– Пусть даже так, но это не отменяет того факта, что загублено четыре жизни, а мы, видите ли, из-за законов не можем поступить с ним по совести. Не убивать же я предлагаю. Все равно он заслуживает намного большего. Смотри, дабы его еще не списали на психически нездорового и через пару лет он не покинул какую-нить психбольницу закрытого типа. Только не говори, что такого в нашей практике не было.
– Было, – не стал отрицать Мартин. – И даже больше чем один раз.
– Более того, чем это оборачивалось, Мартин, ты помнишь?
– Новые убийства, разрушенные судьбы и слезы.
– Поэтому не говори мне о законе и правильности его выполнения. Сами законы прописаны с ошибками и лазейками, которыми постоянно пользуются хитропопые адвокаты.
– Эх, ладно, – не стал встревать в спор Мартин, решил остаться при своем мнении.
– Друг, я думаю, у нас получится сделать так, чтобы ты получил все лавры, а остальных не подпустим к маньячиле. Ты заслужил это больше, чем кто-либо другой, – говорил искренне Билл.
– Спасибо, мне приятно это слышать.
– А то, – улыбнулся Билл и похлопал по плечу напарника. – Еще немного патрульнем эту пустоту и пойдем там, где сейчас должны быть.
Глава 3
IV–V, I–II, IV–V-IX
Начальник докурил сигару и тут же потянулся за следующей. Ему так было спокойнее. Пока руки заняты, он умел скрыть дрожь, охватившую все тело. Но мысли убрать из головы не получалось. Они настолько крепко засели и не желали уйти. О чем бы Войт, не пытался задуматься, какими бы идеями не пытался разбавить внутренние переживания, все впустую.
Недолгая радость о поимке преступника не смогла перечеркнуть ничего. Возможно, если бы он сейчас сидел не один, все могло быть иначе. Он мог бы отвлечься, поговорить, посмеяться. Но среди стен родного кабинета и в результате личного статуса ему не дано найти собеседника, с кем мог бы произойти разговор не о работе, а на личные темы. Именно этого начальнику полиции хотелось. Махнуть по рюмашке и выговориться, наконец. Так сказать излить душу и услышать чье-то подбадривающее слово. Но этому не быть.
Работа обязала знать грань между посиделками и разговорами ни о чем и возложенным на его плечи грузом ответственности из-за должности. Если смешать эти два понятия, порядка в участке не будет, и соответственно коллеги сядут на голову, зная, что шеф свой. Хотя он и есть свой, но все же начальник. Войт занял четкую позицию и придерживался ее все то время, пока занимал свою должность. Но именно в данный момент мужчина ощущал, он слишком далеко находится от тех людей, с которыми проработал больше двадцати лет. Войт скоро уйдет, и о нем забудут. В этом он не сомневался.
– Дженни, – сказал шеф, держа руку на кнопке громкоговорителя телефона.
– Да, мистер Войт? – Спросила секретарь растеряно.
– Я тебе не отвлекаю? – Поинтересовался шеф.
– Нет, – ответила девушка, хотя это было и не так. В отличие от начальника у нее работы всегда предостаточно. Столько дел требовалось перенести на персональный компьютер, что ей придется сидеть до конца рабочего дня, чтобы выполнить поставленную задачу. Хотя кого это волновало?
– Можешь приготовить мне очень крепкий кофе?
– Насколько крепкий? – Дженни хотела более ясного ответа со стороны начальника.
– Три ложечки, я думаю сгодится, – задумчиво говорил Войт.
– Сейчас сделаю.
Начальник убрал палец с кнопки и в очередной раз, откинувшись в мягком кресле, пускал клубы дыма изо рта. Минутный разговор помог ему уйти от внутренних тревог, но только на ту самую минуту. И снова стискивающая боль разошлась по всему телу.
«Как же мне быть?» – Спрашивал он про себя, лишь губы немного шевелились.
В этот момент раздался звонок. Войт неспешно протянул руку к трубке и, выдержав паузу в два гудка, поднес к уху.
– Алло, – сказал начальник.
– Когда ты приедешь за вещами? – Женский голос звучал через динамик.
– Я думал, мы с тобой вечером все обсудим.
– Нечего нам с тобой обсуждать. Я все уже решила.
– Эн, откуда в тебе такая жажда оставить все в прошлом после стольких лет?
– В том то и дело, между нами остались только года, а ты хоть раз спрашивал себя, был ли в них смысл?
– Я не могу поверить, что ты готова перечеркнуть все.
– Хватит давить на жалость. Ты же мужчина, вот и веди себя достойно, – говорил женский голос твердо и уверенно. Она явно не стремилась к примирению.
– Я не давлю на жалость, я хочу разобраться. Не может в один день взять все и угаснуть. Должна быть причина, – голос Войта дрожал, хотя он пытался это скрыть.
– Причина, мотивы, улики, полицейская твоя сущность не меняется.
– Эн, давай не по телефону. Нам нужно встретиться и все обсудить.
– Нет, Войт, нам не нужно встретиться и все обсудить. Ты должен вечером приехать, забрать свои вещи и исчезнуть из моей жизни раз и навсегда. Только такой вариант для меня приемлемый. Надеюсь, ты прислушаешься к нему.
Шеф не успел ничего ответить, лишь услышал прерванные гудки. Она бросила трубку, не дожидаясь ответа с его стороны. Мужчина пытался сдерживать себя. Он буквально закипал от негодования. Казалось еще чуть-чуть, и он сорвется и начнет ломать все в комнате, но в этот момент послышался стук двери, и он смог сдержать порывы.
– Войдите, – не хватало воздуху начальнику полиции.
– Мистер Войт, ваш кофе, – проговорила секретарь.
– Дженни, а у нас там есть коньяк?
– Да, мистер Войт, осталось немного, – странно поглядывала девушка на шефа.
– Добавь, пожалуйста.
– Хорошо, – кивнула Дженни и быстро вышла из кабинета вместе с чашкой ароматного кофе. Она не уточнила, сколько добавить, но по общему виду начальника сделала вывод чайной ложечкой здесь не обойтись.
*****
В ее глазах я вижу грусть
Дверь распахнулась и меня легким толчком в спину заставили пересечь невидимый порог. Первое что мне бросилось в глаза, это спокойствие и полумрак комнаты. Темно-серые безликие стены, бетонный пол с похожим оттенком и только потолок окрашенный белой краской не вызывал внутри меня ничего положительного и ничего отрицательного. Одинокая небольшая люстра с тусклым свечением не раздражала глаза. Жалюзи закрывали одно единственное окно, не допуская естественного света внутрь комнаты.
Хотелось бы взглянуть, что там происходило, но мой взгляд зацепился за прямоугольный деревянный стол и за прекрасную особу, которая стояла возле него, чуть-чуть опираясь о левую грань по ходу моего обзора. Я ожидал увидеть кого угодно, но явно не молодую симпатичную девушку.
Сразу возникал вопрос: «Зачем она здесь?»
Я готовился к встрече с суровыми ребятами, желающими из меня выбить всю дурь, лишь бы получить признание. Обманулся, скажу я сильно и удивился при этом не меньше.
