«Согласны! Нет!» – без слов ответ простой,
Свои мозги, как я, не растеряйте.
Родился я в эпоху диссидентства
Родился я в эпоху диссидентства,
Мал был, на себе не испытал тогда,
И мне был важен не статус членства —
Когда будут двухзначные мои года.
Мы так хотели вырасти быстрее,
Чтобы, как Юра в космос улететь
И жизнь была не блеклая – пестрее,
Весь мир, что непонятен, лицезреть.
И в торжество поверив коммунизма,
Никто не мог нас в том переубедить,
А силы молодого организма
Мог приключений томик заменить.
Мы оптимисты были, как один,
Трудом качали «кубики» – пресс мышц,
Хоть отщепенцы уличных общин,
Отец с ремнём, когда что натворишь.
Снаряды за селом взрывал в воронке,
Земля стонала, нам поведав о войне.
В войну играли в той родной сторонке,
Где кровь с землёю по одной цене.
Где фронт стоял, лежат в земле солдаты,
Нашли покой и души, а имена,
Не знали мы о них, они всегда нам святы,
Мы их, утерянные в землю семена.
Родился я в эпоху диссидентства
И в ипостасях разных Родину любил.
Одна, как мать, достигнув совершенства,
Час Славы твой, я думаю, пробил.
Не стыдитесь своих, вы, отцов.
Вы, что стыдитесь своих отцов?!
Мы же просто хотели так жить:
Жениться, родить вас, молодцов,
Выучить, воспитать, женить.
Не ругайте нас, своих отцов,
Что мы страну не смогли уберечь,
Как, вы, со скоростью спринтов-гребцов,
Так бежите, с желаньем всё сжечь.
Что вам так нравится вшивый заказ,
А у нас желание, винтовки взять
И гнать их взашей, был дедов наказ,
У наших границ шакалам не лаять.
Вам кто рассказал, как тогда мы жили:
Либералы, пендосы или Telegram?
Мирно в те годы трудились, любили,
А в праздники весело так – «по сто грамм».
Не чурайтесь своих матерей,
Той груди, что теперь не важна,
