она не представляет, что похожа на сморщенный финик. Ему ручки-веточки и ножки-палочки приделать – вылитая копия получится.
Искрящийся заряд ударил в живот, выбивая из равновесия. Ртом судорожно хватала воздух, стойко сдержав рвущийся наружу всхлип.
Правда в том, что Иса действительно сильнее. Аристократы. Их едва ли не с пеленок тренируют и учат. Предпочтение, конечно, отдается врожденной предрасположенности, будь то некромантия, боевая магия, целительство или природная магия, но и о всестороннем развития любящие родители не забывают. Глупо полагать, будто выросшая в захудалом городке девчонка без поддержки рода сможет тягаться с высокородной… заносчивой… выскочкой.
Собрав всю волю и силу, выпрямилась, вспоминая единственный, сколько-нибудь весомый боевой заряд.
Соседский мальчишка от рождения прекрасно владел боевой магией и обучил меня основам. Я упрямо верила, что мне уж точно не понадобится разрушительная магия. Причинение боли – такое же преступление, как убийство. Да, я всегда была наивной и не считала это недостатком.
Крупный серебристый шар отправился в полет. Глаза Исы испуганно округлились. Я и сама удивилась. Еще ни разу не удалось создать настолько идеальный снаряд.
Рот Иствуд открылся, как перед истошным воплем, только вырвался лишь хриплый вскрик, заглушенный ругательством неожиданного свидетеля:
– Твою бездну, Вильерс!
Шар с тихим треском распался на сотни серебристых искр, врезавшись в щит уничтожения. Красивое зрелище.
Пугающее, но красивое.
– Ты же могла ее убить! – продолжил ругаться Маккален.
Он запустил пятерню в волосы, слегка их оттянул.
Равнодушно пожала плечами.
– Тогда магистр Айнех смог бы сделать из нее умертвие. Хоть какая-то польза… могла быть.
Маккален засмеялся, а Иствуд, придя в себя, все-таки завопила:
– Ты за это ответишь! Я добьюсь твоего исключения! Психованная!
И что удивляет больше: что бросается на меня она, а с головой не дружу я?
– Заканчивай орать, Иствуд, – рявкнул Маккален. – Это что? Дай сюда. Отдай, я сказал!
– Да подавись! Дешевка только Вильерс дорога. Никакой ценности обе не имеют.
Иса, недовольно фыркнув, отдала ему мой кулон. Покачивая бедрами в узкой юбке, она стремительно удалялась в глубине коридора.
Одна проблема ушла. Осталась последняя. И эта проблема кажется посерьезнее злобной стервы Иствуд.
– Верни кулон, пожалуйста, – особенно выделила последнее слово.
Из сжатого кулака свисала цепочка. Тонкие звенья прочно сплетались между собой подводя к колечку, на котором ронял отблески темно-зеленый лист. Мне так и не удалось понять из чего он сделан, но за двадцать лет на нем ни царапинки.
– Приходи на второй полигон после полуночи, – Маккален демонстративно подбросил кулон, поймал и спрятал в карман, – там и отдам.
– Меня же поймают и накажут. Роддеро, не подставляй меня, отдай кулон.
Он уже пошел в противоположенном направлении. На ходу обернулся с тошнотворной ухмылкой.
– Второй полигон, рыжая.
Тьма! Проклятая бездна! Какого энгера, спрашивается?! Рыкнула от досады и помчалась к лестнице.
Ужасный день. По шкале отвратности тысяча из десяти.
***
В комнате Кира за столом корпела над рефератом по истории для магистра Холела. Я успела закончить его вчера. Не люблю оставлять на последний день.
