Клан Медведя. Книга 1. Медвежонок

Глава 4

Я смотрел на посеревшего Геодара, продолжавшего кашлять, и понимал – если я прямо сейчас ему не помогу, сопровождать меня к месту службы будет некому. Как и все гвардейцы Гадюк, которых я уже встречал, мужчина был одет в черный доспех. Шлем он успел надеть, когда заметил бандитов, но вот забрало так и осталось открытым. Явно не ожидал газа. Он, к слову, опустился ещё ниже, и у меня, ползающего по полу, начали слезиться глаза и защипало нос. Тряпки пока справлялись, но я прекрасно понимал – это ненадолго. Если концентрация опасного тумана увеличится раза в два, я превращусь в кашляющее сереющее создание. Этого никак нельзя допустить.

Я потянул за лицевую пластину на шлеме Геодара, устанавливая её на место. Раздался щелчок, сменившийся странным гудением. То, как функционирует броня Гадюк, мне было неизвестно. Возможно, закрыв лицо, я обрёк своего сопровождающего на мучительную смерть от удушья, но по-другому поступить я не мог. Кашель, во всяком случае, прекратился спустя несколько десятков секунд, а дёргаться от нехватки кислорода он не стал. И на том радость.

Оставалось дело за малым – понять, что происходит в вагоне. Я закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на собственных ощущениях, и едва не закричал от удивления – кругом были силовые камни. Я уже успел разобраться, что могу чувствовать магические булыжники не дальше тридцати метров, так что в зону «сканирования» попал наш и парочка соседних вагонов. Странность заключалась не в том, что я нашёл камни, а в том, что большая их часть располагалась вне поезда, словно окружая его. Три булыжника медленно передвигались по соседним вагонам, два нашлись в нашем – в пяти метрах справа. По тому, как медленно и целенаправленно двигались источники, становилось понятно – это не пассажиры. Прошло совсем немного времени, и оба камня переместились ближе – в соседнее с нами купе. Там ехали две достаточно респектабельные дамы, заходящиеся сейчас в страшном кашле. Послышались возглас радости и несколько глухих ударов – гостю явно не нравилось, что требования главного бандита не были выполнены.

Я сжал стреломёт до побелевших костяшек. Бандиты должны быть подготовлены – наверняка они учитывали, что у путешественников есть охрана, что кто-то из них окажется достаточно проворным, чтобы избежать газа и оказать сопротивление. Что это может означать? То, что на них должна быть крепкая броня, способная выдержать несколько выстрелов из обычного оружия. Такого, как моё. Так что либо я атакую магией, поглощая камень и превращая его энергию в «Копье саламандры», либо всаживаю в бандита пять-шесть стрел, надеясь на то, что защита у него не бесконечная. Причём второй вариант казался мне сейчас единственным выходом, ведь используй я магию, то дознаватели клана Гадюк сразу поймут – раны гоблина и бандита идентичны. Единственное связующее звено между ними – Лег Ондо. Даже если я сейчас умру, то весь клан уничтожат от греха подальше, и о Бурых Медведях больше никто никогда не услышит. Значит, никакой магии.

Во всяком случае – той, что можно увидеть визуально. Потому что как только я принял решение воевать стреломётом, сознание подкинуло достаточно интересную идею. Потратив несколько драгоценных секунд на то, чтобы оценить её с разных сторон, я вынужден был признать – сейчас такое решение подходит идеально. Значит, нужно срочно действовать, так как дамы уже начали хрипеть.

У явившегося в наш вагон бандита имелись с собой два камня. Они формировали замысловатые линии вокруг тела, превращая его в сверкающий кокон. Изучив эту фигуру, я начал сильно сомневаться, что смог бы создать «Копье саламандры»: мне оказалась доступна лишь самая малость энергии. Та, что порождалась камнями и рассеивалась в воздухе, не сумев поглотиться коконом. Создать что-то смертоносное из такой мизерной энергии не получится. Но для новой идеи многого и не требовалось. Хватило самой малости, чтобы вклиниться в стройные ряды видимых мне силовых линий и на несколько секунд вбить в них клин. Это не разрушило кокон, наоборот – усилило его, превратило из гибкой конструкции в нечто непроницаемое, твёрдое. Такое, что не даёт даже пошевелиться!

Я глубоко вдохнул пока ещё чистый воздух у самого пола и рванул вперёд. Несмотря на то что все действия я выполнял максимально быстро, они всё равно превратились для меня в набор отдельных событий, разделённых между собой огромными промежутками времени. Вначале открыл дверь в купе. Отметил, что коридор был полностью задымлён. Пауза. Прыжком добираюсь до открытой двери в соседнее купе. Отметил, что женщины на полу уже не шевелятся. Как и застывший бандит в стальной броне. Пауза. Наставляю стреломёт на противника и в самый последний момент меняю цель с головы на спину. Успел отметить, что на бандите надето странное устройство, требующее изучения. Пауза. Первая стрела отлетает от спины, разлетаясь по купе расплавленными каплями металла. Бандита по инерции откидывает вперёд, к окну. Следующая стрела настигает его в полёте и тоже превращается в искры. Как и третья. Пауза. Мой клин развеивается, и противник начинает шевелиться. Он пытается развернуться, чтобы увидеть того, кто на него напал, но тут в полёт отправляется четвёртая стрела. Я так и не понял, что сломалось – серебряная броня или силовой кокон. Просто осознал, что мне стала доступна вся энергия камней. Их хозяин был мёртв.

Я бросился вперёд, подхватывая окровавленное тело бандита. Не хватало, чтобы он сорвал шторку, и его стоящие на улице дружбаны точно поняли, откуда исходит опасность. Моё тело тут же начало наполняться дармовой энергией, но я уже был опытным. Вместо того чтобы поглощать силовые линии, я начал распределять их между тремя целями. Двумя дамами и Геодаром. Женщинам досталось сильно – судя по крови на губах, бандит пинал их ногами. Я не видел ран, так что штопать, как в прошлый раз, не получалось. Всё, что мне оставалось, – перенаправить силовые линии, равномерно распределив их по телам, и надеяться, что организм сам поймёт, что делать с внезапно свалившимся даром. Полностью высушивать противника я не стал – эту ошибку я помнил ещё с прошлого раза. Однако оставлять просто так бандита не собирался и сорвал с его головы странное устройство. Оно походило на шлем, но было сделано из тянущейся ткани. По тому, как тяжело оно снималось, появилось понимание функции – газ отфильтровывался, и для дыхания подавался чистый воздух. Первым порывом я хотел нацепить устройство на себя, но тут с пола вновь зашлись в страшном кашле женщины. Сидящий внутри меня сын вождя взбунтовался, и пришлось забывать о собственной безопасности. В горле уже нещадно першило, но использовать защиту, когда рядом находятся две дамы… Отец бы не понял.

Я выбрал пожилую – она казалась мне наименее крепкой. Молодой, хотя молодой её можно было назвать только на фоне первой (обеим было далеко за пятьдесят) я смастерил обмотку из ткани. Ничего лучшего придумать не мог. Каково было моё удивление, когда кашель у молодой прекратился за считанные секунды, а на меня посмотрели два испуганных глаза. Приложив палец к тряпкам, обмотанным вокруг моего лица, я попросил молчать. Слава тотему, женщина оказалась не робкого десятка. Она не только меня поняла, но и не вскрикнула, увидев рядом окровавленное тело. Я жестом попросил лечь на пол, а сам пополз в соседнее купе – там тоже оставались люди. Вот только помочь им мне было нечем – я нашёл лишь трупы. Несмотря на слова, бандиты действовали максимально жестоко – я проверил пять купе и нигде не нашёл выживших.

Это стало приговором тем, кто находился в соседних вагонах. В радиусе тридцати метров от меня находилось несколько источников силовых линий. Как и в случае с убитым мной бандитом, к этим источникам у меня доступа не было – я мог оперировать лишь крупицами излишне генерируемой энергии. Но сейчас мне этого не требовалось – у меня имелось два камня, подчиняющихся теперь только мне. От чужих источников мне нужно было только одно – их точное местоположение. Потянувшись к своим камням, я впитал в себя один без остатка и, прежде чем энергия растеклась по моему телу, отправил её в ближайший центр пересечения магических потоков. Рвануло так, что поезд содрогнулся: от чужого силового камня и формируемых им линий не осталось и следа. Судя по тому, как дёрнулись вагоны, и по крикам боли, что послышались со всех сторон, досталось кому-то знатно.

Прежде чем использовать второй камень, я немного подождал. Резко задвигавшиеся точки концентрации сил показывали, что моё представление заставило бандитов проникнуться произошедшим. Многие из них поспешили к центру взрыва, чтобы своими глазами увидеть произошедшее. Я не удержался и, немного приподнявшись, выглянул из окна. В вечерних сумерках мелькали тёмные тени, но кое-что мне удалось рассмотреть – большая часть бандитов была одета в такие же серебряные доспехи, как уничтоженный враг. Ни опознавательных знаков, ни клановых символов на груди – на нас напали безымянные.

Им же хуже.

Для следующего удара я выбрал наиболее яркую звезду – судя по рисунку, что я видел, её обладатель использовал сразу пять силовых камней. Их энергия переплеталась настолько плотно, что мне с трудом удалось найти точку приложения сил. Однако стоило понять, куда бить… Мой второй камень рассыпался черной пылью и в этот момент наш вагон встал на дыбы, как какой-нибудь ретивый мерин, а потом рухнул вниз, кубарем покатившись с уклона. Я действовал на чистых рефлексах – в пространство выбросилась целая куча бесхозной энергии, и, прежде чем она ушла в землю или траву, поглотил её, формируя вокруг себя защитный кокон. Точно такой же, какой был вокруг бандитов. Во всяком случае – постарался это сделать, потому что меня приложило об одну стенку, затем о потолок, о вторую стенку, об пол. Потом я потерял сознание, сильно ударившись головой, а когда вновь очнулся, кругом стояла полная тишина. Газа уже не было – он выветрился через разбитые окна. Как и моей защиты. Либо я её вообще не успел сделать, либо она уже спала. Сильно болела грудь, отдавая при каждом движении острым уколом. Видимо, сломано ребро. Когда в голове перестало шуметь, я постарался сосредоточиться, чтобы найти противников. Их не было – во всяком случае, активных силовых камней в радиусе тридцати метров не ощущалось. Схватив выпавший стреломёт, хрипя от боли и выплёвывая кровавые слюни, я сполз в коридор и пополз проверять, как там остальные.

Купе с женщинами представляло собой страшную мешанину стекла и крови. Дамам досталось сильно – видимо, мне всё же удалось себя защитить. На многочисленные порезы я не смотрел, куда как опаснее мне показались несколько больших осколков, воткнувшихся в ноги и руки. Я вновь потянулся к окружающему пространству, надеясь заполучить хоть крохи энергии и вылечить бедолаг, но тщетно – если камни здесь и были, то они хорошо от меня прятались. Пришлось действовать так, как учили Лега – раны обмотать тряпкой, осколки не вытаскивать и молиться тотему, чтобы поскорей пришла помощь. Ничем другим помочь лишившимся сознания женщинам я не мог. Даже перекладывать их удобнее не стал, чтобы случайно не навредить. С Геодаром дела обстояли куда как лучше – стёкол в купе тоже было много, но тёмная броня уберегла моего сопровождающего. Он уже начал шевелиться, и когда я вполз в купе и помог стащить забрало, на меня уставились вполне осознанные глаза. Вернее – глаз. Потому что левая часть лица Геодара представляла собой один большой синяк.

– Что произошло? – спросил он и со стоном схватился за голову.

– Бандиты, – ответил я и, расчистив место от стекла, уселся рядом. – Одного я пристрелил, он в соседнем купе валяется, потом что-то взорвалось и наш вагон пошёл кувырком. В живых только мы с тобой да две женщины из соседнего купе. Им сильно досталось, могут умереть, если не придёт помощь. Остальных убили.

– Где враг? – Геодар попытался встать, но рука подломилась, и стало понятно – перелом.

– Понятия не имею. – Я положил стреломёт на колени, готовый схватить его при первом же подозрительном шорохе. – Пусть только сунется…

Враг соваться не спешил. Геодар кое-как сполз в коридор и пробрался к соседям. Оценив обстановку, он отправил меня за своим чемоданом. Когда он его открыл, у меня непроизвольно слюнки потекли – я увидел три куска гранита. Неактивные камни манили и предлагали себя сцапать, чтобы помочь раненым, но я сдержался. Одно дело лечить тайно, другое – на глазах у бойца Гадюк. Геодар и сам оказался не промах – взяв один из камней, он влил в себя силу и направил её в пожилую даму. Едва камень активировался, как пространство вспыхнуло силовыми линиями. У меня даже живот скрутило от желания их поглотить, но я сдержался. В отличие от меня, Геодар не стал целиком уничтожать камень. Как только энергии в нём осталось совсем ничего, мужчина отложил булыжник в сторону и потянулся за вторым. На этот раз я легче справился с желанием закачаться силой – меня заинтересовал момент перехода камня из активного состояния в неактивное. Как только Геодар перестал работать с первым источником силы, он вновь исчез из моего поля зрения. Сколько я ни концентрировался, мне никак не удавалось засечь камни в чемодане. Тот, что находился в руках Геодара, – пожалуйста, его сила была мне даже доступна. Но те, что лежали в обычном чемодане, оставались для меня невидимыми. И тогда возникло так много вопросов, что у меня голова разболелась. Сколько таких вот «камней» валяется на дорогах? Сколько их них я не заметил? Как вообще ищут магические булыжники? За всё то время, что я нахожусь в этом мире, этот вопрос как-то обходил меня стороной.

– Сиди смирно, сейчас и тебя подлатаю. – Геодар закончил с женщинами и повернулся ко мне. По тому, что я видел, им стало лучше, причём значительно. Геодар удалил осколки, заштопал магией раны, восстановил органы. Работал он впопыхах, но гораздо эффективнее меня. Мне бы на восстановление трех камней не хватило.

Возражать против лечения я не стал – хотелось опробовать на себе действие магии этого мира. Правда, вынужден признаться, оказался я слегка разочарован. Не было ни тепла, ни какого-то внешнего воздействия. Просто я ощутил, что ушла боль из груди, стало гораздо легче дышать. Причём на порядок. Что делали силовые линии и каким образом боец знал, куда их прикладывать, так и осталось для меня загадкой.

– Даже спрашивать не буду, как ты умудрился сознание сохранить с такими-то ранами, – нахмурился мой сопровождающий, когда ему пришлось использовать и третий камень. – Готовь стреломёт, но без моей команды не стрелять. Скоро должна прибыть помощь.

– А бандиты?

– Они наверняка уже сбежали. Кто-то что-то у них там напортачил, раз случился выброс силы. Эти твари любят работать с наскока, потравив всех газом. В открытое противостояние они ввязываться не будут. Но будь начеку. Всегда что-то происходит в первый раз. Я пока рукой займусь.

Я совершенно позабыл о том, что Геодар пострадал не меньше моего. Собрав с камней остатки энергии, мой сопровождающий подлатал руку. Вышло, конечно, не очень качественно, но, раз пальцы начали шевелиться, значит, ничего критичного не произошло. Геодар достал из чемодана увесистый молот чуть больше кузнечного и приготовился к битве. Как же мне хотелось расспросить его об именном оружии, но я сдержался. Баркс неоднократно заявлял – даруемое тотемом оружие является личной тайной человека. Можно лишь увидеть результат использования, как, к примеру, поглощение тепла топором моего отца и дальнейшая разрядка энергии в противника. Да и то я не уверен, что это было единственной его способностью – судя по учебникам, тотем может даровать оружию столько свойств, сколько посчитает необходимым.

Однако битвы не случилось – мы прождали больше часа, прежде чем снаружи раздались голоса. Вокруг нашего перевёрнутого вагона замелькали активные силовые камни, но после того, как Геодар выкрикнул странное словосочетание и получил не менее странный ответ, напряжение спало. Явилась помощь.

– Лекаря! – первым делом прокричал мой сопровождающий. – Здесь требуется помощь! Обширные внутренние повреждения!

Судя по тому, как начали суетиться прибывшие, статус моего сопровождающего сыграл отличную роль. Буквально через пару минут к нам в вагон явились люди с эмблемой неизвестной мне птицы, а ещё какое-то время спустя – лекарь. Старик деловито осмотрел вначале Геодара, затем меня, и только после этого соизволил обратить внимание на женщин. Проведя диагностику, он недовольно поцокал. Работы предстояло много.

– Я не вижу кланового символа, – заметил он. – Кому выставлять счёт?

– Клан Бурого Медведя, – огорошил меня Геодар. – Этих женщин спас Лег Ондо, он в ответе за их жизни. Сколько будет стоить ваше лечение?

– Полторы тысячи кредитов каждая. Слишком много внутренних повреждений, они находятся на грани жизни и смерти. Здесь потребуется несколько камней.

– Действуйте. Они должны быть здоровы.

Всё то хорошее, что я думал о своём сопровождающем, мигом улетучилось. У клана и так были напряги с деньгами, а тут ещё и счёт на три тысячи кредитов. Вот тебе и сопровождающий с приятным взглядом… Чтобы я ещё раз спас жизнь кому-то из Гадюк…

Лекарь принялся за работу, и на какое-то время я позабыл о своих переживаниях – все внимание сосредоточилось на движении силовых линий. Если влияние Геодара носило больше хаотичный характер, восстанавливая всё, но понемногу, то лекарь работал точено. Могу ошибаться, но он словно видел наложенные на силовые линии тела пациентов, умудряясь действовать в совершенно, казалось, пустых точках.

– Что? Где? Как? – послышался слабый голос первой пациентки. Мутный взгляд остановился на лекаре, и на лице пожилой дамы нарисовалась улыбка. Раз есть лекарь, значит, она в безопасности. Налюбовавшись на процесс лечения и осознав, что без доступа к магическим способностям я в этом всё равно ничего не пойму, я с безучастным видом смотрел на то, как один за другим разряжаются камни. Каждый из них тяжёлым грузом ляжет на клан, и отец мне спасибо точно не скажет.

– Достаточно, займитесь моей горничной, – властным голосом произнесла дама и протянула руку Геодару. Гвардеец помог ей подняться и отряхнуться. Старушка оказалась достаточно бодрой – она даже успела одарить юного по её возрасту человека заигрывающей улыбкой.

– Как я понимаю, я в долгу перед императорской семьёй? – спросила она, и в голосе я не услышал ни страха, ни подобострастия. Лишь констатация фактов. Геодар покачал головой:

– Нет, ваша светлость. Вас спас этот молодой человек. Он убил бандита, что собирался вас прикончить, перевязал раны, притащил меня, чтобы я поддержал в ваших телах жизнь, а также взвалил на свой клан оплату лекаря. Не самого хорошего, должен заметить, но других в такой глуши не найдёшь.

– Ваша светлость? Вы льстите мне, шельмец. – Несмотря на лукавую улыбку, взгляд старушки превратился в ледышку. Я напрягся – когда отец сердился, он смотрел точно так же, как эта женщина.

– Я далёк от политики, ваша светлость. Моё дело – защищать шестого наследника на престол, а не думать, почему высший представитель клана Пантер путешествует инкогнито в сопровождении всего одной горничной. Думаю, вам не нужно рассказывать обязанности телохранителей – мы должны знать в лицо всех, кого можно допускать близко к нашему господину. Госпожа Ульма Релойт входит в этот список.

Геодар склонил голову, и до меня донеслись странные звуки. Обернувшись, я увидел рухнувших ниц лекаря и явившихся охранников. Представитель высшей аристократии – это вам не шутки. Эта старушка могла казнить нас на месте без суда и следствия, и максимум, что ей сделают, – пожурят. Мне, наверно, тоже следовало присоединиться к рухнувшим, но что-то внутри противилось. Всё, на что меня хватило, – склонить голову, признавая главенство женщины.

– Значит, Бурый Медведь спас Пантеру? – Голос Ульмы изменился, и теперь ни у кого не оставалось сомнений в том, что эта женщина имела право повелевать. Мои уши покраснели, а лицо налилось краской. Но не от того, что ко мне обратилась высокородная дама. От осознания того, что Геодар на самом деле оказался хорошим человеком, а я успел подумать про него всякое нехорошее. Он мог приписать спасение Ульмы и её горничной себе, причём ни у кого бы не возникло на этот счёт сомнений, даже у меня. Как ни крути, но они смогли дожить до лекаря благодаря моему сопровождающему. Тем не менее он отошёл в сторону, оставив мне все лавры победителя. И тут даже говорить не стоит о том, что значит заполучить в должники представителя высшей аристократии. Клан Пантер был не просто велик – он был вторым кланом империи как по богатству, так и по силе. Может, из-за этого старушка и передвигалась без охраны – она могла привыкнуть к тому, что никому даже в голову не придёт сориться с Пантерами.

– Я сделал то, что был должен, ваша светлость, – ответил я и поднял голову, выдержав прямой взгляд. – Меня зовут Лег Ондо.

– Знаю, знаю. Бедовый сын опального вождя. Насколько я понимаю, ты двигаешься на службу к своему новому господину? – Ульма продемонстрировала поразительные знания в текущем положении дел.

– Не к господину, ваша светлость. К Ландо Слику, – поправил я, чем заставил брови Ульмы отплясать странный танец. Они устремились вверх, но их тут же остановили и насильно вернули обратно, восстанавливая отрешённую величественную маску. Прошла пара томительных секунд, прежде чем женщина позволила себе ухмыльнуться:

– Действительно, истинный Медведь… Хорошо, Лег Ондо. Насколько мне известно, ты поступаешь в подготовительный класс императорской Академии. Я прекрасно понимаю, что все твои силы будут направлены на подготовку к инициации, но прошу выкроить время и навестить меня через месяц. Ректора я извещу, пригласительный тебе вручат чуть позже. От лица клана Пантер я благодарю тебя, Лег Ондо, и признаю перед лицом своего тотема долг крови перед тобой. Слово произнесено.

Я содрогнулся – слова Ульмы оказались не просто сотрясанием воздуха. Женщина подняла левую руку, и у меня волосы на затылке зашевелились – там появилась татуировка. Красивая голова оскалившегося медведя, наш клановый символ, а также моё имя: Лег Ондо. Причём не было никаких волнений силовых линий – татуировка появилась сама по себе! Это что ещё за странная магия существует в этом мире, что происходит без вплетения энергии? Приеду домой – не слезу с шамана, пока он мне всё не выложит относительно долга крови. Баркс точно должен знать.

Видимо, на этом моя аудиенция закончилась. Ульма повернулась к Геодару:

– Гвардеец, я хочу знать, что случилось с моими людьми. Они занимали первые пять купе и два соседних вагона. Ты ошибся, решив, что я путешествую одна.

– Те, кто находился в нашем вагоне, мертвы, ваша светлость, – отчитался мужчина. Ни один мускул не дёрнулся на лице Ульмы, словно новость не была для неё неприятной. – О других вагонах мне неизвестно, во время нападения я не отходил от своего сопровождаемого.

– Кто здесь за главного? Я хочу его видеть. Немедленно! – Ульма развернулась к бойцу, что привёл лекаря. На груди побелевшего мужчины была изображена какая-то птица, но я не разбирался в «летающих» кланах. Того словно ветром сдуло, как только старушка разрешила ему удалиться, и всего через пару минут к нам явился достаточно тучный мужчина. Не знаю, как он протискивался по коридору, но то, что это физическое упражнение далось ему нелегко, было заметно по струйкам пота. Ульма брезгливо посмотрела на гостя и тяжело вздохнула. Тем не менее на её настрое внешность местного командира никак не сказалась: