Волчье счастье

© Медведева А., 2016

© Оформление. ООО «Издательство „Э“», 2016

Пролог

Белый альфа задумчиво размышлял, ожидая появления гостя. Ради этой встречи он отправился на человеческий курорт, находящийся на стыке границ территорий волков, медведей и рысей. Его волчица тоже была тут, в нанятом ими коттедже, в спальне на втором этаже. Осталась там, чтобы не смущать гостя. Последний как раз дал о себе знать.

Волк учуял его еще до того, как по дому разлилась мелодия дверного звонка. И неприязненно поморщился: рыси, на волчий взгляд, пахли скверно. Но в данных обстоятельствах придется пойти на некоторые… неудобства.

– Дамир! – Гость с объяснимой осторожностью покосился на временного хозяина помещения и с порога озвучил причину визита, выдав этим свою нервозность: – Обсудим условия?

– Раз ты явился, значит, уверен в моем ответе, – подчеркнул волк очевидное, жестом приглашая гостя располагаться в небольшой гостиной. – Вряд ли в тебе проснулась тяга к зимним видам спорта.

– За тобой долг! – Глава прайда не позволил списать себя со счетов.

– И? – Белый волк ожидал чего-то подобного, даже имел предположения о сути условий временного… партнера.

– Наш договор скрепили хранители! Пришло и волкам время поступиться своими интересами.

Рысь окинул волка триумфальным взглядом: решишься?…

Предсказуемо!

Альфа стаи белых волков ждал именно этого. И давно уже решил для себя – это неизбежный риск. Каждая из сторон в любом случае продолжит свою игру, стараясь использовать других игроков «втемную». И рыси в этой игре однозначно были пешками. Волк не сомневался, что хранители используют их как инструмент воздействия. На него в том числе…

Но и сам белый альфа использовал кошачьих, через них направляя действия ослепленного ненавистью и жаждой мщения Фирсанова.

– Вы свою часть работы не выполнили, – холодно заметил в ответ Дамир. Добровольский был не из тех, кто позволяет себя запугать.

– Мы все сделали согласно разработанному совместно плану! Причина неудачи – вмешательство твоего сына! – в ярости вскочил на ноги рыжий мужчина, начиная понимать, что волк совсем не намерен принимать его условия.

Да, поступок Андрея смешал карты, не позволив использовать идеальный шанс и устранить проблему. Этого Дамир не предвидел, отправляя сына к бурым. Предполагалось, что, напрямую влияя на ситуацию через присутствующего в клане бурых наследника белой стаи и исподволь – через союз рысей и вожака бурой стаи, альфа белых быстро устранит риск смены власти в волчьем сообществе.

Но… в дело вмешалась случайность. Течка бурой самки спровоцировала взыгравший в его сыне инстинкт защитника своей пары. Кто мог это предвидеть?

Разве что хранители. И Дамир не мог отделаться от мысли, что именно они приложили лапу к случившейся… осечке.

– Не ищи оправданий неумелым действиям своих оборотней! – тоже поднимаясь на ноги, рыкнул на гостя волк. Маска дружелюбия слетела с него в одно мгновение. – Я не обязан в полной мере исполнять обещание, раз вы не справились.

– Я предвидел и обсудил твое несогласие с хранителями! – с угрозой в тоне зашипел рысь.

– Скажи лучше, что это медведи приказали донести до меня их взгляд на ситуацию! Так что тебе велено передать?

– Что они согласны. Альфа белой стаи обязан как минимум не вмешиваться в ход событий на территории медведей!

– Не вмешиваться? – Дамир прищурился. – Интересное выражение. Не вмешиваться напрямую я могу, но вот попытаться помешать, используя свои возможности, способен. Что ж… Знал, чем рискую.

– Именно! Достаточно – не вмешиваться. На территории хранителей события пройдут по их сценарию.

Посмотрим.

Впрочем, наивно было бы полагать, что на своей земле медведи допустят чужие интриги. Все может обернуться очень скверно!

– Хорошо. Не вмешаюсь, но не более. В рамках доступного мне влияния буду действовать сообразно своим интересам.

– Разумеется! – Рысь с облегчением закивал и сразу попятился к выходу. – Я уведомлю хранителей о вашем согласии.

Едва дверь за гостем закрылась, как в комнату вошла белая волчица.

– Дамир! Ты же понимаешь, что на землях хранителей основной целью станет Андрей? Это неизбежно. – Альфа-самка, встревоженная судьбой последнего детеныша, в упор смотрела на свою пару.

– Да. Неизбежно. Тут мне видится единственный вариант. И нам нечего противопоставить ему. – Белый альфа был задумчив, озвучивая лишь обрывки своих мыслей. – Но лучше так, чем полное устранение нашего сына. Я дам им эту… фору.

В страхе за будущее волчонка его мать закрыла лицо руками, сдерживая слезы.

– Предупреди его… – тихо шепнула мужу.

– Не могу. – Белый волк эмоций от пары не скрывал, позволив голосу отразить и щемящую в сердце боль, и пугающее отчаяние.

– Мне жалко их… – снова послышался шепот его пары. – И Андрея, и волчицу эту. От них ничего не зависит.

– Я верю в сына. Он знает, что делает. – Ладони мужчины успокаивающим жестом опустились на плечи жены. – И он должен справиться!

Две черноволосые головы склонились близко друг к другу. Волчья пара, уединившись в отдельной кабинке шумного ночного клуба, едва слышно что-то обсуждала. Вокруг грохотала музыка. И лишь чуткий звериный слух позволял оборотням общаться.

– Сделай это для меня! – настаивала женщина, сверкая потрясающими глазами, в которых были и ярость, и ненависть, и уязвимость… – Он должен заплатить. Никто не смеет так со мной обращаться!

– Настя, ты поступила необдуманно, – оборвал ее брат. – Андрей Добровольский – не тот мужчина, которым легко управлять.

– Он унизил меня, предпочтя эту… деревенщину! – снова яростно вскрикнула оборотница.

– Пойми же, он связан обязательствами. Бурая волчица – его временная пара. Ты сама повела себя глупо. Надо было выждать… Срок, отведенный бурой самке, истечет быстро. И ты снова вернешь его.

– Да… – брюнетка в задумчивости прикрыла глаза, – …в чем-то ты прав. Но меня беспокоит его отношение…

– О, не смеши меня! Еще скажи, что он влюбился в эту… Фирсанову! Да она же совершенно лишена силы, ты мне сама передавала слова ее старшей сестры, – засмеялся брат.

– Я никогда не видела Андрея… таким. – Волчица вздрогнула, погружаясь в воспоминания. – Он никогда не выходил из себя. Вообще! В самые сложные моменты оставался хладнокровным и спокойным. А в тот раз…

Выдавая страх девушки, заскулил ее зверь. Трусливо, жалобно, покорно…

– Но и пары у него никогда раньше не было! Пусть и навязанной. Но волчьи инстинкты сильны даже в белых. Она – незначительная помеха. И мы от нее избавимся.

– Обещаешь?

– Сестренка, поверь, нас ждут большие перемены: наступает эра черных волков!

– И что ты думаешь о нашей паре наследников? – Удобно устроившись на кухне, два друга-хранителя уплетали вкусные пироги, приготовленные медведицей Томаша. – Любят они друг друга?

– Уверен! – немного задумчиво отозвался Томаш. – Но это только усложнит для каждого из них победу!

– Почему? – напрягся его собеседник.

– Любовь – это еще не все. Чтобы справиться, нужны вера друг в друга, сила духа и несокрушимая воля. Чтобы в критический момент не отступить и не сломаться. И сейчас, и в дальнейшем. Хватит ли им характера? Доверия? Желания? Волк силен, волчица добра. Но… ни один из них не понимает, что поставлено на кон.

– Мы можем что-то сделать? – Максим Вельнов слишком хорошо знал старого хранителя, чтобы поверить, будто тот готов плыть по течению.

– Есть у меня одна мысль… – хитро прищурился Томаш.

– Ну? Не томи! – Пирожок был забыт.

– Мы их вынудим пройти испытание медвежьей свадьбой! Уже завтра оба пересекут границу территории медведей, а значит… будут обязаны следовать нашим указаниям, – явно мысленно обдумывая план, отозвался Томаш.

– Но это не распространяется на наши обряды! Даже властью хранителей их не заставить подчиниться! – скептически качнул головой Максим, вновь вернувшись к завтраку.

– А кто им скажет про свадьбу? – улыбнулся пожилой хранитель, заставив собеседника застыть с пирожком, не донесенным до рта. – Не-е-ет! Обставим все так, чтобы они не отвертелись.

– Но Волконская слаба. Для медвежьей свадьбы…

– Ее отец тоже особой силой не отличался, а чего смог добиться! – возразил Томаш. – Мы будем рядом, погибнуть не дадим. Но и подарить ей шанс поверить в себя упустить не можем!

– Звучит заманчиво. – Обдумывая слова старейшины, молодой хранитель все больше проникался этой идеей. – Определенно, прекрасная возможность. И я готов лично взять ситуацию под контроль!

– Вот и славно, – кивнул Томаш, придвигая к себе чашку с ароматным чаем. – Значит, испытаниям быть.

Глава 1

Рано утром вся наша студенческая компания, отправляющаяся на практику, собралась возле главного учебного корпуса университета. Здесь нас, личные вещи и университетское снаряжение ожидал автобус, чтобы доставить к поезду. А там – два дня пути под стук колес, потом несколько часов езды на спецтранспорте заказника и финишный рывок – пеший марш-бросок до места посреди глухой тайги, где и разместится наш будущий лагерь.

Всех нас немного потряхивало от волнения в предвкушении грядущих приключений. Хотелось активных действий, хотелось, чтоб эти самые приключения уже начались. Куратор практики только вздыхал, поглядывая на своих студентов, и вновь пытался донести до нас степень серьезности предстоящего.

– Вы уже не дети, – в который раз повторял он, – сами должны понимать, что можно, а что – нет. Никуда не отлучаться и не отставать. Не забывайте: с нами будут профессиональные спасатели из МЧС и сотрудник заказника, в случае чего обращаться нужно именно к ним.

Мы согласно кивали головами, но думали о чем угодно, только не о серьезности момента. Даже Женька! Он вообще проявил чудеса упорства и выдержки, умудрившись отправиться в поездку, хотя рука друга все еще была в жестком фиксаторе, а при ходьбе он опирался на палочку. Впрочем, это автоматом избавляло парня от участи носильщика грузов, уготованной нам всем на завершающем этапе маршрута.

– Ну-с, – стоило рассесться по местам в автобусе, как куратор обвел нас веселым взглядом, – трогаемся!

И автобус поехал. Ура! Практика началась!

Для меня это обстоятельство стало особенно радостным, ведь я наконец-то на абсолютно легальных основаниях убегала от Добровольского и всего их белого клана, волки которого в последние недели практически наводнили территории бурых. Неужели?! Мне не верилось, что я дотянула до этого момента, что мое многострадальное сердечко все же выдержало сокрушительный марафон навалившихся событий, прессинг соблазнения, устроенный мне Андреем в последние недели. Теперь можно было выдохнуть и ослабить тот жесточайший самоконтроль, что мне приходилось проявлять. Кажется, этот настрой и решимость даже на моего зверя произвели впечатление, поскольку я начала отмечать первые робкие успехи в постепенном подчинении своей второй сущности. Или тренировки моего альфы стали приносить плоды?…

Поэтому – да, я сейчас ликовала! И уезжала не оглядываясь, словно боясь не выдержать и в последнее мгновение сорваться, выскочить из автобуса и бегом кинуться к нему – к не моему белому волку.

Волчица внутри настороженно замерла, чутко прислушиваясь, отчаянно надеясь и одновременно боясь услышать отдаленный вой, его последний призыв… Мне кажется, на сопротивление меня бы уже не хватило, он бы сломил меня. Но ни единого волчьего голоса не прозвучало в тумане раннего утра, а город уже остался за спиной, и поезд уносил меня вдаль.

Неужели? Неужели он все же сдержал свое обещание? Неужели они… он… отпустил меня, подарил эту свободу, возможность отдохнуть и окрепнуть вдали от безумия чужих тайн и властных интриг, оказаться на земле медведей, узнать все? Позволил вопреки всему.

Слезы скрываемых эмоций, слезы облегчения и слезы разлуки застилали глаза. Я не слышала шуток однокурсников, не реагировала на гудки отбывающего поезда – была полностью погружена в себя. Думала лишь о том, что вот и наступил момент нашего окончательного расставания. В том, что не вернусь в этот город, я не сомневалась. Не вернусь к нему, хотя так невыносимо хочется. Очень хочется махнуть на все рукой и просто быть рядом с любимым мужчиной. Стать тенью врага. Любимого врага, единственного и смертельного.

– Лен? – Женька взял мою ладонь. – Ты еще заплачь! С таким видом сидишь, что я себя вспомнил, когда в детстве один в летний лагерь уезжал. Выл часа три после отправления поезда. Но… – друг хитро подмигнул, усаживаясь на полку рядом и аккуратно вытягивая перед собой еще не полностью «разработанную» ногу, – возвращаться потом домой мне так же не хотелось!

Глядя на его жизнерадостную физиономию, я невольно улыбнулась.

– Вот скажи мне, – уже в сто первый раз напустилась на него, – ты-то зачем поперся с нами? Тебе же «автомат» предлагали!

– Фу, Лен, мне, как личности творческой, «легкий хлеб» противопоказан. Опять же… – Он с таинственным видом склонился к моему уху и с очевидным страхом сообщил: – После общения с твоим неадекватным кузеном я долго думал и решил сюжет картины все-таки изменить!

Усмехнувшись – нагнал Добровольский на Женьку страху! – вопросительно уставилась на друга. Впрочем, он еще не понимает, насколько легко отделался.

– Пока не скажу, – помотал головой парень. – Сначала мне надо увидеть то, что, я надеюсь, увижу, самому почувствовать: возможно ли это?

– Ты как всегда! – махнула я на него рукой, понимая, что простым смертным не понять душевные порывы творца. – Но тебе с такой ногой будет трудно. Там же лес, а не асфальтовая дорожка!

– Справлюсь! – привычно уперся Женя. – Насиделся уже в четырех стенах.

– Главное, опять ничего не сломай! – зашипела я.

– Вот и грусть-тоска прошла, – ловко сменил тему друг, озаряя меня своей задорной улыбкой. И тут же признался: – Так хочется на мотоцикле погонять…

– Догонялся уже, – понимая, что придираюсь, буркнула в ответ.

Дорога промелькнула одним размытым веселым пятном: мы шутили, смеялись и от души предвкушали грядущее мероприятие.

Сотрудник заказника оказался мужчиной солидным, сорока с лишним лет, он присоединился к нашей группе, когда мы, предварительно выслушав инструктаж и ознакомившись со схемой заказника, грузились в местное транспортное средство – нечто среднее между автобусом и фургоном с широкими колесами улучшенной проходимости.

– Рельеф у нас карстовый, – по ходу дела пояснял нам ситуацию проводник, – а значит, полно карстовых воронок. Сверху смотришь – травка, а ступишь и провалишься, потому что там, внизу, полость – водой породу вымыло. Так что осторожнее, смотрите, куда ступаете.

Для меня вся эта информация не была существенной: звериные навыки позволяли получить больше информации об окружающем мире, потому подобные «сюрпризы» я чуяла заранее. Но общая радостная суета захватила и меня, позволив наконец-то перестать думать о собственной безрадостной ситуации.

«Живу настоящим! – в какой-то момент решила я. – А значит, сейчас наслаждаюсь туристическим походом, отличной погодой и приятной компанией. Подумать обо всем остальном время будет потом. А пока… практика!!! Когда еще такое будет? И я просто обязана получить от происходящего максимум удовольствия».

Обретя таким образом некий душевный покой, решила посвятить это время только себе. И – пусть весь мир подождет.

Потом мы часа два тряслись – иначе не скажешь! – по страшно ухабистой лесной дороге, которая и привела нас к месту разгрузки.

– Дальше не проеду! – ухмыляясь, проинформировал нас шофер, махая куда-то в глубь дикого леса. – А до лагеря вам еще километра три, если не плутать.

С таким напутствием мы, выбравшись из машины и слегка пошатываясь, приступили к разгрузке вещей, которых было невероятное множество. Помимо институтского инвентаря имелись палатки, посуда, личные вещи и несметное количество продуктов! Особо много было коробок с тушенкой и прочими консервами, которые даже при разгрузке для большинства присутствующих оказались весьма тяжелыми, а уж тащить их на расстояние километра в три, а то и больше, по полному бурелома лесу с опасными и неприметными воронками… Народ дружно застонал, начиная осознавать, как же непросто все будет.

И мы таскали…

Причем как ребята, так и девушки. В тридцатиградусную жару, по лесу, полному комаров и прочего гнуса. Пот лил ручьями, застилая глаза, смывая все антикомариные средства и разъедая множественные порезы и царапины, появившиеся практически сразу. Мне, конечно, было значительно проще: выносливость и физические возможности превосходили даже мужские человеческие, но я, следуя принятому правилу, старательно пыхтела, стонала и кляла все на свете, стремясь не выделяться из общей массы студентов-людей.

– Лен, ну ты надорвешься! – «кипишевал» Женя, после третьего захода встречая меня на большой поляне, что была выбрана местом размещения нашего лагеря. – Все девушки берут что полегче, а ты третий раз ящик с тушенкой приносишь. Оставь ребятам, там сейчас еще сотрудники МЧС подключатся: они только что ушли вам навстречу. Мощные ребята, скажу я тебе, настоящие мужчины. Вот пусть они самое тяжелое и принесут.

– Не-е, – отмахнулась я от друга, вновь отправляясь к месту разгрузки: вещей там оставалось еще немало, тогда как сил у большинства студентов уже не было. Три девушки, пришедшие следом за мной и принесшие блоки с печеньем, без сил рухнули прямо рядом с беспорядочно сваленной посреди поляны кучей снаряжения. На еще один подвиг они оказались не способны.

Я же… Откровенно говоря, я наслаждалась, впитывала в себя ароматы окружающего леса – настоящего, дикого, полного животных и птиц. Комары меня не донимали, потела я гораздо меньше любого человека, заблудиться не могла в принципе, а возможность прогуляться по лесу, даже в человеческой ипостаси, воспринималась мною как нечто прекрасное и долгожданное. Вкус свободы! Ощущение полета, когда ты ни от кого не зависишь и можно просто быть собой.

В итоге я еще дважды преодолела расстояние от места разгрузки до нашего будущего лагеря, один раз столкнувшись с действительно более тренированным, чем мои одногруппники, молодым парнем, несшим увесистый блок со снаряжением. Очевидно, он и был одним из спасателей, прикрепленных к нам.

Полностью перебазировав свое «имущество», мы все основательно запыхались. Кто-то успел натянуть над кучей наших вещей тент на случай внезапного дождя, но на большее мы были не способны, повалившись кто куда. И ни комары, ни другие насекомые никого уже не пугали – сил на это не осталось. А надо еще палатки ставить для ночевки… Об ужине даже думать не хотелось!

– Лен, тут рядом озеро есть. Ребята только что ходили купаться. – Арина плюхнулась на землю рядом со мной. – Пойдем?

– Можно, – кивнула я, озираясь. – Только еще бы свой рюкзак отыскать, там купальник.

Переглянувшись, собрались с силами и, со вздохом поднявшись на ноги, поплелись искать свои вещи. Мой рюкзак обнаружился с краю, приставленный, судя по запаху, заботливым другом к столбу, что поддерживал тент. Выхватив нужное, мы с Ариной двинулись в указанном нам одногруппниками направлении. Там, за выступом ближайшего скальника – а поляна, выбранная под лагерь, была словно между ладоней укрыта двумя длинными и довольно высокими скальниками, – и немного ниже по пологому берегу, и будет оно – прохладное счастье! Нам, потным и уставшим, перспектива казалась настолько желанной, что открылось второе дыхание, подпитав иссякшие силы.

Переодевшись в лесу и прибежав к озеру, обнаружили еще троих наших ребят, сидящих на берегу. Только мы направились к воде, как один из них, Слава, крикнул:

– Лена! Вы что? Все удовольствие испортите. Идите лучше с крутого берега спрыгните, чем тут по песочку в воду заходить. А так раз – и нырнул.

– Ой! – Арина, загоревшись идеей, потянула меня в указанном направлении.

Что ж, не проблема. Мы быстро вскарабкались на обрывистый край озера и прыгнули в прозрачную, манящую прохладой воду. Тело мгновенно обдало обжигающим холодом ледяной воды, дыхание сбилось, перехватив дух…

«Идиоты! – мелькнула мысль. – Ладно я, но у Арины может запросто не выдержать сердце!»

Вода в озере была явно из подземного карстового озера и оттого безумно холодной. А в контрасте с жарким воздухом… Идиоты!

У Арины свело судорогой ногу, но прежде чем я рванула вытаскивать одногруппницу на берег, парни и сами сообразили поспешить на помощь.

– Мы тоже так лопухнулись. В спешке попрыгали, – винился Слава, когда мы, выбравшись из воды и дрожа от холода, пообещали ему немедленную смерть, как только отогреемся. – Вот решили и над вами подшутить.

– Дошутитесь! – со слезами пригрозила им Арина, растирая пострадавшую конечность. – Я едва не утонула! Как вам ума на это хватило?!

– Да мы сами едва не окочурились от шока. Но когда на озеро прибежали, тут один из спасателей купался. Тот, что самый высокий из них, блондин с зелеными глазами. Во мужик! Он тут долго плавал, от края к краю, и нырял даже…

Ребят дружно передернуло, а у меня появилось невероятнейшее подозрение.

«Высокий, блондин, глаза зеленые, купается в ледяной воде… Не может быть! Это просто невозможно…»

Не сдержавшись, я застонала в голос.

В полукататоническом состоянии натянув потертые шорты и широкую футболку прямо на влажный купальник – не растаю, – решительно оставила сокурсников позади и почти побежала к лагерю. Надо выяснить, надо убедиться, надо удостовериться в том, что это… Глупая мысль! Паранойя какая-то!

Как преодолела расстояние, не заметила: пара минут, и я уже, озираясь вокруг, стою возле кучи общего имущества. Тут же обнаружился и наш куратор, который совместно с сотрудником заказника пытался организовать студентов для обустройства места под ночлег. На поляне уже стояло несколько четырехместных туристических палаток и было выделено место для общего кострища, неподалеку от которого трое бравых мужчин сколачивали длинные походные столы и самые простые лавки. Сверху натянули большой тент – там предстояло быть нашей кухне.

Ага! Я резво дернулась к этим, явно не студенческого телосложения и возраста, мужчинам, по пути принюхиваясь и впиваясь взглядом в фигуру каждого. В пределах видимости находились двое, и оба никак не могли быть Добровольским – комплекция не та. Но облегчение было недолгим: ровно до того момента, как из-за длинного лежащего на боку стола вынырнула светловолосая голова. У-у-у… Волчица внутри встрепенулась и уверенно опознала другого волка, более того – собственного альфу, привязавшего ее к себе самца.

Караул! Это, несомненно, был Андрей. Стоило ему поднять глаза и окинуть взглядом мою приближающуюся фигуру, как я убедилась окончательно – он. Но и не он одновременно…

Таким… простецким, расхристанным и… простовато неброским я его даже представить не могла. Он был не похож на самого себя – с гривой как-то неровно остриженных светлых волос с выгоревшими прядками, одетый в хлопчатобумажную майку и обрезанные по колено, драные и линялые джинсы. Слегка вспотевший, взъерошенный и неимоверно брутальный. И этот сногсшибательный рубаха-парень ничем не напоминал того лощеного недоступного денди в извечном стильном костюме и при галстуке. Собственно, внешний вид Андрея поразил меня не меньше, чем факт его нахождения тут, вынудив нелепо застыть совсем рядом с вопросительно уставившимися на меня мужчинами.

– Девушка! – гортанно прикрикнул на меня тот из спасателей, что выглядел старше остальных. – Мы на работе романов не крутим, так что не ходите тут и слюни не пускайте. Ишь, разбегались вокруг, работать мешают. Одной помоги замок на рюкзаке открыть, другой – колышки вбить, третьей – еще чего… Дело молодое, но мы-то мужчины серьезные.

Я поперхнулась от возмущения, подавившись гневным вопросом, адресованным белому. Тем более что Андрей, помимо мгновенно мелькнувшей после слов «коллеги» иронической искры в глазах, всем своим видом демонстрировал, что меня не знает. И как это понимать?! И зачем он вообще так поступил? Неужели?… Нет, хватит с меня глупостей!

– Я вовсе не… Ничего такого я и не думала… не хотела… вы не правы, – пристыженно забормотала в итоге. Смысла накидываться сейчас на Добровольского не было: он все равно не признает свою истинную личность, да и делать это публично… Порыв выяснить все был необдуманным.

Чувствуя себя полной идиоткой, я отступила назад и, развернувшись, поспешила к Жене. Он как раз крутился возле одной из палаток.

– Лен, где осядешь? К девочкам, – друг ехидно подмигнул, – примкнешь? Или ко мне и еще двум ребятам присоединишься? Есть четырех- и двухместки.

– В четырехместке! – сразу отозвалась я, спиной чувствуя пристальный взгляд зеленых глаз и не сомневаясь, что волк все слышит. Вот злить его совсем не надо! Однако к единственному другу хотелось быть ближе. – Разбавлю вашу мужскую компанию, а то утонете там в грязных носках.