– Опоили и стерли печать? – предположил мужчина, что еще сидел в седле.
– Возможно, она из благородных. Вон, какая чистенькая, – продолжал гадать рыжеволосый. – Хотя нет, волосы явно крашеные. Сбежала из борделя?
Я глубоко вздохнула от возмущения. Это мой натуральный цвет! Я обычная светлая шатенка, так что не понимаю, при чем здесь бордель.
– Либо любовник лишил покровительства и бросил, – хохотнул блондин. – Вольная, значит? – он оглядел меня сальным взглядом.
Я невольно отступила еще на пару шагов назад.
– Красавица и без печати, – он с намеком взглянул на своего напарника. Тот задумался.
Не знаю, для чего ставится эта печать, но ее отсутствие делало меня беззащитной. Взгляд метнулся к деревьям. Каким-то шестым чувством я ощущала, что там безопасно, что там я смогу укрыться. Есть там что-то родное мне.
Толком не пытаясь осмыслить эти ощущения, рванула к линии леса. Да только куда мне, не бегавшей с пятилетнего возраста? Я успела лишь вбежать в лес и пробежать пару десятков метров, прежде чем меня перехватили за талию.
– Куда? Ты и часа не выживешь в Великом лесу, – мужчина, судя по голосу блондин, грубо прижал меня к стволу дерева. Его ладони зашарили по моему телу, одновременно пытаясь задрать подол платья и проникнуть в вырез.
– Что вы делаете? – воскликнула я в отчаянной попытке оттолкнуть от себя мужчину. Даже попыталась укусить, но безуспешно ткнулась лицом в кожаный доспех. – Не трогайте меня!
Я дергалась, пытаясь освободиться, хоть и сама понимала, что мои потуги бессмысленны. Да только и сдаваться я не собиралась, точнее не умела.
– Подожди, – рыжеволосый оттащил от меня своего друга.
Развернулась, пытаясь опустить на себе платье. Сердце металось в груди словно испуганная птица. Я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Блондин пусть и смотрел на меня с нескрываемым вожделением, но не подходил, отдавая право решать рыжеволосому. Рыжий улыбнулся сквозь бороду.
– Ты ничего не знаешь. Поэтому я объясню тебе здешние порядки, – густым басом продолжил он.
Он поднял короткий рукав рубашки, поверх которой была надета кираса, чтобы продемонстрировать татуировку в виде грифона на фоне щита на своем плече.
– Это печать сюзерена. Мы приняли покровительство над нами вита Дрейсона. То есть работаем на его землях, платим налоги. Вит Дрейсон в ответ предоставляет защиту, следит за соблюдением законов. У тебя печати нет, потому ты вне закона. Мы обязаны арестовать тебя, – рыжий недобро усмехнулся. – В тюрьме такая красотка долго не проживет.
Он с довольно красноречивым намеком оглядел мою фигуру.
– Но ведь я тоже могу попросить о покровительстве.
– Без печати живут только дети и преступники.
– Я не преступница, – обхватила себя руками, ощущая неловкость под прицелом раздевающих взглядов мужчин.
– Печать можно получить и не под покровительство сюзерена. Просто надо знать нужных людей.
– Вы поможете мне встретиться с этими людьми? – осторожно спросила я, понимая, что эта речь должна подвести меня к чему-то. Скорее всего, к вопросу оплаты услуги.
– Поможем, – добродушно согласился мужчина, приблизившись. Шершавая ладонь огладила мою щеку. – Тебе просто нужно быть послушной и благодарной. Мы зла не желаем.
– Просто хотите изнасиловать, – прошипела я, ощущая, как глаза щипают подступающие слезы. Я не плачу уже очень давно. С похорон родителей. Но кажется, я давно не сталкивалась с настоящими трудностями.
Мужчина улыбнулся, взглянув на меня со снисхождением.
– У всего есть своя цена. Чем еще ты можешь оплатить нашу помощь? – мужчина в один широкий шаг приблизился. Испугавшись, я отступила от него, но лишь наткнулась спиной на ствол дерева.
– Просто отпустите меня, – голос охрип от страха и не подчинялся.
Я еще до конца не оправилась от шока после появления в этом странном месте. А тут новые переживания выбивали почву из-под дрожащих ног.
– Нет, красавица, либо наша помощь, либо тюрьма.
Дыхание перехватило, когда ладони мужчины легли на мои бедра, сразу начиная задирать подол платья. Нет, это не может происходить со мной. Я схватилась за руки мужчины, даже смогла оттолкнуть и попытаться рвануть в сторону. Но он легко удержал меня, уже грубо толкнул к дереву, отчего я больно ударила плечо, ободрав кожу о шершавую кору. Следом он вновь приблизился, легко преодолел мое сопротивление. Пиджак был отброшен, как и платье.
По телу прошлась неприятная дрожь. Не знаю, из-за взгляда мужчин или стало зябко без одежды. Прикрыла себя руками, на грани инстинктов пыталась защититься. Дышала как загнанная лошадь после активной борьбы, которая, впрочем, не возымела никакого эффекта. И вряд ли возымеет, когда мужчины приступят к главному. Более того, я не воспринимала происходящее «ценой за услугу», как преподнес это рыжеволосый. Я понимала свое уязвимое положение – они могут воспользоваться мной и бросить, или вообще убить.
Тем временем мужчина с тяжелым вздохом провел ладонями по моему телу от талии к груди, вызывая дрожь омерзения и неприятия. Что уж говорить, меня тошнило, голова кружилось. И я до сих пор не могла поверить в происходящее.
– Я – девственница, – прошептала, зажмурившись. – Пожалуйста, не трогайте меня, – взмолилась я.
Впервые в жизни молила о снисхождении, о помощи, о понимании.
– Девственница? Ты же вроде ничего не помнишь.
– В этом я уверена, – все же открыла глаза и взглянула на теперь пребывающих в задумчивости мужчин. Да и плевать, что я разрушаю свою версию событий. Услышав, что я невинна, они, кажется, засомневались. Хоть что-то.
Рыжий вдруг приблизился вплотную, я вжалась в ствол дерева спиной. Была бы моя воля, вообще бы слилась с ним. Чтобы исчезнуть, чтобы почувствовать себя в безопасности. Я забилась в его руках, словно в тисках: не сдвинуться, не спастись.
– Не рыпайся!
Злой оклик мужчины заставил меня замереть и зажмуриться от страха. От его тела исходил невероятный жар. В нос ударил запах пота, кожи доспеха и вина. Они, кажется, еще и пьяны. Мужчина под мой вскрик с треском сорвал с меня трусики. Я сжала колени, когда его рука грубо проникла между моих ног. И заплакала, до боли сжав ладони в кулаки, когда его губы впились в мои. Болезненно, неприятно до тошноты. А лицо колола борода, пока я все еще бессмысленно пыталась его оттолкнуть.
Глава 3
/Анастасия Свободина/
– Похоже, что вправду девственница, – сообщил он через мучительно долгие минуты поцелуя и бесцеремонного проникновения. Он отпустил меня и обернулся к своему напарнику.
– Алисия хорошо заплатит за целку, – сухая усмешка коснулась губ второго мужчины. Вожделение в его взгляде сменилось алчностью и предвкушением наживы. – Только Алисия не любит порченых, – с сожалением пробормотал он.
– Одевайся, – коротко бросил мне рыжий.
Услышав его слова, я кинулась собирать одежду. Моментально натянула на себя платье, отчасти почувствовав себя увереннее. Меня не будут насиловать. Но кто сказал, что меня ждет судьба получше?
Они потащили меня к дороге, а я не оставляла попыток расспросить, что же меня ждет.
– Мы обещали помочь с получением печати. Значит, поможем, – с усмешкой заявил рыжий. Больше объяснений я не услышала.
Рыжий посадил меня на лошадь перед собой. Я впервые сидела верхом, хотя в прошлом мечтала о верховой езде. Только сейчас исполнение давней мечты не радовало. Я не знала, где нахожусь, не знала законов и особенностей этого мира. Да и перспективы открывались весьма скверные. Ведь единственной причиной, почему мужчины отступились от своих планов, стала моя невинность.
Меня собирались продать, как вещь, некой Алисии. А вот что произойдет потом? Продадут потом мою невинность кому-то еще? Может, меня принесут в жертву? Я не знала. Но мириться с обстоятельствами была не намерена. И собиралась сбежать при первой же возможности. Уверена, есть другие способы получить печать сюзерена, про которую мне не поведали. Просто, зная о моей амнезии, мне ничего не рассказывают, пользуются моим положением.
Обычно я довольно спокойна. Привыкла не обращать внимания на реакцию людей на меня, на беспричинную ненависть и снисхождение, на напускную жалость. Со временем научилась закрывать свое сердце от боли и грязи окружающего мира. Но ситуация выбивала из колеи. В моей душе поднимались злость и ненависть. Такие сильные, жгучие, что перехватывало дыхание, а перед глазами мелькали мушки. Я ненавидела этих стражников. Ненавидела за то, что они собирались меня изнасиловать, за то, что намеревались воспользоваться моим уязвимым положением. Ненавидела за то, что они планировали продать меня, словно я не живой человек. И впервые я желала зла кому-то. Всякое случалось в моей жизни, но еще никогда, до сегодняшнего дня, я не желала кому-то смерти. Но жизнь умеет удивлять.
