Code. Носители

Глава 11

Флик, Олборо, Саффолк

Имя: Флик Кеннеди

Настоящее имя:…………………….

Возраст: 36

Предыдущая работа: ресторатор

На иждивении находятся: -

Сильные стороны: быстрообучаема, адаптируется к новой обстановке, верна Родине.

Слабые стороны: совестлива, склонна к глубоким размышлениям и самокопанию.

Прибрежный город, куда направлялось беспилотное такси, неожиданно накрыла летняя гроза. По лобовому стеклу ползли крупные дождинки, что не мешало Флик наслаждаться окружающим пейзажем.

Местных жителей внезапная непогода ничуть не смутила: облачившись в дождевики, они как ни в чем не бывало перечерчивали равнины по нахоженным тропкам. А вот поросята под жестяными навесами не могли не позабавить, до того смешно жались друг к другу. Здешний мир не имел ничего общего с Лондоном – клеткой, откуда Флик вырвалась сегодня утром. Здесь можно было вздохнуть полной грудью.

С тюдоровским шармом[11] Олдборо она вскользь познакомилась много лет назад, приехав отмечать сюда тридцатилетие Хейди, подруги Тео. Те выходные не могли не запасть в душу. Не случилось шумной попойки, как представлялось, – только мирно погуляли по пляжу, посидели в кофейне, сытно пообедали в пабе, не забыв отведать местную гордость, дары моря.

Новая личность означала новое место жительства, и Флик предоставили выбор: все британские земли к вашим услугам, кроме родного Лондона. Первым на ум пришел Олдборо. В душе тускло зажглась надежда, что местный дух безмятежной полудремы разожмет хватку хронической столичной депрессии.

Надо сказать, четыре месяца физической и умственной перестройки не прошли для ее психики даром. Она по-новому взглянула на себя нынешнюю и прежнюю, пересмотрела жизнь «до» – словом, вымела из головы весь мусор. Отныне Кристофер Бейли не станет отравлять ей прошлое, настоящее и будущее.

– Такси, остановка, – приказала Флик, и машина осторожно свернула к стоянке на набережной.

Флик поднесла к терминалу черную кредитку без опознавательных знаков, и дверь разблокировалась. Такую карточку выдали всем нейроносителям – неотслеживаемая и фактически безлимитная. Приятное подспорье для новой жизни. Из багажа у Флик с собой был только синий холщовый рюкзак с самым необходимым. С остальным имуществом пришлось попрощаться. Оно отправилось на безымянный склад где-то в Уэльсе.

Распрощаться пришлось и с родными-близкими. Раскрыть им правду было никак нельзя – вместо этого команда спецов оповестила всех от лица Флик, что та едет в путешествие на неопределенный срок и свои похождения будет выкладывать в соцсети. В «Инстаграме» и «Фейсбуке» уже висели первые сфабрикованные фото. Геолокацию и переписки предоставили боту. Банковский счет, ипотеку, свидетельство, права, удостоверение личности – все, хоть как-то связанное с прежней Флик Кеннеди, заморозили.

Прошлую личность планомерно стерли без следа: одежда и духи теперь были других марок, в любимые супермаркеты ни ногой, цвет лака поменялся; даже прежние любимые напитки в кафе и барах стали табу. Что взять с собой в новую жизнь, Флик решала сама.

Она невозмутимо вышла под дождь и потянулась в нагрудный карман за сигаретами. Пусто. И сигареты отныне под запретом. Но горбатого, как известно…

Флик зашагала по галечному пляжу к сравнительно спокойному Северному морю. Из бескрайних полей в столь же бескрайнюю водную гладь тянулась радуга. Азарт подмывал броситься вперед и вплавь отыскать ее конец, но Флик лишь разулась и с закатанными штанами помочила ноги у берега.

На ее лице появилась улыбка – гостья из такого далекого прошлого, что она давным-давно о ней позабыла.

На счастье, с последнего визита главная улица Олдборо почти не изменилась. Не сдать городок акулам рынка значило отдалить местный бум онлайн-торговли и позволить независимым предпринимателям дышать полной грудью – явление откровенно редкое в стране. Магазины одежды, художественные салоны, книжные лавки бок о бок с кофейнями, пабами и закусочными – и всё вживую, лицом к лицу, без цифрового душка.

Заглянув в кафе, Флик заказала травяной индийский чай и потянулась за выданным стандартным мобильником. То был единственный разрешенный гаджет, имевший доступ только к «ReadWell», крупнейшему в мире книжному сайту. Изо дня в день там кипело общение миллионов книголюбов, постилась критика. Флик отыскала на сайте тему, посвященную пьесе Шекспира «Два знатных родича»[12]. Пусто. Добрый знак. Будь там зашифрованный комментарий, это значило бы, что в результате Карчевски сворачивает миссию и созывает всех в явочный дом. Событие, близкое к невозможному, уверили ее.

Предстояло подыскать себе жилище. В конце главной улицы нашлось цифровое табло со списком всех коммерческих объектов района. О том, чтобы скинуть информацию на телефон, как предлагал экран, и речи быть не могло, так что расположение хостелов и гостевых домов пришлось запоминать по старинке. Подойдет самый непримечательный, подумала Флик, и через две минуты достигла нужного места.

Дом оказался двухэтажный, вроде бы два входа-выхода, в окне табличка «комнаты сдаются». Дверь армированная, над крыльцом камера – с виду, единственный девайс на всю округу, не считая распределительного кабельного бокса через два дома. Внутри, наверное, тоже не изобилие техники. Подходит.

В садике красовались резные деревянные фигуры, по периметру тянулись кусты желтых роз, в середине – грядки с овощами. Кирпичные стены были цвета морской волны, а с веранды открывался живописный вид на водный простор. Ничего общего с модерновой лондонской конурой. Лучше не придумать.

Флик постучалась в дверь и краем глаза поймала свое отражение в окне. В такой форме она не помнила себя лет с двадцати, когда еще ходила на тайский бокс. Курс самообороны и регулярные занятия в спортзале принесли плоды: на лице, как в юности, выточились скулы, а в карих глазах вспыхнул давно потухший огонек.

Дверь открыла девушка в мешковатой одежде и с небрежным пучком. Странно. Хозяйка никак не вязалась с домом.

– Добрый день. Есть комнаты?

– Есть, конечно, прошу! – обрадовалась девушка и затянула Флик внутрь. – Хотите посмотреть?

Флик обвела взглядом гостиную. Пестрые грошовые обои в цветочек, занавески с диваном в тон.

– Нет-нет, мне подходит.

– У нас тут как будто клумбу по стенам разметало, да?

– Свой шарм есть.

– Вообще-то все мамино. Она скончалась в том году от Альцгеймера. Ровно за две недели до того, как лекарству дали зеленый свет и оно поступило в продажу.

– Соболезную.

– Да… да. – На секунду девушка красноречиво потупила глаза. Рана еще кровоточила. – Дом теперь на мне, пока не решу, что с ним делать. Ну, или пока цветочки не доконают… Я, кстати, Грейс.

Пожав Флик руку, она рассказала о комнатах: какие удобства, сколько за день.

– Надолго вы к нам? – добавила Грейс.

– Да без понятия. – Флик пожала плечами.

– Гм… Запишем пока на неделю?

– Давайте.

Устроившись в комнате, Флик убрала одежду из рюкзака в старый дубовый шкаф. Затем приоткрыла форточку и распласталась на кровати поверх расшитого махрового покрывала.

Закрыв глаза, она втянула полной грудью соленый морской воздух и медленно выдохнула. Даже здесь, в четырех стенах, он словно ласкал кожу.

«Вот как пахнет счастье», – проскользнуло у нее в мыслях.

Глава 12

Чарли, Манчестер

Имя: Чарли Николлс

Настоящее имя:…………………….

Возраст: 25

Предыдущая работа: графический дизайнер

На иждивении находятся: -

Сильные стороны: целеустремлен, общителен, педантичен, собран.

Слабые стороны: своенравен, временами склонен к спонтанности.

Чарли открыл шторы по всему гостиничному номеру на пятидесятом этаже.

Вручную погасив свет – голосовое управление вкупе с вай-фаем отключил заранее, – он устремил взгляд в окно на закатную манчестерскую дымку. Затем, сбросив махровое полотенце с бедер, уперся лбом в стекло и провел пальцами по рельефному торсу. Прикрыл глаза, и в мыслях возникла картинка: он летит к земле и вдруг воспаряет и несется над городом вдаль.

– При умственных перегрузках воображайте, что летите, – рекомендовал психотерапевт проекта. – А перегрузки на первых порах будут частым явлением. Считайте, что это такой самогипноз и простейшее успокоительное.

Ветер подхватил его тело и швырнул к небу. Чарли кружил над Манчестером, пикируя и взмывая вверх, – и никто его не замечал, и не было конца его полету.

Он открыл глаза и выпрямился. Раньше Чарли стеснялся своей наготы, да сейчас кто мог его увидеть в самом высотном здании центра? Разве что какой-нибудь дрон… Но Чарли обучили уходить от слежки – дрон остался бы ни с чем.

Новая внешность, легенда, новая жизнь закономерно привели к тоске одиночества, какая не захлестывала его даже в родном Портсмуте. Тогда он таил надежду, что спасение придет со стороны и откуда ни возьмись появится смысл жить.

Сейчас вся надежда зачахла на корню.

До сегодняшнего утра Манчестер представлялся Чарли совсем не таким. Едва город разросся до второго крупнейшего в стране, весь шарм его старинной архитектуры закатали под плотный слой неона, рекламы и ЖК-экранов. Деньги есть деньги – какое теперь городу дело до старья? На каждом углу отныне мелькали картинки, в транспорте реклама вообще подстраивалась под список твоих покупок в телефоне. О Чарли они, впрочем, обломали зубы – автобус у станции Пикадилли не смог проникнуть в его выданную допотопную «раскладушку» и дважды прокрутил рекламу прокладок для сидящей впереди женщины.

Отель «La Maison du Court» первым попался на глаза, когда Чарли бродил по городу с рюкзаком за плечами. Уходящая в небо высотка встретила его мраморным фойе и аквариумами во всю стену, тут и там красовались свежие цветы в вазах, а за стойкой портье шумел искусственный водопад. Не гостиница – дворец. Заслуженные пять звезд, явление для Чарли откровенно непривычное. Благо проектная карточка позволяла пожить на широкую ногу – значит, ничто не мешало войти в новую жизнь с шиком.

На время обучения Чарли отрезали от остального мира. Сейчас он лежал в горячей ванне с пеной и проглядывал новостной канал. Для того, кому всю сознательную жизнь новости выдавал голосовой помощник по первому же запросу, занятие это казалось очень необычным, если не сказать старомодным. Как и бумажные газеты, и обычные, железные дверные ключи.

Придется переучиваться.

В момент, когда у Чарли забурлило в животе, дверь в номер резко распахнулась. Он уже было дернулся за полотенцем, но напрасно: тележка оказалась автоматическая. Меню предлагало на выбор фермерское мясо либо лабораторное, подешевле, выращенное из животных клеток. Решив себя побаловать, Чарли заказал самый дорогой телячий стейк.

Здорово, наверное, было бы разделить эту роскошь с кем-нибудь. Однако стул напротив безжалостно пустовал.

Чарли зашел на единственный доступный в телефоне сайт – «ReadWell». По счастью, обновлений в теме по шекспировским «Двум знатным родичам» не было.

Проглотив последний кусочек нежнейшего стейка, он нарисовал перед глазами старых друзей – Стелфокса и Трэвиса. Видели бы они его: сидит в люксе, который за ночь встал бы им в недельную зарплату, и уплетает дорогущее мясо!

Чарли молча поднял стакан минералки за товарищей.

Набив желудок, он отослал тележку обратно на кухню и подошел взглянуть на себя в зеркало ванной. И вид его удовлетворил. Хвала кожной пластике, теперь можно было не прикрывать щетиной рябой подбородок. Он скользнул пальцами от груди к животу – подтянутым, рельефным мышцам. Еще бы, после скинутых двадцати кило! Чарли по полной выкладывался в спортзале и на рукопашных спаррингах, учился стрельбе у бывших спецназовцев. Даже с вредной едой завязал. Все, чтобы привести Себя Нового в порядок.

Много ли еще, интересно, нейроносителей набрали? И согласился ли кто-нибудь, как он, на косметические процедуры? На месте кривых зубов теперь красовались новенькие белоснежные протезы, дважды ломанный на футболе нос выпрямили как по линейке. Татуировки на груди, руке и левой ягодице – ошибки молодости – свели лазером. Он потер пальцами друг о друга. До чего они стали гладкие после удаления отпечатков! Чарли ощущал себя совершенно новым человеком.

Каким и был.

Зевнув, он погасил свет и опять подошел упереться лбом в стекло. Затем прикрыл глаза и во второй раз отдал себя на волю воздушных потоков.

Глава 13

Шинейд, Сандерленд

Имя: Шинейд Келли

Настоящее имя:…………………….

Возраст: 33

Предыдущая работа: оператор по космическому мусору/офисный работник

На иждивении находятся: -

Сильные стороны: хорошо оценивает возможные риски, последовательна, собранна.

Слабые стороны: сердобольна, склонна к самокопанию, гипертрофированное чувство вины.

Спустя четверть часа подъема в горку Шинейд наконец-то достигла вершины холма близ Сандерленда.

Последний раз она была здесь лет двадцать назад с подругами Имани и Келли. Все триста миль от ее родного Бристоля они не давали пасть духом подруге, несущей на этот холм две урны красного дерева с прахом родителей. Сегодня у нее с собой был только букетик красных и белых гвоздик.

В Сандерленде ее родители осели на первое время после переезда из Ирландии, и было символично развеять их прах именно здесь, у этого северо-восточного города, после того как они погибли в мумбайском цунами, унесшем две тысячи жизней. По пальцам можно пересчитать людей, знающих правду о том утре на индийском побережье. Шинейд входила в их число. Из всех доверенных ей тайн эта оказалась самой мучительной.

Ветер лизнул ее щеки и поиграл нарощенными до плеч волосами. Прическу она попросила изменить в первую очередь – до того ей опротивела многолетняя короткая стрижка, которую так любил Дэниел. Прежние сухие мышиные волосы превратились в жгуче-каштановые, с мелированными прядками; Шинейд не могла поминутно не запускать в них пальцы. И волосы были только началом. Лазерная коррекция позволила забыть про очки, а боевые тренировки и пилатес придали телу тонус. Она легонько коснулась пальцами пересаженных ресниц и чуть-чуть потянула, проверяя их на прочность. Раньше так и стала бы выдергивать их с корнем по две-три за раз, пока слезы не польются ручьем. Теперь же это было ни к чему.

Видел бы ее сейчас Дэниел… хотя наверняка все равно к чему-нибудь придрался бы.

За время подготовки Шинейд обучилась не одной полезной технике – в том числе вспомнила, как правильно дышать. Больше она не хватала воздух судорожными рывками, а набирала воздух медленно, всей грудью и диафрагмой – и так же выдыхала. Полезный и простой способ вернуть себе хладнокровие и собраться с мыслями.

Шинейд уже приспособилась к тому, что мысли у нее либо о тренировках, либо о важности миссии – на другое не хватало времени. Ей впервые предоставили полную свободу… и толком непонятно было, как с ней поступить. Иди куда душе угодно, делай что хочешь – когда Шинейд в последний раз обладала такой роскошью?

Придется привыкать.

В том числе и к тому, что с Дэниелом все кончено. Она уже давно перестала видеть в нем родного человека, но простить годы манипуляций и давления было не так просто.

«Почему я все спускала ему с рук? – гадала она время от времени. – А если б проявила твердость, спасло бы это наш брак?»

Не спасло бы, ответил психиатр. Брак был обречен с самого начала. Ее потребность в любящей душе после гибели родителей наложилась на его тягу к принуждению и контролю, рождая взаимозависимость, а вовсе не духовную связь. И без Джоанны вряд ли что-то изменилось бы.

Куратор Карчевски поделился, что спустя пять дней после ее ухода Дэниел заявил в полицию об исчезновении жены. Как долго прождал… Надеялся, наверное, что она вернется с поджатым хвостом.

Как бы не так, размечтался!

– А если Дэниел решит меня искать? – спросила она.

– Останется ни с чем.

– Я его знаю. Он так просто не сдастся.

– За ним на этот случай установлена слежка. Частного сыщика, которого он нанял, мы убедили, что вы сейчас осели где-то в Европе. Пусть ищут ветра в поле. После обучения даже мы вас найти не сможем, а он и подавно. Ехать к нему или нет – решать только вам.

Джоанна наверняка уже узнала об их разрыве – из пересудов, само собой. Дэниел в жизни не признается публично, что его бросили. Скорее всего, пустил какой-нибудь грязный слушок.

– Пусть лучше рассказывает, что я пол-Бристоля ублажила, – поделилась она с психиатром. – Хочу, чтобы меня запомнили свободной, а не затравленной, как было на самом деле.

Утром перед отъездом из комплекса Шинейд купила новенькую обычную машину и уложила в багажник припасы для долгой дороги. А прежде всего послала Джоанне открытку с крупным «Спасибо!» на лицевой стороне. Пустую. Она наверняка поймет, от кого.

Жизнь понемногу собиралась в цельную картинку на манер онлайн-головоломки, которую Шинейд разгадала в день ухода от мужа. В день, когда собралась с духом и позвонила по номеру, предлагавшему новую жизнь. Спустя час она держала забронированный на свое имя билет до лондонской станции Бристоль-Темпл-Мидс; в городе ее уже ждал номер в отеле. Утром наступил час икс – собеседование с комиссией. Как кстати все сложилось: терять-то ей теперь было нечего – и некого. После череды обследований и анализов ее перевели на следующий этап, и денек закрутился.

Шинейд прислонила букет к валуну в траве холма, затем окинула последним взглядом город. Через несколько часов ей суждено пересечь границу Шотландии, оставляя прежнюю жизнь за спиной. Призракам прошлого не омрачить настоящее – таков теперь был ее закон. Конец самобичеваниям, отныне на ошибках она только учится. Прощение всем, кто берет и не отдает взамен, как Дэниел, и прощайте навеки, кого пришлось утратить. Прощайте все.

За одним исключением.

Шинейд не забудет ту, что открыла ей глаза.

Глава 14

Эмилия

– Да что я вообще о себе знаю? – вслух спросила Эмилия, затем заглавными буквами вбила свое имя в планшете, который ей оставил Тед.

Начала было печатать фамилию и вдруг замерла в недоумении: а как она пишется?

Шла ее вторая неделя в больнице на юге Лондона. Тьма обследований и процедур ни на шаг не приблизили ее к пониманию себя прошлой и настоящей.

Кое-что, впрочем, выяснилось опытным путем. Кино и телевизор Эмилию не соблазняли, а вот классическая музыка – другое дело. Одеваться она предпочитала закрыто, напоказ себя не выставляла. Интуитивно знала, как работает медаппаратура в палате.

И была убеждена, что своего мужа раньше в глаза не видела.

Эмилия понадеялась, что хоть интернет прольет свет на тайны ее личности, однако «Гугл» упорно молчал. «Амазон», «ЛинкдИн», всяческие медиа – глухо. Даже по селфи ноль совпадений.

За открытой дверью палаты возник ее муж в сопровождении двух широкоплечих громил. Телохранителей, как вчера обмолвился Тед. От дальнейших расспросов он благополучно ушел. Эмилия и его имя «погуглила» – и вновь ничего.

Факт брака значит, что во всем свете тебя знают вдоль и поперек двое: ты и твой партнер, так? Теоретически так, однако Эмилия и близко не видела в Теде вторую половинку. Влечения не было, бесконечные расспросы с его стороны действовали на нервы, сам он ответов почти не давал. Если чем-то и покорил ее в прошлом, то сейчас ну никак не притягивал к себе.

Когда он заглянул вчера после обеда, Эмилия притворилась спящей и в результате услышала, как тот в коридоре расспрашивал доктора Чаудари о ее состоянии. Муж, не муж – она совершенно не помнила этого человека и закономерно побаивалась после выписки попасть к нему в руки. В больнице ей было сравнительно спокойно. Уж точно куда спокойнее, чем в том первом месте, где Эмилия пришла в себя. Взгляд ее скользнул по крышам в окне и по территории больницы. Что же будет дальше? До чего пугала неизвестность!

– Вспомнила еще что-нибудь? – Тед ободряюще улыбнулся.

Она помотала головой. Почему-то ей вдруг стало на редкость совестно.

– Нет, извини.

– Да брось, всё в порядке. – Он погладил ее руку, будто все это пустяки, которыми лучше не забивать себе голову.

Пустяки, как же… Только этими размышлениями сейчас и стоило «забивать голову».

Тед нес от кассы самообслуживания больничного кафетерия тосты, черничный кекс и кофе для Эмилии – сказал, ее любимый завтрак, – и банан с апельсиновым соком для себя. Сев, потянулся к ее рукам. Вчера подобная интимность застала ее врасплох, сегодня же Эмилия успела убрать руки под стол.

– Что самое давнее помнишь? – начал он.

– Говорила уже: как прихожу в себя непонятно где.

– И не знаешь, как там оказалась?

– Не знаю. Помню только, что нужно было бежать, но от кого, зачем?.. А еще мне почему-то были известны коды для дверей, так что я была там не первый раз. – Перед глазами замелькали образы, и сердце подскочило. – Тед, умоляю, расскажи обо мне, что знаешь!

– Солнце, сама понимаешь, врач запретил вот так с ходу – перегрузим нервную систему… Просто будем вдвоем, а там от знакомых картинок и память вернется, вот увидишь.

– Да ты подумай: открываешь глаза невесть где, а в голове – пустота! На слово веришь, что замужем, хотя мужа не узнаешь, и о прошлом он упорно молчит. Знаешь, каково мне?

– Представляю. Честное слово.

– Нет, не представляешь.

– А мне, что ли, легко? Не каждый день с женой такая беда случается. Но доктор Чаудари сказал нам…

– Да не нам он сказал, а тебе одному, потому что я спала. Пришлось опять поверить на слово.

– А какой смысл мне врать? По-твоему, я рад твоей амнезии?

Эмилия устало вздохнула. Глотнув кофе, она потупила глаза.

– Не рад, конечно… Не обижайся. Просто мы ходим, ходим кругами, а память никак не возвращается. Туман в голове!

Она с силой сглотнула – напрасно, ком в горле как был, так и остался. По щекам покатились слезы. До чего неприятно было расклеиться на глазах чужого человека, но удержать себя в руках не вышло. Тед вновь потянулся к ее рукам – на этот раз беспрепятственно. Нежное прикосновение его теплых пальцев на удивление утешило. Близкая они, интересно, пара?

– Слушай, а может, не все так мрачно? – осторожно продолжил он. – Кто-то вообще убить готов за возможность начать жизнь с чистого листа, без груза прошлого. Ты ее получила не нарочно. Живи как хочешь, будь новой. Скажи, заманчиво?

Ответ нужно было подобрать с осторожностью. Если согласится нажать кнопку перезагрузки, что же муж? Оставить его за спиной или взять с собой в новую жизнь? Эмилия с минуту поразмыслила, прежде чем твердо ответить:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Роман «1984»; перевод. В. Голышева.

2

Легендарное здание в стиле ар-деко, увековеченное на обложке альбома «Animals» группы «Пинк Флойд».

3

Места расположения резиденций британского парламента и премьер-министра соответственно.