banner banner banner
Веселый дом
Веселый дом
Оценить:
 Рейтинг: 0

Веселый дом

И Надежд-Не-Подавалкин.

То ли Вова, то ли Коля, —
Может, ты в одной с ним школе?

После класса он Игралкин,
Во-Дворе-Футбол-Гонялкин
Звонко-Окна-Разбивалкин,
Всех-Быстрее-Убегалкин.

Ты, дружок, там тоже был,
Мяч гонял и окна бил!

В-Переплеты-Попадалкин
И Ремнялкин-Получалкин,
Исправляться-Обещалкин,
Но Опять-За-То-Же-Взялкин!

Да ведь это ты и есть!
Ты как вылитый тут весь!
Про тебя был мой рассказ,
Он попал не в бровь, а в глаз.

Про тебя – и про меня,
Тебе ремня – и мне ремня.

Два плюс два

Реши задачу: два плюс два.
Не торопись, прикинь сперва.

Две ночи плюс два дня дают
Нам полных двое суток.
Я столько – если не будить, —
Проспал бы, кроме шуток.

Два пиджака плюс двое брюк
Составят два костюма.
Костюмы носят президент,
Правительство и Дума.

У лейтенанта две звезды.
Коль две еще дадим,
Не лейтенанта будет два,
А капитан один.

К двум кошкам двух мышей прибавь —
Останется две кошки,
А вместо бедных тех мышей —
Лишь хвостики да ножки.

Играли мы вчера в футбол,
Забили два мяча,
Да два мяча забили нам,
А результат – ничья.

Две двойки ты домой принес?
Быть вечером разборке!
И не докажешь, что они
Равны одной четверке.

Два глаза плюс два уха – мой
Для выставки портрет.
А чтоб узнали, подпишу:
«Художник, десять лет».

Так сколько будет два плюс два?
Ну просто кругом голова!

Про Фому

Жил мальчик Фома, в детский сад он ходил,
И там, между ста малышами,
Он тем знаменит был, что шею не мыл,
Не мыл никогда за ушами!

Родители мыли его, и порой
В саду воспитатели мыли,
Но шею Фома защищал, как герой,
И уши немытыми были.

Он в школу пошел и учился, как мы,
Он честным был, умным и смелым,
Но шея черна была так у Фомы,
Что можно писать было мелом.

Напрасно боролись с ним учителя,
Грозила милиция штрафом, —
Он шею не мыл, и густая земля
Ее покрывала, как шарфом.

И вырос Фома, был во всем он неплох,
Но как-то весенней порою
Расти у него за ушами стал мох,
А шея покрылась травою.

Болтали о нем: «Чудо-юдо! Урод!
Грязней всех на свете грязнуль он!»
Но, хоть обижал его грубый народ,
С пути своего не свернул он.