– Прихворал, отдохнуть надо, завтра приступлю.
– Хорошо, Гордей, ты на монастырских не серчай, что поколотили, это их право бить в колокол, вот и обиделись.
– Понимаю, но некогда было умолять их.
– Еще раз спасибо, – воевода сел на лошадь, дернул повод и быстро ускакал.
Лада не стала слушать, что там происходит во дворе, было не до этого.
– Ты раньше делал операции? – спросила Фоку, что держал лучину у самой раны.
– Нет, только помогал деду править кости, Агафью в прошлом году покусали волки, выжила.
– Ладно, ты старше меня, тебе и делать операцию, пойди вымой руки.
– Это еще зачем?
– Вымой, кому сказано, и будешь помогать.
– А может деда?
– Некогда.
Юноша опустил руки в ведро, а после, достав их, стал вытирать.
– Вот это скальпель, он очень острый, сделай надрез от сих и чуть ниже. Не бойся, ему не больно, я поставила укол. А теперь режь, я кровь буду вытирать.
Юноша осторожно взял в руки тонкий скальпель, внимательно посмотрел на серебристое лезвие.
– Чудно.
– Ладно, потом будешь любоваться, режь, только осторожно, ребра не повреди. Нам надо добраться до легких, они вот тут, – и девочка показала пальцем на струйку крови. – Там пуля, она застряла внутри.
Фока быстро сообразил, что надо делать, он не боялся вида крови, осторожно провел лезвием, и кожа разошлась в стороны.
– Молодец, ты прямо как хирург.
– Кто это?
– Лекарь, только в нашем времени. Я вот так разведу в сторону, видишь, рана глубокая, возьми пинцет, ткни им и почувствуй пулю, она металлическая, это не стрела, маленькая. Давай, ищи ее.
Юноша с опаской ткнул пинцетом в рану, но ничего не почувствовал, только кровь потекла.
– Не бойся, ищи ее, чуть поглубже, может даже очень глубоко, но ты справишься. – Фока так и сделал, девочка подбадривала его, а он словно уже делал это раньше, не морщась, водил пинцетом из стороны в сторону.
– Есть, вот тут, твердое.
– Может ребро?
– Нет, металл, чувствую. Надо достать?
– Попробуй, если не получится, придется еще резать.
– Рана тонкая, не смогу.
– Тогда режь.
В комнату вошел старик и, взяв лучину, поднес ее к ране, чтобы юноше было виднее.
– Не жилец, – сказал Гордей и свободной рукой перекрестил лежащего на столе мужчину.
– Мне он нужен живым, Фока, ну как?
– Чувствую вот тут, я еще немного разрежу, а потом попробую достать, – брызнула кровь.
– Помрет, – прошептал старик.
– Не помрет, я дала ему антибиотики и еще один укол поставила, должен жить.
– Все в руках божьих.
– Тогда молись, только не ной под ухо, – проворчала девочка и еще чуть шире раздвинула рану.
– Вот-вот, чувствую, сейчас, уже, – скальпель почти весь ушел в рану, руки скользили от крови, но Фока не останавливаясь пытался выудить пулю. – Есть, – тихо, чтобы не сглазить, сказал и вынул пинцет.
Он разжал пальцы, и на грудь мужчины упала маленькая пулька.
– Ты справился, а теперь будем зашивать. Умеешь это делать?
– Нет, но…
– Надави вот так, и сожми рану, я тогда сама, – девочка вытерла руки и, взяв стерильный пакет, достала из него кривую иглу. – И как это, интересно, делается?
– Дай, – к ним подошел Гордей, взял в руки чудную иглу, и долго не думая, воткнул ее.
– Ой, – словно это ее укололи, произнесла Лада и, поморщившись, стала протирать рану салфетками, что принесла с собой.
– Чудо, что же это такое? – когда все было сделано, спросил юноша, внимательно рассматривая инструмент.
– Так, ладно, а теперь все это сюда, – девочка забрала из рук Фоки пинцет со скальпелем. – Не могу оставить, давай шприц тоже и коробки.
Операция продлилась не долго, мужчина дышал тяжело, она не знала, все сделала правильно или нет. Но сейчас не могла перенести его в свое время, пробовала, но не хватило сил, застряла тут. «Ему бы немного поправиться, прийти в себя, а потом попробуем уже вместе. Он же сильный, иначе что ему было делать в прошлом?» – думала Лада, собирая все предметы из будущего.
– Ну все, что могла, сделала. Гордей, он останется у тебя на несколько дней.
– А если умрет?
– Не умрет. Фока, слушай, что надо делать, вот таблеточки, я их собрала кучкой, их надо растолочь по одной и давать каждый час.
