Обещанная богу солнца

Девушки вышли из залы в сопровождении Гнурра, а Диана встретилась взглядами с Каем. Его лицо, по обыкновению, не выражало никаких эмоций, а ей стало интересно, куда он дел ее платок.

Выбросил? А может, сохранил?

– Диана, благодарю, – прервала ее размышления Талия. – Ты очень добра к моей дочери. Прошу тебя, проследи за тем, как она будет вести себя перед Цезарием.

– Талия, Энеиде уже восемнадцать, у нее своя голова на плечах, – заметила Диана, которой совершенно не хотелось быть нянькой. – А если так ей не доверяешь, присмотри за ней сама.

– Я обещала навестить Лукрецию, – вздохнула Талия. – Она ждет меня к обеду.

Диану не порадовала новость о том, что ни Талии, ни Тиберия не будет дома, когда приедет Маркус – это означало, что именно ей придется обуздывать Эни, чтобы та не позорила семью. И в то же время она понимала, что визит Маркуса получился достаточно спонтанным, а отменить свою встречу Талия не может.

– Я с ней нянчиться не буду, – заявила Диана. – Даже не проси.

Талия прищурилась, напомнив своим видом кобру, замершую перед броском. Она сделала шаг к падчерице, а потом тихо сказала:

– Диана, дорогая, проследи за Энеидой, а я в ответ закрою глаза на то, что ты даришь рабыням неприлично дорогие подарки.

Диана тут же поняла, о чем говорит мачеха. Неделю назад она подарила Невии красивую подвеску из серебра. Она отнюдь не была дорогой, но, очевидно, Талии было жаль даже сестерция[18], если он потрачен на служанку. Зная, какое влияние мачеха имеет на отца, Диана не хотела бы доводить эту историю до его ушей – он запросто мог занять сторону Талии и запретить Невии носить украшение, которое ей так полюбилось, чтобы не раздражать склочную жену.

– Хорошо, Талия, я выполню твою просьбу.

– Вот и хорошо. Не забывай, мы одна семья, – улыбнулась Талия, еще сильнее напомнив Диане змею. – Пойду проверю, как там Энеида, а ты попроси слуг поторопиться с обедом, не хочу, чтобы Маркус увидел пустые столы.

Она ушла, звеня браслетами, оставив Диану в крайне скверном настроении. Она снова стала думать о том, что будет, когда отец уедет в Рим и некому будет укротить Талию.

Диана прошла по двору и посмотрела в сад, молясь как можно скорее покинуть виллу. После появления Талии это место уже давно перестало быть ее домом. Уж лучше жить с тетушкой Александрой, маминой сестрой, которая перебралась из Афин в Помпеи и вышла замуж за зажиточного римлянина. Не такого богатого, как Тиберий, но достаточно обеспеченного, чтобы взять к себе на постой любимую племянницу.

Александра часто навещала Юлиану и даже после ее смерти приезжала, чтобы повидать Диану, но, когда Тиберий женился на Талии, больше ни разу не переступала порог виллы. Только писала Диане полные любви письма и приглашала в гости.

«Двери нашего с Ремусом дома всегда открыты тебе, милая Диана», – приписывала она в конце каждого письма, словно чувствовала, что племяннице невыносимо общество мачехи и сводной сестры.

Диана снова посмотрела на тонкий шрам на руке и вспомнила разговор с отцом. Пока он не выяснит, кто организовал нападение, не позволит ей уехать. Эта мысль горечью разлилась внутри, окончательно испортив настроение.

– Моя госпожа, – к ней подошел Алис, – гости прибыли.

– Гости? – удивленно переспросила Диана.

Она пошла к дверям, чтобы посмотреть, кого привез с собой Маркус.

– Маркус, Демедий! – воскликнула она с напускной радостью. – Неожиданное, но такое приятное пополнение нашей небольшой компании.

За спиной послышались шаги – это Талия и Энеида спешили встречать гостей. Диане даже не нужно было оборачиваться, чтобы представить себе взгляд Талии, ей было достаточно того, как приторно звучал ее голос. Сладкий, словно мед, – именно так она общалась с теми, кто ей не нравился, пытаясь за речами скрыть истинное отношение.

– Какая честь для нашего дома принимать таких гостей! – проворковала она, улыбаясь юношам.

– Я встретил в городе Демедия и пригласил его. Подумал, что вместе будет веселее, – сказал Маркус, проходя в зал. – Талия, вы ослепительны, как солнце.

Комплимент слегка умаслил женщину, а когда Цезарий-младший вытащил два мешочка с украшениями и протянул один Диане, а второй Энеиде, она оттаяла, простив его за незваного Аврелия. Талия отметила, что, хоть Маркус и подарил обеим девушкам серьги, те, что он вручил Энеиде, выглядели дороже, чем пара, доставшаяся Диане.

– Спасибо! – взвизгнула Эни, рассматривая крупные золотые украшения, усыпанные изумрудами. – Могу я надеть их прямо сейчас?

– Конечно, мне было бы очень приятно, – обольстительно улыбнулся Маркус, зацепившись взглядом за тонкую длинную шею, на которой остались следы плохо смытых белил.

– Благодарю за подарок. – Диана рассматривала красивые и нежные сережки с маленькими жемчужинками.

– Подумал, что подойдут к украшениям, которые ты обычно носишь в волосах, – подмигнул Маркус. – Жемчуг тебе к лицу.

В его карих глазах было то же неподдельное восхищение, что и вчера на ужине. От этого взгляда Диане становилось не по себе – ей не нравилось, когда мужчины так на нее смотрят. К ее облегчению, Талия повела всех в зал, где уже была подготовлена арфа. Когда Энеида стала играть, взгляды обоих юношей устремились к ней.

– Боги наградили ее талантом к музыке, – заметил Маркус, отпивая немного вина.

– Зато обделили другими достоинствами, – хихикнул Демедий, вспомнив, как Селеста высмеивала внешность и безвкусные наряды Энеиды.

– Ты молод и глуп, раз считаешь, что главное достоинство женщины – ее внешность, – усмехнулся Маркус, который был всего на два года старше Демедия. – Поверь мне, самые главные таланты раскрываются наедине.

Демедий уставился на Энеиду, словно пытался разглядеть в ней то, о чем говорил друг.

– Она дурно сложена, – вынес вердикт он. – Выглядит так, будто недоедает. На такую залезешь – об кости исколешься.

Маркус не сдержался и глупо захихикал, представив себе эту картину.

– Зато гораздо доступнее, чем ее сестрица, – сказал он, отсмеявшись. – Диана так задирает нос, что еще чуть-чуть – и проткнет им небеса.

Теперь хихикал уже Демедий – сравнение пришлось очень к месту. Диана стояла рядом с Энеидой, и ее подбородок был гордо вскинут вверх. Как и всегда.

– И все-таки есть в ней что-то… хотел бы я увидеть ее в своей постели.

– Мечтай, – хмыкнул Маркус. – Не твой уровень.

Демедий никак не проявил того, что его задели эти слова. Выжал из себя смешок, запив оскорбление вином. Цезарии, как ни крути, стояли много выше его семьи, так что некоторые вещи приходилось просто терпеть.

«Гордость – игрушка знати, – говаривал его отец. – И она же – ее ловушка».

Он перевел взгляд на гладиаторов, что стояли за спинами девушек. Чемпион Марк Галл и фаворит Гнурр, еще недавно купавшиеся в любви толпы, чахли в зале, присматривая за девчонками Тиберия.

– Для чего твой отец подарил им гладиаторов? – задал он давно занимавший его вопрос. – К чему такая охрана дочкам строителя акведуков?

– Хотел поблагодарить Тиберия за добрую дружбу, – уклончиво ответил Маркус, помня слова отца о том, что о нападении известно очень узкому кругу людей, в число которых Аврелий не входил. – Цезарии всегда славились своей щедростью.

Демедий вспомнил серьги, которые Маркус подарил сестрам, и то, как любезно он покрыл его долг за игру в кости, и был вынужден принять этот аргумент.

– Кстати, ты с кем-то тренируешься после смерти Люция?

– Нет, пока не смог найти ему замену.

Демедию не хотелось признаваться, что ушлый ланиста не торопится возвращать ему деньги, а отец не хочет раскошелиться на нового учителя. К тому же лучших гладиаторов, занятия с которыми могли его возвысить, выкупил Юстиан Цезарий. Ни к чему тратиться на тренировки, которые не придадут ему веса в глазах общественности.

– Может, продемонстрируешь, чему он успел тебя обучить? Если еще помнишь, как держать меч.

Аврелий непонимающе уставился на Маркуса, а тот кивнул в сторону гладиаторов.

– Думаю, нам всем было бы интересно посмотреть, как ты проявишь себя против действующего чемпиона.

Демедий кивнул, решив, что это могло бы помочь ему произвести впечатление на всех собравшихся, особенно на Маркуса, который в последнее время подшучивал над ним больше обычного. Да и как знать, может, прелестная Диана обратит на него внимание?

Когда Энеида закончила играть, юноши подарили ей заслуженные овации, а после вся компания вышла на террасу.

– Твоя музыка – сладость для моих ушей, Эни, – пропел Маркус.

Эни зарделась, довольная комплиментом, и выпила сразу полкубка вина, не обращая внимания на осуждающий взгляд сестры. Она решила, что Диана просто завидует, что внимание Маркуса досталось ей.

– Раз уж у нас сегодня вечер демонстрации талантов, – Маркус выдержал драматичную паузу, подогревая интерес девушек, – то, может, позволим Демедию проявить себя?

– Он тоже сыграет на арфе? – пошутила Диана.

– Нет, его руки привыкли к более грубым инструментам. Если вы помните, он брал уроки у Люция и, как утверждает, успел многому научиться. Давайте устроим бой? Один из ваших гладиаторов против Демедия?

Энеида едва не подпрыгнула от восторга, так ей понравилась эта идея, а Диана посмотрела на Кая и Гнурра, которые безучастно стояли в стороне, но, конечно, все слышали. Ей стало интересно, что они думают о перспективе боя с Демедием. Сама она была не в восторге от этой затеи, потому что понимала, что такой бой по определению не может быть равным, а значит, лишен всякого смысла.

– Пусть Демедий бьется с Марком Галлом! – предложила Эни.

– Отличная идея! Определим нового чемпиона! – воскликнул Маркус. – Нам нужны мечи!

Диана поняла, что ей не остановить эту нелепую затею, и попросила Невию позвать Алиса.

– Попросим у него деревянные мечи, – пояснила она Маркусу.

– Деревянные? Диана, это несерьезно. Пусть будут стальные!

– Но затупленные!

– Торгуешься, как продавец фиников, – весело сказал Маркус, но спорить не стал. – Хорошо, стальные, но затупленные. А то Аврелий еще заколет гладиаторов, и придется нам с Демедием вас охранять.

Диана вежливо улыбнулась на его глупую шутку и отдала распоряжение Невии. Воспользовавшись тем, что Маркус, Демедий и Эни думали, где устроить импровизированную арену, Диана отвела Кая в сторону.

Убедившись, что их никто не подслушивает, она торопливо зашептала:

– Мне очень жаль, но тебе придется сразиться с Демедием.

– Желаете, чтобы я выиграл или проиграл? – спокойно спросил Кай, ожидая ее решения.

– Демедий тренировался у Люция, но я не знаю, как долго. Мне неизвестно, как он владеет мечом, поэтому будь осторожнее, – заговорила Диана еще тише и еще быстрее. – Хотя в этом бою скорее пострадает твоя гордость – тебе придется уступить победу Демедию.

– Как прикажете, госпожа, – кивнул Кай.

– Только не поддавайся слишком очевидно – Демедий может воспринять это как оскорбление. И постарайся не причинить ему боли и не нанести серьезных ударов, – попросила Диана.

Кай слушал ее с серьезным выражением лица. Он и сам понимал, что бой предстоит не из простых – он всегда бился, чтобы выжить, а сейчас ему нужно сдерживать себя и устроить потеху.

– Моя госпожа, не беспокойтесь. Я все сделаю.

– Кай, я верю, что в бою он тебе не ровня, но не теряй бдительности и не дай ему опозориться, – предостерегла его Диана.

Она хотела поговорить с ним еще, но увидела, что к ним идет Алис. Он с неодобрением поглядел на компанию и с крайне недовольным видом сунул Каю затупленный меч. Гладиатор кивнул в знак благодарности, а потом снял ножны с двумя гладиусами, с которыми расставался теперь только во сне.

Демедий размахивал мечом, проверяя баланс и выкрикивая всякие глупости, а Эни с Маркусом хохотали над его шутками. Алис оставил стражников дежурить, а сам ушел, чтобы не видеть это безобразие, Гнурр же в порядке исключения не стоял с каменным лицом, а широко ухмылялся, предвкушая веселье.

Арену устроили на площадке у ворот, очертив большой круг на песке.

– Достойные жители Мизен, я счастлив объявить игры открытыми! – Маркус взял на себя роль распорядителя. – Лучшие гладиаторы нашего славного города будут бороться за звание чемпиона.

Энеида захлопала в ладоши, поддерживая его шутку. К ней присоединились Гнурр и охранники, даже слуги заинтересовались происходящим и на миг забыли о своих делах.

Даже Диана сдалась и позволила себе присоединиться к общему веселью.

– Итак, на арену выходит Лев из Мизен Демедий Аврелий, – взвыл Маркус. – И действующий чемпион Капуи и Неаполя Марк Галл Несущий Смерть!

Диана неотрывно смотрела на Кая, который медленно вышел в самый центр круга. Он наблюдал за Демедием, который зачем-то нелепо переминался с ноги на ногу, напоминая кузнечика.

Кая едва не пробрало от смеха, что этот сопляк считает, будто может с ним тягаться. Тонкий, угловатый юноша с золотыми кудрями, в чистенькой тунике. Его белые руки были слишком нежными для грубой стали и, казалось, с трудом удерживали меч. Кай представил, как смеялся Люций, обучая этого полудурка. И как только Диана могла подумать, что Демедий способен что-то ему сделать?

«Бой будет коротким», – решил он.

Нужно было закончить до того, как римский мальчишка выронит меч.

– Да начнется бой!

Гладиатор понял, каким будет удар, стоило Демедию шевельнуть рукой. Он легко отбил его и понял, что должен сдерживаться – Аврелий пошатнулся. Кажется, его подготовка была еще хуже, чем думал Кай.

Он позволил Демедию ударить его по ноге, а потом увернулся от двух ударов. Он скорее не дрался, а танцевал, избегая ударов и почти не нападая, потому что соперник из римлянина был никакой. Понять это мог только Гнурр, который видел все уловки товарища, а господа веселились. Даже охранники, казалось, верили в его обман.

– Демедий! – выкрикнули Эни и Маркус, когда меч Аврелия слегка ткнул гладиатора в ребра.

Воодушевившись маленьким успехом, Демедий перешел в более яростное наступление, и Каю пришлось приложить больше усилий, чтобы не сорваться и не ударить по-настоящему. Он позволил оттеснить себя к самой границе, очерченной на песке, а после нанес легкий удар, метя прямо в меч Демедия.

Юноша зачем-то увел руку в сторону, открывшись, а Кай не успел остановиться и ткнул его тупым концом меча в живот.

Демедий вскрикнул от боли и шлепнулся на песок под хохот Маркуса. Он уставился на Энеиду, которая с трудом сдерживала улыбку, и едва не взвыл от унижения.

Он вскочил на ноги и кинулся на Кая, который позволил ему нанести несколько ударов, даже не пытаясь защититься. Он вяло взмахивал мечом, подставляя его точно под лезвие Демедия.

Тот сыпал ругательствами, обрадовавшись своему успеху, и снова теснил гладиатора. А потом он вдруг бросил меч на песок и выхватил небольшой кинжал из ножен на поясе.

Сталь блеснула на солнце, а потом боль обожгла грудь Кая. Он заметил движение Демедия и успел слегка отклониться, поэтому лезвие лишь вспороло кожу, но кровь сразу же проступила на серой тунике.

Диана зажала рот, чтобы не закричать, что Демедий – осёл. И то только потому, что Маркус объявил бой законченным, а Кая побежденным.

– Лев из Мизен победил! Поприветствуйте нового чемпиона!

Диана смотрела, как Энеида, еще вчера требовавшая, чтобы она уступила ей Кая, сейчас радуется победе Демедия. Все сделали вид, что подонок Аврелий не сделал ничего плохого. Будто он не поступил бесчестно.

Он принимал поздравления, а Кай отошел в сторону и о чем-то тихо говорил с Гнурром. Заметив взгляд Дианы, он подмигнул ей.

Это немного ее успокоило, но она все равно хотела уйти. Нужно было обработать рану, а еще не хотелось, чтобы кому-то из веселившейся в стороне троицы пришла в голову новая «гениальная» идея.

– Прошу меня простить, – обратилась к гостям Диана. – Мне стало плохо от вида крови, я, пожалуй, пойду к себе. Надеюсь, вы не против, если я передам вас в гостеприимные руки моей сестры?

– Диана, тебя проводить в покои? – тут же предложил Маркус.

– Благодарю, меня проводит служанка. А вам стоит отметить славную победу Демедия!

– Диана права, мы должны немедленно наполнить наши кубки вином, – поддержала Эни.

Сестры обменялись взглядами. Диана без слов просила Эни не совершать глупостей, а та молча просила сестру поскорее удалиться.

Диана отправила Невию к Агриппу за мазью для ран, развернулась и пошла на виллу, зная, что Кай следует за ней. Последним, что она увидела, были хохочущие Демедий и Маркус, которые подхватили Эни под руки и вели в зал. Оставалось надеяться, что они будут вести себя прилично.

– Хотя какая мне разница, – пробурчала Диана себе под нос. – Пусть хоть оргию устроят.

– Госпожа, вы что-то сказали?

– Нет, Кай, тебе послышалось, – соврала Диана. – И я же просила тебя не называть меня госпожой, когда мы одни, – с укором напомнила она, когда дверь в ее покои закрылась. – Еще раз прости за это дурацкое выступление, я не знала, как остановить этого осла Демедия… кто мог подумать, что ему достанет ума пырнуть тебя кинжалом?

Она с ужасом смотрела на бурое пятно на груди гладиатора.

– Госпожа, это мелочь, не стоит так волноваться, – успокоил ее Кай.

– Рану нужно промыть, – голосом, не терпящим возражений, сказала Диана. – Приспусти тунику.

Кай замер в немом изумлении от ее просьбы. Диана этого не видела – она суетилась в другом конце комнаты: искала кувшин с водой, глубокую тарелку и чистое полотенце, пытаясь как-то усмирить свою злость на сестру и гостей. Она так и знала, что добром это не кончится.

Обернувшись, она едва не выронила кувшин – Кай стоял совсем близко к ней, а она даже не услышала, как он подошел.

– Снова не выполнил мою просьбу, – пошутила она, стараясь не думать о том, как странно дрогнул ее голос.

Кай смотрел, как тонкие руки его госпожи тянутся к его плечу. Он заметил, что пальцы ее чуть заметно дрожат и справиться с булавкой получилось не с первого раза. И она снова не решалась посмотреть ему в глаза. А еще она впервые прикоснулась к нему.

До него вдруг дошло, что госпожа смущена его близостью.

– Позвольте, я сам, – сказал он в тот миг, когда Диана расстегнула его тунику и ткань соскользнула с плеч, обнажая грудь.

– Из-за меня и моей бестолковой сестры тебя ранили, – виновато сказала Диана, вымачивая полотенце в воде. – Позволь мне позаботиться о тебе и загладить свою вину.

Она осторожно промокнула порез, вытирая кровь, а Кай силился переварить ее слова. Он никак не мог поверить, что она чувствует себя виноватой. Что она, благородная римлянка, промывает его рану.

– Больно?

Диана посмотрела на него, а Кай замер, охваченный странным чувством. Он уже и не помнил, когда кто-то так искренне о нем беспокоился. Тем более из-за такой ерунды.

– Это всего лишь царапина, – мягко улыбнулся он. – Бывало хуже.

В доказательство он указал пальцем на живот, где белела тонкая полоса. Тогда ему едва не выпустили кишки, хотя шрам и казался совсем безобидным. С самого детства на нем все раны заживали как на собаке, почти не оставляя следов.

– Откуда? – Диана внимательно смотрела на едва заметный старый шрам.

– Очень давно, из детства.

Диана поморщилась, а потом глаза ее увлажнились от подступивших слез.

– Госпожа, я расстроил вас? – нахмурился Кай.

– Нет, просто… – она в последний раз провела полотенцем по его коже. – Просто мне невыносима мысль о том, настолько тяжелая твоя жизнь. А гладиаторские игры я просто ненавижу.

Она бросила полотенце в тарелку и отвернулась, смахивая набежавшие слезы. Она бы ни за что не призналась Каю, что ей претила мысль о том, что подобные вещи угодны богам. Иногда она задавалась вопросом, почему они не ударят в арену молнией, как тогда в дерево в день ее смотрин. Неужели даже для них рабы – люди второго сорта?

Точнее, не люди. Животные, как их называет Талия.

– Госпожа, позвольте мне сказать, – позвал Кай.

Диана обернулась и грустно посмотрела на него.

– Вы хранительница рабов, как богиня, в честь которой вас назвали. Вы всегда стараетесь защитить своих слуг и относитесь к ним с добротой. И вы самая необычная римлянка из всех, кого я встречал, – признался он.

Кай устыдился того, что вчера подумал, будто она ищет какую-то выгоду. Сейчас он убедился, что Диана по-доброму относится не только к подруге Невии, но и к нему. Эта мысль приятно согревала душу, как и взгляд госпожи.

– Мне жаль, что твоя жизнь сложилась так, – искренне сказала она, нежно прикоснувшись к его обнаженному плечу, там же, где вчера его коснулась Энеида.

Только в этот раз внутри что-то дрогнуло от простого прикосновения нежных пальцев. От взгляда широко распахнутых зеленых глаз. Кай завороженно смотрел на свою госпожу, не зная, что и сказать, только слышал, как кровь шумит в висках.

Дверь распахнулась одновременно с тем, как Диана отдернула свои пальцы, испугавшись своего порыва. Она не понимала, зачем решила без нужды прикоснуться к Каю, но была рада, что появление Невии избавило ее от необходимости объяснять свой поступок.

– Диана, я принесла мазь, – она вручила глубокое блюдце госпоже. – Могу я помочь?

– Нет, я сама.

Диана зачерпнула пальцами немного мази, а потом очень аккуратно нанесла ее на рану, стараясь не думать о том, как загорелая кожа Кая обжигает ее пальцы. О том, что она впервые в жизни вот так касается мужчины. Это было странно и очень волнительно, а еще немного неловко, потому что он не отрывал от нее взгляда своих пронзительно-серых глаз.

– Не больно? – спросила она, чтобы хоть как-то разбавить давящую тишину.

– Нет, госпожа.

– Хорошо, – пробормотала Диана, стараясь думать о ране, а не о том, как красиво тело гладиатора.

Когда она закончила, Кай сам поправил тунику, чтобы не смущать Диану еще сильнее.

– Невия, верни Агриппу мазь и принеси, пожалуйста, вина. И что-нибудь перекусить, я не хочу спускаться вниз.

– Как насчет овечьего сыра и персиков? – весело предложила Невия.

– В самый раз, – одобрила Диана, провожая ее взглядом. – Кай, присядь, пожалуйста, и отдохни. Я бы предложила тебе пойти к себе, но…

– Но я не оставлю вас, – закончил за нее Кай. – Спасибо за заботу, гос… Диана.

Было непривычно обращаться к ней по имени, но ее улыбка того стоила. Кай смотрел, как она читает свиток, который начала утром, и думал о том, что не позволит никому нанести ей вред. Госпожа слишком добрая и, кажется, даже не замечает, что у нее хватает недоброжелателей. Талия, которая явно видит в падчерице угрозу, Энеида, которая завидует всему, что есть у Дианы. А еще его беспокоила история с Бассой и ее возможным любовником. Там, где есть интриги, есть угрозы. А на этой вилле тайн было предостаточно.

В конце концов, почему Алис не нашел никакой зацепки? Возможно ли, что он сам причастен к покушению и прикрывает заказчика?

Кай помотал головой, отгоняя эту мысль. Нельзя подозревать начальника стражи просто потому, что он недостаточно хорошо выполняет свою работу. К тому же есть вероятность, что на Диану напал профессионал. Хотя разве могла бы какая-то шкатулка остановить того, кто знал, что делает?

Гладиатор снова и снова прокручивал в голове все, что Алис рассказал ему о нападении пару дней назад, когда Кай решился его расспросить. Начальник стражи сначала отказался говорить, но потом решил, что пользы от этого может быть больше, чем вреда, и поделился всем, что знал. А знал он до безобразия мало.

– Кай, – вдруг позвала Диана.

Он уставился на нее, с интересом ожидая, что она скажет.

– Мой платок… – Кай заметил, как она перебирает пальцами край туники. – Ты тогда поймал его на арене.

Кай кивнул, не понимая, куда она ведет.

– Ты… что ты с ним сделал?

– Ланиста отобрал его у меня, – соврал Кай.

Не мог же он признаться, что хранит ее платок у себя и каждый раз перед тем, как уснуть, подолгу держит его в руке.

– Жаль, – расстроенно сказала Диана.

Она сделала вид, что читает, а сама думала о том, что она с ума сошла, раз думала, что Кай хранит его у себя.

Стало ужасно стыдно за то, что втайне ей очень хотелось услышать именно это.

Диана с наслаждением погрузилась в теплую воду, благоухавшую маслами. Откинувшись на бортик купели, она прикрыла глаза, радуясь, что гости наконец-то уехали. Демедий и Маркус пробыли до самого ужина, на который ей все-таки пришлось спуститься по просьбе Талии, которая успела вернуться от своей подруги.

Мачеха впервые за долгое время казалась по-настоящему довольной: Маркус и Демедий наперебой восхищались гостеприимством их дома и Энеидой, которая завоевала за столом всеобщее внимание. Эни раздулась от самодовольства и то и дело кидала на сестру победные взгляды, будто одолела ее в состязании.

Вот только Диана никогда с ней не соревновалась.