– От идиота слышу, – с достоинством произнесла та и демонстративно уткнулась в бумаги на столе.
Алексей и до того подумывал, не обратиться ли ему сразу к военному комиссару. Но привычка к порядку толкнула его в низший чиновничий кабинет. В мозгах его хозяйки не было ни одной мысли, за которую можно было бы ухватиться. Возможно, она вообще была безмозглой и не задумывалась ни о том, что было вчера, и ни о том, что будет завтра. Он не стал выяснять с ней отношения и направился к военкому. Решил, что никогда больше не станет стучаться в двери клерков-пупырышков, которые мнят себя непроходимой кочкой на пути просителей, и у которых в голове нет даже завалявшейся мыслишки.
Приемная военкома пустовала. Наверное, финансовая смета не предусматривала секретаршу. Распахнув дверь, Алексей обнаружил, что и в кабинете никого не было. Однако в глубине, возле массивного стола, была еще одна, открытая настежь дверь. Он прошел по вытертому ковру и заглянул в нее. Там, возле дивана, стоял в майке мужик с усиками Аля-Гитлер и натягивал полковничью форму. Наверняка, то был военком, явившийся на службу с начальническим опозданием. Заметив Алексея, он сказал:
– Извините! Сей секунд, и я на месте.
Появившись в кителе с наградными медальными планками, протянул Алексею руку, показал жестом на стул. Дождавшись, когда гость уселся, осведомился:
– Юрий Дмитриевич?
– Нет.
– А-а, понял. От Михайловича?
– Я сам по себе. Хочу получить свое пенсионное и афганское удостоверение.
Благожелательность исчезла с лица военкома.
– Извините, я занят. Обратитесь в комнату два.
– Я уже был там.
– Документы сдали?
– Я их давно сдал. Дело в том, что меня похоронили, а я, как видите, живой.
– Похороненный живым быть не может.
– Если вы считаете, что я покойник, значит, перед вами призрак.
Военком потер усики-нашлепку. Погладил чисто выбритый подбородок. Мазнул взглядом Алексея. Принял деловой вид.
– Фамилия? Звание?
– Усольцев. Подполковник запаса.
Хозяин кабинета ткнул на телефоне кнопку, скомандовал:
– Личное дело подполковника Усольцева! И что там у нас с его гибелью?
На том конце провода ему что-то долго объясняли. Наконец, он положил трубку, внимательно поглядел на Алексея и произнес:
– Случай очень не простой. Мы назначим расследование по поводу вашей гибели и воскрешения. На это потребуется время. Оставьте свои координаты, результат вам сообщим.
Алексей приподнялся со стула и, глядя в глаза военкому, произнес:
– Послушай, полковник. Ты в Афгане или в Чечне был?
– Выйдите из кабинета!
– Теплый стул нашел, полковник? А не боишься слететь с него? – и чтобы заставить его мысли шевелиться, добавил: – Вспомни, чем ты занимался последний месяц!
Мысли военкома не просто зашевелились, они стали шарахаться из крайности в крайность. Мелькнула какая-то сауна, почему-то хныкающая дама с первого этажа. Затем в мыслях полковника появился известный политик по прозвищу «Гаденыш», положивший ему на стол пухлый конверт.
– Конверт от Гаденыша взял? – даванул Алексей. – Ты мелкая сошка, полковник, да и улик против тебя пока мало. Не будешь якшаться с ушлыми клиентами, и улик не будет… Дай команду своей блядешке, чтобы она оформила мне все документы и пенсию.
Усики военкома дрогнули и поникли. Он сидел, будто на него упал кирпич. На Алексея не глядел, пальцы сцепил в домик, чтобы не прыгали, а глаза блуждали по столу.
– Не слышу ответа, полковник! – жестко произнес Алексей.
– Завтра, после десяти, в любе время, – дрожащим голосом прошелестел военком. – Всегда к вашим услугам…
Алексею было наплевать на его лепетанье. Вышел, не закрыв за собой дверь.
Полковник набрал номер дамы с пирамидальной прической:
– Поднимись ко мне.
– В готовности номер один? – игриво спросила она.
– Не до секса, Ирина… Все брось и срочно оформи этому типу все документы.
– Но ведь…
– Делай, что говорю.
– А как быть с похоронным пособием, которое получила его жена?
– Спишешь на кого-нибудь.
– Но, Слава…
– Я уже сорок три года Слава. Хочешь, чтобы меня выперли отсюда? Хочешь мне передачи носить?
– Он – что? – испуганно спросила дама Ирина. – Из органов?
– Хрен его знает! Но тип опасный…
От военкомата до метро «Текстильщики» Алексей шел пешком. Домой он не торопился. С женой все эти дни он вел себя ровно и спокойно. Но разговаривал мало и спал отдельно, на своем коротком и узком топчане. Она нет-нет, да и бросала на него вопрошающие взгляды, но он намеренно не замечал их. Сына Олега почти не видел. Тот ночевал дома редко, пропадал у своей пассии. А когда появлялся, садился в своей комнате за компьютер, и вызвать его на откровенность не было никакой возможности.
– Ты бы познакомил нас со своей девушкой, – попытался подступиться к сыну Алексей.
– Рано, отец.
– Почему рано?
– Сам еще не определился.