Папку словами терзал и Василий:
О заводской ты всё думал трубе,
А вот другие тащили себе.
Чтобы работать начальство купили,
А нас троих в феврале сократили,
Знаешь, как мы за тебя заступались,
Даже с начальником цеха ругались.
Мы и к директору, мы и в профком,
Но разбивалось всё, как снежный ком,
Если они сообща всё решили,
Шкуры небитых зверей поделили».
Ванька опять в разговор тут вмешался:
«Я сокращением так возмущался –
Видно дорогу мы им перешли,
Вот потому нам работ не нашли.
Нам-то понятно, ведь мы инженеры,
Нас им держать, словно для интерьера,
Да и зарплаты у нас не плохие –
Минус же им, коль зарплаты большие.
А у тебя-то рабочие руки –
Мы с Васькой чуть не усохли от скуки.
Что мы хапуге могли доказать?
Он даже слова не дал нам сказать.
Только вперёд своё пузо толкает,
Нас будто вовсе не замечает.
С кем он станки собирать теперь будет?
Вовсе его ничего не волнует.
Выкупил он по дешёвке завод
И начихал на рабочий народ,
Он выгнал всех, кто ему не угоден
И без зарплаты гуляй – будь свободен.
А, ведь завод этот общий, народный
И весь народ к производству пригодный,
Только вот долларов нет пап у нас,
Вот потому не имущий мы класс».
«Кто же мог знать, что вам вместо науки
Не к чему будет прикладывать руки –
Всех сократили почти инженеров,
Даже прогнали пенсионеров.
Вот постарайтесь свой ум приложить,
С этим смириться, чтоб как прежде жить.
Нужно искать себя, нужно искать
И никогда руки не опускать.
Вы посмотрите, как много людей,
Бросив работы, стремятся быстрей,
Свой магазин или лавку открыть,
Пусть за аренду им надо платить.
Но всё равно неотступно идут,
Бросив науку, завод, институт,
Лишь бы им выжить, семью прокормить
