И даже на чашке осталась помада.
Им вместе стоять до скончания дней.
И мне достаются, пожалуй, в награду:
Твои отпечатки на ручках дверей;
И сила зеркал; и парфюм на футболках;
И бедность, в которой остались шкафы;
И комнаты, что сохранили на полках
Все мысли и тайны твоей головы.
И даже у губ, оказалось, есть память.
И даже у рук оказалась душа.
Ах, сколько же ты умудрилась оставить
Пред тем как исполнить решающий шаг.
2016
Ода Бристольчанам
Сиди. Расслабься. Дочитай.
Пусть отдохнет немного палец.
Я расскажу тебе про край,
Где ежедневно толпы пьяниц,
Берут на абордаж Бристоль,
А за заветный алкоголь,
Им не отвратно пресмыкаться,
И словом русским обращаться,
К прохожим, клянча чирибас,
По синусоиде шататься,
И умолять, чтоб я их спас.
А мне не жалко, мне отвратно,
Что человек передо мной,
С разбитой грязной головой,
Лепечет мерзко и невнятно.
А я нарочно не святой,
Хотя просящему воздастся,
Но не моею же рукой.
Здесь я придумал быть поэтом,
Тогда казалось, чтоб поднять,
Сейчас, я рассмеюсь на это,
Культурный фон. Мечтал, сменять
Необразованные тверди,
Поднятьем духа и ума.
Но хренас два. Стоят дома,
В которых думают о смерти,
Давясь бухлом, жируют черти,
Бросаясь на пол, как на койки,
И рано-рано с перепойки,
Со взглядом грека-мудреца,
Сидят у старого крыльца,
Вертя зубами сигарету…
И это старая кассета
В повторе. Вертится планета,
Под боком крутится Луна.
Я на Земле живу поэтом,
