– Согласен, – Клим посмотрел в сторону лестницы. – Нам пора возвращаться. Толян, скорее всего, уже нервничает.
Максим вернулся в зал ожидания. Толян, сцепив руки в замок, измерял шагами помещение. Он ходил туда-сюда и что-то бормотал себе под нос.
– Наконец-то мы вас дождались! – воскликнул Толян, увидев Максима. – От скуки чуть не умерли. Только не говори, что мы будем ночевать в этой дыре!
– Нет. Мы идем дальше. За мной!
Максим нацепил рюкзак и вышел на улицу. Моросил мерзкий прохладный дождь. Сразу захотелось вернуться обратно в автовокзал, под крышу. Но время не ждало.
Толян состроил кислую мину, схватил Максима за руку и указал на сверкающие краской автобусы:
– Может, прокатимся с ветерком?
– Можно попробовать. Только я не умею водить машину. На гусеничном тягаче катаюсь, а с колесной техникой не дружу.
Толян расхохотался:
– Здесь и без тебя есть, кому водить!
– Тогда не возражаю. Попытка не пытка.
Клим сел на место водителя, взял у Максима ключи, вставил их в замок зажигания и повернул. Потом несколько раз надавил не педаль механического стартера. Мотор для приличия немного сопротивлялся попыткам его запустить, но быстро сдался, чихнул и загудел характерным, высоким звуком ГАЗовских моторов.
Глава 8. Забытая деревня
Клим по командам Максима повел автобус вдоль железнодорожных путей. Машина, переваливаясь на выбоинах, неторопливо катила по автомобильной колее под насыпью. Мелькали почерневшие шпалы, один за другим сменялись погасшие светофоры и, казалось, этой дороге не будет конца.
– Пожалуй, пешком мы до вечера не дошли бы до ночлега… – сказал сам себе Максим и увидел проселок, уходящий от железной дороги в лес. – Поворачивай! Нам туда!
Автобус, словно качающаяся на волнах лодка, поплыл по узкой просеке. Деревья, точно великаны, с шелестом и скрежетом ощупывали машину ветками-руками. По крыше стучал дождь, грязь чавкала под колесами, но в салоне было тепло и сухо. Мотор легко тянул машину по раскисшему грунту. Гудение мотора убаюкивало, и Максим понемногу заснул.
Он пролетел по длинному, ярко освещенному коридору с выбеленными стенами и очутился в палате. Той самой палате, где он когда-то выбрал Зону – альтернативную реальность. Пойди он по другому пути, много хороших… и плохих людей остались бы живы. Но сам Максим сгнил бы в психбольнице, привязанный к койке и обколотый лекарствами. Увы, сейчас уже исправить ничего было нельзя.
Словно из тумана материализовалось искаженное злобой лицо матери. С ярко накрашенных губ – единственного цветного пятна в черно-белом мире – сорвались гневные, жалящие слова:
– Теперь ты понимаешь, почему я хотела тебя извести? Это ты во всем виноват! Ты!
Максим очнулся. Автобус тем временем выехал из леса. Дорога здесь разделялась надвое. Первая ветвь шла через поле, вторая – в сторону, вдоль опушки. Клим повел машину прямо. Но что-то здесь было не так. Максим вскочил, но крикнуть «тормози» уже не успел.
Автобус клюнул носом, наклонился и ушел по капот в болотную жижу. Борис вышиб прикладом дробовика заднее стекло и выбросил на твердую землю Толяна. Только после этого он и Олег, забрав вещи, покинули автобус.
Максим схватил рюкзак – ружье он не снимал с плеча никогда – выскочил наружу и помог выбраться Климу.
– Спасибо! – сказал тот, с досадой глядя, как автобус, булькая, погружается в трясину. – Моя вина. Не спросил, куда ехать. Машину жаль… Новая.
– Забей. Главное, что все живы. Нас Зона транспортом обеспечила, она же его и отобрала. Не удивлюсь, если в другой раз мы этот автобус обнаружим на стоянке целым и невредимым.
– Вот даже как?
– Мы, похоже, нашли новую постоянную аномалию. Станцию Курганная… Ладно, идем дальше. Пешком.
Толян, похоже, потерял дар речи от потрясения. Во всяком случае, от него никто не услышал ни жалоб, ни обвинений. Он просто нацепил свой рюкзак на плечи и зашагал вдоль опушки.
Так, без приключений, прошел остаток дня. Начало смеркаться, и Максим забеспокоился: он не мог найти ночлег. Нигде не было видно даже самой захудалой избушки, не то что многоэтажки, поселка или городка. Экспедиция наверняка погибла бы в полном составе, если бы не предчувствие Максима и острое обоняние Толяна.
Грунтовка снова углубилась в лес – его край образовывал уступ. Видимо, те, кто строил дорогу, не захотели его обходить. Стемнело настолько, что двигаться приходилось почти на ощупь. В чаще кто-то рычал. То и дело трещали ветки. В любую секунду этот «кто-то» мог напасть на бредущих гуськом людей.
– Это та дорога, – бормотал Максим себе под нос. – Та! Я не мог ошибиться. Убежище здесь, совсем рядом.
– Стойте! Стойте! – воскликнул Толян. – Гарью тянет. Что-то горит!
Максим пригляделся и увидел сквозь просветы между деревьями мерцание огней. То тут, то там вспыхивали оранжевые светлячки. Если бы Максим точно не знал, куда смотреть, он бы ничего не увидел.
Дальше двигались осторожно, внимательно глядя вперед. И все равно лес, вернее, перелесок, кончился неожиданно.
Максим увидел широкую поляну, ограниченную с одной стороны деревьями, с другой – речушкой, через которую был переброшен вполне современный бетонный мост. У воды сгрудились несколько изб, сложенных из почерневших от времени бревен. На опушке же полтора десятка человек с факелами отплясывали странный танец вокруг привязанных к высокому шесту парня и девушки. В дрожащем свете пламени их балахоны казались пропитанными кровью.
– Отпустите нас, пожалуйста! Мы вам ничего не сделали! – кричали пленники.
Но никто их не слушал.
Максим приказал всем лечь и достал монокуляр. Теперь он видел, что танцующие служители культа извивались, дергались, сводили и разводили руки, изображая какое-то существо, пожирающее пленников.
Из хоровода на середину круга выскочил бородатый мужчина – очевидно, глава культистов.
Он, трясясь, как при болезни Паркинсона, завыл заунывным голосом:
– Приди к нам, о лесной и болотный владыка! Твои верные слуги принесли тебе свежей еды! Вкуси же ее и снизойди до нас, презренных! Дай нам свою благодать!
Как бы в ответ на его слова деревья раздвинулись, и на поляне появилось чудовище высотой с трехэтажный дом. Оно было похоже на куклу, слепленную безумным ребенком из глины и веток: корявые, узловатые руки и ноги, тряпичная голова с единственным глазом посередине и широким зубастым ртом, всклокоченные соломенные волосы и обвисшие женские груди.
– Мы что, никак не поможем этим… – Толян чуть не плакал.
– Сиди тихо, если хочешь жить, – злобно шепнул ему на ухо Максим.
Существо несколько секунд постояло, словно выбирало, с кого начать, потом схватило парня когтистой рукой и потянуло его себе в рот. Раздался пронзительный крик. Монстр начал с ног, он медленно обгладывал мясо с живой жертвы, потом отгрыз ступни и голени, и продолжил смаковать ужин, обгладывая тело. Последним он с хрустом, точно мясной шарик, раскусил череп.
– Я больше не могу на это смотреть! – закричал Толян и выстрелил.
Удивительно, но он попал. Заряд волчьей картечи угодил чудовищу в ногу. Хромая, монстр бросился на вспышку. Он уязвим, материален, а значит, это не призрачная, неуязвимая сущность. Чудовище можно убить!
– Не стрелять! – крикнул Максим остальным. – Всем лежать! И раскрыть рты! Не то оглохнете.
Он достал из рюкзака противотанковую гранату, снял предохранитель и поднялся. Монстр приближался. Максим шагнул ему навстречу.
– Аааа! – заревело чудовище и протянуло корявые руки.
Ощутимо запахло кровью, человеческими внутренностями, землей и болотной жижей. Максим швырнул гранату, заранее зная, куда она попадет, и бросился в дорожную колею. Даже неверное, призрачное укрытие лучше никакого.
