Как выяснилось, в Ваду стреляли с расстояния трехсот метров. Ни гильзы, ни тем более оружия на месте преступления найдено не было. Да и не могло его там быть! У стрелявшего человека было достаточно времени, чтобы скрыться вместе со снайперской винтовкой. В парке никого не было, и бояться свидетелей у убийцы не было никаких оснований…
Еще через час о случившемся знал Ямаока. Ничем не выразив своего недовольства, он попросил своих подчиненных поработать на Хоккайдо до получения хоть какого-нибудь результата.
На который он, надо заметить, очень надеялся.
Да, они потеряли важного свидетеля, но у них оставались еще Араи и русский, которому тот передал золото. К тому же Ямаока даже и не сомневался в том, что уже в ближайшее время они сумеют познакомиться и с этим таинственным Хосодой. Кто знает, может быть, это именно он и направлял нажавшую сегодня в парке на спусковой крючок руку…
Глава 16
Около недели понадобилось сотрудникам бангкокской полиции для того, чтобы найти свадебный подарок мадам Ланг ее мужу. Вместе с его нынешним обладателем. Им оказался бывший профессиональный боксер Лум Талан, который уже три года не выступал на ринге из-за неумеренного употребления наркотиков и зарабатывал на жизнь розничной торговлей сгубившего его зелья.
Дюпрэ установил за ним наблюдение и уже очень скоро получил информацию о том, что на днях бывший боксер получит партию героина.
В роскошном саду двухэтажного дома, где Талан дол-жен был получить товар, двое спортивного вида молодцов играли в пинг-понг.
Ровно в шесть часов в сад вошли двое мужчин, один из которых держал в руке “дипломат”. Перемигнувшись с игравшими, они проследовали к входу в дом.
Как только дверь за ними захлопнулась, Дюпрэ сказал:
– Ты, Кулан, и ты, Парджанг, нейтрализуйте охранников, а мы с вами, – обратился он к двум другим полицейским, – идем в дом!
Когда после удара одного из игроков целлулоидный шарик отлетел от стола метров на двенадцать и тот нагнулся за ним, на него набросились Кулан и Парджанг. В то же самое время Дюпрэ вместе со своими помощниками, выхватив пистолеты, бросились ко второму парню. Увидев направленные на него стволы и не успев даже удивиться, тот послушно поднял руки вверх.
Еще через несколько минут Дюпрэ приступил к допросу Талана.
– Что ты можешь рассказать о Ланге?
– О каком Ланге? – изумился тот. – Кто это?
– Тот человек, кольцо которого ты носишь на левом безымянном пальце… Только не говори мне, что ты нашел его на улице, Талан!
– Не скажу, господин инспектор, – широко улыбнулся Талан, – поскольку я его купил!
– Что ж, – пожал плечами Дюпрэ, – разговора у нас, как видно, не получится… Но запомни, Талан! Когда ты будешь просить меня, я поступлю точно так же… Ты хорошо меня понял?
– Я бы с радостью вам помог, – развел руками бывший боксер, – но, видит Бог, мне нечего вам сказать!
– Дело твое, я тебя предупредил…
Он вызвал конвой и приказал Талана увести. Он даже не стал его спрашивать о героине, который они только что взяли, уверенный в том, что уже очень скоро бывший боксер расскажет ему все. Ведь Талан кололся по нескольку раз в день.
Не прошло и трех часов, как ему доложили из следственного изолятора, что Талан катается по полу и кричит от боли.
И когда инспектор перешагнул порог его камеры, он увидел извивавшегося в судорогах боксера. В его помутневших глазах застыло выражение ужаса и мольбы. Ужаса перед новыми мучениями и мольбы о помощи…
– Ты хотел меня видеть, Талан?
– Дайте мне иглу, умоляю вас! – прохрипел Талан, хватаясь руками за горло. – Только одну! Слышите, комиссар? Я умоляю вас!
– Я же тебя предупреждал, – холодно отозвался Дюпрэ, – чтобы ты ни о чем не просил меня…
– Дайте мне уколоться, и я все скажу! – последовал новый отчаянный вопль.
– Ну, смотри! Если обманешь, пеняй на себя!
Открыв дверь камеры, Дюпрэ жестом пригласил вой-ти в нее тюремного врача и кивнул на корчившегося на полу Талана.
– Сделайте ему укол!
Через пятнадцать минут перед ним сидел совершенно другой человек. В глазах Талана появилась осмысленность, руки и ноги перестали трястись. Правда, особой радости бывший боксер не испытывал, понимая, что угодил в ловушку, выхода из которой не было.
– Кто убил Ланга?
– Я… и еще двое… – тяжко вздохнул Талан.
– Что значит “и еще двое”? – поморщился Дюпрэ. – Мы же договорились…
– Слон и Меченый, – куда более уверенным тоном заговорил Талан, видимо окончательно поставив на себе крест. – Надеюсь, вам не надо объяснять, кто это?
– Не надо! – утвердительно кивнул головой Дюпрэ, хорошо знавший знаменитых на весь Бангкок уголовников. – Меня больше интересует, кто вам приказал сделать это?
– Крис Солован… – хрипло выдохнул из себя Талан, окончательно переходя Рубикон.
– А зачем ты снял перстень? Жадность обуяла?
– Машинально, господин инспектор, – грустно усмехнулся бывший боксер, от чего его лицо сразу же стало напоминать расплющенную ватрушку.
– Ладно, Талан, – поднимаясь со стула, на котором сидел, проговорил Дюпрэ, – я верю тебе… До суда я тебя буду подкармливать, а там как знаешь…
Талан не ответил. Люди, на которых он работал, измены не прощали…
Ровно через два дня на имя старшего инспектора Каматаро Ямаоки пришло письмо от директора Бюро Интерпола в Бангкоке Жюля Дюпрэ. В нем он сообщал, что ящики со змеями в Японию отправляла “Ниппон тойлз корпорейшн”. Для этого был подкуплен один из таможенников. Распоряжение покончить с Доном Лангом, как звали таможенника, местным уголовникам отдал технический директор вышеуказанной компании Кагэясу Отита. В этом же письме предупредительный директор Бюро извещал полицию Кодэ еще и о том, что несколько недель назад в одном из отелей Бангкока была убита некая Жаклин Леру и в ее убийстве тоже замешаны японцы. Любовником мадам Леру был известный Интерполу Мишель Лежер, служивший воздушным извозчиком в Золотом треугольнике и тогда же пропавший без вести. В конце письма Жюль Дюпрэ желал японским коллегам всяческих успехов и заверял в том, что они всегда могут рассчитывать на его скромную помощь. В качестве приложения в письме лежали отпечатки пальцев, снятые в номере отеля, где была убита любовница Лежера…
“Всегда могут рассчитывать на его скромную помощь…” Ничего себе “скромная помощь”!
– Спасибо тебе, Жюль Дюпрэ! – проговорил Ямаока и протянул руку к телефону, который зазвонил под его рукой.
– Старший инспектор Ямаока!
– Здравствуйте, дорогой господин старший инспектор! – услышал он голос, который мог принадлежать только единственной женщине в мире. Той, которую он любил…
– Кирико?! – даже не стараясь скрыть охватившую его радость, воскликнул он.
– Да, Каматаро, это я!
– Как ты оказалась в Кодэ?
– Очень просто, Каматаро, – услышал он в ответ. – Села в самолет и прилетела… Тебя это удивляет?
