– Тише ты! Не ори тут! – Анфиска посмотрела на окна веранды – не выглянул ли кто. – По порядку, так по порядку, – захлопала ресницами Анфиска. – Идём!
– Куда? – Тимоха огляделся вокруг.
– Подальше отсюда. Или будем беседовать под окном?
– Нет. Под окном не будем, – бросил на ходу Тимоха.
Они обогнули дом и оказались в небольшом садике за ним.
– Рассказывай, что произошло и с кем это «с нами»? – Анфиса выпучила глаза и приготовилась внимательно слушать. Тимоха понял, что ему первому придётся начать рассказ.
– Вчера нас с Яшкой выгнали из дома! – выпалил Тимоха.
– Потрясающе! Фантастика! Ты умеешь удивлять! – Анфиска шлёпнулась на задние ноги, вытянув копытца вперёд. – Яшку тоже выгнали? Теперь со всеми подробностями, пожалуйста! – Анфиса приготовилась слушать фантастическую историю.
Тимоха вздохнул с сожалением и начал с того момента, как они с Анфисой расстались вчера после обеда. Он подробно рассказал о том, как Зуич раскусил их с Пискушем хитрый план охоты, как Яшка выдал тайну, а потом злорадствовал, что Тимоха станет бездомным; о том, как дед Зуич выставил обоих на улицу.
А ещё рассказал про чердак – место, где он с Яшкой теперь вынужден жить и прятаться до лучших времён.
Анфиска слушала с захватывающим интересом, время от времени постукивая передними копытцами о землю и восклицала: «вот уж, действительно, псих!», «нет, ну надо же, какая бестолочь!», «да я бы его с лестницы спустила!», и, конечно же, её постоянное и неизменное «ух, ты!»
– Вот, прибежал к тебе за помощью, – закончил свой рассказ Тимоха. – А теперь выкладывай, давно ли дед Зуич у Лукерьи? И откуда тебе известно, что он обо мне спрашивал?
– Перед твоим приходом Лукерья меня как раз на веранде расчёсывала. Тут зашёл дед Зуич и предложил свой улов в обмен на молоко.
– Какой улов?
– Ну, рыбу, значит! Лукерья его на чай пригласила и два литра молока обменяла на рыбу. А потом он ещё творог да сметану прикупил. Когда они в дом зашли, я на веранде осталась. Думаю, подслушаю их разговор, как ты просил. Вдруг о таинственной Агате заговорят! А дед Зуич сразу о тебе давай спрашивать, мол, не видела ли ты, Лукерья моего Тимоху?
– Так и сказал: «моего Тимоху?» – в глазах Тимохи вспыхнул огонёк надежды.
