На улице уже зажглись фонари, небо потемнело, город начал погружаться в таинственную ночную жизнь, далекую от работы и полную соблазнов.
Добравшись в переполненном вагоне метро в свой район, мы пренебрегли троллейбусом, от станции можно срезать между домами, в какой-то момент увидели, как из здания научно-исследовательского института, расположенного в центре соседнего блока застроек, вышел прилично одетый мужчина, явно слишком засидевшийся за своими микроскопами, галстук, носки и платочек уголком в нагрудном кармане подобраны идеально как в цвет, так и в полоску, модная прическа, похож на манекена из витрины модного бутика.
Он перебросил портфель в другую руку и, оглянувшись воровато по сторонам, подхватил с земли камень и швырнул в потрескавшуюся стену остановочного павильона. Стекло зазвенело и осыпалось.
Данил смотрел обалдело, Валентин покачал головой, но смолчал, а я сказал с удовлетворением:
– Похоже, наша группка разрастется до мощной организации. А там, глядишь, и создадим свое движение.
Данил спросил все еще с изумлением:
– Но почему… он? У него же все есть! Он доволен жизнью! Посмотри, он садится в «Бентли»!
– Ага, – подтвердил Валентин. – Такая тачка, как говорит Грекор, на полмиллиона долларов тянет. А то и больше.
– Но жизнь его прессует, – пояснил я. – Еще больше, чем нас. Иначе с чего бы так взбесился?
Валентин заметил:
– Всех нас будет прессовать все больше. Видеокамеры начинают ставить и в подъездах. Народ злится.
– Значит… – спросил Данил туповато.
– Значит, – ответил Валентин на недосказанный вопрос, – скоро у нас появятся новые члены нашего кружка.
– А также кружки наших членов, – сказал Данил и довольно загоготал.
С утра я пробежался по своим сайтам, откуда мне капают где рубли, где доллары, кое-что поправил, где-то внес изменения, еще полдня томился в ожидании вечера, когда качалка совсем опустеет, созвонился с Данилом, он ответил, надсадно пыхтя, что сейчас отрабатывает жим на скамье с обратным наклоном, но через часик здесь уже будет пусто.
Выждав этот часик, я чуть ли не бегом понесся к подвалу, на ходу прикидывая, что если назвать нашу группу «Насты», то надо будет еще уточнить, мы общественные, общественно-политические или культурно-религиозные?
С порога ощутил бодрящий аромат кофе, что странно смешивается с запахом мужского пота и баварского пива, по всему подземному залу слышно веселый галдеж, смех, шуточки.
Вижу весь костяк группы, даже пара качков осталась, я прислушался с порога, ближе всех ко мне Данил и Грекор обсуждают детали, как и что было. Чуткий ко всем опасностям Зяма оглянулся, ощутив всеми фибрами, что на пороге стоит кто-то и смотрит, торопливо вскочил с лавки и преувеличенно почтительно раскланялся.
– Приношу, – заявил он пронзительно-визгливо, – свои извинения нашему кормчему. Он был прав.
– В чем? – спросил тугодум Грекор.
– Насчет лозунгов, – пояснил Зяма. – Когда одобрил ту хрень, что писал Данил. Только к ним и не придирались. А к тем, что пришли с программами или предложениями, все равно приегивались. То не так, это не то…
– Ага, – сказал и Данил, очень польщенный, – я стоял рядом с одним таким, так ему постоянно одни говорили, что мало требуют, другие – что много… А мой плакат все одобряли!
– У тебя был, – поинтересовался Грекор, – «Пошли все на хрен!»?
– Нет, – ответил Данил серьезно, – просто «Долой!»
– Краткость, – сказал начитанный Валентин, – сестра таланта, а гонорары все равно не платят.
Все поглядывали на меня, я понял, что пора сказать веское слово, расправил плечи и вышел на свободное от тренажеров место в центре комнаты.
Все смотрят с ожиданием, я сказал веско:
– Вот теперь название нашей организации можно будет писать крупными буквами!
– На чем? – спросил Данил.
Я подумал, сдвинул плечами.
– Посмотрим. Возможно, заведем себе членские билеты, хотя по мне это пока что зряшная трата денег. Если бы у нас появились лишние деньги, я бы лучше истратил их на свое помещение. Я мог бы оформить его на свою фирму…
– А у тебя она есть? – спросил заинтересованно Зяма.
– Мне ее стоит только зарегить, – сообщил я. – Я же частный предприниматель. Индивидуальный. Сам себя нанял? Нанял! Значит, требуется просторное помещение. Под оргии.
Данил сказал обидчиво:
– А чем плоха качалка? И бесплатно.
– Здесь только поздно вечером, – сказал Зяма, – а Толик говорит о таком, чтобы можно было в любое время. Только наше!
Грекор сказал с энтузиазмом:
– Это было бы круто!.. Там смогли бы бухать, сколько влезет! Родители не помешают.
– И не на улице, – поддержал Гаврик.
Зяма поморщился:
– Бухать друг перед другом? Неинтересно.
– Где в буханье вызов? – спросил Валентин с отвращением. – К тому же в своем помещении мы смогли бы разрабатывать планы…
– А я украсила бы комнату, – сказала Люська.
– Оборочками? – спросил Данил язвительно.
– Зачем оборочками? – ответила она с достоинством. – Можно в анархо-стиле. Черное знамя с черепом и костями!..
– У анархистов было другое знамя, – сказал Зяма. – И вообще мы никому не подражаем! Мы – единственные и неповторимые!
– Мы настоящие, – согласился Валентин. – Все остальные… так, сухие листья.
Данил внимательно всматривался в свой айпад, двигал бровями, хмыкал, наконец сказал быстро:
– Врубите НТВ!.. Там наша демонструха.
Ребята поспешно бросились вытаскивать у кого что есть, телевизоры кому нужны, разве что старушкам на пенсии для просмотра сериалов, Зяма быстро отыскал в своем смарте новости, там по всем каналам идут отчеты о вчерашней демонстрации.
