Ваня пришёл к финишу десятым. Пётр, привыкший к победам, утешал себя: десятый из сотни малышей – неплохой результат. Но в глубине души знал – плохой. Потому что не участвовали продвинутые малыши – те самые, которых сразу в Большой Турнир.
Пришло время делать выводы. Пора подключать специалистов, одному тянуть дальше глупо. И пора рвать сентиментальные узы, разом и наотмашь.
По окончании турнира он отвёз Шар на новое место жительства – в лабораторию. Познакомил с сотрудниками. Отводя глаза, объявил, что жить Ваня теперь будет здесь.
И началось «веселье». Ванька-встанька забастовал – отказался принимать в себя информацию. Любую. Выплёвывал, не глядя. И Янка замкнулась, объявила бойкот, на уроках в школе изображала мумию. Потом слегла с нервным срывом, не выдержав напряжения. Это в семь-то лет!
Жена причитала, хваталась за голову – кто прав, кому верить? В конце концов, приняла сторону детей.
И Петров сдался. Проиграл, чего уж, раз Мария тоже против.
Предложил компромисс: он возвращает Шар в семью, но Иван тоже, как и Яна, начнёт ходить «в школу»: с утра его будут перемещать в лабораторию, вечером возвращать. Условие одно: дети перестают действовать ему на нервы, живут нормально, хорошо учатся.
Родные приняли компромисс на «ура».
И – возродилась фениксом Яна; Иван помчал громадными шагами, догнал и перегнал программу, целый штат научных сотрудников не успевал за ним угнаться.
И что после такого думать? Петров и не думал. Просто работал, хватит с него раздумий, что заложено – то и выросло. Назад не воротишь.
Не прошло четырёх лет, как Ивана снова вызвали на игру.
Петров возмутился было – как так, почему, семь лет ведь обещали не трогать! – Тщетно. Всеобщая мобилизация. В Большой Турнир забрили всех подчистую. Очередная изюминка организаторов? – недоумевал Пётр. Каждый год устраивали турниры, и всегда, юмористы, чего-нибудь эдакое придумывали, неожиданное… чтобы не расслаблялись создатели, не по шаблону творили. Может, к лучшему? Отыграют – поедут отдыхать, сколько можно работать без продыху! Мир посмотрят. Ваньку с собой возьмут. Мальчик уже не был беспомощным шариком, мог не только за себя постоять, а и защитить родных. Но афишировать внешние умения не стоит: организаторов интересует исключительно внутреннее содержание.
За перипетиями первого тура Петров следил внимательно. Интересовался не только своей группой, но и соседними. Нагляделся… Понастроили экзотических Вселенных, клоуны! Кореец, к примеру, убрал гравитацию как класс – так его Шар первым и гикнулся. Норвежец, наоборот, ввёл усложнённую тензорную гравитацию – сие многомерное чудо тоже продержалось недолго. «Дилетанты надутые, возомнили себя умней природы!» – с чувством удовлетворения наблюдал за провалом чудиков.
Первый тур Иван отыграл достойно: вышел из группы в Финал. Всего отобралось триста Шаров – и это по всей Солнечной системе. Иван по набранным очкам занимал место в середине – вполне приличный для новичка результат. Петров довольно потирал руки – финалистов в любом случае поощрят щедрыми бонусами, не зря трудились! Маячивший на горизонте отпуск обрёл чёткие очертания.
Но до признанных гуру оставалось как до Луны. Первая десятка превосходила Ваньку настолько, насколько финалисты чемпионата мира по футболу – какой-нибудь заштатный сельский клуб. Катаклизмы Иван преодолевал ощутимо дольше. Ну так, молодой ещё, неопытный… зато с выдумкой пацан работал, что ни решение – нестандартный подход.
И тут организаторы объявили: Финал будет закрытым, без зрителей и комментариев. Как долго? – сколько потребуется, столько и долго.
Это уже не изюминка, а бзик! – единодушно решили хозяева Шаров. Но поделать ничего не смогли.
Месяц – целый месяц! – пытали финалистов за закрытыми дверями. Без единого бита информации о ходе турнира. На Шары – особенно на лидеров – завязано столько народу! Благополучие миллионов напрямую зависело от занятого Шаром места, а с учётом всех ниточек – так и миллиардов. А организаторы молчали! Мир с ума сходил, гадая… поневоле в головах начнёт зреть возмущение. Янка написала письмо президенту с просьбой выпустить Ваню – нуль эффекта.
Зачем они вообще нужны, Шары? Сто лет назад вдруг пошло поветрие, человечество будто помешалось на новой игрушке. Раньше без них жили – и нормально, думать не думали о каких-то мини-Вселенных. А потом объявились злобные инопланетяне… в глаза их никто не видел, но учёные утверждали – враг близко. Человечеству необходимо поумнеть! Шары совершенствуют мозги подобно тому, как спорт – тела! Народ, однако, воспринимал Шары скорее за бойцовых петухов, чем ускорителей мозга, ставки в тотализаторе зашкаливали. На инопланетян списали и всеобщее обнищание – необходимо копить резервы к будущим битвам.
…Наконец, создателей пригласили во Дворец для оглашения итогов.
Мысли Петрова беспорядочно метались, перескакивая с одного на другое. Сидел, развалившись в кресле, старательно делая вид, что спокоен. Спокоен! Созерцал окружающую обстановку в стиле ампир, дивился на громадных размеров старинную люстру и тяжёлый бархатный занавес. Коллеги неестественно громко переговаривались, лучась притворными улыбками. Разлитое в воздухе напряжение, казалось, того и гляди выжжет здесь всё напалмом.
Колыхнулась портьера, на сцену выплыл председатель Большого Жюри, кряжистый, уверенный в себе мужчина. Бодро поздравил присутствующих и, опустив глаза, замялся. Хотел было продолжить, но закашлялся, подавившись словами. По залу прокатился вздох – плохая примета!
Оратор взял себя в руки, сосредоточился и с расстановкой произнёс:
– Чемпионом… впервые… становится… Шар Петрова! Новичок обошёл всех! – голос председателя взвился сочным крещендо и кинжальным ударом пронизал мозги болельщиков, с нетерпением ожидавших вердикта во всех уголках Солнечной системы.
Петров, потрясённый, откинулся на спинку кресла, помотал головой и подёргал себя за волосы. Не ожидал, никак не ожидал… занимать перед финалом место во второй сотне… сотне! – и победить? Невозможно! А где же корифеи… первая десятка – где?
Зал недоумевал вместе с ним, провожая пробиравшегося с задних рядов к сцене учёного недовольным перешёптыванием. Неизвестный выскочка сорвал главный куш! Неслыханно!
– Благодарю Высокое Жюри за оказанное доверие, победу посвящаю жене и дочери, главным помощникам, – всего-то и выдавил в микрофон победитель.
Мёртвая тишина была ему ответом.
Ах, так! Не нравится? Петров усмехнулся, прищурился и, расправив плечи, гордо прошествовал за кулисы.
Его долговязая фигура смотрится мелко на внушительных размеров сцене, – подумалось почему-то. Столь же мелким – несерьёзным, ошибочным! – представлялось решение Жюри.
Слов председателя – что на этом всё, награждённых больше не будет – Петров не услышал. Последовавший свист и улюлюканье принял на свой счёт и, окончательно разобидевшись, покинул дворец. Направился в Центр, где и проходило, собственно, соревнование. В мозгу будто дрель бесилась, высверливая разум, ещё немного – и черепушка расколется. Достаточно! Прочь эмоции!
Непривычная тишина в вечно гудящем Центре насторожила, но не испугала. Охранники на всех подряд постах вытягивались и почтительно расступались, пропуская.
А вот и «пыточная» – так окрестили участники терминал, где проходил Финал.
Бронированные двери распахнулись, он вошёл и… окаменел.
На полу вповалку валялись расплавленные ошмётки, причудливо изогнутая арматура, вывернутые наизнанку оболочки. Останки Вселенных, словно хлам на чердаке.
И лишь в центре на постаменте высился Шар, сохранивший форму. Ваня?
Накатила слабость. Бледный, на подгибающихся ногах Петров поковылял вперёд. Скрежещущий хруст под ногами рвал сердце. И неважно, что Шары, по большому счёту, были игрушками – полное ощущение, что шёл по трупам.
Да, это он – сын. Вгляделся.
Внезапно уловил слабую пульсацию. Жив? Бог мой, жив! Коснулся оболочки. Шар отозвался, мигнув оранжевым всполохом. Узнал! – апельсиновый оттенок выдавался персонально ему, создателю.
– Что они с тобой… кретины… Выстоял, а! – чуткие пальцы, оглаживая, ощупывали выходные клапаны.
Ранение средней тяжести, выражаясь фигурально.
Его пацанчик победил… Нет, не так. Его пацанчик выжил, потому и победил. Ванька-встанька опять поднялся.
Но зачем победа такой страшной ценой?
Что за монстра выпустили садисты-юмористы? Батя узнает, изучив записи в стеке. Позже. Заболела голова от переживаний, слишком сильные эмоции обрушились на него сегодня, иссушили и обескровили организм.
– Давай спать! Отдыхай! – он нажал «Clear».
Шар померцал, прощаясь, и уменьшился до размеров детского шарика с одновременным наращиванием защитного слоя. Петров уложил победителя в специальный подсумок. Сопровождаемый эскортом полицейских, протиснулся сквозь осаждавшую двери толпу разъярённых создателей. Не пускали бедолаг в Центр. Вот так. Десятки лет люди работали – и плоды их усилий в момент изничтожили, подло и больно. И проводить-похоронить не дают. Будто и не было никаких плодов. Что происходит? Он прижал к себе Ваньку.
– Папка пришёл!
Янка бросилась к отцу и повисла, охватив за шею. Тонкая, улыбчивая, с шелковистыми волосами цвета соломы, заправленными в вечный хвостик… любимица его ненаглядная. Наобнимавшись, она отстранилась и вопросительно глянула на отца. Петров понимающе хмыкнул, отстегнул подсумок и вручил дочери. Девчонка схватила сокровище и унеслась к себе в комнату, оживлённая, легконогая.
Трясущимися руками вынула Шар, прижала к груди. Пультом она не пользовалась, Ваня не любил насилия, откликнется, когда посчитает нужным.
– Не плачь, солнышко! – расслышала в музыке урчание.
