Обозначил и отпрянул.
Продолжим?
Не скажу, что старина Теобальд испугался. Нет. Занервничал немного. Осознал, что я мог его убить. Однако не понял, как у меня получилось. Да и остальные не особо врубились. Включая короля. Но качество моего клинка компетентные товарищи не могли не оценить. Теобальд точно оценил. Глазки у него загорелись. Такой трофей.
Все же простой парень этот Теобальд, хоть и воевода. По мировоззрению, похоже, чистый викинг. «Я хочу – значит, будет моим».
Но вскоре выяснилось: я ошибся.
И мой замечательный план – прикинуться представителем английской школы фехтования – пошел прахом. Теобальд оказался крутышом. Сообразив, что я с оружием не вчера познакомился, сразу стал внимателен и точен. Клинок его был подлинней моего Вдоводела и граммов на четыреста тяжелей. Но обращался Теобальд с ним, как художник с кисточкой. Я бы восхитился, если бы не сложнейшая задача: победить, не прикончив противника.
Но задачу эту здорово облегчило то, что мой противник тоже не спешил меня убивать. Нет, все же не викингов у него менталитет. Любой северянин, приглянись ему меч, превратил бы его обладателя в капусту без малейших колебаний.
А англичанин не торопился нашинковать меня на стейки. Работал деликатно. Оглушить, обезоружить, пришибить щитом, повредить руку или ногу. Пару раз я даже отметил, что он заранее целит не лезвием, а плоскостью.
В общем, топтались мы с ним уже минут пять без особых достижений, если не считать обоюдной усталости.
Зрители веселились, подбадривая, к моему удивлению, не только гвардейца, но и меня.
– Довольно!
Это крикнул король.
– Вижу, Теобальд, этот керл тебе приглянулся, – проворчал Элла. – Возишься с ним, как с собственным наследником.
– Он хороший воин, ваше величество, – тяжело дыша, отозвался гвардеец. – Очень хороший. Вам пригодится.
– Допустим, – король одарил меня тяжелым взглядом. – На коне биться умеешь?
Я самую малость помедлил. Вспомнились французские шевалье, которым я и в подметки не годился. Ответил осторожно:
– Умею немного.
– Он твой, Теобальд, – принял решение король и махнул рукой, сообщая, что аудиенция закончена.
Я ожидал, что мой новоиспеченный командир станет интересоваться, кто я и откуда, но он спросил другое:
– Кому служил прежде, Ник?
Я пожал плечами:
– Предпоследним, кому я сослужил службу, был преподобный Годвин, – сообщил я. – А последним – наш король. Я бился вчера на его стороне.
– Это я знаю, – сказал Теобальд. – Где ты стал воином? Ты необычно бьешься, Ник.
– Главное, я делаю это хорошо! – улыбнулся я.
– И всё же?
– Несколько лет я прослужил в войске французского короля Карла, – сымпровизировал я. – Тогда у меня была семья, дом и надел земли. Семью мою убили норманны, – я добавил мелодрамы и сделал мрачное лицо. – И всех сервов тоже. А я, знаешь, не из тех, кто сам ходит за плугом.
– Сочувствую, – произнес Теобальд без малейшего сочувствия в голосе. – Значит, ты франк?
– Нет, – я изобразил еще большую печаль. – Я ирландец из Эоханахта, что в Мунстере. Мне было пятнадцать, когда я кое-кого убил. Пришлось бежать.
Надеюсь, хольд Красного Лиса Грихар Короткий не будет в обиде на то, что я позаимствовал часть его биографии.
– Потом я много кому служил, – поведал я моему новому командиру. – Позволь угостить тебя элем, и я расскажу.
– Не сейчас, – мотнул головой Теобальд. – Король хочет, чтобы мы выступили до третьей стражи. Так что готовься. У тебя есть конь, Ник из Мунстера?
Я покачал головой.
– Я дам тебе коня из тех, что позавчера потеряли хозяина. Если пожелаешь, купишь его, когда мы вернемся в столицу. Деньги есть?
Я кивнул.
– Тогда иди перекуси. Переход будет долгим.
А что следует сделать доброму христианину перед долгим походом, да еще и после хорошей драки?
Правильно. Посетить церковь.
Церковь – это важно. Я не забыл, как прокололся во Франции, и повторять ту же ошибку не собирался. Старина Красный Лис, у которого я «украл» происхождение, никогда не забывал о спасении души. Даже когда обчищал христианские монастыри. Ну, не согрешишь – не покаешься, как говорится. Вот и я при первой же возможности посетил церковь. Обычную деревенскую. Ту самую, похожую на сарай с крестом на крыше. Идеальное место, чтобы попрактиковаться в сдаче экзамена «Исповедь».
Внутри церковь выглядела не лучше, чем снаружи. Зато там «работали» сразу пятеро церковнослужителей. И к каждому – очередь. Храбрые воины короля спешили смыть с души грехи плоти.
Я смиренно встал в самую длинную. Дабы иметь возможность изучить роль, а заодно послушать, в чем именно каялись (громким шепотом) мои предшественники.
Послушать и повторить. И в очередной раз услышать от престарелого монаха, что убийство отродий Сатаны – это не грех, а заслуга перед Господом. И за такой христианский подвиг все прочие грешки прощаются автоматически.
Так что было мне и отпущение, и причастие, и доброе напутствие: не останавливаться на достигнутом и изничтожать врагов церкви всемерно и повсеместно.
Воистину. Изничтожали, изничтожаем и будем изничтожать. Например, избавляя священнослужителей от имущества. Разве не сказано в Писании насчет богатея, верблюда и игольного ушка? Я в прошлом немало потрудился, облегчая церковникам попадание в райские кущи, и, надеюсь, продолжу это богоугодное занятие в будущем.
Но исповедникам об этом знать ни к чему. Ведь сказано там же, в Писании, что не стоит хвастать благими деяниями.
Глава восьмая. Гвардеец короля
Долгий переход! Ха! За день мы прошли не больше тридцати километров. Около двадцати миль по-здешнему. Лично я даже не прошел, а проехал. Теобальд выдал мне каурой масти жеребчика со скверным характером. Видимо, решил проверить, насколько я ловок с лошадьми. Кусаться я его отучил сразу. Своевольничать – примерно через полчаса. Во всяком случае, бить задом он перестал и поводьям повиновался. Однако до того, чтобы управлять им одними коленями, было еще далеко. Рысь у коника оказалась тоже не особо плавной. Но не более тряской, чем у мелких скандинавских лошадок. Хотя если этот малыш здесь считается боевым конем, то можно надеяться, что здешние рыцари по уровню тоже существенно «мельче» франкских. Что не может не радовать.
Еще мне выдали плащ королевских цветов, желтого и красного (цвета эти лишь угадывались, поскольку плащ был порядком застиран), аналогичной расцветки пояс, который я нацепил поверх собственного, и бронзовую бляху с королевским гербом: загадочной зверушкой, смахивающей на тощего кота.
Жаловаться я не стал. У большинства королевских гвардейцев и плащи, и кони были не лучше моих.
Еще мне выдали пику и щит, тоже разрисованный желтым и красным. Я заикнулся, что, мол, не отказался бы и от лука, но, оказалось, луков нашему подразделению не положено.
Но то были мелочи. Куда важнее, что мы сопровождали не только короля Эллу, но и осуществляли охрану его именитого пленника, Рагнара-конунга.
