Сорок дней – и весь помёт
Уже славненько живёт.
Две недели пролетели,
Малыши ушли с постели —
Стали бегать по ходам
И кричать: «Червя не дам!».
Старый крот их всех собрал,
Прочитал им свой устав.
Они немного пошумели,
Но устав смирил их цели.
Назавтра рано на работу —
Землю копать. А всю заботу —
На крота переложить,
Чтоб на участке долго жить.
Они мирно проживали,
Никого не убивали,
Червей понизу собирая,
Вредителей лишь пожирая.
Огород уже не сеют
Да и хозяева дряхлеют.
Не воюет здесь никто,
Здесь для них уют, тепло.
Коршун
Коршун высоко на линии сидит —
Утреннюю мглу пронзая, видит,
Кто и где ушами шевелит
И когда подлёт он разрешит.
Смотрит, смотрит далеко вперёд —
Обозрел всё поле, огород,
Понимает он своим умом,
Обозревая поле всё кругом.
Смотри – рыбак на озеро идёт,
Раз сеть он на себе несёт.
Он в озеро закинет сеть,
За ним нужно присмотреть.
Зайцы где-то зазевались:
Смотришь – в когти и попались.
Мыши что-то появились:
Смотри – за клювик зацепились.
Полный день всех стережёшь,
Благодарности – на грош!
Когда охотник появился,
Коршун наш и удалился.
Тихий омут
В лесу еловом и глухом
Среди кустов, илистых сопок,
На месте, скажем, непростом
Качалось зыбкое болото.
Охотник избу здесь срубил,
Крыльцо пристроил, верх закрыл,
Поставил окна, двери, печку,
Чтоб мог зажечь он Богу свечку.
Полы и мебель смастерил,
В избе он всё преобразил.
Изба заметно обрастала
И спасительницей стала.
В выходные – на охоту,
Дальше – снова на работу.
В этой дикой глухомани
Бесы тоже не дремали.
Как охотники домой —
Бесы тут же на постой.
Первый – это домовой,
За ним по штату – дворовой.
А болотный грязный бес
К лесовику в друзья полез.
Есть «дежурные» светила,
Их резерв – «ночная сила».
Жили дружно, припевали,
Параллельно проживали.
Охотники – как заезжали,
В лес уходили и молчали.
Лесовик сопровождал.
Где зверь залёг, он точно знал.
Его весело попросят —
Он добычу им подбросит.
Настреляются, вопят —
Ещё жаждут поросят.
Жадному в лесу не дело,
