Есть сутана и ряса. И потир.
И вновь ногами ходят, виноватых
Изыскивая в душах. Ориентир
Беру опять на святость и молитвы.
Но вновь и вновь слова в них от людей.
Прописка только в храме? Под эдикты?
Под песнопение о святости идей?
Сняла бы шляпу, перед теми, кто так мудро
Сумел внушить на много, множество веков,
Что Бог таится в храме, но так трудно,
Найти кого-то, кто за ним пойти готов.
Пройти Голгофу, пострадать за веру.
Примером. А не словом с алтаря.
Я, может быть, сумела бы поверить…
Но вот беда, нет шляпы у меня…
Да если и была бы, головою,
Той что для шляпы всё же создана,
Привыкла ещё думать. И со мною
Всегда сомненья бродят. Ибо для
Чего тогда улыбка друга?
Наивность детства и печаль ветров?
Быть может, Бог давно уже из круга
Сумел прорваться? Со счетов
Сорвав свои мандаты и потиры,
Оставив в рясах, тех, кто ходит по Земле.
Махнув рукой на златы сувениры,
Развешанные в храмах. В кошеле
Им, сохранив всё же те тридцать сребров,
Заплаченные судьями тогда.
И пусть, в конце концов, покажут, где бы
Печать поставили, пропискою грозя…
Блажен кто
Блажен, кто верует спокойно.
Без фанатизма и огня.
В себе храня себя пристойно,
Без разбиванья душ и лба.
Без доказательств правых, левых,
И без оранья на углах.
Блажен в душе хранящий веру,
Что есть прощение в грехах.
Блажен, принявший постулатом,
Что Бог во всём, всегда, везде.
И принимающий собрата
В любом аспекте. В простоте
Хранящий твердо убежденье,
Что есть для каждого свой путь.
Спокойно верящий в творенье,
Кумиров не творящий. В суть
Приникнув малого во многом,
И многое в себе приняв,
