– Это еще что такое? Вы так шутите?
– Клиффорд, пожалуйста, – сказала Конни, – не позорь меня. Питер наверняка не знал. Фадды вообще ничего не соображают в наших традициях и обычаях.
Майор Кролик пропустил ее слова мимо ушей и продолжал угрожающе сверлить меня взглядом. Я заметил, что один его глаз был слегка светлее второго, а в его ушах было около дюжины пулевых отверстий от дуэлей – свидетельство много раз завоеванной и утраченной любви. На его левом ухе, на четверти длины от макушки, виднелся бугорок – плохо залеченная рана, – но миссис Грисвольд и Пиппа оказались правы – он и правда был бывшим военным. Его группа крови, резус фактор и любимый вид морковки были отчетливо прописаны в виде татуировки на правом ухе[31 - Никогда не стоит недооценивать целебных свойств любимой морковки.]. Помеченные таким образом кролики никогда не появлялись на экранах опознавателей. В этом не было необходимости.
– Послушайте, – сказал я, медленно отодвигаясь назад, – я не хотел никого обидеть. Я думал, что кролики любят морковку, вот и все.
– Конечно же, мы любим морковку. Мы живем ради морковки. Мы бы жизнь отдали за чертову морковку. Но не за такую. Не за очищенную… обрезанную… да еще и в корзинке.
Он угрожающе смотрел на меня, ожидая объяснения, которого я просто не мог ему дать.
– Клиффорд, – уже тверже сказала Конни, – спокойствие, только спокойствие, помнишь?
– Слушайте, – сказал я, – я понятия не имею, чем обидел вас, но, что бы это ни было, я извиняюсь. Я ваш сосед.
Я указал на свой дом за изгородью, и Конни вместе с майором Кроликом оба посмотрели на него. Синхронно поводив носами, они переглянулись, а затем снова уставились на меня.
– Это просто подарок на новоселье, – прибавил я, – но я вижу, что пришел не вовремя. Так что оставляю вас в покое.
Я повернулся, чтобы уйти, но майор Кролик тут же сделал большой прыжок. Вмиг очутившись рядом со мной, он положил мне лапу на плечо.
– Вы и правда не знали?
– Слушайте, – сказал я, ответственно относясь к своему заданию, – я признаю, что в городке не все были рады вашему переезду сюда. Но я хотел показать вам, что, несмотря на крикливое меньшинство, некоторые из нас относятся к вам с… по крайней мере… – Я попытался подобрать нужные слова, – безобидным безразличием.
Майор Кролик посмотрел на Конни, затем снова на меня и улыбнулся.
– Безразличие? А нам большего и не надо. Кажется, я должен перед вами извиниться.
Он хлопнул меня по спине.
– Я – майор Клиффорд Кролик, полк Поуис, награжден крестом «За выдающиеся заслуги».
Мы пожали друг другу руки и лапы.
– Мистер Нокс, – сказал он после секундного размышления, – вы когда-нибудь пробовали луговое рагу?
Мне пришлось признаться, что никогда не пробовал.
– Нужно обязательно устранить это прискорбное упущение. Констанция, милая, мы завтра вечером заняты?
– Играем в бридж в Россе, – сказала она. – Хотя нет, подожди, это послезавтра.
– Хорошо, – сказал майор Кролик. – Так как насчет завтрашнего вечера?
– Спасибо, – сказал я, – я с удовольствием.
– Отлично. И, мистер Нокс, пожалуйста, дочь тоже приводите.
– А как вы узнали, что у меня есть дочь?
– Понял по размеру одежды на бельевой веревке, – сказал он, даже не поворачиваясь в ту сторону. – Ей где-то лет девятнадцать или двадцать, худенькая. Думаю, работает в сфере менеджмента.
Он наклонился поближе и тихонько принюхался.
– А вот взрослой женщиной от вас не пахнет, – продолжил он, явно увлекшись собственными точными наблюдениями. – Партнерши у вас нет, но не потому, что вам этого хотелось. Я чувствую пустоту, утрату и глубокую печа…
– Достаточно, милый, – сказала Конни, спускаясь с крыльца и беря мужа под руку. – Если хочешь, Питер, можешь привести и своего старшего брата. Ты его не водил к врачу? Кажется, он немного туповат.
Я нахмурился.
– У меня нет брата.
– Правда? Значит, к тебе забрался грабитель. Я видела, как он украдкой забежал к тебе в заднюю дверь, пока мы разговаривали. У него еще лицо такое в рытвинах, будто кто-то клал асфальт, но делал это впопыхах, тяп-ляп и за бесплатно.
– А, так это мой садовник, – сказал я, сообразив, что она с поразительной точностью описала Нормана Маллета. Он наверняка притаился в доме, выжидая, когда сможет расспросить меня. Я, в свою очередь, посмотрел на Конни и Клиффорда.
– Вы, похоже, очень… наблюдательные.
– У нас угол обзора почти в триста десять градусов, – заявил Клиффорд, указывая на свои большие глаза. – Мы видим все, что впереди, сзади и сверху. На самом деле, – с гордостью прибавил он, – мы видим то, что сзади, чуть ли не лучше, чем то, что спереди. Когда на тебя охотятся хищники, нужно все время знать, что происходит вокруг тебя.
– Полезный навык.
– Да уж, не жалуемся.
– Способность чувствовать, что творится вокруг, дает нам преимущество во враждебной среде, – пояснила Конни.
– Что ж, – с улыбкой сказал я, готовясь уйти, – я надеюсь, что Муч Хемлок покажется вам не очень враждебной средой.
Они не улыбнулись мне в ответ.
– Я очень надеюсь, что так и будет, – спокойно сказал майор Кролик. – Так что насчет завтра? Зайдете к нам в восемь?
Едва я вернулся к двери собственного дома, как началось настоящее морковное новоселье. Песню исполняли четыре кролика, одетых в полосатые пиджаки и соломенные канотье. Казалось, они не поют на кроличьем, а мелодично чихают в четыре голоса.
– Что за нелепица, – сказал Норман. Он действительно пробрался ко мне в дом и наблюдал за морковным новосельем из гостиной, прячась за тюлевыми занавесками. – Что ты выяснил, Нокси?
– Немногое. Завтра вечером я иду к ним на ужин.
– Молодчина. Но особенно там не расслабляйся. Просто подружись с ними, а затем убеди в том, что за двенадцать тысяч фунтов можно купить целую гору моркови.
– Раньше ты говорил про семь тысяч.
– Священник теперь тоже в деле. Думаю, он запустил руку в пожертвования на починку крыши церкви. На самом деле мы, наверное, сможем поднять и пятнадцать, но ты пока об этом помалкивай, ладно?
Я пообещал ему, что буду помалкивать, и проводил к задней двери.
– Сделай вид, что ты мой садовник, – сказал я.
