Ванесса глянула на лестницу, по которой, уже спустя пять минут, поднимался Хейс, а за ним тихо двигались Леонард и Гельвих, что выглядел очень поникшим.
«Что это с ним?» – пронеслось у неё в голове, однако, подошедший Хейс резко вывел её из раздумий. Он смотрел ей прямо в глаза, сокращая дистанцию, перешагивая три свежих тела: каждый из них пытался выйти из этих дверей, пока на пороге стояла Ванесса.
– Неплохо сработано. – сказал Леонард, глядя на кучи окровавленных тел, пока ему на глаза не попался маленький мальчик, что лежал на полу, что уже был запятнан небольшими брызгами крови, что текла из ссадины на лбу мальчишки. – Он ведь…
– Живой. – отозвался Хейс, аккуратно доставая оружие и подходя к единственному окну, что было на лестничной площадке. Он глянул в сторону борделя, на крыше которого заняла позицию Эфариэль. Та уже скрылась под плотным плащом, что скрывал её от лишних глаз, позволяя слиться с цветом черепицы на крыше, и лишь дуло винтовки, что выглядывало наружу, могло раскрыть её местоположение.
Проведя рукой по невидимой дуге, он словно резко за что-то ухватился и увёл кулак вниз. Жест, дающий понять Эфи, что пора начинать основную работу. Из под плаща показался кулак, от которого резко «откололся» большой палец, означающий согласие.
Хейс оттолкнулся от стенки, доставая пистолет и направляясь к двери. Его шаги едва слышались, а лёгкий шум, что издавало его пальто при каждом шаге расходилось едва ли на пару метров вокруг, не представляя особой опасности быть раскрытым по столь глупой причине.
– Там находится лаборатория. Порядка 20 человек там есть точно, а встреча судя по всему уже началась, поскольку в здание заходило несколько групп людей. Все они расположились на первом этаже, откуда им не даст сбежать Эфи, отстреливая каждого, что попадётся в перекрестие её прицела. Нам лишь остаётся зачистить второй этаж, с третьего к нам уже никто не подойдёт, за это я ручаюсь. – чуть ли не пропел Хейс своим холодным голосом, после чего он перевёл взгляд на Леонарда – будешь следить за тем, чтобы никто не поднялся к нам с первого этажа. Остальные – за мной.
Не дожидаясь ответа он открыл дверь, аккуратно заходя внутрь. Потолок подпирали внушительных размеров деревянные балки, за которыми удавалось легко прятаться, а всё вокруг было заставлено внушительных размеров столами, забитым различным оборудованием: склянки, перегонные кубы и многое-многое другое.
Каждый из подростков занял позицию за столбом, ожидая команды. Отовсюду доносились шумы, говорящие о том, что работа кипит. Судя по всему, тут были только работники, а охраны было не видать. Но так было только на первый взгляд: по всему периметру расположить здоровяки, удерживающие в руках внушительных размеров винтовки. Но их было всего пять человек, что не могло не вызывать подозрения.
Этот объект, если Хейс правильно понял, являлся одним из самых главных притоков денег в казну «Красного дракона», однако, охраны здесь явно не доставало. Он аккуратно выглянул из-за угла, осматривая ситуацию, что разворачивалась внутри: не надо было быть гением, чтобы понять, что за столами стояли люди, совершенно ничего не понимавшие в варении Марпс'а. Хотя бы по тому, что все они, поголовно, были людьми, а рецепт в первую очередь эльфийский. Однако, даже если спустить это – они просто смешивали реактивы между собой, причём – каждый по разному, выливая содержимое из склянок в другое место и продолжая данные действия раз за разом, словно изображали работу на этом предприятии. И что самое странное – не один, а поголовно.
А также охранники… Все они стояли, словно на взводе, что также выдавали их винтовки: любого профессионала отличает то, как он держит винтовку, готовясь к бою: не столь пафосно, сколько удобно, дабы при необходимости вскинуть дуло едва ли за секунду, наставив его на противника, который мог выскочить из любого угла.
Ему хватило доли секунды, чтобы понять, куда они попали.
В засаду. Это была ловко обставленная засада, которую он проглядел ещё с самого начала.
XX
Эфи выжидала секунды, прежде чем сделать первый выстрел. Она помнила, как Хейс уже в одиночку расхаживал по третьему этажу, расставляя что-то.
Наконец, когда он высунулся наружу, он лишь начертил на стене здания, прямо около окна, хорошо видный крест, что был виден даже в темноте: настолько острыми были лезвия его кинжалов.
Эфи даже не поняла, зачем это сделано, однако, приказ Хейса – был приказом Хейса. Её прицел высматривал цели, то и дело мелькающие в окнах второго этажа: работники ходили туда-сюда, занимаясь своими повседневными делами, пока наконец она не заметила три знакомые ей фигуры, что показались около первого окна, что было в самом начале массивного зала: Хейс, Ванесса и Гельвих.
Вот и сигнал, которого она так долго ждала. Она аккуратно перевела дуло в сторону креста, что ей отметил Хейс и выдохнула. Прицел перестал бешено ходить из стороны в сторону, следуя ритму дыхания Эфи, а палец начал плавно натягивать спусковой крючок, дабы во время выстрела винтовка не ушла в сторону.
Хейс Рэйдэн буквально десять минут назад начал мелькать в окнах третьего этажа, то и дело бегая между комнатами и расставляя что-то: Эфи не понимала, что происходит, пока наконец одно из окон не открылось. Хейс помахал ей тогда, дабы привлечь внимание, после чего достал кинжал и начертил отчётливый круг на стене, в котором вырезал аккуратное перекрестие.
Тихий металлический лязг, за которым послышался оглушительный грохот: пуля вылетела из ствола, преодолевая расстояние с бешеной скоростью, пока наконец не пробила деревянную стену здания.
Громыхнул взрыв, в связи с которым окно той комнаты, в которую она только что стреляла, вылетело наружу, а вслед за ним – ещё пара человек, кричавших что-то невразумительное. Второй взрыв, а потом и третий вызвали грохот в двух следующих комнатах, отчего крыша здания взлетела на воздух, разлетаясь ошмётками обгоревшей древесины по окрестностям.
Грохот всё никак не прекращался, уничтожая комнату за комнатой третьего этажа, превращая его в подобие свалки, из окон которой то и дело вылетали ошмётки тел, которые не успело размозжить взрывом по стенам.
Грохот на секунду словно стих, сменяясь криками, раздававшимися со второго этажа, пока не раздались два совершенно оглушающих взрыва: первый, из-за которого сразу несколько окон первого этажа вылетели в стороны, а за ними последовали и ошмётки древесины со стен, оставляя в здании дыру внушительных размеров, а второй – на третьем этаже, наиболее сильный, мощность которого пробила даже пол, что выражалось в разлетевшейся крыше, соседних комнатах и вылетевших окнах второго этажа.
– Откуда этот идиот достал взрывчатку? – процедила Эфи, переводя перекрестие прицела на окна первого этажа: несколько целей едва успели появиться, прежде чем свалиться на том же месте замертво, уловив какой-то частью мозга «мысль» о том, что с Эфариэль шутки плохи.
Пока вдруг она не заметила слабый, очень тусклый блик вдалеке, в двух-трёх кварталах от неё. Реакция была быстрее, чем осознание того, что произошло: Эфариэль быстро отпрыгнула в сторону, словно вылетая из под своего плаща, а в место, где она была ещё пару секунд назад, громко ударила бронебойная пуля, что оставила огромную пробоину, размером, наверное, с голову.
Она двигалась в сторону, плавно перекручиваясь: выстрелы раздавались один за другим, влетая в черепичную крышу один за другим, вскоре превращая ещё в настоящее решето.
Наконец уловив, с какого здания раздаются огненные вспышки и откуда идёт безумный грохот, она быстро остановилась, останавливая своё тело лежать на спине, что явно было неожиданной позой для стрельбы.
Она видела всё вверх ногами, а винтовку приходилось удерживать навесу, в связи с чем прицел то и дело гулял из стороны в сторону, не имея должного контроля над собой. В перекрестии на секунду появился сероватый силуэт, опять отдавший лёгкий блик оптического прицела, на который попал холодный, лунный свет.
Прогремел выстрел, а за ним ещё один: Эфи почувствовала, как ей в корпус прилетели куски черепицы от развороченной крыши. Место, где она должна была оказаться через мгновение, теперь превратилось в огромную дыру, вызванную попаданием невыносимо мощной пули.
Этот момент длился всего долю секунды, однако, уже отрываясь от прицела, Эфи увидела, как её оппонент дёрнулся в сторону, как только черепица под дулом его винтовки разлетелась во все стороны.
Спустив курок, делая выстрел навскидку и выигрывая себе драгоценные несколько секунд, она быстро спрыгнула вниз, приземляясь на один из балконов борделя. Она скрылась за крышей развороченного взрывами здания, в связи с чем не должна быть доступна для огня вражеского снайпера.
«Какого «тёмного» здесь творится, разрешите спросить?!» – задала она вопрос сама себе, как вдруг услышала треск камня позади себя. Впереди, чуть выше неё, виднелась огромная пробоина в черепичной крыше складского помещения, где сейчас были её товарищи: пуля прошила здание навылет, долетая до самой стены борделя позади.
Она присела, укладывая винтовку сошками на перилла балкона, после чего быстро сориентировалась: если пуля прошила крышу по данной траектории и врезалась в стену именно в этом месте, значит, девушка должна быть почти у самой кроны крыши.
Она ловко перевела винтовку и когда перекрестие прицела коснулось странного серого силуэта, что едва выглядывал из-за дымохода, сделала выстрел. Прозвучал грохот, после которого она едва успела увидеть, как один из кирпичей дымохода разлетается на куски, а её цель резко прячется за ним, испугавшись получить следующую пулю.
– Блять! – прокричала Эфи, выбивая с ноги стеклянную дверь балкона и попадая внутрь шикарного номера, который, к счастью, ныне пустовал. Она была очень злой на саму себя за то, что не уследила за спуском крючка, в связи с чем пуля и ушла в сторону, так и не попав в цель.
Снаружи, прямо со стороны складов, послышался град выстрелов: такого Эфи ещё никогда не доводилось слышать. Казалось, что из винтовок стрелял не один, не десять, и даже не двадцать человек: обстрел вела словно настоящая армия.
Но сейчас ей было некогда представлять, что происходило на улице: следовало примкнуть к остальной группе и уходить отсюда как можно скорее, пока их самих не нашпиговали свинцовым градом.
XXI
– Твою мать, твою мать, твою мать! – кричал Гельвих, махая своим боевым топором во все стороны, то и дело нанося ловкие и чудовищно сильные удары по конечностям противников: глубокие раны, от которых кости ломались а мышцы расходились в разные стороны разлетались во все стороны. Особенно страшно было, когда топор достигал органов цели – тогда у раненого вовсе не было шансов.
Вот, делая очередной замах, он со всей силы наотмашь ударил человека, что стоял за столом напротив него. Лезвие разрубило щёку противника, попутно заставляя часть зубов вылететь на пол, после чего оно наконец вышло наружу, проходя сквозь вторую щёку.
Нижняя челюсть быстро ушла вниз, отрываясь от последних кусков плоти, на которых она держалась, после чего громко упала на пол, разбрасывая остатки переляпанных кровью зубов по всему полу.
Повсюду лежали разорванные взрывом тела, которые уже поедали языки пламени, гуляющего повсюду: они захватывали столы со странными реактивами, прожигали одежду на погибших, а также медленно но верно начинали съедать остатки дома.
Хейс ловко проехал по столу, ударяя своего оппонента ногой в горло, дабы дезорентировать его, после чего он нанёс чудовищной силы удар лезвием в весок, пронзая голову своего противника насквозь.
Из носа и глазниц противника брызнула кровь, после чего лезвие вышло из огромной раны в голове, заставляя тело обвалиться вниз, прямо под ноги Хейса, что уже высматривал следующую цель для своих клинков.
Однако, Ванесса ловко метнула три ножа в последнего парня, вставшего у стены с винтовкой: он успел ловко пригнуться, отчего два ножа впечатались в стену, однако, последнее лезвие вонзилось противнику прямо в живот, наверняка задевая кишечник.
Тело обмякло, свалившись на колени, пока очередной нож не просвистел в воздухе, на этот раз вонзаясь уже промеж глаз цели, отчего её голова откинулась назад, утыкаясь в стенку и медленно съезжая вниз.
Ванесса спокойно пробежала до цели, слегка прихрамывая на левую ногу: пуля неплохо зацепила её, однако, всё таки прошив её ногу насквозь, она вылетела наружу, особо не мешая девушке в передвижении.
Здесь явно поставили не новичков. Это были уже опытные бойцы, которые должны были разобраться с группой наверняка, не оставив от них и мокрого места. Но они забыли взять в расчёт одну деталь.
«С нами, мать его, Хейс Рэйдэр, самая просчётливая скотина Кхильдона» – сказала сама себе Ванесса, слегка ухмыляясь и забирая свои кинжалы с тела поверженного противника. Комнату постепенно захватывал дым.
Наконец, когда она выпрямилась, она увидела на себе взгляд Хейса: он был явно зол. Но что? Что она сделала не так?
