любовные романы

современные любовные романы

детективы

эротика и секс

современные детективы

– Серёж, может, поговорим?
Голос прозвучал чужим – тихим, неуверенным, будто я прошу милостыню.
Он не ответил. Пальцы бегали по экрану. На лице играла улыбка – та самая, которую он дарил мне двадцать лет назад, когда мы встречались. Теперь эта улыбка предназначалась кому-то другому.
Наконец оторвался от телефона.
– Что?
Глаза холодные. Чужие. Когда он успел стать чужим?
– Ты всё время в телефоне.
Попыталась улыбнуться, но губы не слушались.
– У нас ведь мясо по-французски. Я старалась.
– Отлично.

Измена. Ошибка

– Володь, я, наверное, пойду! Решите все с женой раз и до конца!!!!
Огромные синие глаза его любовницы прожигают насквозь. Светлана едва стоит на ногах, так ей все это противно, так низко купаться в этих помоях.
Хочется просто развернуться и бежать, бежать от него, из этого дома, ставшего ей таким ненавистным… Бежать… Но она не может. Здесь сын, здесь ее пятилетний сын.
– Да нет, Кристина, останься! Мы не закончили! А Лана может посмотреть или присоединиться, если захочет! Со здоровьем у меня полный порядок, девочки, меня и на двоих хватит!!
У Светланы темнеет в глазах… Поддонок… Какой же он подонок, как она его ненавидит.

Измена. Окольцованная птица

Измена (Анна Герц и Вера Орлова)

– Лера, ты умная женщина, давай без скандалов! – поморщился Дима. – Ты же знаешь, это всё несерьёзно!
У меня в глазах потемнело от обиды и боли. Каждый второй в гарнизоне про связь буфетчицы и капитана знал, а для него это не серьёзно. Решено, мы сегодня же к маме уедем и плевать, кто что подумает, больше я так не смогу, больше я так не выдержу.
– Я не собираюсь с тобой, Дима, скандалить, я сегодня же вещи соберу и к маме в Пермь уеду с Даринкой! Твоя жизнь! Серьёзно, не серьёзно! У нас ничего за столько лет не вышло!
Уваров сжал кулаки. Резко вскочил.
– А ты пыталась? Ты хоть раз пыталась? Да ничего ты не пыталась! Только всё своего Тимура вспоминала!

Измена. Отпусти

Отпусти

– Собирай свои вещи, Олеся, я всё решил! Я больше так не могу! Дети выросли, мы разные люди, прости!
Внутри всё сжимается. Что? Что он только что сказал? Ведь завтра у нас хрустальная свадьба, я поверить не могла….
Мартынов подошёл к окну.
– И да, не настраивай детей против меня! Они со временем всё поймут, прости!
Я медленно иду к двери. Да что уже говорить, уже всё решили, всё….

Измена. Прости меня, любимая

– Ты мужу передала мои слова? – Нет!
– Он у любовницы своей был! Любит другую, когда ты под боком с такой жопой и такой фигурой? Я бы тебя….
Я вспыхнула. Вот это уже было слишком. Почувствовала, как краснею, как щёки залила краска. Только этого не хватало.
– Я прошу прощения, если у вас всё, я могу идти? Ваши эротические фантазии мне неинтересны!
Сделала шаг, как он резко перехватил меня за локоть и пристально посмотрел мне в глаза.
– Ты что думала, я тебя не узнаю?

Измена. Ты далеко

Прости, любимая

– Секс нравится? Я слышал, как ты стонешь! Расскажи мне, так же как подо мной, под ним стонала?
Я вспыхнула. – Что ты говоришь? Я только тебя ждала, я….
Он замахнулся, а я зажмурилась. Нет, он никогда так не поступит.
– Ты знаешь, что я не ударю, я никогда не ударю женщину даже такую, как ты!
Вздрагиваю.
– Ты был и есть у меня первым! Что ты говоришь? В кого ты превратился, Амир?
Усмехается. Его черные дьявольские глаза вспыхивают.
– Раздевайся! Или тебе помочь?
Сердце бешено застучало в груди. Он дьявол, он стал самым настоящим дьяволом во плоти….

Жена шейха. Только моя!

– Я люблю тебя, цветок мой! Ты моя жизнь, и тебе придётся с этим смириться, Ирис!
Я во все глаза смотрела на него. Амир сжал мою руку.
– Я разрешу тебе написать родителям, но я хочу, чтобы ты знала: он никогда не любил тебя и поверь, у него давно другая, ты никогда не была ему нужна.
Я вспыхиваю.
– Ты лжёшь!
Амир усмехается.
– Хочешь, на, смотри!
Он протягивает мне самый модный современный телефон, а у меня, кажется, сейчас ноги откажут, тело становится каменным, а в глазах боль…. Ростислав. Мой Ростислав Белов в этот момент, когда меня похитили, когда мои родители сходят с ума от переживаний, он сейчас на роскошной кровати с красным балдахином, обнимает красивую брюнетку в чёрном.

Измена. Только ты

Шейх

– Привет, Милана! Что-то случилось?
– Случилось! Нам надо серьёзно, Оля, поговорить! Я люблю Павла уже давно, и ты мешаешь! Оль, ты не понимаешь? Он тебя не любит, он с тобой не спит, он меня любит и со мной спит! Вы с Димой слепые что ли?
Я отшатываюсь. В глазах темнеет. Что, что она несёт….
– Милан, ты чего? Ты пьяная что ли? – тихо спрашиваю её я. – Мы с Пашей и спим, и всё есть у нас! Я беременна! У меня пять недель!

Измена. Верну себя

Верну себя

Раздался удар. Сильный удар. Я вскочила с кровати и бросилась к двери. Послышался звук падающего тела, а в спальню влетел Гена.
– Собирайся и собирай детей, у нас мало времени!
Я все понимала. Не задавала лишних вопросов. Да, мне было страшно и за детей, и за себя, и за Гену, но рядом с ним я слабела. Он был сильным и принимал решения.
Спустя час мы летели по трассе. По Московской трассе. Леша сладко спал, а Ксюша обеспокоенно смотрела в окно. Я видела, наблюдая за ней в зеркале, что ее что-то тревожит.
– Гена, ты бандит? Мама только после операции! У неё рецидив может случиться!
– Ксюша!

Его девочка. Вынужденный брак!

– Что врач написал?
Родион теряется.
– Перестань!
– Что перестань? Это мой диагноз, ты скажи мне!
Гунченко отворачивается.
– Клара ты пойми, это страшно… Всем страшно… Детям, мне…
Я усмехаюсь. А мне не страшно? Умирать же им, а ни мне. Молча иду в сторону школы. В классе, когда я захожу, вся оживлённость пропадает. Смешно. Все знают про мой диагноз. Все. Сажусь за парту и молча смотрю на классную руководительницу. Она что-то объясняет, рассказывает, а я молчу. Чувствую себя хуже некуда.
– Ксения очень неусидчивая последнее время! – Может из-за болезни мамы?

Измена. Верну мужа

Врачи

Внезапно оживает телефон. Я резко, даже не посмотрев, кто звонит, поднимаю трубку.
– Алло!
– Привет Снегурочка! Маленькая моя прости что так надолго оставил тебя одну! Я возвращаюсь домой!
По щекам текут слезы… Леон… Мой Леон… Он жив…
– Кто это?
В комнату входит Царев, его глаза пылают ненавистью. Я крепче сжимаю телефон. 
– Прости, не знал, что он рядом!


Измена. Горькая жизнь

– Поехали домой!
– У меня дежурство до утра!
– Какое дежурство? Ты такой стресс перенесла, и я хочу видеть свою жену дома, я соскучился!
– Прости. У меня очень сложный пациент, его веду я! Ты знаешь!
В глазах Царева мелькнула злость, но он тут же взял себя в руки. 
– К герою зайдешь? Он жизнь тебе спас!
Я слезла со стола.
– А ты к Камилле зайдешь?

Снегурочка. В розыске

– Мы ее теряем! Теряем! Васильев, что ты стоишь? Мы теряем ее! Соня! Соня, открывай глаза!
Я ничего не слышу и не вижу. Кажется, в этот момент я оглохла и ослепла. 
– Соня! Ты меня слышишь? Соня! Девочка! 
Я с трудом разлепляю веки. Так больно все лицо горит огнем. Боль. Адская боль. Я не могу ее больше терпеть. 
– Соня, девочка! Ты только держись!
Знакомый голос. Верестов, наш лучший хирург. 
– Соня малышка, держись!  Сонечка, с тобой все будет хорошо! Этого подонка накажут, Сонечка моя!
Я закрываю глаза. Такая боль…. Кажется, это конец….

Снегурочка. Ты моя!

Тяжелые эмоции

– Макс, это кто?
Дверь на кухню плотно закрыта, а я стою, прижавшись к стене. Сердце бешено стучит, бокал вина вот-вот выпадет из рук.
Я просто не могу в это поверить. В соседней комнате сидят и ждут своей дальнейшей участи трое детей. Трое….
– Дети! – равнодушно пожимает плечами муж.
– Какие дети? – шепотом спрашиваю я. – Это не просто дети, это твои дети, Кологривый! Твои!

Измена. Мама на Новый год

– Плевать, что у них там в семье происходит! Это их семья, не лезь ты туда! Тебе какое дело? И девчонку эту пусть забирает!
Я вспомнила Ленины глаза полные восторга от утренника, как она уплетала мои блинчики. Такая трогательная, худенькая. Сколько в ней всего было нежного. Как можно было отдать эту девчонку… Дать надежду и отнять ее у ребенка… Дать ребенку. Она ребенок и совсем не виновата во взрослых разборках.
– Она ребенок!
– Она чужой ребенок!
– Чужих детей не бывает, Артур, прошу тебя хватит!
– Что хватит? Он тебя чуть не изнасиловал, всю жизнь гулял, веселился! Да ты знаешь, если на то пошло, он на тебя….
Артур резко замолчал, а я глаза на него подняла. 
– Он на меня что?