Назвали Настасьюшкой – счастью нет края!
Они жили долго так, горя не зная.
Лесник со женою учили Настасью:
Как сеять пшеницу, налаживать снасти,
Какие грибы собирать на засолку,
Какие сушить, чтоб лежали на полке,
Где ягоды рвать для зимы на варенье,
Пирог как испечь для семьи в воскресенье,
Как штопать, как сшить ту одежду, что носят,
Как пряжу спрясти и связать, коль попросят.
Лесник каждый день обходил все владенья,
Всегда улыбался всем Божьим твореньям,
И часто брал Настю он в эти походы,
Чтоб знала все тропки, в реке знала броды.
Так жили они и совсем не тужили,
И счастьем семейным они дорожили,
И утро встречали душою открытой,
И день провожали всё с Божьей молитвой.
ll
В лесу у Агея была всё ж граница,
И вот перейти её он не стремится:
В сторонке глухой, тёмной ведьма живёт,
Владенья свои день и ночь стережёт.
Вот с тёмной той чащи и лось к ним прибился:
Напуган, изранен, с трудом он напился.
Его пожалели, пока приютили
И раны лечили, и сеном кормили.
Колдунья разгневалась: «Вот надоели -
Чтоб эти несчастные зверя жалели,
Пусть станет наукой людская беда,
Пусть знают, что зло побеждает всегда!»
Вот однажды к реке Пелагея пошла,
Чтоб снасти проверить, вдруг рыба пришла.
Склонилася низко до самой воды,
Не знала , бедняжка, где ждать ей беды.
Налетел чёрный ворон, столкнул с бережка,
Тут же тело её подхватила река.
Пелагу искали весь день и до ночи –
Напрасны усилия, горько, нет мочи!
Вот остались вдвоём. Побежал года,
Лишь в душе их жила Пелагея всегда.
Настя выросла, стала отцу помогать,
И уменья её никому не отнять.
Просыпалась чуть свет, чтобы всё успевать:
Посадить, прополоть и полить, и убрать,
Приготовить еду, чтоб отца накормить,
А потом и до леса его проводить.
Только что-то сегодня в душе не покой:
«Ты останься, отец, не ходит в лес густой.
Сердце мается, в горле моём аж стучится…
