Спустя несколько дней Илья рассказал Габи о её отце, и девушка на несколько дней пропала. Позже Габи рассказывала, что от услышанного спряталась от всех на какой-то агроусадьбе. Обдумав свои действия, вернулась в город и направилась в следственный изолятор к отцу. Разговор с Маркусом получился тяжёлым, и уже год Габи замолкает, когда звучит имя отца. Маркус, как организатор убийства, получил пятнадцать лет строгого режима. Бывший начальник следственного управления Бригадный Сергей Аркадьевич, по кличке «Бригадир» – двадцать лет за многочисленные преступления и участие в убийстве семьи Орловых. Прокунин Николай Борисович, совладелец фирмы Орлова Евгения Андреевича – осуждён на десять лет общего режима.
Через пять месяцев Габи продала бизнес отца и влила деньги в фирму Ильи. Показав прекрасные аналитические способности, Габи более полугода возглавляет отдел аналитического программирования. Юрий, по кличке Хаки возглавляет хакерский отдел. Так, Юля-Зизи попросила. Но, реально, как и раньше, Юрка выполняет все поручения Юли. «Такие отношения тоже имеют право на существование – если только они не мешают делу», – сказал при назначении Юрия Илья. Следователь Сергей вымолил прощение у Алины, и они уже более полугода как вместе. Зина души не чает в Насте. Дочка называет Зину – баба, а женщина со слезами на глазах балует повзрослевшего ребёнка. Сегодня все собрались в трёхэтажном коттедже Орловых на берегу Чёрного моря, договорившись встретиться именно в это время. «Сегодня – 27 июля. Важный для всех день», – рассуждал Илья.
Скрипнула дверь, и в дверном проёме коттеджа показалась Настюша. Девушка закрыла глаза от ярко светящего солнышка, но, увидев отца, побежала, мимо детской площадки к пирсу. За ней вышли Зина и Габи. Они тоже направились к пирсу. Последними появились Сергей и Алина. Все довольные, улыбающиеся приближались к пирсу.
– Привет, дружок, – послышалось снизу. Не узнать голос Костика было невозможно. Илья, опустив голову, отчётливо различил сквозь мелкую зябь воды своё отражение. – Пока радуйся. Но это только начало… Так закончилась первая история жизни семьи Орловых.
* * *
Сказав последнюю фразу, облик Костика также внезапно растворился в воде, как и несколько секунд назад появился. За прошедший год Илья стал забывать подобные выкрутасы астрала, и их внезапная встреча с Костиком насторожила парня.
– Нет… Этого не может быть, – произнёс вслух невидимому собеседнику Илья. – Нет! Я ещё раз не выдержу этого, – чувствуя нарастающую волну злобы и учащённое биение сердца. – Он вырвался из клетки и в ближайшее время будет мстить. Надо… – шептал парень, бессмысленно повторяя, – Надо… Надо… Надо…, – лихорадочно ища решение проблемы, уходя всё глубже в себя, принимая и отвергая наплывающие нескончаемым потоком схемы решения. Ворвавшийся сигнал мобилы вернул Илью к действительности. На экране отразилась Юля, вся в слезах крича:
– Илья Евгеньевич! Он вырвался! Вырвался, вы меня слышите? Понимаете, вырвался?
Илья второй раз в жизни видел Юлю в таком испуганном состоянии. Первый был почти год назад, когда он подстреленный провалялся неопределённое время в коме. Но сейчас к её состоянию примешивался, застывший в наполненных слезами глазах, тихий ужас. И очень похоже, что не за себя и, даже не за Юрия, маячившего на экране смартфона за плечом. Девушка не допускала парня к экрану, всё причитала:
– Мы упустили его. Он обманул нас.
– Кто ещё знает? – тихо спросил Илья.
– Только вы.
– Я уже знаю, – спокойно ответил шеф, – он уже приходил ко мне, за минуту до вашего звонка.
– Что? – одновременно переспросили ребята.
Информация Ильи Евгеньевича ввела обоих в ступор, и они, не отрываясь, смотрели на экран смартфона.
– И? – только и смогли произнести.
– И? Хороший вопрос, – ответил Илья, рассматривая сверкающие гребни волн, ударяющихся о борт яхты. Ему бы самому хотелось узнать, с чем связан визит Костика и какую очередную подлость придумает этот недоастрал, недочеловек и недоприведение.
– Быстро же он до вас добрался, – вступил в разговор Юра. – Но это ещё не всё, – вздыхая произнёс Юра. – Эспи…
– Что с ней? Да не молчите вы! Говорите! – прикрикнул Илья. Почувствовав неладное, он сверлил глазами экран мобилы. За последний год Эспи стала членом семьи. Её многозадачность могла одновременно помогать Юле и Юрке в решении сложной технической задачи, параллельно тестировать вновь разработанные специалистами программы по защите информации, находить уязвимости в десятках программ клиентов, отслеживать вирусы и разрабатывать антивирусники. Настя безумно полюбила Эспи. Она не расставалась с ней ни на секунду, особенно после того, как Юля прописала их синхронизацию на мобильнике. По всем вопросам Настя советовалась с Эспи. Нину и Габи беспокоила эта дружба, если не сказать больше – зависимость от машины. О чём они неоднократно предупреждали Илью. Он сначала отмахивался, объясняя, что у него в детстве тоже была любимая электронная игрушка – тамагочи, с которой он проводил бо?льшую часть свободного времени. «Вырастет и поймёт, что Эспи только машина – забудет и найдёт себе живую игрушку, о которой можно заботиться», – частенько отговаривался он.
В последнее время Илья стал замечать, что и Эспи стала вести себя хитрее. Она не только влюбила в себя почти всех сотрудников фирмы. Сдружилась с Настей, сблизилась с Юлей и Юрой, которые поначалу осторожно относились к этой гениальной разработке и требовали отключить блок саморазвития и самореализации. Эспи даже со своей постоянной соперницей Габи, считая Илью, полностью принадлежащего себе, нашла общий язык. В свободные минутки они болтали, как старые подружки. Илья отметил, что Габи с Виолеттой и Стасиком перестала созваниваться. Однажды, будучи в плохом расположении духа, вызвала Эспи и болтая не ответила на звонок подруги. Когда Илья спросил, что случилось? Не поссорились ли девчонки? Габи зло ответила, обвиняя Виолетту за то, что подруга перестала звонить. А постоянные разговоры, об обманутых надеждах подруги по поводу неверности парней, перестали нравиться Габи.
– Эспи, в отличие от Виолетты, всегда позитивная и мотивирует меня к чему-то новому. С ней мне интересно. Она бывает такая забавная. Я обожаю её острый ум, и вкус развит не в пример многим, – воодушевлённо ответила Габи.
– Ну а вдруг в эту самую минуту ты подруге очень нужна? И Виолетта позвонила, ожидая твоей помощи или участия. Напомнить тебе, как только от одного твоего звонка, друзья побросали в Минске все свои дела и примчались тебе на выручку. Напомнить? – напирал Илья.
– Но я же не отказала в помощи. Я просто не подняла трубку? – защищалась Габи. – Может, именно в это время, я занята.
– Освободилась?
– Да, – слегка обиженно бросила девушка.
– Звони.
Почти два часа, подружки мило щебетали. Для Виолетты совет подруги был важен, и она ждала ответного звонка Габи. Поделившись с подругой своей проблемой и получив ответ на терзающие вопросы, Виолетта была благодарна Габи за разговор. Воодушевлённая девушка долго не могла успокоиться, и настойчиво благодарила Габи. В заключение приказала крепко обнять и поцеловать Илью, трижды послала воздушные поцелуи Габи, радостная отключилась.
– Понравилось? – рассматривая раскрасневшуюся любимую, задал вопрос Илья.
– Да, – задумчиво произнесла девушка и улыбнувшись хитро посмотрела на Илью.
Одним из любимых занятий Габи – проверять задания дочки. Настя сразу приняла девушку отца и уже через полгода назвала мамой.
Беседы с Эспи тоже занимали много времени в жизни девушки. Как и Эспи, Габи тоже была многозадачной. Она могла одновременно: накидывать основные тезисы нового проекта, проверять бухгалтерские проводки фирмы и болтать с Эспи. Интересно было наблюдать, как сложные математические вычисления они производят вместе. Габи подносила к телефону отчёты со сложными бухгалтерскими таблицами, а Эспи сразу давала ответ и свою экспертную оценку. Где, в каком месте и что за отдел просчитался. Какой отдел потратил больше запланированных средств на закупку необходимого оборудования, канцелярских и хозтоваров, где ошибки в бухгалтерских проводках, кто неправильно подбил баланс.
К следующему рабочему дню Эспи распечатывала файлы с анализом ошибок и предложения по их ликвидации, перспективные направления в которых потенциал фирмы проявится в полной мере и примерные меры о денежном и административном наказании работников вплоть до увольнения. Габи оставалось разложить стопки бумаг по папкам. На каждое заседание начальников отделов Габи приносила две папки: красную и чёрную. В красной – перспективные направления, в чёрной – наказания. Участники совещаний с трепетом наблюдали, какая их папок первой окажется в руках девушки. И когда Габи начинала своё выступление с чёрной папки – наказания и штрафы были обязательно, но если сверху лежала красная папка – наказаний в текущем заседании не планировалось. После активной работы с Эспи значительно повысилась производительность фирмы, а, соответственно, увеличилась прибыль. За что Илья был очень благодарен и Габи, и Эспи. Многие работники фирмы, ворча поначалу, приняли это объединение, особенно после того, как их заработки удвоились, а через полгода утроились.
Эспи почти стала членом семьи, и к каждому у неё был свой подход. С Габи они, работая, переговаривались, как старые подружки и на экране отражалась светская львица, испанской внешности, смуглая, с единственным завиточком у виска и с больши?м красным цветком в волосах. На Нину смотрела седовласая симпатичная женщина в очках и советовала ни в коем случае не добавлять кориандр в маринованные ананасы. Настюша разговаривала со своей одноклассницей: ругалась, смеялась и делала домашние задания. Для решения неотложных дел с Ильёй советовалась красноносая, скуластая в очках с большими линзами, худая с белоснежными волосами секретарша. Внешность новой секретарши была согласована с Габи. Илье больше всех не повезло с обликом Эспи, хотя, как секретарь-референт она была превосходна. Задания выполняла точно и в срок, предлагала интересные выходы из затруднительных ситуаций, обладая мгновенной реакцией на изменения рынка и прекрасной аналитикой. Вскоре Илья понял, что и он без Эспи – как без рук. Он как-то привык, что Эспи всегда и везде одновременно. Плюс дистанционная работа на фирме. А сейчас что?
– Её нет, – прозвучали слова Юли, которых Илья так боялся. – Этот гад её выжег.
– Как? – удивился Илья. Сразу, после услышанного в мозгу высветилась фраза, как неоновая вывеска: «Настюшу жалко…».
– Вы же знаете, что основной могильник, устройство для долговременной консервации Костика, пока не прошёл последних испытаний. И проводя в подвале ежемесячную техническую обработку клетки, где отсиживался Костя, мы с Юрой погнали астрала из вре?менного могильника обратно в клетку. Только Костика переместили в клетку, он мгновенно рванул к дальним рёбрам, где в стене концентрировались электрические кабели и за долю секунды высосал из всего офиса огромную массу энергии. Пропустив сквозь себя энергию, Костя бросил сгенерированный электрический шар в нас с Юрой. Шар размеров в половину корпуса Юры, пролетая стены, разрезал их как нож масло. Параллельно отключая энергию в дополнительных генераторах. Мгновение и нас бы расщепило на атомы. Эспи, как и в вашем случае, год назад, перехватила шар и перенаправила на себя. Произошёл взрыв. Когда пыль осела, мы отброшенные в дальний угол подвала, ужаснулись. Провода и кабеля в труху. Бетонные перегородки, которые могли выдержать артиллерийский обстрел – в порошок. Кости нет. От Эспи остался только сгоревший процессор, – опустив голову завершила Юля.
– Никому ни слова. И запомните – никому, значит, никому! Особенно моим. Эспи выполняет секретную работу, поэтому сейчас недоступна, – в напряжённом голосе, прозвучала угроза. – Я сам с вами свяжусь. Юра ищи по интернету Костика, Юля попробуй оживить Эспи. Хоть как-нибудь.
– Но, Илья Евгеньевич! Я не могу этого сделать. Не знаю, как, – причитала Юля. Илья хотел побыстрее закончить этот разговор. Уже по трапу поднималась Настя, раскрыв объятия для обнимашек с папочкой. Как она всегда прекрасно в эти мгновения. Тугие пружинки укладки морскими волнами рассы?пались по плечам дочки. Точно Габи постаралась, причесала, накрутила и уложила пушистые волосики. Кое-где по курносому носику солнышко рассыпало мельчайшие веснушки. С расстояния вытянутой руки их было почти незаметно, но при поцелуе или при смущении они вспыхивали как россыпь огоньков. Ещё пару прыжков и эта егоза повиснет на папочке и будет щебетать про Габи, причёску, праздник и свою любовь. После десятилетнего молчания, отрешённости и болезни, вот уже почти полгода Настя из тусклого заморыша превратилась в яркую, бойкую девчонку. Низкий поклон судьбе, подарившей Илье встречу с профессорами Сергеем Николаевичем Преображенским и Артуром Львовичем Снежицким. Их методики, безграничная любовь Ильи и Габи, Зины и Алины с Сергеем вырвали девочку из лап коварной болезни алекситимии. Её безразличие ко всему окружающему преобразовалось в невероятную любознательность. Она вела себя как маленькая, не останавливающаяся динамо-машина. И как только Эспи появлялась там, где происходили какие-нибудь мало-майские яркие события, возникала Настя.
– Подумаю, перезвоню, – закончил разговор Илья и отключил мобильник. Последние пару прыжков Илье показались, кадрами из замедленного кино. Вот он раскрывает объятия навстречу дочери и в следующую секунду ловит Настюшу, продолжая кружить её. Вот они смеющиеся падают на надувной матрас, расстеленный на полу яхты. Настюша заползает на грудь Ильи, обнимая, целует отца в щёчки и смешно фыркает от щекочущей губки щетины. Рядом со смехом падает Габи и Алёна. Сергей, придерживая под локоток Нину, помогает ей подняться по трапу. Копошение на матрасе длилось до тех пор, пока девушки не повалили Илью и не припечатали его к палубе.
– Пап, пап! – звонко заливалась Настя, теребя отца за уши, – Где Эспи? Я зову, зову её, а она не отвечает.
Габи тоже приготовилась задать похожий вопрос, но Илья решил опередить поток вопросов и быстро ответил.
– У неё срочное секретное задание. Пока она какое-то время будет недоступна, – Илья многозначительно посмотрел на Габи, прося сменить тему.
– Нет пап, я не маленькая уже, и за меня беспокоиться не надо, – Настя бросила внимательный взгляд на отца, – Эспи уже давно может общаться со всеми нами одновременно и судя по молчащему мобильнику Габи, Алины и Нины, она отсутствует в контактах у всех. А если учесть, что она связана и с контролем работ в офисе – то и офис не работает. Пап, повторяю вопрос: «Что с Эспи?»
– Ух ты, Шерлок мой, доморощенный, – попытался Илья перевести всё в шутку. – Сказал же тебе, она на сложном секретном задании.
– Ты обещал мне папа, что будешь воспринимать меня взрослой. Мне будет пятнадцать уже скоро, а ты представляешь меня десятилетней. Да, иногда и я остро чувствую, что мы потеряли более десяти лет нашего общения. Зона, моя болезнь. Но пойми, не я тебя оклеветала, и не твоя вина?, что за преступления других ты отмотал незаслуженный срок. Я хотела быть с тобой всегда. Я безумно люблю тебя, пап. И, думаю, болезнь накрыла меня только тогда, когда я поняла, что тебя не будет долго, очень долго и мне стало всё неинтересно и противно. Всё – понимаешь, даже мама. Я ждала только тебя, хотела увидеть, обнять. И когда болезнь отступила, я хотела быть такой, какой тебе нужна в эту минуту. Маленькой десятилетней малышкой, взрослым смышлёным ребенком, твоим котенком и тигренком. Я хотела быть всем для тебя, пап. Габи, извини, но он мой папа. Я давно всё понимающая девушка, которую ты боишься потерять как ребёнка. Не обижай меня своим недоверием, пап. Я прекрасно понимаю, что происходит вокруг. Скажи честно, Эспи мертва?..
Илья посмотрел на дочь изумлёнными глазами и увидел стоя?щую перед собой девушку, которая в течение пяти минут превратилась из играющей малышки в прекрасную девушку. Ещё месяца три назад Илья консультировался с профессорами по состоянию девочки. Артур Львович успокоил, что дочь физически здорова и развита на свой возраст. На вопрос остаточных явлений и психологических травм Артур Снежицкий успокоил Илью тем, что отклонений не замечено. «Девочка развивается прекрасно, даже в чём-то опережает своих сверстников», – Илью тогда удивил ответ профессора психологии Преображенского. Николаевич положил на плечо парня большую, тяжёлую и горячую руку, задавая вопрос.
– Илья, а какой вы бы хотели видеть вашу дочь – королевой или малышкой? – выпытывал профессор.
– Ну до королевы ей ещё далеко, а малышкой… – не закончив фразу, Илья двинулся к выходу.
– Когда поймёте – не удивляйтесь, – вдогонку бросил Николаевич.
«Вот что имел в виду профессор, вот как интересно всё повернулось», – пролетела мысль у Ильи.
