– Боюсь, не раньше, чем закончится расследование. Используйте это время, чтобы поразмыслить над тем, что в полиции есть должности, которые не требуют применения насилия.
Коломба почувствовала, что у нее горят щеки.
– Хотите перевести меня в архив?
Улыбка Спинелли не предвещала ничего хорошего.
– Я прошу вас только подумать над этим, по крайней мере до тех пор, пока судья предварительного слушания не огласит вердикт. – Магистрат встала и протянула ей руку. – Отдохните.
«Иди на хрен», – подумала Коломба и молча обменялась с ней рукопожатием. Прежде чем уходить, она подождала, пока магистрат и прочие шишки покинут здание, но в ту же минуту в центр вошел начальник полиции, за которым, как цыплята за курицей, следовала группа арабов в штатском. Они направились к лестнице, ведущей в мечеть, и заинтригованная Коломба пошла за ними. С порога спортзала она увидела, как начальник полиции объясняет арабам, как происходила перестрелка. Его голос эхом отскакивал от бетонных стен. Гости кивали, не произнося ни слова.
Коломба развернулась, чтобы уйти, и столкнулась лицом к лицу с сослуживцем в синей боевой униформе. Этот атлетически сложенный мужчина лет сорока запросто прошел бы кастинг для рекламы бритвы.
– Простите, – сказала она и попыталась его обойти.
– Как ты? – спросил мужчина.
Только услышав его голос, Коломба поняла, что перед ней тот самый симпатяга-оперативник, но уже без маски и снаряжения. Она остановилась.
– Я тебя не узнала, – сказала она.
– Поэтому мы и носим балаклавы. Но я сейчас не при исполнении. Ну или почти. Кстати, – он протянул ей руку, – комиссар Лео Бонаккорсо. Твое имя мне, конечно, известно… Коломба, да?
– Точно. Они и тебя допросили?
– Да, я только что пообщался с одним из помощников Спинелли.
– Ты сказал, что я облажалась?
– Нет. Я сказал, что ты заметила то, что должны были заметить мы. – Лео покачал головой. – Ума не приложу, как это случилось. А ведь мы находили мафиози, которые скрывались в самых невероятных местах.
Коломба пожала плечами:
– От мафиози знаешь, чего ждать. У нас же совсем другой случай.
«А ведь схрон уже существовал, когда я приходила сюда в прошлый раз. Еще одна ошибка, в которой меня обвинят».
Она показала на гражданских:
– А это кто такие?
– Делегаты из нескольких умеренных мечетей в провинции, – ответил Лео.
– Операция «Прозрачность»…
– Тебе это даже на руку. Так они поймут, что у тебя не было выбора…
Коломба опустила голову. Наступила неловкая тишина.
– Ты собиралась поговорить с криминалистами? – нарушил молчание Лео.
– Я уже с ними говорила. Я только хотела… понять, что происходит. – Она попыталась улыбнуться. – Мне пора.
– Оставишь мне визитку? Я бы хотел позвонить тебе, узнать, как дела.
– Я оставила визитки дома. Прости, но мне правда надо…
Лео, кивнув, отступил в сторону, и Коломбе удалось ускользнуть, не попавшись на глаза Сантини, который мрачно мерил шагами помещение. Только на улице она вспомнила, что на служебной машине укатили три амиго. Просить кого-то из патрульных подвезти ее до дому было бы неуместно, и она пошла в направлении главной улицы, стараясь держаться подальше от журналистов и демонстрантов. Уже стемнело, и она не слишком походила на собственные фотографии, которые крутили в выпусках новостей. И все-таки осторожность никогда не помешает. По пути Коломба позвонила в «Снэпчат» Данте.
– Просвети меня, – сказала она.
– О’кей… Мы разминулись с пареньком буквально на несколько минут. По словам соседей, он припарковал свой мопед час назад, но в квартиру так и не поднялся. Должно быть, понял, что мы у него. И прежде чем ты снова начнешь отчитывать меня за взлом, хочу напомнить, что нам было некогда сидеть в засаде.
– Знаю. Есть идеи, куда он пошел?
– Поищем дома у его друга.
– Какого друга?
– Приятеля, который подогнал ему какую-то загадочную халтуру. На мой взгляд, эта халтура связана с поездом.
У Коломбы подкосились ноги.
– Ты уверен?
– В данный момент я уверен только в одном: если Альберти сейчас же не научится водить, меня вывернет наизнанку.
– Без меня ничего не предпринимайте, – сухо сказала Коломба. – И дай мне знать, где встретимся.
– Я пришлю тебе «снэп».
Пока три амиго осаждали его вопросами и возражениями, Данте написал у себя на ладони адрес, сфотографировал и отправил Коломбе. Он не знал, прослушиваются ли их разговоры, но, учитывая, сколько раз он уже нарушил закон, не стоило пренебрегать мерами предосторожности.
Увидев на экране мобильника привычное желтое привидение, Коломба открыла фотографию и назвала адрес водителю такси, которое каким-то чудом поймала на дороге. Сразу после этого сообщение удалилось – Данте установил таймер самоуничтожения. На мгновение Коломба почувствовала себя героиней фильма «Миссия невыполнима». Она никогда не понимала, за что Данте так обожает этот боевик. Впрочем, она многого в нем не понимала.
Такси высадило ее на полной заколоченных магазинов площади, в центре которой возвышался самый уродливый фонтан, который Коломба когда-либо видела. Чаша фонтана, расписанного непристойностями и тэгами, была завалена мусором, а освещался он единственным тусклым фонарем. На одной из прилегающих улиц, рядом с мусорными контейнерами и баром с опущенными рольставнями, дожидались три амиго. Огоньки их сигарет мерцали в темноте, как светлячки.
– Итак? – спросила она, подойдя к ним.
Они вкратце ввели Коломбу в курс дел, прежде всего относительно друга Мусты – некоего Фарида. Фарид Юссеф родился в Тунисе, приехал в Италию с семьей в возрасте четырех лет, со временем получил итальянское гражданство, а также судимости за незаконное владение оружием, мошенничество и кражу. Его осудили на шесть лет за изнасилование, и приговору предстояло вскоре вступить в силу. Ни на одной работе Юссеф не задерживался и регулярно обвинялся в незначительных правонарушениях – по большей части в мелком мошенничестве. Солидный послужной список для парня, которому не исполнилось еще и тридцати.
– Он живет вон там. – Эспозито показал ей на один из закрытых магазинов за галереей. – Неплохо для нелегального жилья. Но мы не знаем, дома ли он.
– Рольставни заперты, – сказал Гварнери.
– Сразу за главным входом в здание находится служебный вход в магазин, – добавил Альберти. – Если мы войдем с той стороны, никто не увидит нас изнутри, а главное, не сможет сбежать.
Коломба еще раз оглядела магазин. Закрашенная витрина вызывала у нее смутную тревогу.
