Уже собравшись на покой,
Устроив веком безвременье.
Но долг, что верное творенье,
Высокой службой благ несёт,
Так сообщая бег развитью.
И вот по здравому наитью
Скорее, чем причудой лет,
Явился избранный поэт
И заявил «Ещё мы скажем»!»
Зима 2002 года
Друг аристотель
Друг Аристотель! Где твои мощи святые?
В землях каких ты положен, сбегая при жизни от власти?
Нынче мы суетны все, и не сберётся к тебе ученик
терпеливый,
В круг становясь или ряды мужей просвещенных,
Чтобы приникнуть к листам, на природе общаясь с тобою.
Также чутьём неизвестным измерить движения сущих,
Знак от тебя получив, что уроки проходят успешно.
Это ль не дар? И отметка наитию юношей славных,
Им воспитуясь навеки твоим отражением Мира?
Немощный век наш уже не осилит творений,
Даже тебя привлекая, – останешься ты не у дел.
Декабрь 2005 года
«В чужбину втиснутый, он скоро перечёл…»
В чужбину втиснутый, он скоро перечёл
Все сказы вещие и бурные виденья,
Кладбищ отеческих ему терзало зренье
И бедность городов, и запустенье сёл.
Лето 2005 года
Минутку вниманья!
Послушайте, россияне!
Минутку вниманья! Послушайте, россияне!
Жил в разрушительные, мрачные 2000-е годы
Мечтатель: поэт и мыслитель усердный…
Несчастья познал он, судьбины невзгоды,
Имел кошелёк он пребедный.
Лето 2007 года
II. О мудрости и в поисках истины
Об истине
Прочтя бессмертные творенья,
Чтоб их забыть, усилив бденья
Вещей поблизости себя,
Переосмыслив их, трубя,
Любовь передавая, свойства
И внутреннего беспокойства,
И повелительных Небес,
Им тоже приказав равненье,
Меж них поставив уравненье…
Тогда уже бы рассужденье
Об истине имело вес.
Май 1998 года
Вопрос
Отдавший годы на творенье,
В мечте о счастии людей,
Желая дум благословенье
В лице грядущих новых дней, —
Творец ли он пустых затей?
Напротив, сильное ль созданье
И клад некорыстных идей?
Великий смертный, без желанья,
Достойный славных лет признанья?
Лето 1985 года
Сова
Среди замков железной клетки,
На древе тесном и хромом
Сова сидела, когти в ветки
Вонзив и хлопая крылом.
К ночи, кругом вращая око,
В края бесчисленных Миров
Она блуждала одиноко
И, забираясь выше снов
Тревожной мыслью к Небосводу,
Питала поиском Свободу
От зависающих оков.
Когда пред узницей причудной
Народ гуляющий шумел,
